Дети? Он говорит о детях? Насколько это безумно? Доктор говорил, у меня могут быть дети. Исследования показали, что беременность у больных РС не отличается от беременности тех, у кого его нет. Проблемы последуют спустя два года. Он рукой подхватил мою ногу и закинул себе на бедро. Большой палец начал медленно кружится по моему клитору. Стеночки моего влагалища начали волноваться от тепла и покалывания, и боже, я скоро кончу… и это было очень быстро. А мне бы хотелось, чтобы это длилось вечно. — Рем, — прошептала я. — Вот так, крошка, — он поцеловал меня снова, и крутящийся торнадо, что вырос во мне, начал балансировать на краю. — Боже, Рем. Сильнее. Его движения остановились. Я резко вдохнула, глаза распахнулись. Он был таким замершим, его глаза широко открыты, и он уставился… но он уставился не на меня. Ощущалось, будто он был где-то еще. — Рем? — он не двинулся, и я почувствовала, как дрожь прошла по его телу. — Рем? — сказала громче. — Кэт? — внезапно он потряс головой, как будто очищая свой разум от того места, где был, а затем будто бы ничего и не было, желание пылало в его глазах. — Детка, где ты… — Схвати мой член. — Он сжал челюсти, а его тон был грубым, как будто ему больно. — Рем… — Сейчас, Кэт, — он прервал меня, пока брал мою руку. Он обернул её вокруг своего члена и сжал. Я видела глубокие морщинки между его глаз, как будто он боролся с чем-то. — Мы кончим вместе. Мои пальцы обхватили его длину, и его пульсирующее тепло дергалось. — Бл*дь. Вот так, — застонал он, когда я сжала посильнее, а затем двинулась вверх-вниз по его длине, прежде чем остановится и провести рукой дальше вниз, чтобы охватить его яички, а затем снова вернуться вверх. Он снова протолкнул два пальца внутрь меня, и я полностью забыла о том взгляде на его лице. Я проводила с нажимом, потом поглаживала, пока не почувствовала, что напряжение в нем нарастает. — Боже, — произнёс он, когда снова начал водить большим пальцем по мне. — О Боже. Ты близко, крошка? Я кивнула, потому что, честно сказать, слова сейчас были не в мире моих возможностей. — Быстрее, — приказал он. Я так и сделала, и он тоже, прямо перед тем, как я ощутила это нежное покалывание в моем животе, а затем, как удар приливной волны, накрыл меня, будто стена жара. Его член дернулся в моей руке, еще раз, затем я ощутила, как его жидкое тепло разлилось по моей коже, только для того, чтобы быть быстро смытым водой. У меня все еще покалывало и было слишком чувствительным, когда он вытащил пальцы из меня и позволил моей ноге соскользнуть обратно вниз. Я прислонилась к стене, закрыв глаза и глубоко дыша, поскольку отходила от того, что сейчас произошло. Он вновь поцеловал меня, в этот раз медленно и нежно, бархатное прикосновение его губ к моим, язык изучающий и мягкий. Когда он делал это, он удерживал меня за обе щеки, это было мило, не что-то, что я ожидала от Рема. Он всегда был будто на пределе, когда спорил со мной, в своих поцелуях, во всем остальном. Но в эти выходные я увидела больше его. Я видела ту сторону его, о которой забыла с тех пор, как мы впервые встретились. Мы ничего не говорили друг другу, когда он нежно помыл меня везде, его руки прошлись по моему телу, будто я была драгоценным камнем, который он боялся сломать. Полная противоположность тому, чем мы занимались пять минут назад. Когда я хотела помыть его, он напрягся и отошел. Рем выключил воду и помог мне выбраться из ванны. Он обернул меня в полотенце, а затем вытер другим. Даже взял каждую ногу и прошелся между пальчиков. Это глупо, но я благодарю Бога, что у меня модный красный лак с серебряными кружевами на больших пальчиках. Он высушил мои волосы полотенцем, затем бросил его у раковины, прежде чем притянуть меня в свои руки. — Мое мороженное достаточно хорошо для тебя, детка. Я взорвалась от смеха, а затем он подавил его сладким, соединяющим души, поцелуем. Рем и я провели следующие несколько часов готовя ужин, распивая вино и сидя на причале, наблюдая за заходом солнца. Было тихо и спокойно у воды, и я не чувствовала себя такой расслабленной с Ремом, мм, никогда. Сексуальное напряжение все ещё оставалось между нами, словно натянутая струна, но лёгкие прикосновения и поцелуи Рема были нежными, и я впитывала их. Когда он вытащил телефон из своего кармана и через стол протянул мне, я была удивлена, потому что я проиграла пари. Кроме того, я на самом деле даже не думала звонить Эмили или Мэтту. Он встал. — Она звонила три раза. Я помою посуду. Я потянулась за его рукой, и знакомые искры пробежали по мне, как только наши пальцы соприкоснулись. — Спасибо. — я сжала его руку. — За то, что привёз меня сюда. Он кивнул, затем взял наши тарелки и ушёл внутрь. Я позвонила Эмили и даже не удивилась, когда вместо неё услышала голос Логана, раз уж я пользуюсь телефоном Рема. — Где ты? Ты просрал запись. — Логан пропустил всякие любезности и перешёл прямо к делу. — Это я. Он поворчал, затем последовала тишина, и потом раздался голос Эмили на другом конце. — Кэт. Какого черта? Где ты? Мэтт сказал, Рем уехал с тобой. Затем я получила сообщение от Рема, что ты с ним, но он не сказал где. Ты в порядке? — Да, мы… — Когда ты вернешься? Он был… — Эмили. Я в порядке. Мы в порядке. — Вы? — я услышала, как она бормочет что-то Логану, спор, а затем я услышала, как Крайзис выкрикивает что-то похожее, как мне кажется, на: «я же говорил вам». — Да. У нас все хорошо. Нам с Ремом нужно было разобраться с некоторым дерьмом… как ты знаешь. Скажи Логану, что все улажено, — я слышала, как она рассказывала ему, а затем его ворчание в ответ: «самое время, черт побери». — Мы только что поужинали и вернёмся завтра. — Вы только что поужинали? — Ну да, — я оглянулась через плечо, чтобы убедиться, что Рем все ещё внутри, а потом прошептала. — И, Эми, никогда не говорила тебе прежде, но… он бреется. И это круто. — Что? — затем. — О Боже. Я засмеялась. — Послушай, можешь позвонить Мэтту и дать ему знать, что со мной все в порядке? — Эээ, конечно. Но Кэт… — я услышала замешательство, когда она прочищала горло. — Ты уверена, что это то, что ты хочешь? Что бы ты не решила, я с тобой на все сто. Я просто спрашиваю, потому что ты… ну, ты была действительно зла на него. Я была уверена. Я понятия не имею, было это правильным или неправильным, или можно ли говорить, о чем-то правильном или не правильном, когда дело доходит до… любви? — Детка, — рука Рема легла мне на плечо, и я посмотрела вверх на него. Люблю ли я этого мужчину? Из-за того ли все настолько больно, что я люблю его? — Это он? — спросила Эмили. — Логан хочет поговорить с ним. Прежде чем у меня появился шанс сказать да или нет, появился голос Логана. — Дай ему трубку, Кэт. Я протянула телефон Рему. — Логан хочет поговорить с тобой, и он звучит устрашающе. Уголок губ Рема приподнялся, прежде чем он взял телефон, затем отошел. Я наблюдала, как он слушал все, что Логан изливал на него, и я могу только представить, что это не что-то хорошее. Однако, Рем выглядел довольно расслабленным по этому поводу. Он произнес несколько односложных ответов, и единственное предложение, которое он сказал, было: «я буду там», — полагаю, они разговаривали, о чем-то связанном с группой. Он не попрощался, едва он засунул телефон в задний карман, как направился прямо ко мне. Я подняла бокал красного вина и увлажнила губы, когда сглотнула, потому что наблюдать, как Рем стоит под лунным светом, одетый в обтягивающую черную борцовку и потертые джинсы… Я позволила ему войти в моё сердце и, возможно, полюбила его. Нет, невозможно, а люблю. Это не было чем-то новым. Я знаю это уже давно. Мне было так больно, потому что я любила его. Он подошёл ко мне, наклонился, положив руки на подлокотники стула, поймав меня. — Готова? — К чему? К ещё большему сексу без реальной сексуальной активности, потому что кто-то забыл взять презервативы? Он причудливо улыбнулся, и дерьмо, это было изумительно. Думаешь, что кто-то вроде Рема никогда не смог бы быть очаровательным, но, когда он изобразил ту милую улыбку, в которой уголки его рта частично изогнулись вверх, да еще и с этими искрящимися глазами… ну, это было чертовски горячо и, готова поспорить, он знал это. У меня чувство, будто мне вручили ту часть Рема, которую немногим довелось увидеть. Он взял мой бокал, потом помог встать. — Куда мы направляемся? — У меня есть одна штука, — он отпустил мою руку, когда потянулся за бутылкой вина и своим бокалом. — Можешь назвать это зависимостью. — Ну, я знаю, что это не наркотики. Он захихикал, и я рада, что теперь мы можем смеяться по поводу этого.