Теперь они оба выглядели побледневшими. Я почувствовала, как сидевший ближе ко мне Врег отреагировал, но постарался сосредоточиться на очищении раны на моём бедре. Теперь он использовал перекись, и я зашипела, когда он стал проникать глубже в рану. Его пальцы и свет были на удивление нежными, но это не особенно помогало. Забыв о своём намерении быть осторожной, я сделала ещё один большой глоток вина. Затем Врег поддел меня, и я передала бутылку обратно ему. Он сделал ещё более крупный глоток, чем я, и передал бутылку Джону, который тоже отпил ощутимое количество и отдал вино Балидору. — Джем сказал Ревику, что ребёнок от него? — прямо спросила я. После секундного колебания Балидор убрал бутылку от губ и кивнул. — Да. Прежде чем я успела ответить, вклинился Джон, и его голос по-прежнему окрашивался неверием и шоком. — Он не знает? Джем? — переспросил он. — Он думает, что ребёнок от него, да? Я прикусила губу, затем отпила ещё один большой глоток вина, когда Балидор передал бутылку обратно. — Мы толком не обсуждали это, — сказала я, передавая бутылку обратно Врегу. — Подозреваю, что он знал. Про беременность, имею в виду. Я начинаю слепнуть. Я вынуждена была в некоторой степени полагаться на его зрение видящего, как я делала это с Ревиком, когда была беременна Лили. Увидев, как Джон поморщился, я пожала плечами. — Я думала, он знает, что ребёнок не его, по тем же причинам, по которым это знаю я. Но может, он никогда раньше не имел дело с беременной видящей. Может, он не сообразил, что даты не сходятся. Может, делёжка светом на протяжении последних нескольких недель сбила его с толку, — я пожала плечами, прикусив губу и наблюдая, как Балидор пьёт вино. — …Может, он просто зол на Ревика. Ощутив импульс злости от Врега, я проигнорировала это. — Что касается меня, полагаю, я откладывала разговор, пока всё это… — я неопределённо взмахнула рукой. — …не закончится. Ну, вы понимаете. Пока всё не решится так или иначе. Подумав об этом, я ощутила, как то ощущение тошноты возвращается в мою грудь и нутро — это могло быть стыдом, но смешанным со злостью, которую я не могла объяснить даже самой себе. Я силилась придумать, как спросить и стоит ли спрашивать. Я правда не хотела. Но всё равно спросила. — Как Ревик это воспринял? — спросила я. Воцарилось молчание. Затем Джон фыркнул, и из его света выплеснулась боль. — Бл*дь, а как ты думаешь, Эл? Мои челюсти сжались ещё сильнее. Я кивнула, запрокинув голову для очередного глотка рисового вина, когда Джон передал бутылку мне. Я отдала её Врегу, а Балидор нарушил молчание. — Не очень хорошо, — сказал лидер Адипана, будто Джон ничего и не говорил. — Было бы лучше, если ты дала ему знать, что ребёнок не от Джема. Они оба должны это узнать, Элисон. Как можно скорее. Я кивнула, подавляя боль в груди и наблюдая, как Врег пьёт. Он передал бутылку Джону, и я заметила, что мы вылакали уже половину. — Знаю, — сказала я. А что тут ещё скажешь? Глава 2. Рыцари Последних Дней Должно быть, я всё же уснула. Я не помню, как закрыла глаза, или даже как мы вчетвером перестали говорить, или что мы вообще тогда обсуждали. Я помню, что мы допили ту бутылку рисового вина, глядя через окно на землю под вертолётом. Я помню, как Врег бормотал, что может, где-то там завалялась ещё одна бутылка, затем… Ничего. Я больше ничего не помню. Пока я не очнулась от резкого толчка. Громкий крик раздался справа, прямо возле моего уха. Я рванулась вперёд, и мою ногу пронзило болью, когда ремни безопасности натянулись, удерживая меня. Горячая вспышка адреналина выбросилась в кровь, стирая сознательные мысли в пользу чего-то неудержимого, острого, почти безмолвного. Мой свет вспыхнул, хлынув в структуры, которые я использовала для телекинеза. Я открыла глаза в тёмном вертолёте. Мой разум включился в работу, анализируя детали. Русский вертолёт. Мы ещё не вернулись. Мы были на пути обратно. Туда, где находился мой муж. Я ощутила опасность, когда структуры моего aleimi наполнились светом, сделав верхние мысли кристально ясными. В какой-то момент я ощутила Ревика, и во мне зародилась боль, но этого оказалось недостаточно, чтобы замедлить меня. Повернувшись, я посмотрела в окно, тяжело дыша. Я увидела это своим светом задолго до того, как мои глаза вычленили это из темноты. Реактивный снаряд направлялся точно на нас. Он с идеальной точностью устремился в фюзеляж вертолёта. Я слышала, как через несколько сидений от меня Балидор громко говорит в гарнитуру. Рядом со мной Врег крикнул в кабину, и после небольшой паузы Варлан прокричал что-то в ответ. Джон стиснул подлокотники сиденья, тоже что-то заорав то ли Врегу, то ли Варлану, то ли обоим. Я видела, как шевелятся их губы, видела страх в их глазах, но как будто не осмысливала ничего, кроме спешки, нехватки времени. Всё это как будто происходило не в том измерении, где находилась я. Это случилось далеко, в замедленной съёмке… слова были слишком медленными, чтобы на них отвечать, слишком далёкими, чтобы их осмыслить. Вместо этого мой свет взялся за дело, заструившись из какого-то места над моей головой. Я ощутила Варлана, но лишь крошечными фрагментами. Ровно настолько, чтобы он сказал то, что мне надо знать. «Две секунды, — сообщили мне его мысли. — Столкновение через две секунды. Нет времени увернуться». Мой свет обернулся вокруг снаряда и внутрь его устройства. Где-то в моём разуме раздался голос. «Элли, подожди…» Но я уже нашла средство воспламенения. Нагрев атомы в боеголовке, я заставила их врезаться друг в друга точно так, как учил меня мой муж. В ту же миллисекунду я резко дернула снаряд с траектории, отводя его в другом направлении. Последовало ещё несколько долгих единиц времени, затем… Снаряд взорвался. Я вздрогнула, посмотрев в овальное окно слева от себя. Взрыв вызвал вспышку в ночном небе, которая находилась на расстоянии более сотни метров от нас. Последовала тишина. Я ощутила вокруг себя неверие, затем облегчение. Врег сжал мою руку, и тепло сочилось через его пальцы, когда он тряхнул меня в грубом выражении любви и сказал что-то, другой рукой обняв Джона за шею. Джон выдохнул, наполовину прислонившись к своему мужу и наполовину — к спинке своего сиденья. Балидор улыбнулся мне, переключившись на гарнитуру и сообщая, что я позаботилась о проблеме и разобралась со всем ещё до того, как они сообразили, что я проснулась. Я откинулась на спинку сиденья, стискивая подлокотники и тяжело дыша. Адреналину, который всё ещё курсировал в моём организме, потребовалось несколько секунд, чтобы начать выветриваться. Его остатки не лучшим образом смешивались с рисовым вином, и я снова выдохнула, стараясь успокоиться, унять дрожь в руках, утихомирить желудок. Я до сих пор что-то чувствовала. Не ещё один снаряд, но… что-то. Затем я вспомнила голос и нахмурилась.