– А кто сейчас стоит во главе следственного управления? – Винс Перетти. – А, сыночек конгрессмена, – вспомнил Райм. – Ну вот пусть он и копается в этом деле. – Мы бы все-таки предпочли тебя, – после секундного замешательства признался Лон. – А кто это «мы»? – Шеф и твой покорный слуга. – Интересно, как отнесется к этому капитан Перетти, узнав, что вы выразили ему вотум недоверия? – Райм улыбнулся, как шаловливая школьница. Селитто поднялся и принялся мерить шагами комнату, осматривая сложенные в стопки журналы и справочники: «Криминалистическое обозрение», каталог научного оборудования «Хардинг и Бойл», ежегодник криминалистических расследований Скотленд-Ярда и массу других брошюр и журналов, посвященных криминалистике. – Вы только посмотрите, – кивнул Райм, – срок подписки на этот хлам давно закончился. Они все уже пылью покрылись. – Да здесь все уже плесенью поросло, Линк! – не выдержал Селитто. – Почему бы тебе не собраться и не навести в этом хлеву хоть какой-нибудь порядок? Бэнкс буквально окаменел от такого заявления, а Райм подавил приступ смеха, почувствовав, как внутри он наливается холодом и отчужденностью. Но уже через несколько секунд он взял себя в руки, и раздражение уступило место другому чувству. Теперь он откровенно развлекался. Он жалел сейчас, что жизнь сложилась так, что им с Селитто пришлось расстаться. – Прости, но я ничем вам помочь не смогу, – пробурчал Райм. – В понедельник открывается конференция. Мы… – Какая конференция? – В ООН. Приезжают главы государств и послы. Прибывает около десяти тысяч самых уважаемых людей в мире. Ты, я надеюсь, слышал, что приключилось в Лондоне два дня назад? – А что приключилось? – язвительно повторил Райм. – Кто-то попытался взорвать гостиницу, где поселилась делегация ЮНЕСКО. Наш мэр опасается, что такое же дерьмо может произойти и здесь, на конференции. Ему абсолютно не нужны издевательские заголовки статей в прессе. – А вот одна маленькая проблема уже появилась, – тягуче произнес Райм, – а именно: мисс Тэмми Джин явно не наслаждается своим прибытием домой. – Джерри, – обратился Лон к напарнику, – посвяти-ка его в подробности. Пусть у него разыграется аппетит. К этому времени Бэнкс перестал коситься на ноги Райма и переключил свое внимание на кровать, которая действительно была достойна изучения. Особенно панель управления. Она больше напоминала пульт космического корабля и, наверное, столько же и стоила. – Через десять часов после похищения мы обнаружили пропавшего пассажира. Им оказался некто Джон Ульбрехт. Он был ранен и заживо похоронен возле железнодорожной ветки «Амтрак», рядом с пересечением Одиннадцатой и Тридцать седьмой улиц. Мы нашли его мертвым, но можно смело утверждать, что закопан он был еще живым. – Бэнкс поднял глаза и добавил: – Пуля тридцать второго калибра, «хонда-аккорд». Последнее замечание давало понять, что никакой экзотики в плане оружия не предвидится. «А этот Бэнкс умный парень, – решил про себя Райм. – Единственным его недостатком является молодость, да и та, возможно, со временем пройдет. А может, и нет». Линкольн Райм искренне считал, что сам он вообще никогда не был молодым. – На пуле сохранились следы надрезов ствола? – Шесть фасок, закрученных слева направо. – Значит, убийца использовал кольт, – резюмировал Райм. – Вы сказали «убийца», – заметил молодой детектив, – а почему не «убийцы»? – Что? – Их несколько. А если более точно, то двое. Между железной лестницей, ведущей от могилы к улице наверх, обнаружены следы двух человек, – сказал Бэнкс, показывая Линкольну диаграмму места преступления. – На поручнях лестницы остались отпечатки пальцев? – Нет, ее предусмотрительно протерли. Преступник все тщательно продумал. Но к могиле ведут две дорожки следов. Да оно и понятно: жертва весила более двухсот фунтов и в одиночку дотащить ее туда было бы невозможно. – Продолжайте. – Они доволокли его до ямы, выстрелили в него и закопали. Потом вернулись тем же путем и исчезли. – Выстрелили уже в могиле? – уточнил Райм. – Скорее всего. Следов крови ни на лестнице, ни на траве вокруг не обнаружено. Райм почувствовал, как в нем начинает пробуждаться интерес, но тем не менее спросил: – Ну а я-то зачем вам понадобился? – Дело в том, – ухмыльнулся Селитто, обнажая свои кривые желтые зубы, – что нам оставили такие вещественные доказательства, от которых голова кругом идет. Просто какая-то тайна. – Ну и что? – Райм прекрасно знал: что бы ни обнаруживалось на месте преступления, это далеко не всегда сразу же помогало в его раскрытии. – Да нет, тут действительно какая-то дикость. Вот взгляни, о чем пишут в рапорте. Пожалуйста, я прошу тебя. Я кладу его сюда. Как действует твой пюпитр? – Селитто наблюдал за тем, как Том ловко вставил листы в автоматический переворачиватель страниц. – Но у меня совершенно нет времени, Лон, – пытался протестовать Райм. – Что и говорить, хитроумное приспособление, – восхищенно заметил Бэнкс, рассматривая раму, в которую были зажаты листы рапорта. Райм не ответил, внимательно читая первую страницу. Затем он чуть шевельнул безымянным пальцем, и изогнутая обрезиненная штанга перевернула лист. «Да, вот это действительно странно», – подумал Райм, пробегая глазами текст. – Кто осматривал место преступления? – Сам Перетти. Когда он узнал, что жертвой оказался один из пассажиров такси, о котором сообщили в полицию, он явился для осмотра места собственной персоной. Райм продолжал читать. Обычно невыразительные слова полицейского документа внезапно пробудили в нем живейший интерес. В это время внизу, у входной двери, раздался звонок, и сердце Райма тревожно забилось. Линкольн одарил Тома ледяным взглядом, и тот понял, что аудиенция закончена. Не говоря ни слова, помощник Райма кивнул и направился на первый этаж. В ту же секунду все мысли о вещественных доказательствах, преступниках-таксистах и похищенных банкирах улетучились из головы Линкольна. – Доктор Бергер, – объявил Том по селектору. Наконец! Как долго пришлось его ждать. – Извини, Лон, мне было очень приятно встретиться с тобой, но сейчас вам пора уходить. – Он улыбнулся и добавил: – А дело-то действительно выходит интересное. После некоторого колебания Селитто поднялся и спросил: – Но ты дочитаешь до конца? Поделишься с нами своими соображениями? – Обязательно, – кивнул Райм, откидываясь на подушку. Инвалиды, подобно Линкольну сохранившие способность двигать головой и плечами, могут привести в действие с десяток различных рычагов управления. Но Райм дорожил оставшимися в его распоряжении чувственными ощущениями, поэтому разнообразные функции двухсотдолларовой подушки его не интересовали. Он предпочитал ее просто как удобное изголовье. Посетители здорово утомили его. Еще только полдень, а ему уже хочется спать, и мышцы шеи настоятельно требуют отдыха. Когда Селитто и Бэнкс оказались в дверях, Линкольн неожиданно произнес: – Подожди, Лон. Детектив замер на месте. – Вот что ты должен запомнить. Вы нашли только половину места преступления. А вторая половина не менее важна. Это его дом. Искать преступника надо там. Но в этом и будет заключаться вся сложность. – Почему ты решил, что есть еще одно место преступления? – Потому что убийца стрелял не на могиле. У него для этого было другое место – там сейчас находится похищенная женщина. Его логово находится либо где-то под землей, либо в заброшенной и малопосещаемой части города. А может, и то и другое вместе… Потому, Бэнкс, – заявил Райм, предвосхищая вопрос молодого следователя, – что он не стал бы сильно рисковать: и стрелять, и держать заложницу. Из этого следует, что его убежище достаточно надежно. – А может быть, он использовал глушитель? – На пуле нет ни следов резинового уплотнения, ни хлопчатобумажных волокон поглотителя, – отрезал Райм. – Но как он мог стрелять где-то в другом месте, кроме как у могилы? – изумился Бэнкс. – Ведь по пути к ней должны были остаться следы крови. – Я полагаю, что выстрел пришелся в лицо, – заявил Линкольн. – Да, именно так, – кивнул Бэнкс, растерянно хлопая глазами и глупо улыбаясь. – Откуда вы знаете? – Это очень болезненно и надолго лишает сознания, а крови при этом довольно мало. Да и оружие было тридцать второго калибра. Если пуля не задела мозг, летальный исход крайне редок. В таком состоянии жертву можно вести куда угодно даже в одиночку. Да преступник и действовал один. Наступила пауза. – Но ведь на месте обнаружили две цепочки следов, – почти шепотом произнес Бэнкс, затаив дыхание. – Если вы сравните оба отпечатка, – вздохнул Райм, – то они окажутся идентичными. У них даже глубина одинаковая. Преступник оставил два следа, чтобы запутать вас. Он не тащил и не нес двухсотфунтовое тело. Как я полагаю, жертва была без ботинок? Бэнкс пролистал несколько страниц: