— Элли… В моей гарнитуре раздалось деликатное покашливание. Я отпрянула, в основном рефлекторно. …и в моём ухе заговорил голос. — Эй, — сказал Врег то ли раздражённо, то ли забавляясь. — У вас у обоих включены микрофоны. Может, отключите их перед публичным сексом, а? Мы тут работать пытаемся. Главным образом для того, чтобы сберечь ваши несчастные задницы, na? Я услышала, как где-то на фоне Джон расхохотался в голос. Глава 21. В дороге Я положила руку на край окна у переднего пассажирского места и выдохнула, глядя через пыльное стекло и силясь разглядеть сквозь слой грязи ландшафт по обе стороны дороги. Последние окраины Стамбула остались позади всего час назад. Несколько баррикад на дороге, с которыми мы столкнулись, потребовали довольно серьёзного ментального воздействия, в основном от грузовика, следом за которым мы ехали — от огромного армейского автомобиля с пятью разведчиками, за рулем которого сидел Варлан. Остальными четырьмя были Холо, Иллег, Стэнли и Далай. Я глянула на Ревика, смотря на его профиль, пока он вёл наш грузовик. Он бросил на меня взгляд искоса и улыбнулся, затем протянул руку и помассировал моё бедро. Он оставил руку на моей ноге. Его ладонь была тёплой и тяжёлой, сочилась светом. Даже такой контакт пробуждал неудовлетворение, но в то же время я не хотела, чтобы он убирал руку. Вместо этого я накрыла его ладонь своей, поглаживая его пальцы и руку. Я почувствовала, как Ревик несколько раз вздрогнул, но не убрал руку и не сказал мне перестать. Через несколько минут я почувствовала, как он поддаётся ритму движений моей ладони и пальцев, открывает свой свет, пусть и из-под легкого щита. Он уже сказал мне, что хотел бы продолжить работу с воспоминаниями, пока мы находимся здесь, даже если придётся утаскивать свою постель в другую комнату или позволять Варлану или кому-то ещё наблюдать за нашими светами. Вздохнув от этой мысли, я прислонилась к рваному сиденью и смотрела через ветровое стекло на заднюю часть армейского грузовика перед нами. Пока что за пределами населенных зон смотреть было нечего. Если не считать брошеных машин на шоссе, я видела только кустарники и холмы, а в остальном пейзаж был однообразным. — Через какое-то время мы поедем вдоль океана, — сказал Ревик, поглаживая мою ногу. От этого я улыбнулась, ничего не сумев с собой поделать. Честно говоря, несмотря на мои ворчливые мысли касаемо нашего полу-добровольного целибата, будь мы одни в грузовике, я бы наверняка забралась к нему на колени. Из-за жары он снял бронированную рубашку и теперь был одет лишь в армейские штаны и футболку цвета хаки, повторявшую оттенок самого грузовика. Зеркальные очки-авиаторы скрывали его глаза. Посмотрев на его грудь в V-образном вырезе футболки, я слегка поморщилась, когда в моём свете вспыхнула боль. Ощутив ответную рябь в его свете, я снова стала гладить длинные мышцы его предплечья, глядя в окно. Я не смотрела назад или в зеркало заднего вида. Ну, я не делала этого, пока настойчивая рука не потянула за рукав моей бронированной рубашки. Слегка нахмурившись, я повернула голову и встретилась с серьёзным янтарным взглядом. Он оказался ближе, чем я ожидала, и я вздрогнула, стиснув зубы. Фигран лишь моргнул в ответ. Он просунул всю свою голову между нашими с Ревиком сиденьями, выглядывая поверх руки Ревика и его ладони, лежавшей на моей ноге. Он ещё несколько раз моргнул, глядя на меня с расстояния всего нескольких сантиметров. Его лицо было серьёзным, но в выражении явно улавливалось любопытство. Заметив последнее, я вздохнула, не зная, то ли мне раздражаться, то ли смеяться. Я также не знала, стоит ли задавать очевидный вопрос. В итоге он продолжил глядеть на меня и моргать, поэтому я спросила. — Что такое, Фиг? — произнесла я. Эти совиные глаза снова моргнули. — Я голоден, — сказал он. Я нахмурилась. — Ты только что поел. Ревик дал тебе два бутерброда. И протеиновый батончик. Всё правда съедено? Уже? — Я съел. Я помрачнела. — Всё-всё? Ты говоришь правду, Фигран? Он поколебался, затем его голова скрылась. Через несколько секунд он снова появился между сиденьями, держа протеиновый батончик, от которого был откушен один кусочек. — Гадость, — он аккуратно положил протеиновый батончик на ту мою ногу, которую Ревик поглаживал ладонью — буквально в нескольких сантиметрах от пальцев Ревика. — Отвратительно, — проинформировал он меня, деликатно нахмурившись. — На какашки похоже. Я услышала позади себя смех. Он звучал так знакомо, что я невольно вздрогнула и поморщилась. — На какие какашки, Фиг? — весело спросил женский голос. Намек на улыбку, зарождавшуюся на моём лице, угас. Я отвела взгляд от Фиграна и задней части грузовика, когда он повернулся, чтобы ответить голосу. — На кенгуриные какашки, — задумчиво сказал он. — Может, на бизоньи. — А ты ел много кенгуриных какашек, Фиг? — спросила Касс всё таким же весёлым тоном. — Это весьма, эмм… детальные сведения. Я смотрела в окно, поджимая губы. Ладонь Ревика на моём бедре сделалась теплее, подпитывая меня светом. Вторая ладонь поменьше снова потянула меня за рукав. На сей раз я не повернулась и не оторвала взгляд от окна. — Тебе придется подождать, Фиг, — сказала я. — В данный момент у нас с собой нет другой еды. И ты не получишь мой бутерброд. Я сама хочу его съесть. — А можно мне печенье? Я нахмурилась. Затем, осознав, что у нас правда было печенье, ведь Сита закинула его в нашу сумку, я прищёлкнула языком. Я не была уверена, что хочу знать, откуда Фиграну известно про печенье. С таким же успехом он мог учуять его сквозь пластиковый пакет под сиденьем Ревика. Или он просто уловил это в моём сознании, как это всегда бывало с ним. Прежде чем я успела решить, стоит ли давать ему чёртово печенье, Ревик убрал руку с моей ноги. Запустив её под своё сиденье, он достал пластиковый пакет и бросил мне на колени. Улыбнувшись уголком губ, Ревик приподнял бровь. — Можешь отдать ему моё печенье. Я заберу протеиновый батончик. Слегка фыркнув, я открыла пакет, затем протянула печенье Фиграну. Он взял его так же деликатно, как и положил протеиновый батончик на моё бедро. Я передала протеиновый батончик Ревику, тот откусил и принялся жевать, как будто не обращая внимания на то, что Фигран его уже попробовал. Слегка закатив глаза в адрес этих двоих, я со вздохом вернулась на своё сиденье. Фигран так и держал голову в проёме между мной и Ревиком, хрустя печеньем в нескольких сантиметрах от моего уха. Когда я невольно повернулась и взглянула на него, он тупо смотрел через грязное ветровое стекло и методично жевал печенье с арахисовым маслом. — Я хочу печенье, — проворчал женский голос из-за сиденья. Я это проигнорировала. Однако Фигран потянулся назад и отдал половину своего печенья, которую не успел съесть. Затем протянул руку ко мне, молча прося добавки. Сдавшись с раздражённым выдохом, я шлёпнула на его протянутую ладонь уже четыре печеньки с арахисовым маслом. Серьёзно кивнув мне, Фигран аккуратно передал две из них людям на сиденье позади него, затем продолжил жевать те две, что остались в его руке. Балидор не сказал ни слова с тех пор, как мы забрались в грузовик. Ну, он не сказал ни слова так, чтобы я это слышала.