Он был растерян и подавлен до такой степени, что, войдя, не сразу даже заметил Сергея, а заметив, не сразу, кажется, его узнал, Федоров приблизился к столу и молча положил на него измятый листок бумаги, который до этого всю дорогу судорожно сжимал в своей огромной руке. Сергей взял листок и с ощущением, что сейчас на него свалится какая-то новая неприятность, прочел: «Дорогие Галина Захаровна и Степан Григорьевич! Простите меня, если сможете. Я совсем запуталась. Лучше бы мне умереть, чем писать вам это. Но умереть я боюсь и жить тоже боюсь. И людей боюсь, и вас тоже. Но вас я еще люблю. Поэтому и пишу. Я уезжаю совсем. И даже…» Тут записка обрывалась. Сергей, закусив губу, молча передал записку Лобанову. Итак, мнимая Марина Иванова исчезла, ничего не рассказав, ни в чем не признавшись. Но главное чувство, которое неожиданно овладело Сергеем в этот момент, была жалость, острая жалость к этой странной, потерянной девушке. Ему показалось, что какой-то злой ветер погнал дальше, неведомо куда, вырванную чьей-то рукой травинку. И только некоторое время спустя Сергей подумал, что внезапное исчезновение девушки не могло быть случайным. Глава VI ПОЯВЛЯЕТСЯ НЕКИЙ ПРОХОРОВ Когда прошла первая минута растерянности, Сергей сказал Федорову: - Ну что ж, Иван Григорьевич, давайте потолкуем. Может быть, вы нам чем-нибудь поможете. Искать надо вашу Марину. - Он нарочно назвал девушку этим именем, чтобы еще больше не разволновать старика. И все присутствующие поняли это. И еще все поняли, что сейчас их обоих надо оставить наедине, ибо только с Сергеем Федоров будет до конца откровенным, больше ни с кем. Последним выходя из кабинета, Лобанов с надеждой и тревогой взглянул на Сергея, словно говоря ему: «Ну, старина, постарайся, сделай что-нибудь, ведь сам видишь, что творится». И еще Сергей прочел во взгляде друга предостережение: «Пока мы не проверили твоего Федорова, ты не очень с ним откровенничай, с ним самим много неясностей». - И Сергей понимающе кивнул ему на прощание. Федоров сидел у стола, безвольно опустив на колени руки, и угрюмо смотрел в пол. Когда за Лобановым закрылась дверь, Сергей неторопливо закурил и сказал: - Прежде всего, как Марина попала к вам? Подробно расскажите. Вы давно были знакомы? Федоров покачал головой: - Совсем мы не были знакомы. - А как же тогда? - А вот так. Издалека начинать надо… Федоров со вздохом вытащил из надорванной пачки папиросу, потом с силой чиркнул спичку и жадно затянулся. - Дело было так. После войны встретил я случайно одного человека. Вместе мы когда-то сроки свои отбывали. За что уж он сидел, и не помню. Ну вот. И так, значит, получилось, что встретились мы с ним через десять лет. И сразу он меня узнал. А как узнал, так про побег мой и напомнил. Страсть, как я перепугался. Ну, думаю, все. Отгулял. Но он мне и говорит: так, мол, и так, выдавать я тебя не собираюсь, сам невесть как перемучился, цену-то свободе знаю. Словом, живи, мол, как живешь. Только мне тоже помоги. Ты, значит, попал в переплет, ну и я попал. Не знаю, кто хуже. И рассказал, что женат был. Жена попалась ведьма. Он от нее и ушел. Она в Волгограде с дочкой осталась, а он в Москву подался… При упоминании Волгограда Сергей невольно насторожился. Опять этот город! Скорей всего, это случайное совпадение. Но так все было запутано в деле, которым он занимался, столько уже возникало в нем неожиданностей, что Сергей каждую минуту ждал новых. - …Ну вот, - не спеша продолжал Федоров, сам, видимо, успокаиваясь от своего неторопливого рассказа. - Устроился, значит, он в Москве, на дочку деньги высылает. Но одного до смерти боится: как бы жена не узнала, где он сейчас. Пусть, говорит, думает, что я здесь, в Борске, живу. Я буду письма свои к ней тебе направлять, а ты их ей пересылай, чтобы штемпель на конверте не московский был. А ей твой адрес дам, ты ее письма мне в Москву шли, до востребования. Не затруднит это тебя? Ну я, конечно, согласился. Я бы, знаете, и не на то согласился. Страх, как я его боялся. Хотя человек он оказался не вредный и за все годы ни разу о моем положении не напомнил. Да и не виделись мы совсем. Я только письма их из конверта в конверт перекладывал. А чего они друг другу писали, я, конечно, не знаю. - По какому адресу вы письма его ей пересылали? - спросил Сергей, все больше заинтересовываясь рассказом. - Тетке ее посылал, Власовой Агриппине Ивановне. С припиской: «Для Марины». Тоже, значит, Марина. - А она не видела разве, что почерк-то был разный? - снова спросил Сергей. - В письме и на конверте. - Почерк был один, - покачал головой Федоров. - Он мне и второй конверт с адресом присылал. «Вот это конспирация», - подумал Сергей. И, не удержавшись, опять спросил: - Выходит, вы и фамилии ее не знали, и адреса? И его адреса тоже не знали? - Выходит, так. Путаница, конечно. Ну, да мне-то что? Как он просил, так я и делал. На какой-то миг Сергей вдруг усомнился в его искренности. Неужели Федоров не знал, зачем все это потребовалось? Ведь уж очень странно. - …Ну, а потом померла у них дочка, - продолжал между тем Федоров. - Писем меньше стало. Я-то подумал, что он совсем ей писать перестанет. Ан нет. Писал все-таки. А недавно получаю я от него письмо для самого себя. Просит он принять к себе одну девчушку. В большую беду она, мол, попала. И на свете у нее никого нет. Пусть, мол, у меня поживет, а там видно будет. А девушка хорошая, писал, тихая, скромная. Очень, мол, ее жалко. Тоже, значит, душевный человек оказался. Вот так Мариночка и приехала… Федоров тяжело вздохнул и умолк, опустив голову. Потом добавил: - И теперь такое случилось. Даже не знаю, как моей Галине Захаровне сказать. Так эта девчушка ей в душу вошла… - Как же зовут того человека? - Семен Трофимович зовут. А фамилия Прохоров. - И адреса его, выходит, не знаете? - на всякий случай еще раз уточнил Сергей. - И где работает тоже? - Ничего не знаю. Да шут с ним, - Федоров махнул рукой, - Вот только бы Мариночку найти. «Нет, совсем не «шут с ним», - подумал Сергей. - Надо срочно установить этого Прохорова. Тогда мы, наверное, и на Марину выйдем. То есть теперь уже не на Марину, а тоже шут ее знает на кого». Кое-как успокоив Федорова, пообещав навести все необходимые справки о пропавшей, Сергей наконец простился со стариком. Одна мысль сейчас не давала ему покоя. Она возникла в тот момент, когда Федоров назвал имя жены Прохорова. Черт возьми, как она еще вчера не пришла ему в голову, эта мысль? Впрочем, события развивалась так стремительно и неожиданно, что это вполне объяснимо. Ведь до сегодняшнего утра Сергей был уверен, что у Федорова живет Марина Иванова. Именно она! А узнал он об этом только вчера. Когда же было и возникнуть той мысли. Но теперь Сергей был почти уверен в своей догадке. И если это так, то события принимают новый, куда более опасный оборот. Поэтому не успела за Федоровым закрыться дверь, как Сергей позвонил дежурному и попросил срочно заказать по спецсвязи Москву, потом позвонил Лобанову. Когда тот вошел в кабинет, то увидел, что Сергей внимательно рассматривает какие-то фотографии, разложенные на столе. Лобанов уже издали узнал их и сам неизвестно почему заволновался. - Ну, что нового? - торопливо спросил он, подходя к столу. - Смотри сам, - глухо ответил Сергей, не отрывая глаз от фотографий. Да, сомнений не было. Догадка Сергея подтвердилась. Фотография разыскиваемой Марины Ивановой из Волгограда полностью совпала с фотографией убитой в гостинице женщины. На друзей смотрело одно и то же лицо. На одной фотографии - живое, чуть смущенное, задумчивое с какой-то затаенной улыбкой, такое хорошее, открытое лицо. На другой - слепое, запрокинутое назад, искаженное болью. А документы этой женщины… Они оказались у той, которую прислал к Федорову неведомый пока Прохоров. Сергей торопливо передал Лобанову рассказ Федорова. - Но как могли документы Ивановой попасть к этой девушке? - спросил Лобанов. - Через Прохорова? А как они могли попасть к нему? - Она его жена, вот что, - убежденно сказал Сергей. - Он убил жену. Бывшую. - Возможно, что так, - согласился Лобанов. - И подложил ей чужие документы, стервец. - Идея! - вдруг воскликнул Лобанов. - Гениальная идея! - Ну, ну… - Что дашь? Почетную грамоту дашь? - Ну тебя к черту! Персональную пенсию я тебе дам. Говори скорее. - Ах, так? Да ты знаешь, кого лишишься? - И уже другим, торжествующим тоном Лобанов объявил: - Так вот слушай, пока я еще тут. У той девушки оказались документы Ивановой, а у Ивановой оказались документы Нины Горлиной. Улавливаешь? Сергей изумленно посмотрел на друга: - Выходит… - Именно! - Это надо проверить. Где ориентировка по розыску Горлиной? Там должна быть ее фотография. - Сейчас попросим принести, - сказал Лобанов, берясь за телефон. - Хотя что-то я этой фотографии не помню. Он дал короткое указание Жаткину и не успел повесить трубку, как телефон зазвонил снова. Дежурный доложил Сергею: - Товарищ подполковник, Москва на спецсвязи.