— Кристофер тер Бреймтем, — представился наконец я и слегка кивнул. — С моим помощником я, думаю, вы уже все успели обсудить, но раз вы не смогли понять все с первого раза, то повторю. Хотя я этого не должен делать. Я с моими людьми патрулирую эту дорогу, разыскиваю разбойников, преступников, дезертиров и всех тех, кто решил предать нашего славного короля и перейти на сторону его врагов. — А при чем тут мы? Как может незначительный торговец… — вмешался Шираг Миронс, но договорить я ему не дал. — Я не закончил, — угрожающе протянул я. Перебивать благородного было не слишком принято, как мне объяснил Толстяк, поэтому я мог немного побыть благородным человеком. — Ещё раз перебьешь меня, торговец, я прикажу тебя высечь на глаза у твоих людей. — Я свободный человек, ваше благородие, — тут же с каким-то превосходством сказал Шираг Миронс. — Без решения суда вы не можете этого сделать. — Ещё одно слово без моего разрешения, торговец, и я сочту, что ты пытаешься оскорбить меня и мой род. Тебе понятно? — я говорил примерно то, что мне сказал Толстяк, когда он объяснял мне мою роль этим полдень. Надо вести себя нагло и по благородному и тогда нас ждет удача. Надо было стараться нарваться на конфликт. И, видимо, у меня это получалось, потому что Тейт выглядел весьма довольным, а Орс, я заметил краем глаза, потянулся к своему оружию. Вид этого железного гиганта немного остудил пыл Ширага Миронса, потому что он примирительно поднял руки. — Спешу заверить, что я вас понял. — Вот и хорошо, — протянул я и задумчиво обвел весь караван взглядом. Приходилось импровизировать. А я никогда не любил играть выдуманные роли. Если честно, то у меня это и не получалось никогда. — Судья, также как и суд, далеко, учитывайте это. Лучше подумайте, что сейчас вы находитесь на моей земле, поэтому законы здесь устанавливаю я, также как и вершу правосудие. И если мне покажется, что вы преступник, то я вынесу самый строгий вердикт. Надеюсь, у нас больше не будет недопонимания по этому поводу. — Можете говорить, — разрешил я. — Если мне не изменяет память, то эта земля принадлежит Хранителю Серых Гор, — с улыбкой заговорил Шираг Миронс, пытаясь, наверное, меня подловить. Но примерно такой вопрос я ждал. Так что в тупик он меня не поставил. — Принадлежала, — с улыбкой сказал я. Видимо, не до всех ещё успела дойти эта информация. — Крепость пала. Не будем задерживать друг друга. Покажите мне документы, выданные стражей Кримерота и позвольте моим людям осмотреть повозки, чтобы убедиться, что там действительно зерно, а не оружие для повстанцев, сражающихся против нашего короля. Последние я сказал в шутку, но потому как сразу же напрягся торговец и изменилось его лицо я понял, что угодил в точку. Не бывает у здорового человека выражения лица, будто бы он сел на здоровенный гвоздь. Торговец задумчиво посмотрел в мое лицо, приняв окончательное решение. По его виду можно было сказать, что он знал, что будет происходить дальше. — Документы? Они у меня в сумке, — холодно произнес Шираг Миронс, оглянувшись по сторонам и сделав какое-то непонятное движение рукой. «Сигнал», — сразу же понял я. Не надо было быть пяти пядей во лбу, чтобы это понять. Уж очень неестественно смотрелся этот жест. Его даже не попытались как-либо замаскировать. Чертова привратность судьбы! Не могло все так совпасть! «Если ты ничего не предпримешь, то он скомандует своим людям атаковать», — неожиданно влез в наш диалог с Ширагом Миронсом демон, которыйвозник совсем рядом с торговцем. Он почему-то перестал мне казаться представителем мирной профессии, будто бы кто-то тублером щелкнул, одним махом поменяв две личности. Слишком уж его вид изменился после тех слов, что в шутку сказал я несколько секунд назад. Я отчетливо увидел это превращение из послушной добродушной дворняги, подчиняющийся любому слову человека, в серого волка, готового кинуться в атаку. Но даже без слов демона я сам почувствовал, как поменялась атмосвера вокруг меня, будто бы кто-то ливанул в воздух добрую порцию напряжения, от которого воздух мог в любую секнуду заискритсья. Ещё одним подверждением того, что мирный разговор закончился, была рука торговца, потянувшаяся не к сумке, а к палашу висевшему на его поясе. Демону я поверил, да и сам видел, как нервно передернуло людей Ширага Миронса. Все они понимали, что скоро должна была начаться битва, но что я мог препринять? Как мог повлиять на события, до которых оставались буквально секунды. Ударить ногами по бокам Грома и устремиться вперед, выхватив свой меч, будто бы какой-то герой? Занимательная картина, но план так себе, самое перво, что пришло в мою голову. Мне такой план не понравился, потому что в итоге мое воображение нарисовало мою бесславную смерть. Я не успел бы приодолеть расстояние, отделяющее меня от тороговца, поэтом нужно было придумать что-нибудь другое. Но все упиралось во время, которого мне отвели буквально пару мнгновений, за которые нужно было решить эту задачку, вставшую передо мной. «Спасибо, что предупредил», — мысленно обратился я к демону, ощущая как неотвратиомо утекают драгоценные секнуды. Никогда не думал, что так болезненно буду ощущать ход времени. То оно тянется целую вечность, то стараеться расплющить тебя об лобовое стекло реальности. В душе проснулась несильная злость на рогатого. Темное существо могло предупредить меня немного пораньше. Мне было не доказать, но я был уверен, что он знал какой оборот примет эта ситуация. — «Вовремя ты рот открыл. Теперь нас спасет только чудо». Чудо? Я замер. В этой мысли было то, что заставило меня ещё раз её обдумать. Сознание зацепилось за неё. В ней было что-то важное. Чудо? Или же магия! Ответ был довольно простым. Он бы пришел ко мне намногго раньше, если бы я постоянно не забывал, что окражающая дествительность подчиняется совершенно другим законам, нежели те, что существовали в моем радном мире. И вокруг меня нарезает круги одно живое докозательство того, что в этом мире нет автоматов и пистолетов, а есть невидимая энергия, которую используют маги. Я на долю секунды перевел взгляд на раслабленно летающего вокруг демона. Его я стал вопринимать как нечто привычное, то что, казалось, все время было возле меня. Наеврное, так вопринимается правая рука, без которой ты уже не представляешь себя. Уж очень просто демону удалось влиться в мою жизнь. Да так хорошо у него это вышло, что я престал удивляться его рогам и многому другому. Человек ко всему привыкает, присбосабливается. Главное, что бы у него на это хватило времени. — Тас-сар, — последняя буква сорвалась с моего языка, когда торговец выхватил свой меч из ножен. Что-то промелкнуло в его глазах, когда я договорил это волшебное слово, значение которого я так и не раузнал. Я хоть и сказал эго тихо, но, казалось, что торговец смог почувствовал, как что-то имзенилось в окружающем прострастве. Или он обратил на меня внимание из-за дурацки поднятой левой руки? Никто не сможет теперь овтетить на это вопрос, потому что языки пламени обернулись вокруг моей руки, чтобы рвануть вперед. В глазах на секнуду потемнело. Из-за чего я на мгновение потерял из виду торговца. Когда мое зрение прояснилось, огненный вихрь, принявший форму копья, врезался в тело торговца, прожигая в его груди аккуратную дыру и сбрасывая того с лошади. Лошадь торговца резко встала на дыбы, пространство огласило безумное ржание. Безжизненное тело Ширага Миронса с грохотом упало на землю, выбив облачко пыли. То, что он был мертв я готов был сказать без заключения врача. С такой дырой в груди никто бы не мог прожить и нескольких лишних секунд. После того как заклинание убило торговца, все будто бы превратились в ледяные статуи. Никто не пытался что-то препринять, а просто уставились на меня. Готов поклясться, что я прочитал по губам, как люди Ширага Миронса со страхом все как один произносили одно слово: «маг». И пока они были в таком состоянии, парализованный таким стремительным развитием событием, необходимо было взять контроль над ситуацией. Уж лучше я буду управлять лодкой, чем она поплывет по течению и в итоге сорвется с обрыва. Это нужно было сделать, пока люди торговца не смогли оклематься после смерти их предводителя. И что-то мне подсказывало, что тем, кто должен был внушить им тягу к сотрудничеству был именно я. Вот тольо бы прошли мелькающие на краю зрения темные круги и ушла свалившяся на плечи усталось, тогда бы я сделал это с большим удовольствием. — Именем короля! — закричал я, когда смог совладать со своим органимзом. Если каждый раз после использования этого заклинания мне будет так плохо, то уж лучше отказаться от его использования. Думаю, никого не смутит то, что имя этого самого короля я успел позабыть. Сейчас главное было делать все уверенно, будто бы я лично с ним знаком. Звук моего голоса смог пробрать даже меня. Никогда не подозревал в себе таких ораторских качеств. Оставалось только не споткнуться. — Я приказываю, — сохранить тот напор, с которомы я начал кричать, было довольно сложно, но более-менее у меня получалось. Я с недвольством стал подмечать, как у наших врагов взгляд постепенно стал приобретать осмысленность. Нужно было опять вывести их из душевного равновесия. — Сложите оружие и вам сохранят жизнь. — Пошел ты, благородный выродок. А вы трусливые собаки испугались какого-то мага настолько, что штаны уже успели обмочить? — выплюнул совершенно седой воин, на лице которого было запечатлены следы множества битв — шрамы, что кривыми белыми линиями разползлись по смощенной временем коже. Он несколькими выкриками смог вернуть отряд тороговца в полную боеготовность. Ужсо быстрое превращение. — Не верю я тебе, твое благородие. Засунь это предложение пониже спины вот той жирной свинье, так чтобы я его больше никогда не слышал. Послежние фразы были адресованы точно мне и, скорее всего, Толстяку. Как же быстро я умудрился потреять контроль над ситуацией. А был ли он вообще? Видел же, что некоторые готовы были согласиться выполнить мой приказ, но вот откуда вылез этот воин? И что теперь прикажите мне делать? Опыта разрешения таких ситуаций у меня маловато. «Чем больше ты будешь тянуть, тем больше у них будет времени окончательно придти в себя», — возник в хороводе мыслей мой потустроронний советчик, что с горящими аметистовым свтом глазами следил за всем происходящим. — Если хочешь сдохнуть, то, сделай мне милость, не принимай, — с угрозой выкрикнул я на что получил почти предвиденный мной ответ. — Мы вдвоем оправимся на тот свет, клянусь всеми богами, — седой о чем-то переговорился с ближащими к нему воинами и вновь повернулся ко мне. Вот только никто, ни мы, ни они не хотели препринимать каких-либо действий. — Вы окружены, — прокричал я, почему-то вспомнив одного моего давнего друга, который всегда говорил, что если на кону стоит большая сумма денег, а на руках самые паршивые из всех возможных карт, то остается только одно — блефовать, да так уверенно, чтобы ты сам поверил в это. И чем наглее это будет выгллядить, тем проще будет поверить твоему апоненту в обман. Тут главное не давать слабину. — В лесу справа и слева находится по отряду, которые по моему сигналу нашпигуют вас стрелами словно парасенка яблоками перед зажаркой, если вы не сложите оружие и не сдадитесь. Послышался здавленный хрип Толстяка, на который я не обратил ни какого внимания. Он-то точно знал, что в лесу неполный десяток. Я сосредоточился на седом воине, задумчиво осматривающим лес. Его примеру последовал весь его отряд, с опаской озирающийся по сторонам. Седовласый усмехнулся и покачал головой, будто бы раскусил мой блеф. — Не верю, — показав острые желтый зубы, рыкнул воин, но тут же осекся, уставившись на что-то мелькнувшие в воздухе. Думаю, что не все успели заметить, как из лесной чащи велетел одинокий снаряд, который с какой-то показательной усмешкой воткнулся в лежащие на земле тело торговца. Я внимательно осмотрел стрелу, чтобы попонятливо кивнуть. Подобные я видел только у Арса, который, видимо, и совершил этот выстрел. Седой несколько мгновений уделилил этой стреле и прежде чем повернуться ко мне оглянулся назад, прощупывая путь к отступлению. Сбежать собирается? Это был бы идеальный исход нашей маленькой битвы. Ведь нам нужен только груз, которыйне успеет развернуться, поэтому пусть бегут. Я не против, чтобы они дали мне спокойно выдохнуть. — Сбежать не выйдет, — пророкотал голос, приглушенный шлемом. И зачем он влез? Орс поднял руку и показал на то, что я даже не мог представить. Огромное дерево за повозками с громких срипом устремилось к земле, чтобы перекрыть путь назад. А после того как оно с грохотом ударилось об землю на дорогу степенно вышел Гаретт с отсльными, показав, что дорога закртыа. Я чуть ли себя по лицу не ударил. В лесу максимум, по моим подсчетам, оставался только Арс со своим лоуком, а все остльные вышли на дорогу. Один человек — не два отряда. — Что вы там нам предлогали, ваша милость? — оглянувшись назад, спросил седовласый воин, лицо которого искривила недовольная гримаса. И разговаривать он стал со мной совершенно по-другому. Как же было проще, если бы они свалили по добру по здорову, оставив груз здесь. Столько проблем бы разрешилось, но Гаретт подложил мне свинью свои неожиданным появлением. И что теперь делать? Вести людей в атаку? То, что теперь онсдадудться мне почему-то до сих пор не верилось. — Сохранить жизни всем тем, кто сложит оружие и сдасться, — повторил я, понимая что оставалось совсем немного. Всего-то надо был убедить седовласого, что все будет так ак я сказал. — Простите меня, ваше благородие, но нам нужны какие-нибудь гарантии, — немного склонил голову седой и слегка улыбнуся, будтро бы сам понимал, как прозвучали его слова. Какие, к черту, гарантии? Мне ему расписку написать или он ждет чего-то другого? На крови покляться? Жертвенного осла какому-нибудь богу принести? Я втянул нагревшийся за день воздух в свои легкий, задумчиво посмотрев вперед. Сейчас бы закурить. Я облизнул пересохшие губы. В голову пришла только одна идея, которая была основана только лишь на моем воображении. — Клянусь своим именем и родом тер Бреймтем, что так оно и будет, — громко сказал я, выжидающе замер. Мне самому такое обещание показалось бы смешным, и я бы ему ни за что не поверил, но, к сожалению, ничего другого я так и не смог придумать, поэтому пришлось импровизировать. Не напортачить бы. Толстяк же попросту замолчал, дав мне возможность вести эти переговоры, хотя изначально моя роль сводилась к нескольким незначительным телодвижениям и дву-трем заученным фразам. И чего это я полез в это? — Раз так, — раслабленно сказал седой, а я напряженно уставился на него. — То мы пришли к соглашению, ваша милость. Надеюсь, что вы дорожите честью своей семьи. Седой одним из первых отвзяал от пояса ножны с мечом и кинул их на землю. Его примеру с запозданием послдеовали остальные, а тем временем Орс рыкнул какой-то приказ и мимо меня начали проскальзывать недавние разбойники, которые быстро собрали все оружиеи начали вязать руки нашим новым пленникам. А я попросту стоял и тупо смотрел на все происходящие. Наверное, я находился в состоянии, которое можно было назвать шоком. Мне не верилось, что эти люди сложили оружие ровно до того момента, когда меня окликнул Толстяк, выглядивший словно Карлсон, заполучивший несколько банок с вареньем. — Кристофер, красиво сработал, — Тейт подъехал потчи вплотную ко мне и с силой хлопнул по плечу, выводя меня из состояния отрешенности. Мне до сих пор не верилось, что они сложили оружие из-за этих слов. Будто бы попал в глупую сказку. Не хватает только доброго волшебник и железного дровосека. Или на роль последнего подойдет старина Орс? — Почему они сдались так легко? — немного потерянно произнес я. В голове никак не могло уместиться, что все прошло почти так, как и было задумано. — Я бы после такого представления сам бы сдался, — ответил Тейт, смотря как Орс умело командует людьми. Не прошло и пяти минут, а почти все наши противники уже были связаны и сидели на земле. — Мне интересно, откуда ты узнал, что в повозках должно было быть оружие? — Неудачно пошутил, — огрызнулся я. Всего бы этого не было, если бы мне изначально рассказали, что перевозит этот караван. Знали же. Мои подозрения только что подтврдил Тейт. — Этого заклинания никто не ожидал. Что тут говорить, вовремя сработал. Хороший амулет тебе от тог мага достался. Во второй раз тебе жизнь спасает, — хмыкнул Толстяк, как мне показалось, немного с завистью. — Ага, — протянул я, вспомнив, что никто так меня не расспрашивал как я рассправился с тем вчерашним разбойником. Видимо, они пришли к выводу, что эти огненный зклинания создает какой-то амулет, доставшийся мне от мага. Мне так даже проще. Не придется придумывать нелепые истории и опрадания. — А чего они так одного мага испугались? — Крис, ты меня иногда удивляешь такими вопросами, — поднял глаза к небу Толстяк. — Хороший боевой маг бы одним заклинанием их всех на тот свет отправил. — Всего-то одно заклинание, — протянул я с намеком. — Видел бы ты, что творит магическая братия на полях сражения, — лицо Тейто потемнело, будто бы он вспомнил что-то неприятное. — Тогда бы понял их страх. — Уже доводилось, — я поморщился. Мне вспомнился тот день, когда я только попал в этот мир. Плечи передернуло, когда перед глазами встал черные шупальцп тумана, выкашивающие людей целыми сотнями. Теперь-то я отчетливо понял, что ощутили эти люди. — Нет, как же идеально все получилось. Заклинание, твое вранье про то, что они окружены. — Это называется блеф, — неосознанно поправил я, получив в ответ задумчивый взгляд Тейта, который быстро потеплел. Видимо, ему не хотелось заострять на этом внимания. — Мне все равно, как это называется. А как Арс сработал? Я сам чуть ли не поверил тебе, когда эта стрела из леса вылетела, — покал головой Толстяк, видимо, дейтвительно впечатленный всем произошедшим. — Да, удивительно, что он умудрился услышать то, что я сказал. «Волшебство», — захохотал демон и подмигнул мне, зарождаяогонек подозрения. Правильно, таких удачных совпадений не бывает. Всегда кто-то стоит даже за самыми случайными событиями. Я отметил эту способность демона, сохранив её в памяти. Мне казалось, что темное существо не может взаиможействовать с реальным миром, а оказалось, что я не все знаю. Надо бы поподробней распросить демона об его возмоностях. — Я и говорю, — припечатал Толстяк, резко взмахнув рукой. — Думал, что они после такого рванут в разные сторону, сверкая пятками, но тут почему-то вмешался Гаретт. И как они смогли так тихо срубить это треклятое дерево? «Загадка» — опять послышался насмешливый голос демона, который ястал пордком раздражать. Я бросил на темное существо злой взгляд. Демон понял глаза вверх и сдалал вид, что ничего не видел. Не может же быть так, что он был виновником всего происходящего. Наверняка врет про все это безбожно, чтобы выглядить центром всего мира. Замечал я за ним такие дурную привычку приписывать себе заслуги всех окружающих. Поэтому я только принял к сведению слова демона, но уж точнн не поверил им. Уж очень всё удачно складывалось, если поверить этому рогатому. — А почему мы не могли их отпустить? — спросил я. — Если бы они отправились восвоясе, я бы не был против. Нам же вроде бы нужен был только груз. Зачем Гаретту понадобилось перекрывать эту проклятую дорогу? А если бы они не сложили оружие? Думаешь, вон тот сброд, — я тыкнул пальцем за спину, — стал бы сражаться всерьёз? Нет, разбежались бы в разные стороны. И как тогда бы чувствовал ты себя? — Крис, давай не будем фантазировать, что бы было если бы произошло то или иное. Все уже случилось. А касаемо одного из первых вопросов. Чем меньше людей знает, что ты пошипываешь караваны при удобном случае, тем лучше. Поверь, уж лучше с ними сейчас разобраться, чем потом неожиданно услышать неприятное обвинение в свой адрес. — Так мы вроде бы выступали не как отряд наемников, а как какой-то благородный, что искал изменников, — не согласился я. Вероятность того, что нас когда-нибудь опознают, была практически нулевой. По крайней мере, я считал именно так. Мир большой, а наш отряд был довольно-таким маленьким. — Одежду ты поменяшеь, а с лицом что сделаешь? В конце концов узнают, — Толстяк попытался нащупать на своем поясе флягу с вином, но, вспомнив, что там была тольок вода, опомнился и отдернул руку. Его лицо при этом сделалось очень злым. — Не факт, что бы мы ещё раз когда-нибудь встретились с кем-нибудь из них, — на этих моих словах Толстяк весело засмелялся. Как оказалось, что он вспомнил случай из своей жизни. Такое ощущение, что все плохое когда-нибудь да случалось именно с Тейтом, который всегда выходил сухим из воды. — Ты прав, конечно. Но знаешь, не очень весело, когда тебя не пойми из-за чего выдергивают из хорошего борделя посреди ночи, кидают в холодную и сырую темницу, а ты тяжелой головой вспоминаешь, что успел натворить в этом поганом городишки, что подвернулся тебе по пути. И с удивлением понимаешь, что вел ты себя практически как ангелок, разве что крыльев и тонкой талии не хватало для полного сходства. И вот впоследствии тебе говорят, в чем тебя обвиняют. Ты, конечно, все отрицаешь, но один уважаемый горожанин, которому посчастливилось спастись от тех разбойников, говорит, что среди них отчетливо видел твое лицо. Мне одного раза хватило. — Есть хоть одна передряга, в которой бы ты не побывал за свою жизнт? — по рассказам Толстяка, что я слушал вечерами у костра, я сам мог ответить отрицательно на этот вопрос. Он успел побывать во всевозможных переплетах, который только можно и нельзя пресдавить. — Без передряг скучно живется, — ответил он. — А откуда ты знал, какие слова нужно было говорить для клятвы? Я в этот момент сам чуть засмоневался, что ты не благородный. — В том то и дело, что я не знал. Пришлось выдумать, опираясь на все то, что ты мне рассказал про местных дворян, — ещё можно было бы упомянуть о знании истории и огромном количестве просмотренных художественных и исторических фильмов, но, если бы я так сказал, меня бы не поняли. Очень сложно было объяснить, что пердставляют из себя обычные часы, а про движущиеся картинки, думаю, даже и не стоит упомянать. — В конченом итоге, все получилось даже лучше, чем мы планировали. Вон как раз Гаретт подходит. Пошли уж, посмотрим на местное «зерно». Думаю, урожай в прошлом году был хорош, — усмехнулся Толстяк и направил коня вперед. Я оценил его шутку и последовал за ним. Не хотелось пропустить этот момент. Двигались мы довольно медлнно, поэтому подоспели ровно в том момент, как к повозкам подошел Гаретт. — Стаскивайте все лишние с повозок. Хочу посмотреть, что в них скрывается, — отдал он приказ, который сразу не все поняли. Никто так и не догадывался, что в повозках было не только зерно. Несколько скверных ругательств вернули всем тягу к дейтсвиям и отбили желпние задавать лишние вопросы, поэтому первый мешок с зерном слетел меньше чем через минуту. — Тейт, мне до сих пор не верится, что они решили сдаться, — захохотал Гаретт, который воткнул в борт телеги свой двуручные топор с одним лезвием и повесил на рукоять свой шлем.