Эмили прикусила нижнюю губу. — Ах, да. Это не было прикольным. Я стояла на другой стороне комнаты и боялась, что ему удастся избавиться от веревок, которые он дергал. Когда он прекратил и успокоился… ну, это напугало меня еще больше. Ее голос стал тише, и я увидела, как глаза ее наполняются слезами. Эмили продолжила объяснять мне, что произошло с Логаном. Я была в шоке и негодовала, и в конце мы держались друг за друга, когда она рыдала. Эмили была доброй и сильной, когда это было необходимо, и могла ловко завернуть свои эмоции глубоко в подарочную упаковку. Но, в конце концов, она открывала ее, совсем не так, как я. Я скрывала настоящее и все, что внутри, останется там же… кроме гнева. Мне нравилось, открыто говорить о том, что на душе. Я отстранилась и нежно вытерла слезы, подушечкой большого пальца. — Я должна была знать, — продолжала она. — Господи, когда он вернулся, я ненавидела его, а должна была отдавать ему все, что у меня есть. — Эмили. Ты не знала. Никто из нас не знал. Дерьмо, если это случилось с Логаном, я боялась даже думать о том, что произошло в Мексике с самой Эмили. — Дек знал. — Эмили вдохнула. — Логан взял с него слово, что тот никогда не расскажет об этом мне, но Дек намекал мне, Кэт. А я беспокоилась только о себе. Господи, все, что он делал, было для того, чтобы спасти меня. — Вы оба пострадали. Важно то, что вы снова нашли друг друга. Ты счастлива и заслуживаешь этого больше, чем кто-либо. — Знаешь, я наблюдала за ним на сцене, и влюблялась заново каждый день. Даже после всего, что произошло, я чувствую себя счастливой. Знаешь, я бы прошла через это снова, только чтобы быть с ним. Сумасшествие, правда? Вау. — Нет. Это любовь. А любовь всегда немного сумасшедшая. Она толкнула меня в плечо. — Я очень скучала по тебе. — Мы никогда не разлучались дольше, чем на несколько недель с тех пор, как были детьми, и, несмотря на все наши SNS-ки и телефонные звонки, без нее здесь было одиноко. — Итак, откуда эти темные круги под глазами? — Я не собиралась говорить ей, что недостаток сна, был из-за мыслей о парне, который был сейчас внизу и смог перевернуть весь мой мир. — Я видела, как он смотрел на тебя. Господи, лучшие подруги знали все. И черт, мое сердце заколотилось, только при одном упоминании о Реме… Ха, она даже не сказала его имя, просто упомянул об этом. Господи. — Будешь ли ты в порядке из-за того, что он живет здесь? Он говорил тебе отвратительные вещи, Кэт. — ОН назвал меня сукой и шлюхой, если быть точнее. — Знаешь, я почти не разговаривала с ним во время поездки. Ладно, вообще-то он редко говорил с кем-либо, даже когда был поблизости, что само по себе бывало не часто. Рем все время уходил куда-то, и даже Крайзис не знал, где он. Но то дерьмо, когда он притащил ту девушку, Лану, на твою вечеринку… Клянусь, парень заслужил золотую медаль, за самый отстойный поступок. Да, заслужил. Эмили молчала около минуты, и я тоже. — Однако если бы ты не встречалась с Лэнсом, я бы посоветовала тебе просто трахнуть его, и выкинуть это из головы. Я расхохоталась. Это были точь-в-точь мои слова, когда я советовала ей трахнуть Логана. — Этого никогда не будет. Мы взорвемся через секунду, после того как прикоснемся друг к другу. — Да, превращаясь в огонь. — Нет, в осколки. Эмили тихо сказала: — Я ни разу не видела его с девушкой. Ну, я имею в виду, в романтическом плане, или в сексуальном, или… ну, ты понимаешь, что я имею в виду. Меня бесило, что я испытала восторг, услышав это. — Но ты только что сказала, что он все время пропадал. Восторг исчез. Какого черта со мной происходит? — Слушай, я не знаю, что он делал, но я думаю, что он сторонился секса со случайными телками. — Эмили вздохнула. — Выглядишь так, будто давно не спала. И похудела. Это из-за Рема? Нужно было добраться до самого дна дерьма между вами перед моим отъездом. Я думала, что это пройдет, с тех пор как ты встречаешься с Лэнсом, но это не прошло ни для кого из вас. Что происходит? Что случилось, Кэт? — Мышка? — глубокий голос Логана прозвучал за дверью. Он не постучался, прежде чем открыл ее и пошел прямо к Эмили, помог ей встать с пола, и обнял. Он посмотрел на меня, и я замялась в нерешительности от его напряженности. — Я говорю это потому, это должно быть сказано и Эмили не хочет… держать дерьмо между тобой и Ремом в секрете. — Ты уже говорил это. Да, я поняла. Мы в порядке. Он хмыкнул. — В том, как вы смотрели друг на друга… нет ничего хорошего. — Иисус, зачем все это говорить? Мы почти, даже не смотрели друг другу в глаза. — Разберись с этим дерьмом. То же самое, я сказал ему. — Что он сказал? Эмили опустила голову, избегая моих глаз. Черт, что-то произошло, и она не хотела рассказывать мне. Хотя, что ожидало ее, если Логан и угрожал ей как-то, возможно сексуально. Обычно, я бы нашла это веселым, потому что, судя по тому, что она рассказала мне, доминирующая природа Логана усиливалась в спальне. Логан пожал плечами. Черт, он никогда не пожимает плечами. Я знала, что он был прав. Мне и Рему придется оставить все в прошлом. Мне нужно разобраться со всеми проблемами, затем уничтожить их. Только тогда я смогу двигаться дальше и перестать с ним бороться. Никто никогда не говорил, что избавление от проблем — это просто. Когда я спустилась по лестнице, то вздохнула с облегчением от того, что Рема там не оказалось. Немного поболтав с Крайзисом, Джорджи и Кайтом, я пошла на конюшню, чтобы проверить мою лошадь — Клиффорда и тех лошадей, которые прибыли пару дней назад, над которыми издевались. Один, породистый, был неугомонным в стойле, и пугался собственной тени. Мы еще не выпускали его со стадом, так как боялись, что он бы перепрыгнул через забор, поэтому Хэнк и я гуляли с ним за руку и надеялись, что Эмили могла бы помочь малышу. Зажегся свет возле конюшни, и я остановилась. Рем стоял, прислонившись к двери, скрестив руки, и выглядел не очень-то счастливым. Я собиралась пройти мимо него, когда он схватил меня за предплечье и приостановил. — Что? Моя кожа покрылась мурашками, и я почувствовала, как тепло прилило моим щекам. — Ты похудела. Что с тобой происходит? Я дернулась, пытаясь сдвинуть его руку, но он не поддался. — Детка. Его тон был резким и безжалостным. — Я слышала тебя. — Ответила я. — Не называй меня так. Он уставился на меня. Я была той, кто первой отвел взгляд, и мне это не понравилось. Зачем он заставил меня чувствовать себя такой неуверенной? Я ненавидела то, что он знал о моей проблеме. Это заставило меня чувствовать себя хрупкой, а я ненавидела быть хрупкой. Его рука сползла по моей руке, и мой живот скрутило. Он переплел наши пальцы. — Тогда ответь мне. — Я в порядке. Мой пульс ускорился, когда его палец начал ласкать мое запястье. Я не думаю, что он понимал, как это действовало на меня. — Это никуда не годится, Киткат. Данное им прозвище, сорвавшееся с его губ, послало дрожь по моему позвоночнику. — Послушай, Рем. Мы не раз ссорились. Мы договорились, что ненавидим друг друга. Так что давай просто сделаем это менее неловким для всех живущих здесь, и просто договоримся игнорировать друг друга. — Я вовсе не соглашался ненавидеть тебя. И я не могу жить в том же доме, что и ты, и игнорировать тебя. Это невозможно. И я думаю, ты это знаешь. — Он шагнул ближе и другой рукой захватил мой подбородок пальцами. — Боже, я чертовски хочу тебя поцеловать. — Что? — я отступила и звук гравия под ногами, был похож на звуки выстрелов. Откуда, черт возьми, это пришло. Мы в ссоре; мы не говорим о поцелуях. — Ты, должно быть, прикалываешься? Я издала странный звук, похожий одновременно на полу смешок и на фырканье, и выставила вперед бедро, пока смотрела на него с недоверием. Он бредил? Был под наркотиками? Ха, как будто это когда-нибудь случится. — Ты пьян? — Никогда не был более трезвым. — Поцеловать меня давно за пределами твоих возможностей. Сочетаются ли апельсиновый сок и молоко, Рем? Нет. Они могут находиться рядом друг с другом и хорошо смотреться, но смешивать их — это преступление. Это про нас. — Апельсиновое мороженное. — Что? — Это молоко и апельсин, и они чертовски хороши вместе. Я фыркнула и начала отворачиваться, когда он дернул меня за руку и притянул к себе. Я выставила руки, чтобы остановиться от удара в грудь, но как только мои ладони почувствовали мышцы под его рубашкой, жидкое тепло пронзило меня между ног. — Я никогда не стану прежним. У меня перехватило дыхание. — Что? — После того как мы были вместе. Что-то во мне изменилось, и я не хочу быть прежним. Мне нравится меняться. И я скучаю по женщине, которая сделала это со мной. Я говорю не только о сексе, Кэт. Это случилось еще до секса. Господи, какого черта он подходит и говорит мне подобное дерьмо? Я была хороша. Я могла справиться с ним и отодвинуться, но это… это было волнующе, а я не очень хорошо справляюсь с волнением.