— Келвин, привет. Это Майкл Астерофф. Рядом со мной Роберт Окай и братья Лоу. — О. Добрый день, — на заднем плане раздается какой-то шорох, и, хотя он ушел отсюда всего час назад, мое развратное воображение рисует Келвина с голым торсом, сидящем в кровати и с одеялом у бедер. Надеюсь, что он один. — Отлично показал себя, парень, — говорит Майкл. — Просто блестящая работа. Несколько секунд Келвин молчит, а когда заговаривает снова, в его голосе слышится волнение. — Спасибо, сэр. — Послушай, — начинает Майкл, — нас всех интересует, как выглядит твое расписание на ближайшие несколько месяцев. — Мое расписание? — Если точнее, то наш вопрос в том, можем ли мы заинтересовать тебя местом в оркестре? В спектакле «Его одержимость». Вопрос встречен оглушающей тишиной. Роберт подается вперед и добавляет: — Мы бы хотели, чтобы ты взял на себя партию Сета. — Вы сейчас серьезно? Все, кроме меня, смеются. — Да, — с широкой улыбкой отвечает Майкл. — Серьезно. — Ого, я польщен. Я… — пауза. — Я ужасно хочу согласиться. — Так соглашайся! — нараспев произносит Роберт. Келвин на том конце провода издает стон и говорит: — Просто я… э-э… И тут я понимаю. Сразу же все понимаю. Келвин медлит по той же причине, почему не хотел связываться с полицией в день нападения на меня. — Видите ли, я здесь не совсем легально. Сидящие за столом замолкают. Майкл переглядывается с Робертом, и тот медленно выдыхает. — Я находился в стране по студенческой визе, и она… м-м, закончилась. А уехать я не решился. Но это предложение… Я мечтал о нем всю жизнь. — Как давно истек срок действия визы? — кивая Роберту, будто все еще можно уладить, спрашивает Майкл. — Мы ведь можем продлить ее и устроить тебя как бы на стажировку. Какое-то время Келвин молчит, а затем, кажется, мне слышится невеселый смешок. — Прошло уже четыре года. Роберт со стоном откидывается на спинку стула. Иностранцы часто присоединяются к исполнительскому составу — это происходит сплошь и рядом. И визы для артистов в Нью-Йорке делают на каждом шагу. Но школьный приятель Джеффа работает в миграционной службе, и я как-то подслушала разговор моих дядей о том, что очень непросто получить поблажку для людей, у которых виза просрочена на шесть месяцев… Что уж говорить про четыре года! Когда никто из присутствующих в зале ничего не отвечает, в трубке раздается еще один смешок — уже откровенно печальный. — Но я очень благодарен за ваше предложение. Глава 7 Закончив звонок, Майкл откидывается в кресле и прижимает ладони к глазам. — Ладно. Вплоть до этого утра мы о нем даже не знали. Нужно срочно возобновить прослушивания скрипачей. Его слова встречены молчанием, а братья Лоу с сомнением смотрят друг на друга. Кажется, мы с Робертом не единственные, кто уже видел Келвина в составе оркестра. — Должен же быть какой-то способ уладить дело? — интересуется Дон. — Надо поднять все свои связи. — Четыре года — слишком большой срок, — тихо говорит Роберт и морщится, встретившись со мной взглядом. — Не уверен, что даже с нашими связями мы сможем это уладить. — Да господи, — подскочив со своего крошечного стульчика, Брайан с силой облокачивается на стол кулаками. — Ответ очевиден, разве нет? Нужно просто женить парня на Холлэнд. Тем более что в своих фантазиях она и так уже встречалась с ним несколько последних месяцев. Одним выстрелом убьем двух зайцев. Пискнув что-то нечленораздельное, я ловлю на себе взгляды присутствующих. На меня не смотрит только мой дядя; сдвинув очки вниз, он обращается к моему боссу: — Брайан. Если тебе нечем помочь, то, пожалуйста, мы тебя не задерживаем. Откинувшись на спинку стульчика, Брайан ухмыляется мне, после чего переводит взгляд на Роберта. — Раз все так ужасно, как ты говоришь, и… — он драматически разводит руками, — во всем Нью-Йорке не найти подходящего музыканта, то давайте уж рассмотрим каждое предложение, которое сможет помочь нанять вашего уличного самородка. Я считаю, нам стоит послушать мысли Холлэнд по поводу этой идеи. Но Роберт не дает мне возможности ответить — не то чтобы у меня было хотя бы малейшее представление, что именно сказать. — Твой тон из средне-оскорбительного стремительно превращается в повергающий в шок, — все остальные лишь молча наблюдают за разговором, словно это теннисный матч. — Я не только композитор и музыкальный руководитель этого спектакля. Я еще и дядя Холлэнд. Поэтому, пожалуйста, поосторожней. От злости лицо Брайана покрывается красными пятнами. А улыбка Роберта суровая и напряженная. У меня же тем временем кружится голова. Брайану я никогда особо не нравилась, но неужели он действительно считает свою идею жизнеспособной? — Я просто предложил, — отвечает он, пытаясь спасти ситуацию. — Все же знают, что ты нестандартно мыслишь, Роберт. Вот я и попытался придумать нестандартное решение. — Это не просто нестандартное решение, Брайан, оно еще и нелегальное, — отзывается Майкл. Не знаю, как такое возможно, но Брайан краснеет от раздражения еще больше и бросает взгляд в мою сторону. Он, конечно, мелочный и временами ведет себя неразумно, но в выводах относительно меня ошибается нечасто. Мне здесь не место. Эту работу должен получить кто-то более достойный и более квалифицированный. Внутри появляется очень неприятное ощущение. Покончив с этим разговором, Роберт надевает очки и окидывает взглядом всех сидящих за столом. — Брайан, можешь идти вниз. А мы вернемся к поиску более реального решения. Время на исходе. *** Вот уж действительно. Какого хрена, Брайан! Швырнув замороженный ужин в микроволновку, я начинаю вышагивать вперед-назад по своей гостиной. — Засранец! — рычу я. Микроволновка заканчивает разогрев, но я не обращаю на нее внимания и достаю из холодильника пиво. Залпом выпиваю половину и с силой ставлю банку на стол. Не могу перестать думать о сегодняшнем дне, хоть убейте. Едва объявили кофе-брейк, я извинилась и ушла, оставив остальных самостоятельно рассматривать список возможных альтернатив. Пусть я их уже и не слышала, но все равно была уверена, что они не особенно радовались другим кандидатурам — вне зависимости от того, каким талантом обладали возможные претенденты. Сет хоть и придурок, но его харизма бесспорна, а в дуэте с Луисом они являли собой идеальную гармонию. Теперь нам нужен кто-то под стать Рамону Мартину — чей голос словно густой мед, — и я уверена, что этот человек — Келвин, особенно учитывая его мастерство беглой игры. Я допиваю пиво и комкаю банку в руке. Подойдя к холодильнику, беру еще одну и начинаю мысленно составлять список сложившихся обстоятельств: 1. Через две недели начнутся репетиции у Рамона. 2. На ведущую скрипку Лиза совсем не претендует. Она даже дала Роберту несколько рекомендаций. 3. Роберту потребовалось всего пара минут, чтобы оценить игру Келвина на станции и пригласить его на прослушивание. У моего дяди непревзойденный музыкальный слух! Кстати, большую часть детства я провела в зале симфонического оркестра, наблюдая за ним. 4. Глупо даже сомневаться: Келвин нам просто необходим. Но как Брайану только в голову пришло, что я решусь на подобное?