— Ты же прекрасно знал, что так все и закончиться, — я улыбнулся и приставил кинжал к горлу старосты. Оставалось сделать всего лишь одно движение, чтобы прервать жизнь этого предателя, но меня что-то остановило. Какое-то чувство внутри заставило меня замереть, чтобы я мог понять, что же это было. Медленно позади старосты, уже готового отправиться на тот и без моей помощи, стал возникать белоснежный туман, которые стал принимать характерные черты. Демон во всей его красе. С двумя рогами и дьявольской ухмылкой. Он возник за левым плечо старосты и по его довольным глазам я понял, что он был доволен всем происходящим. «Почему ты остановился, человек?» — демон хитро сощурился, проводя пальцем по горлу старосты. Тот будто бы что-то почувствовал, потому что в его глаза отразился настоящий ужас, а сам он начал икать. — Думаю, почему я на самом деле здесь оказался, — медленно произнес я, начиная всё постепенно осознавать. Ответ лежал на поверхности. Наверное, я врал себе с того самого момента, как последние капли энергии покинули тело дракона. Вот именно тогда мой разум помутился. Нет, я не надо врать хотя бы самому себе. Все было совсем не так. Мне все было понятно. А все доводы в пользу смерти старосты были жалкой попыткой оправдать жестокую реальность. Сюда меня вело не чувство мести или что-нибудь подобное. Не какая-нибудь благородная цель. Я стремился урвать ещё немного энергии. Хотя бы маленькую капельку. Не передать то чувство, которое пронзило мое тело, когда вся сила дракона прошла через меня. Я не сразу это осознал, но хотелось ещё. Хотелось сделать ещё один глоток этой первобытной мощи. Стать хотя бы на маленькое мгновение чем-то большем, нежели обычный слабый человек. Мне не нужно было оборачиваться, чтобы понять, что позади меня. Я и так прекрасно все запомнил. Это было последствия моего стремления прикоснуться к этой мощи. Как бы не хотел прошлый я отсрочить этот момент, но было поздно… Как бы я не хотел это признавать, но сейчас, как никто во всем свете, мен понимало существо, возникшее передо мной, а в свою очередь наконец смог понять, что чувствует демон. И мы с ним прекрасно знали, то должно было случиться дальше. «И почему же?» — скорчив невинное лицо, спросил демон, но по блеску в его глазах я уже мог сказать, что он все понял. Решение уже было принято, поэтому моя ухмылку возникла ровно в тот же момент, что и его. А следом за ней последовал удар, который должен был пронзить глотку стоящего передо мной человека. Но мне помешали. Кинжал остановился в миллиметре от горла старосты. Мои глаза тут же постарались понят, что произошло. Единственное, что я успел заметить это сморщенную ладонь, которая мертвой хваткой обвила руку с кинжалом. Первой моей мыслью было постараться вырваться, но это так и осталось всего лишь планом. Я успел услышать как демон сказал что-то явно отражающие то во что мы вляпались. Ещё бы он сказал это на языке, который я знал, было бы ещё лучше. Но затем был удар, от которого моя качнулась вбок. А затем пришла темнота, мягко обвивая моё сознание, которое силилось понять, что же произошло. Темнота, темнота… Вновь я попал в твои объятия. Глава 9 Тайрон Генсон обвел своими внимательными глазами каждый изгиб пейзажа впереди, ещё не до конца понимая, что же его беспокоит. Какое-то нехорошие предчувствие было у него на душе, будто бы вскоре должно было произойти нечто плохое. Но он никак не мог принять на веру эти свои чувства, потому что он не мог представить ни одного человека, который в здравом уме решился бы причинить вред слугам Создателя. Молодой послушник неосознанно покачал головой на несколько долгих мгновений всмотревшись в тех людей, что ехали впереди его. Вывод сам собой лез ему в голову. Ведь это были не безобидные монахи, а сами что ни на есть воины Ордена. Доспехи, что почти полностью закрывали каждую частичку тела братьев Ордена, закрытые шлемы очень похожие на ведра, в которых проделали только лишь прорези для глаз. Тайрон выдохнул, переведя свой взгляд на целую гору разнообразного оружие, что находилось на лошадях и на самих людях — все это были неотъемлемые атрибуты боевого крыла Ордена Света. «Каждый взмах меча — молитва во имя Создателя, а каждая капля пролитой крови — жертва во славу Его», — молнией промелькнула фраза в голове Тайрон, когда он дотронулся до рукояти меча. Молодой послушник будто бы вновь очутился в родном храме. Тайрон сам не смог понять, как окружающие пространство подернулось рябью и начло преображаться. Перед его глазами ничем не примечательна дорога стала постепенно превращаться в убранство главного зала. Деревья, что росли по обочине, превратились в прекрасные колонны, которые уходили вверх настолько, что от одного только вида фресок, нарисованных на своде, начинала кружиться голова. Тайрон готов был поклясться, что смог почувствовать приятный запах цветов и горячего воска, что вечно наполняли главную залу храма. Этот ничем е передаваемый аромат его детства и отрочества. Затем в его голове начал раздаваться мягкий и уверенный голос Отца Лириуса, что в привычной его манере, с обязательной добродушной улыбкой на своих устах, читал проповедь. Тайрон на несколько мгновений смог забыть, что сейчас медленно едет вперед, а под ним находиться хороший лесталенский жеребец. Его разум нырнул в воспоминания. Молодой послушник старался вспомнить что-то важно. По крайней мере, ему так казалось. Или же он просто хотел оказаться в том месте, которое единственное во всем мире мог назвать домом. Тайронс не мог его представить без голоса Отца Лириуса, который как и тогда зазвучал в его голове. «Священники — это глас Создателя, что несут свет в сердца людей, наполняют их души верой, успокаивают и ограждают от тьмы, что серым волков таиться вокруг нас: в тени заброшенных домов, глухих чащобах лесов и в тихих заводях непроходимых болот. Там, где мы не ждем. Тьма только и ждет, чтобы проявить себя и запустить свои щупальца в нас. Отнять тот свет, что даровал Создатель для своих детей. Вы не успеете понять, как ваши самые потаённые страхи воплотятся в жизнь. Предстанут в живом обличье. Вампиры! Вурдалаки! Речные нимфы! Все это порождения темных богов! Гниль и погань! Твари, что были рождены на кровавых алтарях, и благословлены черными ритуалами!», — в такие моменты на лицо Отца Лириуса находила тень, которая был сравнима с черной тучей, не весть откуда появившейся на ясном небе. — «Да, браться и сестры, как бы мне не было больно это говорить, но мирные слова и молитвы не всегда могут остановить тьму и уберечь ваших детей от порождений темных богов, поэтому мы не можем уповать только лишь на слова, которые могут воспринимать только истинные дети Создателя. Но не стоит бояться. Ведь мы можем надеяться на тех, кто, не устрашусь этих слов, стал правой рукой Создателя на этой земле. Тех, кто не убоялся тьмы и стал тем щитом, что уберегает нас. Их мечи не знают жалости. Они верные слуги Создателя, что не убоялись порождений Тьмы и готовы истреблять их везде, от Кайцийских гор до Аргийского океана. Огнем и мечом нести свет! Истреблять тьму, искоренять ересь! Победить Тьму!» — Да не убояться они пути, по которому идут», — вслух закончил Тайрон теми словами, которые очень тихо говорил Отец Лириус в конце проповеди, вновь возвращаясь в реальность. В отличие от всей остальной речи эту фразу мало кто мг услышать. Говорилась она только лишь одними губами, но Тайрон всегда знал, что произносит священник в конце — это слова, с которых начинается Книга Света. Золотые буквы появились перед глазами Тайрона и на его душе сразу же стало немного легче. Молодой послушник вновь невзначай потрогал рукоять одноручного меча на своём поясе, прекрасно понимая, что в настоящем бою от него будет мало толку. В храмах не обучают искусству войны, поэтому он не мог сравниться в мастерстве владением оружием с братьями, что ехали рядом с ним. Тайрон никогда не строил иллюзий относительно своих способностей, да и никогда не хотел становиться героем, поэтому медленно вернул руку на поводья. Никто не заметил, как молодой послушник слегка склонил голову, закрыл глаза и прошептал молитву. Также никто бы никогда не заметил маленький всполох первозданного света, что на маленькое мгновение вспыхнул в ладонях этого молодого человека. И даже сам Тайрон не смог это видеть. Предназначения Тайрона в отряде было немного иным. От него никто не ждал подвигов. Молодой послушник в такт своим мыслям постарался найти глазами Отца Винса, белоснежная ряса которого мелькала где-то впереди. Место Тайрона было рядом с ним, по правую руку, но сейчас ему приходилось тащиться в хвосте отряда. Тайрон не мог ослушаться приказа, который ему отдал священник, поэтому немного понуро плелся в хвосте, размышляя о безрезультатных поисках темного мага, который ни как себя не проявил с того самого времени, как сгорела таверны на тракте. Иногда молодом послушнику казалось, что они пытаются найти иголку в стоге сена или же черную песчинку в бесконечных песках Лираса — страны на востоке, затерянной среди песчаных барханов и палящего солнца. Никаких следов темного мага больше найти не удалось. Он будто бы исчез. Да и неудивительно это. Хоть в этой части страны меньшего всего чувствовалось дыхание войны, но люди старались обойти стороной вооруженный отряд с белыми знаменами. В этом королевстве мало почитали Создателя. Здесь до сих пор большая часть населения поклонялось старым богам. Их глаза были затуманены темной пеленой. Молодой послушник зло сжал свою ладонь в кулак. Их души требовали спасения, но первоочередной задачей были поиски мага. Тайрон почему-то вновь нырнул в свои воспоминания, переключившись на другую тему. Он сколько себя помнил всегда был связан с церковью. Орденом Света. Его домом. Все его воспоминания до того момента как ему посчастливилось стать частью боевого крыло заканчивались до ужаса однообразно либо отображением стен его маленькой кельи, в которой единственной примечательной вещью была маленькая бронзовая статуэтка Создателя — старика с длиной седой бородой, доходящий почти до пояса, и с искусно вырезанным посохом в руках; либо же это были воспоминания об маленьких невзрачных подсобных помещениях храмов и церквей, что раскинулись от западного берега Троры и заканчивались в разрезающих облака пиках Архийских гор. Сколько бы Тайрон не думал, но всегда мог сказать, что внутри каждое здание ордена напоминает другое здание ордена, будто бы их создавал один единственный человек со скудной фантазией, которой хватало только лишь на самые нужные вещи. Главное было отойти от главных коридоров и нырнуть вглубь. Сразу же золотая отделка исчезала, а на место ей приходили невзрачные серые стены, узкие кельи и деревянные лавки, заменяющие нормальные кровати. Единственное что вклинивалось в память каждого было то, что находилось снаружи — величественные пики церкви Трех Ангелов в Пирсе, статуя мученика в Броро, прекрасная фреска в Лизо, изображающая разговор Создателя с простым крестьянином. Было ещё много чего, что покоилось в голове у молодого паренька, но именно это запомнилось больше всего. Воспоминания, которые грели его память. Ещё совсем мальчишкой Тайрон мог видеть только белоснежные рясы священников, обучающих таких же детей, как и он сам, грамоте и арифметике, истории и географии, торговому делу и многому чему ещё. Орден Света был всей его жизнью. Другую представить Тайрон просто не мог. Жизнь до этого времени молодой послушник помнил плохо, хотя точнее будет сказать не помнил совсем. Мать и отец — эти слова для Тайрона были простым звуком. Обрывки воспоминаний о стареньком доме он гнал от себя. Правда, они всплывали иногда с неотвратимостью восхода солнца каждый день, порождая налет грусти на сердце послушника. Больше ему не удавалось вспомнить ничего. Тайрон иногда старался представить себе, как выглядели его мать или отец; были ли у него братья и сестры, но быстро бросал это дело, потому что понимал, что сейчас у него была другая семью. Его семьей был Отец-настоятель Лириус. Его братьями — такие же дети, как и он сам, что попали в услужение Создателю. Тайрон медленно поднял голову к небесам. Солнце уже приближалось к своему пику. Не прошло ни одного дня, чтобы молодой послушник не произнес молитвы во славу Создателя, поэтому он медленно начал воспроизводить в голове заученные слова. Когда коротенькая молитва была прочитана, Тайрон улыбнулся. У него никогда не возникало мысли, чтобы что-то поменять в своей жизни. Его все устраивало. Орден Света был для него всем. Домом, семьей, любовью… И даже больше. В этом он был также уверен, как и в том, что его чуткие уши услышали едва различимый за пением птиц звук взрыва, который раздался с откуда-то с востока. — Вы это слышали, брат Остин? — осторожно спросил Тайрон у тридцатилетнего мужчины в полном боевом облачении с лихо закрученными усами, придававшими ему какой-то вызывающий вид. Человек, ехавший рядом с ним, повернул к нему свою голову и задумчиво пожевал нижнюю губу, собираясь с ответом и вслушиваясь в окружающее пространство. Ему понадобилось немногим больше времени, чем послушнику, но в конце концов он медленно кивнул, будто бы смог что-то понять. — Похоже на то, Тайрон. Нужно сообщить Отцу Винсу. Может быть, это то что мы ищем, — воин быстро направил коня к головной лошади, на которой и ехал предводитель этого отряда. Тайрон ещё раз смог восхититься доспехами нескольких рыцарей, когда мимо них проехал брат Остин. Молодой послушник мысленно поблагодарил Создателя за возможность хоть в чем-то помочь одному из священников Длани, также он поблагодарил бога за то, что даровал ему этот шанс. Для паренька, который разменял неполные семнадцать зим было великим везением попасть в боевое крыло церкви. Поэтому он должен был сделать все возможное, чтобы оправдать доверие оказанное ему. Покидая родной храм, Тайрон ни капли не сомневался, когда согласился присоединиться к группе стремившийся попасть вглубь чужой страны. Тогда ему было даже не важно зачем полноценное боевое крыло стремиться в королевство, объятое внутренний войной. Путь был долгим — несколько месяцев скачки по старым разбитым дорогам. И только когда отряд добрался до границ, где шла война то он понял свое предназначение. Увидел свой путь. Наонец-то понял, что ни здесь делают. Именно в эти дни Тайрон впервые столкнулся с порождениями тьмы. Эту встречу он вряд ли когда-нибудь сможет забыть. Тогда их путь лежал через маленькую деревеньку, сломленную войной. Забытую и оставленную… Люди, которые когда-то здесь жили, либо были убиты — Тайрон то и дело выхватывал своими внимательными голубыми глазами остатки тех, на коих пировала сама война. Дети, старики, мужчины, женщины… Ни перед кем острый меч судьбы не остановился, позволив отправиться каждому на суд Создателя. Как сейчас Тайрон помнил тот рык, который заставил его душу уйти в пятки, а руки покрыться мурашками. Через секунду его глаза смогли выхватить существо, способное издавать нечто подобное. Эти воспоминания преследовали его почти каждую ночь. Бесконечная охота, которая начиналась, как только он закрывал глаза. Все было в точности также, как и тогда, в первый день. Оборотень. Мерзкое порождение связи человека и зверя, благословлённого одним из мелких божков. Тварь, что не может контролировать свои инстинкты и способна лишь на то, что бы убивать окружающих в тщетных попытках удовлетворить нескончаемую жажду крови, которая полыхала внутри. Ярко-красные глаза полыхали, словно два солнца, что зажглись в черепе полузверя-получеловека, а его кривые клики, полностью покрытые запекшийся кровью притягивали взгляд, будто бы были наполнены какой-то магией. Эту первую встречу с тьмой он никогда не сможет забыть, также как не сможет забыть разодранный на две части туп брата Мираса… Тайрон помотал головой, отгоняя ненужные мысли. Сейчас ему нужно было дождаться решения Отца Винса. Но за то врем, что он был в этом отряде он мог с точностью сказать, какое решение примет глава этого отряда. По-другому попросту не могло быть. Это было правильно. Поэтому он приготовился к быстрой скачке, потрепав коня по шеи. Время — одна из величайших ценностей. Иногда секунды отделяют жизнь от смерти — эту простую истину молодой послушник слишком хорошо уяснил. Не прошло и пары минут, как все лошади сорвались в быстрый галоп, устремившись в ту сторону откуда был слышен звук взрыва. Тайрон старался уследить за мелькающими по обе стороны дороги деревьями. Сейчас ему очень хотелось оказаться рядом с Отцом Винсом, чтобы одним из первых видеть, куда приведет их эта дорога. И, если это потребуется, вступить в бой. К большому удивлению молодого послушника разломанные ворота самой обычной деревни он заметил спустя, казалось бы, мгновение. Видимо звук раздался намного ближе, чем он предполагал. Не сбавляя скорости, вооруженный отряд влетел в деревню. Таронс ударил своего коня по бокам, чтобы приблизиться к первым рядам отряда. В узких улочках это было сделать довольно сложно, но по воле случая у его это получилось, поэтому сейчас он мог видеть белоснежную рясу с вышитым кроваво-красным узором, проходящим через все тканевое полотно и заканчивающимся рисунком огромной раскрытой ладони на спине. Таронс старался понять, что же произошло в деревни, но все было слишком спокойно. Так ему казалось, пока они неслись по узким деревенским улочкам, пока дорога не стала расширяться и вывела их на площадь. Молодой послушник загодя услышал звуки битвы, поэтому не слишком удивился увиденному на площади. Но к разочарованию Тайрона темного мага он здесь не увидел. Только лишь самая обыкновенная битва человека против человека Их отряд приехал почти к кульминации того, что происходило в этой деревеньки. Мертвеца уже давно не могли удивить Таронса, поэтому он мазанул по ним лишь незначительным взглядом, когда уже смог осознать, что же здесь происходило. Сначала ему показало, что здесь должно было быть две группы людей, которое не поделили что-то между собой, но затем он рассмотрел всего лишь одного человека, которые с грацией хищной кошки убивал обычных крестьян. Другого слова послушник не смог подобрать. Так мясник перерезает глоту беззащитной овце, ни испытывая при этом никаких угрызений совести. Такая аналогия возникла в голове Тайрона. Это же делал этот воин. Он убивал. И ничего больше. Каждое движение несло собой смерть тех, кто неосторожно подбирался на длину его клинков. Таронс со страхом всмотрелся в лица своих соратников. Этот человек, который кружился в смертельном хороводе, казалось, что сам превратился в продолжение своего оружия. Безжалостный и точный словно городские часы — главная гордость Широса, родного города молодого человека. Тайронс с каким-то испугом заметил холодную улыбку на лице у этого незнакомого воина, покрытого с ног до головы кровью, делавшем его похожим на какого-нибудь демона, сошедшего с фресок церкви. Таронс не понимал, почему все остановились и внимательно наблюдали за тем, что происходило. Внимательнее всех всматривался Отец Винс, которого похоже не слишком волновали смерти каких-нибудь крестьян. Таронс хотел было, что-то выкрикнуть, но на его плечо легла рука в кольчужной перчатке. Брат Стив покачал головой и сделал движение, говорящие наблюдать, что должно было произойти дальше. — Это не наша бой. В них нет тьмы, — тихо произнес Брат Стив, также внимательно всматриваясь в ту драму, что разворачивалась прямо перед глазами. — У нас нет права вмешиваться в дела обычных людей. Мы те, кто оберегаю царство людей от порождений темных богов. Мы не можем сложить свои головы в глупых битвах. У нас более важная цель. Таронс хотел было выкрикнуть, что этот человек и есть частица этой тьмы. Безжалостный убийца. Уже не человек… Молодой послушник постарался проглотить комок, что противно застрял в его горле. Его глаза никак не могли отрываться от этого боя, обладающего какой-то притягательностью. Таронс никогда бы не признался в этом, но испытывал настоящие восхищение, когда неизвестный воин совершал сложное движение или парировал смертельный удар. Это был мастер меча, который заслуживал уважения. Нельзя было это не признать. Медленно, но этого безумного воина окружили. Вот только Таронсу показалось, что это того ни капли не смутило. Об этом же сказала ухмылка, появившаяся на его лице. Воин стремительно понял руку и направил её вперед, что-то прошептав. В следующий миг двое его противников были убиты огненным заклинанием, которое снесло крестьян, словно их никогда и не было. Таронс передернул плечам. Теперь ему не слишком хотелось вмешиваться в этот бой. Такая быстрота создания этого заклинания сказало молодому послушнику о многом. Он уверен, что все те, кто был в отряде тоже пришли к такому выводу. Все, что происходило дальше Таронс смотрел, не осознавая, что здесь происходит. Как могут слуги Создателя просто смотреть на смерть людей? Каждая минута такого промедления отнимала жизни. Жизни невинных людей, которых настегали клинки воина. Мозг Таронса зацепился за эту мысль, будто бы утопающий за руку своего спасителя. «Кинжал», — пронзила голову мысль. Таронс с ужасом начал всматриваться в черный клинок. Он не мог с чем были связаны его ощущения, но, когда этот клинок отнимал чью-то жизнь, сердце Таронса пронзали холодные иглы. Также он видел, что непонятное, когда вглядывался вперед. Темные ореол, который то появлялся, то пропадал. Молодой послушник протер свои глаза, думая, что ему это кажется. В это мгновение тело воина пронзило копьё. «Вот и все», — подумал Таронс, когда в руку этого воина пришелся удар обитой железом дубины. Молодой послушник сразу же помрачнел. Он прекрасно представлял, чем мог грозить такой удар. Слишком много он провел в больнице при храме, поэтому знал, что кости руки теперь были полностью раздроблены. Но это мало чем помешало воину невероятным движение сломать наконечник копья и принять ещё один разрушительный удар на туже руку. Таронс внимательно следил, что произойдет дальше, но слишком отчетливо понимал, что противник был слишком слаб, чтобы одолеть воина, поэтому не слишком удивился, когда последний крестьянин упал к его ногам. Как только клинок вошел в тело человек, державшего дубину, вокруг него вновь появилась темная дымка. Таронс перестал считать, что все это было детищем его слишком бурного воображения. Таких совпадений не бывает. Здесь была змешана темна магия. Молодой послушник направил коня вперед и как только Отец Винс мог его слышать рассказал ему обо всем, что видел, вызвав неподдельный интерес у священника, который перестал смотреть на ту расправу, что учинял воин, и спешился. Таронс хотел было последовать за ним, но остановился. Отец Винс знал, что нужно делать. Не стоило мешаться у него под ногами. Таронс перевел глаза на происходящие. Воин медленно приближался к уже немолодому мужчине, испуганно вглядывавшемуся вперед на то, как неумолимо к нему приближался этот воин. Староста что-то сказал. Воин что-то ответил и от его слов староста затрясся будто бы стебли травы на сильном ветру. Таронс показалось, что воин над чем-то задумался, не спеша обрывать жизнь человека перед ним, но следующий миг разрешил все его сомнения. Клинок стремительно устремился к горлу старика. Таронс же было подумал, что на это его жизнь окончено, но именно в этот момент вмешался Отец Винс, который остановил этот удар и пока воин не смог понять, что произошло, смог нанести свой удар. Таронс однажды уже видел нечто подобное. Величайшие благословение Создателя, которым он наделяет только лишь своих преданных слух. Посох Отца Винса начал пульсировать светом, от которого хотелось зажмурить глаза, но Таронс бы все равно не успел бы это сделать. Все произошло слишком быстро. Удар. Молодой послушник жадно всмотрелся вперед. Он прекрасно знал, чем грозил подобный удар обычному человеку. Но то что произошло дальше Таронс не смог бы объяснить даже самом искусному дознавателю. Сила Создателя не смогла проявить себя. Он попросту не мог уложить в голове тот факт, что воин остался цел, будто бы Отец Винс попросту ударил его простым деревянным посохом. Правда, отлетел воин на добрые два метра, бесчувственной куклой покатившись по земле. В памяти Таронса ещё были свежи те воспоминания, когда точно таким же ударом разорвало одного из оборотней на мелкие кусочки, будто бы тот был сделан из соломы, а не из плоти и крови. Здесь же все было иначе.