THE RUBBER BAND Copyright © 1936 by Rex Stout All rights reserved This edition is published by arrangement with Curtis Brown UK and The Van Lear Agency © Т. Н. Чернышева, перевод, 2014 © Издание на русском языке, оформление. ООО «Издательская Группа „Азбука-Аттикус“», 2020 Издательство Иностранка® Глава 1 Я отбросил в сторону воскресное приложение «Санди таймс» и зевнул. Повернулся к Ниро Вулфу и снова зевнул: – Этот тип, С. Дж. Вульф, случайно, не ваш родственник? Вулф, не удостоив меня вниманием, метнул дротик и попал в трефового валета. Я не сдавался: – Судя по тому, что фамилия у него пишется не так, как ваша, разумеется, нет. А спросил я потому, что у меня мелькнула идея. Хорошо бы он тиснул в «Таймс» статейку о вас, с вашей фотографией. Уж вам-то точно есть о чем рассказать. – Я помолчал, ухмыльнувшись, потому что представил себе этот снимок: Вулф во всю свою величину, и еще раз ухмыльнулся, когда он, хрюкнув, наклонился за дротиком. Но я не отступал: – Реклама была бы высший класс! Эверест! Этот парень берется писать только о самых-самых. Я уже несколько лет читаю его статьи. У него то Эйнштейн, то Бейб Рут, то принц Уэльский, то очередной президент Соединенных Штатов («О, не могли бы вы немного рассказать нам про Белый дом?»), то король Сиама и так далее. Он у кого попало интервью не берет. Значит, вы ему подойдете. Я серьезно. Круг знакомых у нас большой, так что наверняка найдется кто-нибудь, чтобы подбросить ему эту мыслишку. Вулф по-прежнему не обращал на меня внимания, но другого я и не ждал, поскольку он не закончил. Недавно ему вдруг стукнуло в голову, что у него лишний вес. С моей точки зрения, это примерно то же самое, как если бы вдруг Атлантический океан решил, будто у него есть лишняя вода. С тех пор Вулф включил в расписание еще один пункт. Заставить Вулфа выйти из дому могли бы только бомбежка или землетрясение, так что двигался он, лишь когда поднимался к своим орхидеям, по утрам с девяти до одиннадцати и днем с четырех до шести, а там негде устраивать прыжки с шестом. Но ради здоровья Вулф все же придумал для себя тренажер. И выделил на него время. С 15:45 до 16:00. «Тренажер» представлял собой доску с пробковым покрытием, на которой был нарисован большой круг, разделенный на двадцать шесть секторов, и еще малый внутренний круг, очерченный тонкой проволокой, с малыми секторами. Таким образом, большой круг состоял из пятидесяти двух секторов. В каждом красовалось изображение карты, а в центре, где «бычий глаз», – джокер. К доске прилагался комплект дротиков – маленьких, симпатичных, сделанных из дерева, с легким оперением и металлическим острием, длиной примерно четыре дюйма и весом не больше двух унций. Идея состояла в том, чтобы не просто попасть в мишень, которая у нас висела на расстоянии пятнадцати футов, а за пять бросков выбить покерную взятку с джокером. И Вулф теперь каждый день вставал, бросал, шел, вынимал дротики. Снова бросал, вставал… Безусловно, занятие было увлекательное. Я хочу сказать, что эта игра прекрасно подошла бы для дошкольниц, но ни один уважающий себя парень старше полугода не стал бы тратить время на подобную ерунду. Единственная причина, почему я здесь подробно рассказываю о дротиках, заключается в том, что с них началось дело, которым занялся Ниро Вулф, причем дело, связанное с убийством, и не с одним, так что мне в любом случае пришлось бы о них вспомнить. Никуда не денешься. Впрочем, от покерных дротиков Вулфа никто не пострадал, если не считать меня. За два месяца я проиграл восемьдесят пять баксов то на джокере, то на двойках. Но дело не в том, что Вулф играл лучше, – ему просто везло. Так или иначе, с тех пор как Вулф решил, что чересчур растолстел, он метал дротики ежедневно. Причем называл их копьями. Я, когда обнаружил, что скоро мои потери будут исчисляться трехзначными цифрами, решил оставить эти забавы, о чем сообщил ему строгим тоном, сказав, что врач нашел у меня синдром спортивного сердца. Дальше Вулф продолжал упражняться один, и в то воскресенье, о котором я веду речь, взял в одной взятке два джокера. – Это был бы хороший ход, – продолжал я. – Вы ему подошли бы. Сами же говорите, что вы гений. Клиенты бы новые появились. Взяли бы себе постоянных помощников… У Вулфа дрогнула рука, дротик подлетел к моим ногам. Вулф повернулся ко мне. Я знал, чего он от меня хочет, знал, что он терпеть не может наклоняться, но наклоны были самой полезной составляющей его упражнений, и я решил: пусть упражняется. Я не пошевелился. Вулф посмотрел на меня в упор: – Я читал мистера Вульфа. С точки зрения стиля его статьи безупречны. Этот сукин сын пытался заставить меня поднять его дротик, притворяясь, будто меня слушал. Ладно, подумал я тогда, ладно, но ты мне за это заплатишь, сейчас посмотрим, на сколько тебя хватит. Я поднял с пола журнал, нашел статью Вульфа и пробежался по ней глазами. – Одна из лучших его статей. Не читали? Про британского посланника, который прибыл из-за океана… Погодите… Та-ак, что тут у нас… – Я нашел место и громко прочел вслух: – «Неясно, имеет ли маркиз Клайверс полномочия обсуждать соглашение о присутствии сухопутных и военно-морских сил на Дальнем Востоке. Известно лишь, что он намерен обозначить список вопросов о сферах экономического влияния. По этой причине после недельного пребывания в Вашингтоне, где он вел переговоры с министром иностранных дел, а также с министром торговли, маркиз прибыл в Нью-Йорк для консультаций с ведущими представителями промышленности и финансов. В наших правительственных кругах все яснее осознают тот факт, что единственной более или менее надежной основой мира на Востоке может стать устранение существующих ныне экономических разногласий». – Я поднял глаза на Вулфа. – Ясно? Дележка сфер экономического влияния. Тем же занимались Аль Капоне с Голландцем Шульцем. Посмотрим, куда на этот раз нас заведет устранение экономических разногласий. – Спасибо, Арчи, – кивнул в ответ Вулф. – Большое спасибо за то, что ты все объяснил. А теперь, если не возражаешь… Я не дал ему договорить: – Погодите, это не все. Дальше еще интересней. – И снова обратился к статье. – Судя по фотографии, этот тип привык, чтобы ему подчинялись. Похож на старшего парикмахера или официанта… Что-то в этом роде. Дальше тут написано: отлично разбирается в вопросах сфер и влияний… о его военных подвигах… командовал бригадой, был четырежды удостоен награды… из старинного рода… Весь в побрякушках, ну просто манекен в универмаге… Итак, гип-гип-ура, джентльмены, поднимем тост за его величество! Как видите, сэр, я сократил… – Да, Арчи. Спасибо, – мрачно ответил Вулф. Я перевел дыхание: – Не за что. Самая интересная часть статьи – где говорится про его характер и личную жизнь. Лорд Клайверс – прекрасный садовник. Вывел собственный сорт роз! По крайней мере, тут так написано… Впрочем, слишком длинно… Дальше вот что: «Хотя было бы преувеличением назвать маркиза человеком эксцентричным, по характеру он во многом не соответствует общепринятому облику британского пэра. Возможно, отчасти по той причине, что в молодости – сейчас ему шестьдесят четыре года – лорд Клайверс много лет провел в Австралии, в Южной Америке и на западе Соединенных Штатов, куда приезжал в разном качестве… Он племянник девятого маркиза Клайверса, от которого унаследовал свой титул в тысяча девятьсот пятом году после трагического происшествия у африканского побережья, когда потерпела крушение „Ротания“ и в числе многих других пассажиров судна погибли его дядя и оба его сына. Так или иначе, маркиз Клайверс – выдающаяся личность, а все его „идиосинкразии“, как он их называет, являются лишь отличительными особенностями его характера… Он никогда не участвовал в охоте ни на зверей, ни на птиц, хотя у него лучшие охотничьи угодья в Шотландии, и отлично стреляет из револьвера, который всегда при нем. Владелец прекрасных конюшен, он больше пятнадцати лет не садился в седло. Он не признает пятичасового чая, что в Англии считается чуть ли не государственной изменой. Он ни разу в жизни не посещал крикетные матчи. В гараже у него с десяток автомобилей, но сам он машину не водит. Он отлично играет в покер и приохотил к этой игре небольшой круг своих друзей. Он страстный поклонник крокета и терпеть не может гольф, который называет разрушителем социальных устоев, и держит в своем имении в Поукендаме повара-американца, потому что тот лучше всех умеет печь тыквенный пирог. Во время своих частых поездок на континент повара он берет с собой…» – Продолжать дальше не имело смысла, и я остановился. Вулф стоял, слушал, и глаза у него постепенно превращались в щелочки. Вдруг он разжал кулак, дротики покатились по полу, а Вулф, не говоря ни слова, вышел из комнаты. Мне было слышно, как он протопал по прихожей, вошел в лифт и хлопнул дверью. Разумеется, ему было пора в оранжерею, потому что часы показывали ровно четыре. Я мог бы оставить дротики на полу, чтобы их убрал Фриц, но мне не хотелось, подобно Вулфу, впадать в детство. Потому я выдрал из журнала страницу с фотографией, на которой был снят маркиз Клайверс, прикрепил к мишени, собрал дротики, отошел на пятнадцать шагов и принялся их бросать. Один раз попал маркизу в нос, другой – в левый глаз, два – в горло, а в последний раз – промазал. Но маркиз и так уже был отлично пришпилен. Я похвалил себя за результат и, взяв шляпу, отправился в киношку, даже не подозревая, что пройдет совсем немного времени и этот маркиз подаст нам пример стрельбы куда более меткой, причем по мишени куда более серьезной, чем журнальная страница, а информация, которая содержалась на этой странице, пригодится Ниро Вулфу, когда тот неожиданно для себя возьмется за дело, связанное с убийством. Глава 2 На следующий день, понедельник, седьмого октября, у меня были записаны две встречи. Ни одна не сулила ни выгод, ни радостей. Первая встреча была назначена на 15:30. Нас собирался посетить Энтони Д. Перри, промышленный магнат, генеральный директор банка «Метрополитен траст компани», где мы и сами держали счета, президент корпорации «Сиборд продактс» – одной из тех непонятных компаний с оборотом этак в миллиард долларов в год, которые занимают в гигантских небоскребах этажей шесть, зарабатывая на всякой ерунде вроде продажи соевых бобов, толченой арахисовой скорлупы или оленьих копыт. Как я уже сказал, Энтони Д. Перри был промышленным магнатом. Его избирали в президиумы, он входил в городской совет и так далее и тому подобное. Он и раньше обращался к Вулфу, но исключительно по мелочам. Что ему понадобилось на этот раз, мы понятия не имели. Он позвонил и просто попросил о встрече, ничего не объясняя. Вторую встречу я назначил на 18:00. Этот посетитель был не совсем обычный, но нас этим не удивить. Вернее, не посетитель, а посетительница. Она позвонила в субботу утром, пятого октября, и сказала, что хочет встретиться с Ниро Вулфом. Я ответил: хорошо, приходите. Она поблагодарила, но уточнила, что хочет прийти не одна, а с человеком, который приедет в Нью-Йорк лишь в понедельник утром, а она в понедельник работает, потому они смогут прийти только в 17:30. Я сказал: нет, это время не подойдет, тогда, значит, в шесть вечера, и взялся за карандаш, чтобы записать имя. Но она назваться не пожелала. Заявила, что представится, когда придет, и что они будут ровно в шесть, и что все это очень важно. Не стану утверждать, будто разговор этот привел меня в восторг, но тем не менее я записал время встречи в надежде, что она не передумает, поскольку мне понравился голос и захотелось увидеть, как его обладательница выглядит во плоти. Энтони Д. Перри явился ровно в 15:30. Фриц открыл дверь и проводил его в кабинет. Вулф сидел за столом и пил пиво. Я ожидал в своем углу, надеясь, что Перри поручит нам выследить какого-нибудь очередного конкурента, которого подозревает в нечестной игре, и это, как я считал, было бы совсем неплохо. Но он пришел с делом другого рода, хотя тоже отнюдь не из разряда тех, от которых приходишь в восторг и кровь кипит в жилах. Для начала он поинтересовался, как наше здоровье (в том числе и мое, поскольку был демократичен), вежливо порасспрашивал об орхидеях, а потом придвинул стул к столу и улыбнулся Вулфу, так один деловой человек улыбается другому деловому человеку. – Мистер Вулф, я не стал просить вас приехать ко мне, а приехал сам по двум причинам. Во-первых, я знаю, насколько вы не любите выходить из дому, а во-вторых, дело, которое меня к вам привело, весьма личного свойства. – Обе причины, сэр, уважительные, – кивнул Вулф. – В чем же состоит ваше дело? – Оно, как я сказал, личного свойства. – Перри прокашлялся, бросив в мою сторону взгляд, потому что я открыл блокнот. – Полагаю, мистер… – Гудвин. – Вулф налил себе еще стакан пива. – Благоразумие мистера Гудвина поистине не имеет границ. Он умеет хранить чужие тайны. – Отлично! Я хочу поручить вам провести для меня одно деликатное расследование, которое потребует большой осторожности. Оно связано с очень неприятной ситуацией, возникшей у нас в правлении корпорации. – Перри еще раз прокашлялся. – Обстоятельства сложились таким образом, что, если мы ничего не предпримем, одна молодая особа из числа наших сотрудниц может несправедливо пострадать. – Он замолчал. – Мистер Перри, – сказал Вулф, – как глава корпорации, вы наводите в ней порядок… Или я ошибаюсь? – Не все и не всегда зависит от меня, – улыбнулся Перри. – Если там у меня и монархия, то она в лучшем случае конституционная. Позвольте, я объясню, в чем дело. Правление нашей корпорации находится на тридцать втором этаже здания «Сиборд продактс». На этом этаже у нас тридцать кабинетов: для членов правления, администрации, руководителей отделов и так далее. В прошлую пятницу один из директоров положил в свой стол довольно крупную сумму, которая исчезла при обстоятельствах, будто бы указывающих на то, что деньги взяла… та самая молодая особа, о которой я упомянул. Мне стало об этом известно только в субботу утром. Сей директор потребовал от меня немедленных действий, но я не могу поверить в виновность этой сотрудницы. Она всегда была… Мне всегда казалось, что она заслуживает доверия. Пусть на первый взгляд это выглядит будто… – Он остановился. – Вы хотите, чтобы мы выяснили, кто это сделал? – спросил Вулф. – Да. Разумеется. Именно этого я и хочу. – Перри снова прочистил горло. – Однако еще я хочу, чтобы вы приняли во внимание ее давнюю репутацию и заслуги перед компанией. И просил бы во время беседы с мистером Мьюром дать ему понять, что вам поручено расследовать это дело на тех же основаниях, что и любое происшествие подобного рода. Кроме того, я просил бы отчеты о ходе расследования присылать лично мне. – Понятно. – Вулф посидел, прикрыв глаза. – Слишком сложно… Мне хотелось бы избежать недопонимания. Давайте сразу внесем ясность. В наши обязанности не входит поиск доказательств виновности вашей служащей. Равно как и доказательств ее невиновности. Вы лишь хотите узнать, что произошло на самом деле. – Именно. – Перри улыбнулся. – Но я надеюсь, что она и в самом деле не брала этих денег. – Возможно, и так. Кто будет нашим нанимателем? Корпорация? – Э-э-э… Я не подумал. Думаю, да, корпорация. Так будет лучше всего. – Понятно. – Вулф повернулся ко мне. – Арчи, прошу. – Он откинулся в кресле, сложил руки на животе и закрыл глаза, уступив сцену мне с моим блокнотом. – Сначала о деньгах, мистер Перри. Сколько их было? – Тридцать тысяч. В стодолларовых купюрах. – Ничего себе! Зарплата сотрудников? – Нет. – Перри заколебался. – Впрочем, да, можно и так сказать. – Лучше скажите точно. – Это необходимо? – Нет. Но лучше знать. Чем больше знаешь, тем меньше приходится выяснять. – Ладно… Поскольку мы уже условились, что дело строго конфиденциальное… Вам, разумеется, известно, что в связи с некоторыми особенностями нашего бизнеса в определенных странах у нас есть определенные привилегии. И там, в этих странах, для совершения сделок нам требуются наличные. – Ясно. Значит, мистер Мьюр, о котором вы говорили, ваш кассир, так? – Мистер Рэмзи Мьюр – вице-президент корпорации. Обычно подобные переговоры ведет он. В этот раз, в пятницу, он должен был встретиться с джентльменом из Вашингтона. Но джентльмен опоздал на поезд, после чего позвонил и сказал, что не нужно его встречать, он приедет к нам в семнадцать тридцать. Так он и сделал. Когда их беседа подходила к концу, мистер Мьюр открыл ящик, чтобы достать деньги, но денег там не оказалось. Мистер Мьюр попал в крайне неловкое положение. – Да уж. Когда он их туда положил? Перри не успел ответить, как Вулф в своем кресле выпрямился, потом встал и сказал, глядя на Перри сверху вниз: – Прошу меня простить, сэр. В это время я должен уже идти выполнять упражнения, которые мне прописал врач, после чего поднимусь в оранжерею. Если это доставит вам удовольствие, то, когда вы закончите, мистер Гудвин проводит вас ко мне. Буду рад. – На полпути к двери он обернулся. – На мой взгляд, было бы целесообразно, если бы, прежде чем мы примем решение, мистер Гудвин предпринял небольшое предварительное расследование. Возможно даже, ему удалось бы что-нибудь прояснить. Всего хорошего, сэр. Вулф вышел из кабинета. Покерную мишень из-за назначенных встреч заранее перевесили к нему в спальню.