и последним. — Скажи это, Кэтрин, — приказываю я. — Первым и единственным, — улыбается она. Тяжесть, сжимавшая мне грудь, ослабевает. Я целую её, вкладывая в поцелуй всё, что могу и хочу ей отдать. Я хочу, чтобы она знала, как много это значит для меня. Раздвинув коленом ноги Кэтрин, я скольжу членом, имитируя секс. Несколько секунд спустя, моя девочка начинает двигаться мне на встречу, впиваясь ноготками мне в спину. Я задеваю головкой члена её вход и Кэтрин вздохнув, замирает. Мой взгляд прикован к её лицу, и я тоже замираю. — Больше, — наконец выдыхает она, и я даю ей то, что она просит. Тихий стон срывается с губ Кэтрин. — Ты самое прекрасное, что я когда-либо видел в своей жизни, — рычу я и одним мощным толчком вонзаюсь в её лоно. Крик срывается с губ Кэтрин, и я, заглушив его поцелуем, не двигаюсь. Я просто продолжаю целовать её, позволяя телу Кэтрин привыкнуть ко мне. Я отрываюсь от её губ и покрываю лёгкими поцелуями лицо, шею и ушко Кэтрин. Я шепчу ей, насколько она идеальна, и как долго я ждал её. Я шепчу ей, что теперь она принадлежит только мне и пока я жив, буду давать ей всё, что она когда-либо захочет. Скользнув рукой между нами, я поглаживаю её клитор. Тихие стоны и вздохи срываются с её губ, и она начинает подмахивать мне. Мой член уже истекает спермой внутри неё, но я держусь. Я сделаю для неё всё, что угодно. Я чувствую это до самых костей. Она моя единственная. Впервые я благодарен бомбе, разворотившей моё плечо. Именно это отправило меня домой. Отправило меня к Кэтрин. Туда, где я и должен быть. Защищать и заботиться о ней, это самое главное в мире. Киска Кэтрин вновь и вновь сжимается, пока я поглаживаю её клитор. Её спина выгибается, и твердые как камешки соски прижимаются к моей груди. От этого ещё больше спермы вытекает из моего члена, и он дергается внутри неё. Я стискиваю зубы, используя всю внутреннюю силу, оставшуюся во мне, чтобы не сорваться и не начать сумасшедший «забег» внутри её маленького тела. — Прости, детка, но мне нужно двигаться, — рычу я, и Кэтрин пытается двигать своими бедрами вперёд и назад. Я немного выскальзываю из неё и снова вхожу. Полные губки Кэтрин принимают форму буквы «O». Я сильнее надавливаю пальцем на клитор, желая приблизить её оргазм, потому что знаю, что не продержусь долго. Чёрт, у меня несколько лет не было секса, хотя каждая женщина в городке, одинокая или нет, пыталась залезть ко мне в штаны. Я даже не мастурбировал. У меня вообще пропала тяга к сексу после возвращения домой. И вот теперь рядом с Кэтрин всё изменилось и я готов взорваться в любую секунду. Я уверен, что мог бы провести неделю внутри неё, и даже после этого мне было бы её мало. Я двигаюсь немного быстрее, и глаза Кэтрин закрываются. — Смотри мне в глаза, детка. Смотри на меня, — рычу я, и она выполняет мой приказ. Взгляд Кэтрин затуманен от страсти, и это лишает меня остатков контроля. Наклонив бедра, я попадаю в идеальное местечко внутри неё, и она стонет моё имя. Снова и снова я врываюсь в неё. Мои яйца сжимаются, и я чувствую, что могу лопнуть в любую секунду. — Детка, пожалуйста, мне нужно, чтобы ты кончила для меня. Отдайся мне. Мне нужно почувствовать, как твоя киска стискивает мой член. От моих слов тело Кэтрин содрогается, и она сжимает меня внутри себя. Я рычу и «выстреливаю» спермой. Её так много, что она просачивается наружу. Секунды спустя, когда я, наконец, полностью опустошаюсь, моё тело слабеет, растворяясь в Кэтрин. Я зарываюсь лицом в её шею, чувствуя, что не могу пошевелиться. Она же нежно гладит мои волосы, а я, поцеловав её шею, смотрю на неё. На лице Кэтрин расцвела широкая улыбка, и я теперь точно знаю, что проведу всю свою жизнь, следя за тем, чтобы эта улыбка никогда не сходила с её лица. Глава 8 Кэтрин — Мне нужно накормить тебя, — бормочет Коул. Я лежу у него на груди, а он играет с моими волосами. Он как будто очарован ими. Я качаю головой и крепче прижимаюсь к нему. Я голодна, но не хочу двигаться. По крайней мере, пока. — Детка, тебе нужно поесть. — Мы так и сделаем. Просто дай мне ещё немного времени. Я пока не хочу вставать, — признаюсь я. Я люблю, когда он называет меня деткой. Каждый раз, когда он называет меня так, рой бабочек начинает порхать в моём животе. Мне нравится это чувство. Коул рычит мне в ответ, и я улыбаюсь. Не знаю почему, но когда он рычит, моё сердце сжимается. Мне нравится этот звук. Мне кажется, что я люблю Коула. Я не совсем уверена в этом, потому что не знаю, что такое любовь, но то, что он заставляет меня чувствовать, кажется и называют любовью. А ещё я не хочу его отпускать. Слова Коула, когда мы занимались любовью, почти заставили меня плакать. Никто раньше не говорил мне таких приятных вещей. Мои глаза вновь наполняются слезами, и слезинка скатывается по щеке на грудь Коула, когда я думаю об этом. Коул замирает. — Детка, ты что, плачешь? — я поднимаю на него взгляд, и он резко перевернув меня, нависает надо мной. В его взгляде сквозит беспокойство. — Ты сказал, что я красивая, — смущённо шепчу я. — Ты гораздо больше чем красавица. Ты идеальна…