— Замок взломали. Он знал, что делал, — сказал Мэтт. — Боже, Кэт, если бы Невилл не услышал твои крики… я даже подумать об этом боюсь. Бл*дь. — Мэтт пробежался по голове рукой, а затем опустил ее на лицо. — Что такое? — В полиции считают, что этот парень знал тебя. Или о тебе, возможно, следил за тобой с Лэнсом еще в баре? Это не было случайностью, — рука Мэтта выскользнула из моей, он откашлялся и потом вздохнул. — Послушай, сестренка. Тут еще кое-что. Мне не нравится парень и мне действительно плевать на него, но я знаю, если я не скажу тебе, скажет кто-то другой и тогда ты будешь злиться, что это не я сказал тебе, — он пробежался рукой по волосам и прочистил горло. — Рема забрали на допрос прошлой ночью. Как заинтересованное лицо, они сказали. — Но… Нет, он же был с тобой. Как они могут даже… — Успокойся. Все в порядке. Они просто хотят поговорить с ним, потому что он вышел из себя в баре. Мое сердце пропустило удар, и я перестала дышать. Я услышала, как сердечный монитор начал пищать, как сумасшедший, и спустя секунды медсестра ворвалась в палату. Она нажала пару кнопок и пищание прекратилось. Пожилая женщина с собранными в пучок седеющими волосами. У нее были мягкие, полные черты и выглядела она мило, но затем ее глаза сузились, губы напряглись — она была в ярости. — Вышел. Сейчас же, — сказала она Мэтту. — Я предупреждала тебя… если ты расстроишь ее — никаких посещений. Мэтт чуть слышно выругался, а я тихо сходила с ума, думая, что же случилось с Ремом. Мой живот скрутило, и медсестра положила руку мне на лоб и подтолкнула меня обратно на мягкую подушку. — Мне нужно, чтобы ты успокоилась, — она ввела мне что-то внутривенно, и не прошло и минуты, как я больше не могла держать свои глаза открытыми. Последнее, что я слышала, как с щелчком закрылась дверь. *** Полицейские задавали мне вопрос за вопросом. Я сказала им, что не рассмотрела подозреваемого, что на нем была горнолыжная маска. Я рассказала им все, что знала, что он был более шести футов с карими глазами. — Карими? Вы уверены? Я кивнула, теперь вспоминая охотничий злой взгляд, перед тем как он слегка опустил свой нож и поранил мне щеку. Я подняла руку и пробежалась кончиком пальца по швам. Пять швов на щеке и четыре на лбу. Доктор объяснил, что порезы чистые и останутся минимальные шрамы. Но я знала правду; каждый раз, когда я буду смотреть в зеркало, буду видеть напоминание. — Что-нибудь еще, мисс? — Запах. Я почувствовала что-то. В его дыхании, — но я не смогла определить, что. — Мята? Возможно, перечная мята? Простите, все произошло так быстро… Они задали еще несколько вопросов о вечере, встретила ли я каких-нибудь подозрительных людей в баре, о Лэнсе, а затем они упомянули Рема, и теплое, а затем холодное болезненное ощущение накрыло меня. Что за противоречивость, прямо как мы. — Я понимаю, он вспыльчивый. Мои глаза широко открылись, и я перевела взгляд с одного офицера на другого. Я начала мотать головой. — Нет. Боже, нет. Рем никогда не сделает мне больно, — ну не физически, по крайней мере. — Боже. Да я узнаю его где бы то ни было. — Мисс, вам нужно успокоиться. Мы не говорим, что он подозреваемый. — Женщина-офицер взглянула на своего напарника, и я могла снова слышать бешенный ритм на моем мониторе. — Мы задали ему несколько вопросов. Вот и все. Свидетель утверждает, он проявил жестокость в баре… — она посмотрела вниз в свой блокнот и перелистнула назад несколько страниц… — «Лавина». Собственности вашего брата. Он был расстроен из-за вас? Верно? — Нет. Ну, да. Это не то, о чем вы думаете. Рем и я… Дверь распахнулась. — Выметайтесь! — Рем встал в дверном проеме, все еще одетый в ту же одежду, что и прошлой ночью. Волосы в беспорядке и следы крови на его футболке — моей крови. Я никогда не видела его таким измученным и совершенно, ну… в хреновом состоянии. Он был бледный, с черными кругами под глазами, и жесткие линии портили его лицо. Он выглядел устрашающе. Действительно устрашающе, но все же, думаю, это было лучшее, что я когда-либо видела. Офицеры выглядели ошеломленными его требованием, а затем девушка-офицер закрыла с хлопком свой блокнот и собиралась что-то сказать, когда мой врач появился рядом с Ремом. Доктору не пришлось что-либо говорить; офицеры знали по его появлению, что их попросят уйти. — Спасибо, мисс. Будем держать вас в курсе. Они замешкались у двери, и я не могла видеть их лиц, но я видела Рема, и у него был устрашающий взгляд. Затем они толкнули его, чтобы пройти и ушли. Рем сказал что-то доктору, пожал руку, и затем доктор тоже ушел. Рем шел к кровати четыре самые долгие секунды моей жизни. Просто видеть его было подобно тому, как в детстве я укутывалась в свое любимое одеяло, каждый вдох успокаивал, поскольку мои легкие наполнялись теплотой. Он сел в кресло рядом с кроватью, и пока он держал голову склоненной, он скользнул руками в мою. Наши пальцы переплелись и обвились вокруг друг друга, затем он наклонился вперед и прислонился лбом к кровати возле моих бедер. Приглушенный звук его шепота накрыл меня, как брызги дождя. — Детка. Я закрыла глаза, положила свободную руку ему на голову, пальцами скользнула в его волосы. Долгое время мы оставались в таком положении, единственными звуками в палате были наше дыхание и устойчивый писк монитора. Так я провалилась в сон, с рукой Рема в своей, склонившись, его лицо уткнулось в свободное место сбоку от меня. Когда я проснулась, его не было, и я подумала, что вообразила его тут, пока не увидела записку в своей ладони. Она гласила: «я никогда не оставлю тебя». — Кэт, — я подняла взгляд и увидела Джорджи и Эмили с другой стороны палаты у букетов цветов. — Ты проснулась. О мой Бог, мы думали, ты никогда не проснешься. — Эмили подбежала и обняла меня, и я вздрогнула, когда мягкая прядь ее волос прошлась по моей щеке. Она заметила это и немедленно отпрянула назад. — Прости, я только хотела обнять тебя. — Тебе придется затаить дыхание, потому что я тоже хочу тебя обнять, кексик, — сказала Джорджи, оттолкнув Эмили в сторону и придвинувшись ближе. — Боже. Посмотри, что этот ублюдок сделал с твоим лицом. — Джорджи! — выругалась Эмили. Я знала, что это не может выглядеть хорошо, и внезапно мне хотелось узнать, что Рем думает об этом. Теперь у меня шрамы на лице; он больше не сможет называть меня красавицей, это уж точно. Я сжала в кулаке записку. — Спасибо, хоть, что он не изнасиловал тебя. Боже, он прикасался к тебе? — Джорджи, — остановила ее Эмили. — Уверена, Кэт сейчас не хочет говорить о том, что случилось. Или когда-либо. Я съежилась, заболел живот, и все от воспоминания того, как интимно его руки прошлись по мне. Я до сих пор слышу хлопок его резиновой перчатки, когда он снимал ее, прежде чем прикасаться ко мне. Джорджи оживленно говорила, размахивая руками и расхаживая туда-сюда. — Когда полиция поймает его, я приду за его членом. И когда я схвачу его, я сниму с него кожу, как с чертового банана. Эмили застонала. Мы болтали, ну точнее болтали Эмили и Джорджи, и они рассказали мне, что Крайзис занялся заигрыванием медсестрами, в то время как Кайт дошел до женщин-врачей. Они вроде как заглядывали проведать меня пару часов назад, когда я спала с Ремом, отключившимся рядом со мной в кресле. Логан отправился в отделение полиции с Мэттом, давать показания и просмотреть снимки, проверить был ли кто-нибудь, кого подозревает полиция в баре или на камерах дома. Проблема была в том, что в доме камеры были только на парадной двери, и ни одной на задней, так что кто угодно мог впустить его в дом. Эмили также рассказала, что Мэтт с Ремом сильно подрались ранее этим днем, и тогда Логан забрал Мэтта в отделении полиции. — Лэнс здесь. — Эмили положила руку мне на плечо и сжала. — Он спрашивал, можно ли увидеть тебя. Но Рем… — она наполовину улыбнулась. — Он не позволил ему даже находиться с тобой на одном этаже. — Где он? — Кексик в костюме или кексик рок-звезда? — Лэнс. — Внизу, в комнате ожидания. Он сказал, что не уйдет, пока не увидит тебя. Я кивнула. — Хорошо. Джорджи поцеловала меня в щеку. — Я проведу его незаметно от Рема. Эта ненормальная сексуальная задница мстительна. Если Кайт и Крайзис не удержат его под контролем, он выбьет все дерьмо из Лэнса за то, что он показался здесь. Ему правда не нравится этот парень. Так и есть, потому что Рем немного сумасшедший. Но я поняла, что неважно, как сильно я пыталась остановить его или запретить ему, он будет приходить, прямо, как и обещал. — Я отведу Рема в кафетерий перекусить. Клянусь, парень сбросил десять фунтов за последние двадцать четыре часа. — Эмили поцеловала мою голову, а затем сжала руку. — Ты уверена, что хочешь увидеть Лэнса? Мэтт сказал, что ты порвала с ним прошлой ночью. — Ага, — я не была уверена, но его присутствие здесь показывает, что ему не все равно и он беспокоится обо мне. Лэнс был совершенно растерян, винил себя, говорил, что должен был остаться со мной, пока Мэтт не вернется домой, размышляя, что это был парень из бара, и он следовал за нами до самого дома. Мы оба знали, что тут некого винить, и то, что он говорит не имеет смысла. Он предложил отложить выставку, которую мы планировали в галерее через три недели. На секунду я подумала, возможно, он сказал так для того, чтобы у моих шрамов было больше времени для излечения, чтобы они не отпугнули покупателей. Хотя Лэнс был не таким; по крайней мере, я так не думаю, Джорджи протиснула голову внутрь. — «Множественный даритель оргазмов» Лэнс, «слетевший с катушек» Рем возвращается обратно. Лэнс кивнул, затем снова повернулся ко мне и пробежался пальцем по моей щеке, по той, где не было швов. — Твое лицо … — он вздохнул, прежде чем продолжить, — у меня есть связи. Они разыщут того, кто это сделал. Я кивнула, неуверенная, что он имел в виду под связями, но слишком обеспокоенная тем, что Рем найдет Лэнса здесь и выйдет из себя. Последнее, что мне хотелось бы — это драка между ними, особенно учитывая, что у Лэнса был черный пояс, а у Рема не было ни черта. Глава 8 Ночь субботы.