* * * В общей сложности заседание комиссии продолжалось более двух с половиной часов. Примерно половину этого времени Сергеев подробно отвечал на многочисленные вопросы председательствующего Сербина и его коллег. Затем командира космического экипажа поблагодарили и попросили подождать в соседнем помещении. Покинув огромный кабинет начальника ЦПК, Сергеев оказался в приемной, где за боковым столиком стучала клавишами печатной машинки молодая секретарша. – Присаживайтесь, – кивнула она на ряд кресел, стоявших напротив. Мысленно космонавт все еще находился перед комиссией и обдумывал свой ответ на последний вопрос. Пропустив мимо ушей предложение присесть, он подошел к приоткрытому окну и, не оглядываясь, спросил: – У тебя сигареты есть? – Здесь нельзя, – неуверенно ответила секретарша. Тем не менее встала, подошла и протянула пачку. Сергеев курил очень редко. Когда нервничал или когда ситуация требовала быстрой и напряженной работы головного мозга. Вроде бы никакой связи, но думалось с сигаретой почему-то лучше. Девушка щелкнула зажигалкой, Сергеев жадно затянулся, медленно выпустил дым в щель между окном и рамой. – Неприятности? – робко спросила секретарша. Только теперь он повернул голову и обратил на нее внимание. Небольшого роста, но с хорошей фигуркой. Лет двадцать пять – двадцать семь. Темные волосы, доверчивый взгляд выразительных карих глаз; чуть вздернутый, но прямой носик, пухлые губки. Абсолютное отсутствие косметики. Строгий костюмчик добавлял ей немного возраста и серьезности. Сергеев на миг представил девушку в легком платье и… невольно улыбнулся. – Мои неприятности позади. Вот инженер поправится и вообще будет здорово. – Я слышала, у вас случился пожар? – Да. К сожалению, не успели вовремя распознать и среагировать, – кивнул Сергеев. И поинтересовался в свою очередь: – Вы работаете здесь недавно? – Почему недавно? Второй год, – с детской наивностью ответила девушка. – Почему же я не замечал вас раньше? Она улыбнулась: – Не знаю. Я каждый раз с вами здороваюсь, когда вы приходите к Георгию Тимофеевичу… Секретарша хотела спросить еще о чем-то, но за дверью кабинета послышались шаги. Она прошмыгнула на рабочее место, а Александру пришлось выбросить от греха подальше окурок в окно. Дверь распахнулась. В проеме показался Анисимов. – Поехали, Саша, – кивнул он. – Я отвезу тебя домой. Проходя мимо секретарского стола, Сергеев вернул пачку сигарет. – Спасибо. – Не за что. Удачи вам… * * * Служебная машина Анисимова ехала по вечерней Москве в сторону Тушино, где проживал Сергеев. В конце рабочего дня движение в столице становилось интенсивным, и сидевший за рулем пожилой грузный мужчина был полностью занят дорогой. Расположившиеся на заднем диване Анисимов и Сергеев некоторое время молчали, вспоминая и обдумывая только что прошедшее заседание комиссии. Затем Николай Павлович очнулся и, хлопнув подчиненного по коленке, сказал: – Нет повода расстраиваться, Саша. Отчет ты составил полно и грамотно, на вопросы отвечал правильно, держался достойно. – Что решили? – мрачно поинтересовался тот. – До окончательного решения еще далеко. Сейчас все вопросы вертятся вокруг тщательного и объективного расследования происшествий на станции. Пока Байдуков приходит в себя, ты остаешься единственным свидетелем и участником событий на орбите. Поэтому будь готов к продолжению «допроса». – Всегда готов, – буркнул Сергеев и отвернулся к окну. Глава вторая СССР; Москва – авиационный гарнизон в Поволжье Ноябрь 1977 года Из динамиков работающего в комнате телевизора доносился голос диктора: – …Сегодня состоялся первый коммерческий рейс новейшего пассажирского лайнера Ту-144 с пассажирами на борту. Рейсом № 499 из Москвы в Алма-Ату было перевезено девяносто пять пассажиров. Расстояние между двумя городами составляет более трех тысяч километров. Между тем на воздушное путешествие было затрачено всего три часа… Говорил мужчина-диктор спокойно и буднично, словно создание сверхзвуковых пассажирских лайнеров в Советском Союзе было явлением заурядным и каждодневным. Александр хлопотал на кухне. Услышав эту новость, он замер со сковородкой в руке. После удовлетворенно кивнул и продолжил приготовление ужина. Недавний полет подполковника Сергеева к новой орбитальной станции «Салют-6» стал первым в его космической карьере, поэтому в отряде космонавтов до недавнего времени он числился новичком, дебютантом. Во время долгой и изнурительной подготовки к полету он обитал в общежитии Звездного городка, а за полгода до старта получил скромную однокомнатную квартиру в десятилетней панельной высотке в Тушине. В шикарных и довольно больших по площади квартирах Звездного проживали старожилы отряда и семейные космонавты. Холостяки же вроде Сергеева могли рассчитывать на общежитие или в лучшем случае на «однушки» вблизи Кольцевой дороги. Поставив сковородку на плиту, Сергеев сполоснул под струей воды руки. И снова остановился посреди кухни – из головы не выходили мысли об орбитальной станции. Что будет с «Салютом»? Решит ли руководство реанимировать станцию или, столкнув с орбиты, утопит в Тихом океане? Удастся ли еще разок слетать к ней? Да и вообще, пустят ли его в космос после такой громкой неудачи?.. Внезапно раздался звонок домашнего телефона. – Да, Сергеев, – подошел он к аппарату. – Привет, – послышался усталый голос Анисимова. – Здравствуйте, Николай Павлович. – Что нового? Как самочувствие, настроение? – Новостей никаких. В основном сижу дома. Здоровье и настроение в норме. – Не надоело бездельничать? – Лень в молодости, Николай Павлович, – залог здоровой и спокойной старости. – О как. Жаль, не знал раньше этой формулы, иначе непременно бы взял на вооружение. Слушай, тут есть некоторые подвижки по расследованию ваших приключений на орбите. – Серьезно? Интересно было бы узнать. – По этому поводу и звоню. Ты чем занят? Можешь подъехать ко мне? – Да-а… собственно, почти не занят. На кухне вожусь по хозяйству. – Готовишь, что ли? – Да, курицу по-аджарски. А куда именно подъехать? – Так, стоп, – в интонации шефа прозвучал недюжинный интерес. – Что такое «курица по-аджарски»? Сергеев совсем растерялся. – Ну, это… по виду и по вкусу напоминает грузинское блюдо «цыпленок табака». Только чеснока побольше. – Вот зачем ты об этом рассказал? Я ж голоден, как тот еврей в пустыне! – шутливо возмутился Анисимов. – Вы же сами попросили! – Сам, сам… Слушай, а ты не мог бы пригласить меня на ужин? Я как раз еду по Ленинградскому проспекту в твоем направлении. – О чем речь, Николай Павлович?! Приезжайте!