Я потянулся за ней, желая удержать, - Белла? Она повернулась и замерла, удивленная тем, как близко были наши лица. Я тоже был ошеломлен этой близостью. Ее тепло волнами касалось моего лица. Я почти что чувствовал нежность ее кожи. Ее сердце сбилось с ритма, а губы приоткрылись. - Спокойной ночи, - прошептал я и отклонился назад - будучи преисполненным как знакомой уже жаждой, так и совершенно новым, неизвестным голодом, который я внезапно почувствовал – чтобы не совершить чего-нибудь, что могло бы навредить ей. Еще мгновение она не шевелилась, стояла зачарованно, широко раскрыв глаза. Ослеплена и поражена, догадался я. Так же, как и я. Она пришла в себя, хотя на лице еще отражалось потрясение, и почти что выпала из машины, споткнувшись, но в последний момент ухватилась за дверь машины и удержалась от падения. Я усмехнулся – надеюсь, что слишком тихо для ее слуха. Я увидел, как она еще раз споткнулась на пути к пятну света на крыльце ее дома. Теперь она в безопасности. А я скоро вернусь, чтобы в этом убедиться. Я чувствовал, что она смотрит мне вслед, когда уезжал вниз по темной улице. Это было непривычным для меня ощущением. Обычно я просто видел себя со стороны глазами человека, чьи мысли в тот момент читал. Это было неожиданно приятно – чувствовать на себе взгляд внимательных глаз. Я знал, что дело было в том, что это были именно ее глаза. Тысячи мыслей проносились в моей голове одна за другой, пока я бесцельно несся по ночной дороге. Долгое время я кружил по улицам, думая о Белле и том необъяснимом облегчении, которое я испытывал от того, что она знала правду. Больше мне не надо было бояться, что она узнает, кто я есть. Она знала. И это не имело для нее значения. Не смотря на то, что для нее в этом не было ничего хорошего, мне это приносило удивительное облегчение. К тому же я думал о Белле и взаимности наших чувств. Конечно, она не могла любить меня также, как я любил ее - такой неодолимой, всепоглощающей, сокрушительной любовью, которую ее хрупкое тело просто не выдержало бы. Но ее чувство тоже было достаточно сильным для того, чтобы ослабить инстинктивный страх. Достаточно сильным, чтобы она хотела быть рядом со мной. А для меня возможность быть рядом с ней была величайшим счастьем. На какой-то момент – находясь в одиночестве и не опасаясь, что я могу причинить кому-то боль – я позволил себе насладиться этим счастьем, не задумываясь о горестях. Просто быть счастливым потому, что она беспокоилась обо мне. Просто ликовать потому, что я добился ее расположения. Представлять себе как буду день за днем сидеть рядом с ней, слушать ее голос и получать ее улыбки. В своем воспоминании я увидел ее улыбку, как приподнялись уголки её губ, а на гладкой щеке появляется ямочка, как теплеют и тают ее глаза…Ее пальцы были такими мягкими и теплыми на моей руке. Я представил, каково было бы прикасаться к нежной коже ее щек - шелковой, теплой… такой хрупкой. Будто шелк на хрустале…пугающе хрупкой. Я не видел, куда ведут меня эти мысли, пока не стало слишком поздно. Пока я раздумывал об этой поразительной уязвимости, новые образы ее лица вторглись в мои фантазии. Оно было в тени, бледное от страха, хотя она была полна решимости, челюсти сжаты, глаза жесткие, сосредоточенные, тонкая фигурка в темноте, готовая к броску на окружавших ее массивных преследователей. - Вот дьявол, - простонал я, когда закипающая ненависть, которую я почти забыл, наслаждаясь своей любовью, снова превратилась в опустошающую ярость. Я был один. Белла тоже. Я надеялся, что дома она в безопасности. На какой-то момент я чертовски обрадовался тому, что Чарли - глава местного подразделения полиции, натренированный и вооруженный – ее отец. Это должно было, в какой-то мере, защищать ее. Она в безопасности. А у меня не займет много времени месть за нападение… Нет. Она заслуживает лучшего. Я не могу допустить, чтобы она переживала за убийцу. Но… как же остальные? Да, с Беллой было все в порядке, с Анжелой и Джессикой тоже, они, конечно же, уже спокойно спали в своих кроватях. Но тот урод все еще бродил где-то по улицам Порта-Анжелеса. Если он человек, то является ли его устранение исключительно проблемой людей? Я не должен был убивать его, хоть и жаждал это сделать. Я это знал. Но и позволить ему совершить еще хоть одно нападение я не мог. Та блондинка, хозяйка ресторана. Или официантка, на которую я так ни разу и не взглянул. Они обе были немного назойливыми в определенном смысле, но разве это означало, что они не достойны жизни. К тому же любая их них могла быть для кого-то Беллой. Это обстоятельство и определило мое решение. Я повернул на север, подгоняемый появившейся целью. Всегда, когда у меня появлялась проблема, которую я не мог решить самостоятельно – такая же существенная как эта – я знал, к кому мог обратиться за помощью. Элис сидела на крыльце, ожидая меня. Я остановился прямо перед домом, вместо того, чтобы объехать его и припарковаться в гараже. - Карлайл занят самообразованием, - сказала она мне до того, как я задал вопрос. - Спасибо, - ответил я, взлохматив ей на ходу волосы. - Ага, спасибо, что перезвонил, - язвительно отозвалась она. - Ой, - я остановился у двери и вытащил телефон, чтобы посмотреть пропущенные вызовы, - Прости. Я даже не проверил, кто звонил. Я был…занят. - Да, я знаю. И тоже прошу прощения. К тому времени, как я увидела, что должно произойти, ты уже был на пути к ней. - Да, еле успел, - пробормотал я. - Прости, - ответила она виновато. Легко быть великодушным, зная, что с Беллой все в порядке, - Не переживай. Я знаю, ты не можешь следить за всем. Никто и не ждет от тебя всезнания, Элис. - Спасибо. - Я чуть было не позвал тебя поужинать сегодня, ты предвидела это до того, как я передумал? Она улыбнулась, - Нет, это я тоже пропустила. Жаль, что не знала. Я бы приехала. - Чем же ты была так занята, что столько всего пропустила? - Джаспер раздумывает над нашей годовщиной, - она засмеялась, - он пытается не принимать окончательного решения по поводу подарка для меня, но мне кажется, что у меня есть одна очень неплохая догадка… - Бессовестная. - Ага. Тут же она сжала губы и уставилась на меня, на ее лице промелькнула тень обвинения - Я должна была заметить это раньше. Ты собираешься сказать им, что она знает? Я вздохнул, - Да. Потом. - Я ничего им не скажу. Сделай мне одолжение, оповести об этом Розали, когда меня не будет по близости, хорошо? Я дернул плечами, - Конечно. - Белла очень хорошо все восприняла. - Слишком хорошо. Элис ухмыльнулась, - Не стоит недооценивать Беллу. Я постарался заблокировать видение, которое не хотел видеть – Белла и Элис, лучшие подруги. Я тяжело вздохнул в нетерпении. Я хотел поскорее покончить с неприятной частью этого вечера, но мне было немного тревожно покидать Форкс. - Элис…, - начал было я, но она увидела, что я хочу сказать. - С ней все будет хорошо. Теперь я буду присматривать внимательнее. Похоже, что за ней нужно круглосуточное наблюдение? - По крайней мере. - В любом случае, ты уже скоро будешь рядом с ней. Я глубоко вздохнул. Эти слова были прекрасны для меня. - Иди, разберись со всем этим поскорее, чтобы быть там, где тебе хочется, - сказала она. Я кивнул и поспешил в кабинет Карлайла. Он ждал меня, он смотрел скорее на дверь, чем на объемную книгу, лежащую перед ним. - Я слышал, что Элис сказала, где меня найти, - сказал он и улыбнулся. Каким облегчением было находиться рядом с ним, видеть понимание и сопереживание в его глазах. Карлайл скажет, что делать. - Мне нужна помощь. - Что угодно, Эдвард, - пообещал он. - Элис сказала тебе, что случилось сегодня с Беллой? Почти случилось, - уточнил он. - Да, почти. Я не знаю, как поступить, Карлайл. Видишь ли, мне…очень хочется…убить его, - слова понеслись быстрее, - Ужасно хочется. Но я понимаю, что не стоит этого делать, потому что это будет просто месть, а не правосудие. Только гнев, никакой объективности. Но нельзя же позволить серийному насильнику и убийце разгуливать по Порт-Анжелесу! Пусть я там никого не знаю, но я не могу допустить, что кто-то еще может оказаться на месте Беллы и стать его жертвой. Все остальные женщины – ведь для кого-то они также важны, как важна для меня Белла. И этому кому-то будет больно так же, как было бы больно мне, если бы она пострадала. Нельзя, чтобы… Его широкая, внезапная улыбка оборвала мою страстную речь на полуслове. - А она хорошо на тебя влияет, не так ли? Столько сострадания, столько самоконтроля. Я впечатлен.