Он шепчет и шепчет мне, и я… сдаюсь. Кэтрин уже видела слишком много жестокости. Она такая маленькая и невинная. Я же могу оградить её от всего этого. Позаботиться о ней. — Ты больше не хочешь меня? — смущенно шепчет она, и я вижу уязвимость, написанную на её лице. — Нет, детка. Очень хочу. Больше, чем следующий вдох, — признаюсь я, желая стереть растерянность и боль с её милого личика. Я не хочу, чтобы она сомневалась в том, что нужна мне. Я хочу, чтобы она знала, что я всегда буду рядом, когда ей что-то понадобится. Она никогда больше не окажется замерзающей в снегу, и ей всегда будет куда прийти. — Даже после того, что рассказала тебе тренер Сноу? Ведь разговор был обо м… Я рычу, пресекая её слова, Кэтрин изумлённо смотрит на меня. Я хочу сказать ей, чтобы она не переживала за инцидент с тренером Сноу. Я обязательно поговорю с директором школы о ней в самом ближайшем будущем. Я знаю, что она использовала мою Кэтрин только как повод позвонить мне. Не прошло и двух минут нашего разговора, как она стала приглашать меня на грёбаное свидание. Тренер Сноу с самого начала не должна была звонить мне. Она должна была сообщить о проблеме директору, а он уже в свою очередь связался бы со мной, если бы понадобилось. К тому же мне не нравится, что кто-то использует мою Кэтрин. Это выводит меня из себя. Я разозлился, когда разговаривал со Сноу, и, наверное, моя девочка испугалась моего выражения лица, когда вошла в гостиную во время этого разговора. А я не хочу, чтобы она меня боялась. Я хочу, чтобы она бежала ко мне, а не от меня. — Тренер Сноу только дала мне понять, что тебе нужен кто-то, кто присмотрит за тобой. Чтобы кто- то позаботился о тебе. Так вот я и собираюсь стать этим человеком. Я хочу тебя, Кэтрин. Я хочу тебя больше, чем когда-либо кого-нибудь хотел. — Ты даже не знаешь меня, — шепчет она, не веря моим словам. — Я чувствую это. Если я чему и научился в жизни, так это доверять своей интуиции. Именно это чувство привело меня к тебе вчера. Я знал, что ты собираешься вернуться в свой дом. Знал, что окна и двери собираются заколотить. Я собирался приехать и убедиться, что с тобой всё в порядке. Я был одержим этим весь день. Рот Кэтрин приоткрывается от удивления. — Я тоже это чувствую. Когда ты меня подобрал, я не испугалась. Я почувствовала себя в безопасности. Потом, когда проснулась в твоих руках, это чувство стало ещё глубже, — признается она, и я улыбаюсь ей. Боже, она такая чертовски красивая. Потрясающая неземная красота смешивается в ней со сладкой невинностью. Как же я могу не хотеть её? Руки Кэтрин скользят по моей груди и смыкаются на шее. — Поцелуй меня еще раз, — шепчет она и немного отклоняет голову, предлагая мне свои губы. Мой взгляд устремляется к ним, вспоминая сладость её поцелуя, когда мы были в душе. Когда весь мой контроль испарился. — Я думаю, не должен делать этого прямо сейчас, — честно говорю ей я. Я хожу по лезвию бритвы после того, как она сказала мне, что должна уйти. Я думаю… Нет, я уверен, что если поцелую её сейчас, то уже не остановлюсь, пока не похороню себя глубоко внутри неё. Клеймя её первобытным способом, древним как мир. Помечая её изнутри и снаружи. Кэтрин сжимает губы и отворачивается от меня. — Детка, — умоляю я, поглаживая пальцем её мягкую щечку. — Дело не в том, что я не хочу тебя поцеловать. Я хочу этого больше всего на свете. Я просто не думаю, что смогу контролировать себя, если сделаю это. Я едва сдержался в душе. — Что, если я хочу, чтобы ты потерял контроль? — говорит она и вновь смотрит на меня. Она прикусывает нижнюю губу и спустя секунду продолжает. — Я действительно хочу этого. Я люблю, когда ты прикасаешься ко мне. Я люблю то, что ты заставляешь меня чувствовать. Но… Я хочу большего. От её слов я рычу как раненый зверь. — Пожалуйста, — добавляет она, и я… сдаюсь. Я поднимаю её на руки и смотрю прямо в глаза. — Ты не должна умолять меня ни о чем, Кэтрин. Я не врал тебе, когда сказал, что позабочусь о тебе. Это значит, я сделаю всё, что ты захочешь. Ты хочешь этого. Я отдам тебе себя без вопросов. Я начинаю идти по коридору к спальне, но не выдерживаю и начинаю целовать Кэтрин. Когда её язык касается моего, это словно вернуться домой. Мир и покой воцаряется у меня на душе. Я не чувствовал этого с тех пор, как стал рейнджером. Всё вокруг замирает и остается только лишь Кэтрин. Быстро добравшись до спальни, я открываю дверь ногой и кладу на кровать свою девочку, тем самым разорвав наш поцелуй. У нас у обоих перехватывает дыхание. — Отпусти меня на мгновение, детка, — она убирает руки с моей шеи и я, встав рядом с кроватью, смотрю на неё. Её черные волосы разметались по подушке, а губы припухли от моего поцелуя. Кэтрин немного прикрыла глаза, но я всё равно вижу, как они наполнены похотью. Она выглядит как ожившая мечта, да ещё и моя рубашка на ней как своеобразное клеймо, что она принадлежит мне. Всё мое тело гудит от первобытной потребности, и я глубоко вдыхаю, пытаясь взять себя в руки. Я хочу сделать наш первый раз незабываемым, а не просто устроиться ей между ног как какое-то животное и грубо трахать пока не найду своё освобождение. Нет, я хочу, чтобы всё было идеально для неё. Я хочу заставить её тело жаждать моего. Я хочу смыть все воспоминания, которые у неё могли быть о прошлом парне или любовнике. Всё во мне сжимается от мысли, что её коснулся другой. Я знаю, что это глупо, но ничего не могу с этим сделать. Я хочу найти любого, кто когда-либо прикасался к ней и разорвать их на куски. Меня не волнует, что я поклялся защищать. Ещё вчера, проснувшись утром, я не думал, что в целом мире найдется кто-то, кто способен перевернуть его. Кэтрин тянется ко мне, и я падаю на неё. Моё огромное тело накрывает её, и я снова беру в сладкий плен её губы. Она начинает ёрзать подо мной, и я злюсь на то, что не успел раздеться, прежде чем оказался на ней.