Последняя засуетилась, беспомощно оглянулась на Ричарда Хэллорана и слабо улыбнулась. — Помнишь моих девчонок? — спросила миссис Уиллоу, бурно жестикулируя. — Вон та, хорошенькая, — Арабелла, а вон та темненькая — Джулия. Ну-ка, птички, поздоровайтесь с тетей Орианной! — Постарайтесь называть меня миссис Хэллоран, — сказала та, обращаясь к девушкам. Привыкшие к манерам родительницы, дочери явно недооценивали остальных. Темненькая Джулия кивнула, буркнула «здрасьте» и отвернулась; Арабелла мило улыбнулась, ее взгляд упал — на сей раз прицельно — на Эссекса, стоявшего позади кресла миссис Хэллоран. — Как поживаете? — Что ж… — подытожила миссис Уиллоу, обозрев комнату и ее обитателей. — Мрачно тут у вас. Как тебе мои девчонки, Орианна? Понравились? — Пока не особенно, — ответила миссис Хэллоран. — Хотя, вполне возможно, я изменю свое мнение при дальнейшем знакомстве. — Ричард, а вы меня помните? — Миссис Уиллоу подошла к камину. — Выглядите что-то неважно… — Мой брат тяжело переживает потерю, мэм, — напомнила тетя Фэнни. — Как же, Августа! — кивнул Ричард Хэллоран. — Они думают, что я выжил из ума, но я отлично помню: на вас было красное платье, сияло солнце… Миссис Уиллоу добродушно рассмеялась. — Я приехала подбодрить вас немного. — А помните, — спросил Ричард, поднимая глаза, — как мы велели звонить в колокола на конюшне? — Ну еще бы! — просияла миссис Уиллоу. — Ах, Ричард, вы были таким весельчаком в свое время, так славно шалили! Но вам здесь слишком жарко! Ну-ка, — она махнула рукой Эссексу, — идите сюда, помогите мне подвинуть кресло. — С вашего позволения, — вмешалась тетя Фэнни, выходя вперед, — моему брату здесь вполне комфортно. Это дом моего отца, мэм, и мой брат может сидеть там, где ему заблагорассудится! — Ну конечно, дорогуша! — Миссис Уиллоу фамильярно похлопала ее по плечу. — Надо только отодвинуть его подальше от огня. — Полюбуйся, кого ты впустила в дом траура! — с горечью произнесла тетя Фэнни, бросая укоризненный взгляд на миссис Хэллоран. Миссис Уиллоу не слушала: она уже передвинула кресло Ричарда и встала прямо перед камином, приподняв сзади подол юбки, чтобы согреть ноги. — Надеюсь, ты будешь держаться подальше от слуг, Августа, — сказала миссис Хэллоран. — Ну-ну! — захохотала миссис Уиллоу, и люстра жалобно звякнула. — И всего-то разочек… — Она широко улыбнулась на всю комнату. — Представьте, старая добрая Орианна помнит… Я расскажу вам, — добавила она, глядя на Эссекса, — когда девчонок рядом не будет. Так! Почему бы нам не восполнить пробел? Орианна, расскажи мне все, что случилось за последние пятнадцать лет! Арабелла (та, что хорошенькая) уже шептала что-то на ухо Эссексу («Хоть с кем-то можно поговорить!»), а Джулия (та, что умная) внимательно слушала шепот мисс Огилви («Змея за книжным шкафом!»). — Пожалуй, здесь и без меня достаточно компании, — обратилась тетя Фэнни к миссис Хэллоран. — С твоего позволения, я предпочла бы провести вечер с братом в частной обстановке. — Вот и отлично! — добродушно отозвалась миссис Уиллоу. — Бедняжку Ричарда нужно подбодрить. Рассмешите его как следует, дорогуша, и он живо взбодрится! — Орианна? — холодно произнесла тетя Фэнни. — Разумеется. — Миссис Хэллоран покосилась на Арабеллу. — Ричард, отвезти тебя в твою комнату? — Я больше не стану есть яйца, — ответил тот. — Орианна, скажи им на кухне, что я больше не хочу! — Разумеется. А тетя Фэнни побудет с тобой; кажется, для тебя приготовили шоколадный пудинг. — Орианна, — внезапно насторожилась тетя Фэнни, — а куда ты поместишь своих гостей? Разумеется, в левое крыло, к Мэри-Джейн? — У Мэри-Джейн траур, тетя Фэнни, ее нельзя беспокоить. Я помещу их в конце коридора, у лестницы, прямо над тобой. Ты ничего не услышишь. — Я их услышу, Орианна! Ты прекрасно знаешь, что услышу; мой отдых будет постоянно нарушаться! — Тогда не рассказывайте никому, что происходит! — Миссис Уиллоу подмигнула тете Фэнни; та прижала ладонь к горлу и закрыла глаза. — Ричард, пожелай всем спокойной ночи, — предложила миссис Хэллоран, разворачивая кресло. Мистер Хэллоран любезно склонил голову. — Сладких снов, — пожелала миссис Уиллоу. — Спокойной ночи, — отозвалась мисс Огилви. Джулия с Арабеллой синхронно подняли головы и снова опустили. Миссис Хэллоран медленно вывезла кресло из комнаты; тетя Фэнни кинула злобный взгляд на миссис Уиллоу и последовала за братом. — Ну ты молодец! — ядовито бросила Джулия сестре. — Сразу начала увиваться, шептаться, делать невинные глазки… — Мы ведь должны понравиться, — возразила Арабелла, лениво трогая светлые кудри. — …пыталась отодвинуть меня в сторону! — Да уж сразу было ясно, как ты ей глянулась! — Ну-ка замолчите обе! — скомандовала миссис Уиллоу. — Вы здесь не затем, чтобы препираться, куколки мои. Белль, завтра предложишь почитать для нее, подержишь вязание — ну, придумай что-нибудь, крутись вокруг. Восхищайся садом — пусть проведет тебе экскурсию; польсти как следует — мы все это любим. Джулия, у тебя больше терпения, так что займись… Как зовут малышку? — обратилась она к Эссексу. — Фэнси, — подсказал тот, явно очарованный гостями. — Фэнси. Значит, Джулия, займись ребенком. Поиграй с ней, расскажи сказку, причеши ей волосы, подурачься… — Прошу прощения, — холодно вмешалась мисс Огилви, — но Фэнси — моя ученица. Бо`льшую часть дня она занимается уроками. — Вот как? — Миссис Уиллоу пристально взглянула на мисс Огилви. — Никто не собирается вас ужимать, дорогуша; на всех хватит. Мисс Огилви коротко рассмеялась. — Вряд ли отец тети Фэнни так считает. — А при чем тут отец тети Фэнни? — нахмурилась миссис Уиллоу. — Старикан умер лет пятнадцать как! Мисс Огилви снова засмеялась, покосилась на Эссекса и наклонилась вперед. — Видно, придется мне вам рассказать… — Доброе утро, тетя Фэнни, — поздоровалась миссис Уиллоу; на террасе, где тетя Фэнни с Мэри-Джейн сидели после завтрака, разливались золотые лучи солнца. — И вам доброе утро. Это ваше прелестное дитя? Мои девчонки в нее просто влюбились! — Завтрак вам уже не достанется, — удовлетворенно сообщила ей тетя Фэнни. — Со стола убрали час назад. — Ничего, сбегаю на кухню — там наверняка найдут что-нибудь для голодной старушки. Как замечательно выглядит ваш брат, тетя Фэнни, прямо удивительно! — Его недавно хватил удар, мэм; он никак не может выглядеть «замечательно». — И в самом деле удар, — зловеще покачала головой Мэри-Джейн. — Бессердечное чудовище! — Кто, я? — Мать, которая толкает единственного сына с лестницы и оставляет его преданную жену вдовой, — объяснила Мэри-Джейн. — Мэри-Джейн, не при гостях! — Вдова… Сирота без отца… — Мне очень жаль, — неубедительно пробормотала миссис Уиллоу и тут же атаковала тетю Фэнни: — Кажется, вас не было, когда я гостила здесь впервые; величие дома и доброта вашего отца произвели на меня большое впечатление. — Мой отец был человеком прямодушным и обходительным. — Вы, может, и не поверите, но его кончина стала для меня личным горем, — печально продолжала миссис Уиллоу. — Я ценила его больше, чем могло бы показаться; действительно прямодушный человек, как вы сказали. — Вы правы, я ничему этому не верю. — Тетя Фэнни, я нисколько не хочу вас обидеть. Я испытываю глубочайшее восхищение перед всеми членами вашей семьи, и мои дочери тоже. — Как и должно быть, — заметила тетя Фэнни. — Меня воспитывали не для того, чтобы я заводила друзей вне своего круга. — Так ведь больше не будет никаких «кругов», не так ли? — Что вы имеете в виду? — Прошлым вечером мисс Огилви поведала нам о радостном послании вашего отца; вам несказанно повезло. — Боже правый! — воскликнула тетя Фэнни. — Она и вправду вам рассказала?!