Рут сидела с Джессикой на правах шаперонки. Она попросила молоденькую девушку прочесть им философские трактаты Пифагора. И Алан делал вид, что он проникновенно вдумывается в смысл фраз. Сама же Рут задремала, прислонив голову к спинке кресла. Джесс зашептала жениху: –Поцелуйте меня, пока Рут спит. Тот зашептал в ответ: –Ты невоздержанная, чудовищно невоспитанная девица! Как ты можешь требовать от меня поцелуев до свадьбы? –К чему столько церемоний, если мы любим друг друга? –Я – сторонник приличий, тётя. Девушка вспыхнула и гневно шептала: –Ненавижу, когда ты называешь меня тётей! Если и в браке ты позволишь своему языку выговаривать подобное – я от тебя сбегу! –Ого, темперамент! Но разве я не прав? –Всё. Наши отношения отныне не выходят за рамки семейных. Я – подобострастная тётя, Вы – непутёвый племянник-зануда. Он схватил её за плечи и быстро чмокнул в губы. –Циркач,– ругнула его Джессика и убежала. От звука хлопнувшей двери Рут проснулась. –Почему Джесс прервала чтение?– как ни в чём ни бывало поинтересовалась дама. –У ней голос осип, побежала попить водички,– врал Алан. –Ах, как жаль, остановилась читать на самом интересном месте…Я вспомнил о важном деле…Разрешите откланяться? –До свиданья, мистер Торнтон. Рут поднялась в комнату мужа. Настроение было скверное, и она принялась жаловаться: –Деньги, которые ты приносишь, быстро заканчиваются, Арт. –Что тебе не хватает, Рут? Платьев, шляпок, помад или духов? Ты ведь можешь примерять это всё в магазинах совершенно бесплатно. –А если я хочу полный сундук драгоценностей? –Тим Торнтон намекал, что занимается контрабандой…Просил только не говорить Алану, ведь тот работает в полиции. Тим предлагал взять меня в долю, если я соглашусь на риск… –И ты медлишь? Доходы твоих магазинов гораздо ниже, чем у твоей мачехи, как можно полагаться на удачу с такой конкуренцией? –Рут, откуда такая тяга к деньгам? –Тебе хорошо надсмехаться, ведь ты не сидел за столом, на котором из еды присутствовал лишь чёрствый кусок хлеба. А я окунулась в отвратительную ситуацию, когда выходишь из дома в штопаных чулках и даже штопаном нижнем белье! Когда на улице мамаши других девочек говорят своим чадам: «Не приглашай Рут Брантуэйт больше к нам в гости, даже прислуга смеётся над её убогой одеждой». –Рут, но мы не бедствуем. –Да, но мне хочется самого лучшего. Разве моя красота недостойна такого же шикарного обрамления в виде драгоценностей? О, я знаю, что тебе подарю для везения. Она принесла из своей комнаты медальончик. –Кто здесь изображён?– вглядывался Артур в гравировку. –Богиня удачи Тюхе. –А ты знаешь, что она также была и богиней случайности? –Глупости. Ну что с тобой может случиться? Тим Торнтон и Артур Боу в масках для конспирации принимали контрабандный груз пиратского судна в захолустной бухте. Сами вместе с матросами таскали ящики со спиртным на берег, где ждали подводы с перекрашенными лошадьми. Тим уже пожалел, что разболтал Артуру о своих делишках, но тот так просил взять его с собой, чтобы угодить жадной жене. Вдруг раздалась команда: –Руки поднять и сойти на берег! Вас окружила полиция. Французы первыми открыли стрельбу. Тим и Артур поспешили укрыться на их судне. Боу бежал сзади, и неожиданно ухватился за сюртук племянника, стал оседать. Тим подхватил его. По трапу за ними поднимался убийца, перезаряжавший пистолет. Это лицо его брата Алана Торнтона. На мгновенье Тим представил счастливое лицо Джессики, но кровь Артура на руках требовала отмщения, и брат был на стороне противника, и контрабандист, крича от безвыходности, выстрелил в красивое тело Алана. Затем с ожесточением, огалтело, палил по другим стражам закона. Матросы помогли втащить Артура на корабль, который тут же отплыл от берега. Ранним утром в спальню Рут ворвался мрачный Тим Торнтон. Он бросил горсть золотых монет в лицо девушки и прокричал: –Госпожа Боу, Вы желали искупаться в золоте, так получайте долгожданный дождь! –Что Вы себе позволяете?!– багровея, взревела прекрасная блондинка,– Где Артур? –Там на улице…в гробу. Не веря ушам, девушка, кое-как натянув халат, бросилась вниз. Растолкала слуг, сорвала крышку с саркофага и пронзительно закричала. За ней шла Оттавия. Итальянке показалось, что небо раскололось надвое. –Это невозможно,– прошептала Отта. Перед её взором рассыпались дома, а деревья растеряли покров, будто от мощного урагана. Горе наполнило каждую клеточку её тела, ей захотелось завыть, но не было сил даже стоять: Оттавия упала на руки Тима. Человек в мундире полицейского, прочистив голос, спросил: –Здесь проживают родственники Алана Торнтона? –Да,– подтвердили слуги. –Мне поручили сообщить о его героической гибели в перестрелке с контрабандистами. Отта отчётливо видела лицо Тима, оно стало бледным, но для него это была не новость! «Неужели Тимоти замешан в грязных делах пиратов, как некогда его отец?»– пришла догадка к Малевольти. Джессика легонько потрясла мать за рукав. –Кто это целует Алана? Девушка указала глазами на склонённую над гробом Жаклин. Оттавия потупила глаза. –Кто это, мама? Где-то я её уже видела… –Это бывшая продавщица Жаклин. –Ты что-то не договариваешь, мама. –Разве тебе не видно? –И ты молчала! –Он рекомендовал её, как свою напарницу по трюкам в цирке…Я поверила ему на слово… Малевольти отошла от дочери к снохе. –Я ненавижу тебя, Рут, но тебя любил мой сын, и я оставляю за тобой его наследство. Только одна просьба: съезжай из нашего дома. –Да, конечно,– проронила та.