– Ты заберись на глыбу, – указывает пальцем на актера. – Ты и ты – схватитесь за концы ветвей и тяните по эллипсу, образуя острый угол к началу основания, – тычет на Берто и Гермэка, держа в руке массивную палку. Просовывая ее между лежачим деревом и каменной твердью, он образовал рычаг. – Три, четыре… тянем! Три, четыре… тянем! – командует лидер, надавив изо всех сил на рычаг. Берто с Гермэком под счет тянут за ветви, как было приказано. Им удалось слегка сдвинуть массивный столб. Замычали верблюды. И актер с бурдюком проскальзывает внутрь. – Лами, что там? – прокричал Берто. Лами увидел бледного лежащего приятеля и начал его трясти, чтобы разбудить: – Проснись, проснись. Чуть застонал кузнец и Лами заорал: – У него жар! – Дай ему воды, – распорядился де Лар. Если бы они обрезали канаты, то у них не осталось бы ресурсов на будущее для ночлега и прочих нужд. Зная толк в тонкостях выживания, лидер ко всему подходит практично. Лами, ухаживая за Амадеем, дает ему попить и подбадривает, как может: – Дружище, держись. Оттащив дерево, Манрике тоже проникает к пострадавшему сослуживцу. Достает из кармана лекарство, мешает с водой и дает Амадею попить. Затем шутливо укоряет: – Что же ты не отзывался, когда мы тебе кричали? Приняв средство, кузнец на полном серьезе отвечает: – Милорд, я не слышал… – Ничего. Вставай, идем. Берто, Гермэк и Лами ожидали, что поднять Амадея будет куда сложнее, но, к счастью, лекарство оказалось эффективным. Громадный кузнец без труда встал сам, и они последовали за лидером. – Как же я голоден! – Амадей в своем репертуаре, жалуется на голод, внезапно подведший его желудок. – Почему я не удивлен? – улыбается Гермэк. – Я серьезно. – Ты всегда голоден, дружище, – добродушно улыбается гном. Лами догоняет командира, всегда готовому ко всему, и с любопытством начинает диалог: – Можно вопрос, господин? – Ты хочешь спросить про лекарство? – Но как ты узнал? – Не важно, – загадочно улыбается граф, не отрывая взгляда от дороги. – Амадею намного лучше. – Это средство моей семьи. – Оно лечит все? – Не все, Лами, но жар от инфекций снимает. Остальные, двигаясь вслед за Манрике и Лами, внимают разговору. Вдруг Манрике резко остановился, удержав строй рукой, и зашептал: – Тихо! Всем лечь! Все сразу же падают, а Берто интересуется: – Олень? – Лезешь на дерево с луком, – обращается граф к драбанту, затем переводит взгляд на актера: – ты идешь маскироваться, а ты, Гермэк, садишься на верблюда и гонишь оленя к Лами. – А мне что делать? – спросил Амадей. – А ты и так потерпевший, стой рядом и молчи, – ухмыльнулся граф, а за ним тихо захохотали остальные. – Ну что за издевательства? – с улыбкой ответил толстяк. – Кто-то весь день жаловался на голод, парни, не помните кто? – намекает Лами. – Подождите, дайте угадаю… Амадей? – С тебя хватит, дружок, – Берто с иронией хлопает по плечу голодного приятеля. – Очень смешно, парни! – с сарказмом пытался парировать кузнец. – Так, за дело! – прервал издевательства де Лар, призывая к работе. Манрике и Амадей прячутся на добивание. Гермэк на верблюде начинает преследование. Но олень явно быстрее, и светловолосый гном, направляющий добычу в ловушку, за ним не успевет. Неожиданно для животного из-за листвы выныривает Лами, прорезая оленю бедро и перенаправляя в нужную сторону. В поле зрения Берто, забравшегося на дерево, попадают уже не такой поворотливый и быстрый олень и Гермэк, догоняющий преследуемого. Драбант, прицелившись, замер в ожидании, пока олень окажется на нужной дистанции, где высокая растительность не помешает стреле настигнуть жертву. Так и случается, Берто пускает стрелу, животное падает. К поверженному оленю стремительно подбегает Манрике, вслед за ним бежит Амадей, и граф добивает несчастное животное. Команда возвращается в лагерь и наконец-то позволяет себе нормально поесть шашлыка. В ночном лесу больше всех доволен, конечно же, Амадей, жадно набросившийся на добычу. Казалось, что вместе с едой он проглотит и собственные руки. И Манрике опять подшучивает над кузнецом: – Кушай, кушай. Все твое, все твое. – Спасибо, господин! – с благодарностью глядя на де Лара, отвечает счастливый Амадей, не отрываясь от еды. Эпизод 19 Откровение короля В тронном зале Эсперансы, где обычно обсуждаются дела государственной важности, располагаются три двери. Первая ведет по лестницам в башню к королю, вторая – к генералу, а третья является входом в сам зал. Из окон на пол тронного зала днем падали солнечные блики, а вечером в них мерцали звезды. А когда луна сияла голубым, комната словно погружалась в волшебство. Задумчивый Аврело восседал во главе стола при тусклом свете свечей, позабыв о том, что послал за братом, и читал письмо: «Дорогой Аврело. Мой ответ на твое письмо – буду рад встретить тебя в Норюэле. Я отправил летающий корабль за тобой в знак моей искренности. Твой друг, Мэрфэл». – Аврело? – вдруг прерывает чтения короля родной голос. – Сальвадор? – Ваше сиятельство, генерал Сальвадор прибыл по вашему приказу, – склонив голову, доложил посыльный и удалился. – Так ты не звал меня? – с удивлением поинтересовался генерал. – Нет, что ты. Звал… просто задумался. Присядь, – ответил слегка рассеянный король и плавным жестом руки указал, чтобы брат присел рядом. Сальвадор присаживается к брату и спрашивает: – Что-то случилось? – Да, брат. Я уже стар. Генерал внимательно всматривается в глаза короля, пытаясь понять, к чему он ведет. Сменив строгость на легкую улыбку, хотя и в шутливой форме, но сдержанно отвечает: – В этом ты не одинок. – И даже наследника не оставил. Все ли я в своей жизни сделал правильно? Даже не знаю… Сальвадор с сожалением опустил глаза. Затем, положив руку на плечо брату, гордо молвил: – Мы этого уже никогда не узнаем, но одно я знаю точно. – Что? – Для нашего государства ты сделал больше, чем кто-либо. – Ты ошибаешься, брат мой. Именно при моем правлении нас обременили данью.