11. 27 мая 2013 года «Даже не вздумай говорить с ним. Ишь чего удумала – извиняться!» – Матушка всю дорогу до школы проедала мозг своим недовольством. Соня докуривала сигарету перед школой. Мимо проходили дети. Все они подозрительно на неё смотрели, по крайней мере, ей так казалось. Соню продержали в больнице до полудня воскресенья, после чего её под расписку забрала мать. Осталось всего пару дней до начала летних каникул, Соня боялась, что если не придёт сейчас, то шанса извиниться больше не появится. – Чего пялитесь, мелочь?! – шуганула Соня небольшую стайку восьмиклассниц. Те захихикали и прошли мимо, слегка ускорив шаг. – Дай жигу! – за спиной выросли две одноклассницы. Лера и её верная подруга. Лера высокомерно осматривала Соню с недовольно вытянутой рукой, словно не было никакого разговора пару дней назад. Диалог ничего не изменил. – После урока отдам. Я свою дома оставила. Соня поглубже затянулась и выпустила дым ей в лицо, но всё же сунула руку в карман и вытащила желтый «крикет». – После урока. –Да-да, – Лера выхватила зажигалку и цокая каблуками пошла в школу, – кстати. Я в тот раз не сказала. Ты мне ничего не должна за телефон. Я тебя прощаю, – Бросила Лера, не обернувшись. Соня лишь усмехнулась. Она уже забыла про телефон, но тут «королева» сама напомнила и сама проявила благородство. Хоть она и была, как считала Соня, сукой и стервой, внутри себя ей пришлось поблагодарить Леру. Лишних денег на ремонт у её семьи не было. «Всё равно сука!» – подытожила Матушка так громко, что заставила Соню вздрогнуть. Докурив, Соня бросила сигарету на асфальт, растерев её кроссовком. «Я должна перед ним извиниться», – сказала Соня Матушке. «Ты никому ничего не должна. Он сам должен был понимать, куда полез. Ты всё правильно сделала, что послала его». «Это всё из-за тебя, – Соня начала злиться, – я бы никогда так не сказала, если бы не ты». «Но ведь я – это и есть ты», – холодно возразила Матушка. Вздохнув, Соня поплелась на первый урок. У крыльца её ждала женщина приятной внешности лет сорока, с пучком на макушке и в очках. – Сонечка, дорогая, доброе утро. Рада тебя видеть – начала она. Соня прошла мимо. Услуги муниципального психолога ей были не нужны. Кабинет обычно открывали за десять минут до урока. Миша сел за другую парту. Чуть ли не в другом конце класса. С другой стороны кабинета ей махал рукой Лёша. Соня цокнула, вспомнив об обещании помочь с тестом, и пошла в его сторону. – Это ты решила выпилиться, что мне с тестом не помогать? – загоготал от собственной шутки Лёша. – Лишь бы тебя не видеть. – История на третьем. – Я знаю. – Давай, а то останусь на второй год. Петровна та ещё сука. – Мне всё равно, Лёш, – Соня отвернулась и посмотрела на Мишу. «Даже не смей, ты знаешь, что это ошибка», – прошептала Матушка. Соня, не дослушав, скинула сумку на парту и пошла к нему. – Миша, нам надо поговорить. Соня старалась сказать как можно тише, чтобы никто, не дай бог, не услышал, но всё равно заметила, что все посматривают исподлобья. Парень медленно повернул голову и внимательно посмотрел на неё. Обычно такой весёлый, добрый. Сейчас его губы были плотно сжаты. Он молчал, но было видно, как краснеют щеки. – Я хотела… Но, увидев его лицо, она перепугалась. Вспомнила неприятную историю из детства. Четвёртый класс. Продлёнка. Дети играют во дворе школы. Середина осени, так по-крайней мере помнится Соне. Она стоит с девочками, они говорят о феечках Винкс. – Кто ты из Винкс? – спрашивает Саша. Конечно, все хотят быть Блум, но эта привилегия только для Леры, остальным достаётся третий сорт. Компания мальчишек стоит неподалёку и что-то рассматривает. Соня помнила, что подошла спросить. Мальчики были возбуждены и послали её. Протиснувшись сквозь спины пацанов, она увидела, что небольшого котёнка тыкает палкой одноклассник Лёша. – Прекрати его тыкать! – закричала Соня. Ну конечно, кто бы позволил издеваться над животными? – А что ты мне сделаешь? – Лёша был доволен собой, своим вседозволием. Он наслаждался властью над слабыми существами. – Я расскажу учительнице! – ябедничество не приветствовалось в школе, но из-за такого можно было и потерпеть насмешки. На кону стояла жизнь. – Не расскажешь, зассышь! Эй, пацаны, да она зассыха, ха-ха-ха! Соня разозлилась и попыталась оттолкнуть Лёшу, но тот подставил подножку, и та чуть не упала. Отдышавшись, она развернулась и пошла в сторону крыльца, где обычно сидели учителя. Соня начала махать руками, привлекая к себе внимание, но там как назло никого не оказалось. Позади она услышала топот и обернулась. Лёша с разъяренными глазами летел на неё и с разгону толкнул руками в грудь. Дыхание сбилось, Соня полетела на асфальт, ударившись головой. Последнее, что она запомнила, – красное от гнева лицо мальчика. Такое же она видела перед собой прямо сейчас. Лицо Миши. – Я хотела… – Напомни, что тебе сказали карты? Сколько тебе осталось? Соня испуганно обернулась, не хотела, чтобы их кто-то слышал. И уже начала жалеть, что подошла. Соня знала, что он сейчас скажет. Миша говорил так громко, что на них уже пялился весь класс. – Тринадцать, верно? Тогда поговорим через тринадцать лет. На твоих похоронах! Соня в ужасе смотрела на своего одноклассника, который совсем недавно ей нравился. Она не понимала, как она смогла доверить этому человеку свои секреты, а он взял и выдал их всему классу. Соня знала, что никто не поймёт, что это сказано только для неё, но услышать такое… Слёзы сами брызнули из глаз. Не ответив, Соня, ревя, выбежала из класса под улюлюканье одноклассников. – Надеюсь, ты с ним хорошо потрахалась, шлюха! – крикнул ей вдогонку Миша. *** «Я тебе говорила, девочка моя. Говорила?» «Говорила» «Вот и не реви», – голос матушки был очень спокойный. «Пожалела урода, который опозорил тебя на весь класс». «Прекрати! – взмолила Соня. – Я и без тебя знаю». «Ты просто маленькая, безмозглая девчонка. Тебя даже дети ни во что не ставят, знают, что могут над тобой издеваться и ничего им за это не будет». «Прекрати!» – закричала Соня. «Прекратить? Кто, если не я, откроет тебе глаза на мир? Ты маленькая, озлобленная на весь мир паршивка, которая слышит в голове голоса. Ты только гавкаешь на людей без повода, потому что в тайне хочешь быть на виду, а потом целыми днями плачешь из-за этого. И ведь только так у тебя получается выделяться, ведь ты в свои шестнадцать лет больше ничего не умеешь. Ты должна понимать, что потом так не сработает. И ты до конца жизни проведешь в этом селе. А если не повезёт, и ты выдашь себя, отправят в психушку на “Пряжку”. Зато в большом городе – Питере, как ты и мечтала. Только вместо больших улиц – белые стены и решётки на окнах», – матушке словно нравилось бить Соню в самые больные места. Она снова довела до слёз. «Оставь её в покое», – из-за спины появился голос маленького иуды. Он не появлялся несколько дней. Соня боялась, что матушка его подавила. «А ты откуда вылез, малявка? Не мешай, видишь, тут взрослые разговаривают? А то снова вернешься туда, где был». Маленький иуда заткнулся, явно испугался, а Матушка продолжила, но уже более мягко. «Посмотри, до чего дошло. Тебя перед всем классом унизил единственный человек, которому ты доверила свои секреты». «Но ведь это ты вынудила меня так ему ответить тогда! Ты виновата во всём случившимся!» «Но ведь я – и есть ты», – тихо ответила Матушка. Обе замолчали. Соня пыталась осознать всё, что сейчас произошло. Раньше она всегда старалась пропускать мимо ушей слова от том, что голоса – это лишь её подсознание. Ей нравилось думать, будто всё это происходит с другими, а она особенная. Но с их последним появлением она понемногу начала понимать, что советы, которые дают голоса, – её тайные желания, которые она бы никогда не решилась сделать сама. А ведь так просто всё свалить на голоса в голове. «Теперь ты понимаешь, что мы – это и есть настоящая ты?» «Но ведь таблетки…»