— Потому что если бы я предупредил, то не застал бы вас здесь. — При этом он широко улыбнулся, как если бы удачно пошутил. Но оба понимали, что он говорил всерьез и что это была правда. — Вы ведь знаете, что я всегда рада вас видеть, — прощебетала мисс Джеймс. — Но вам следовало договориться заранее, поэтому у меня, боюсь, нет времени беседовать с вами прямо сейчас. — Уделите мне пять минут, Мелисса. — Мне пора домой, Саймон. Мы с Фрэнсисом сегодня идем в оперу. Давайте в другой раз? — Нет. Я пять часов ехал из Лондона, чтобы повидаться с вами. Пять минут — это совсем необременительная просьба. Спорить с ним ей было не с руки. Не здесь, перед отелем. В любой момент могли появиться входящие или выходящие гости. И к тому же не лучше ли покончить с этим как можно быстрее? Мелисса вскинула обе руки, показывая, что сдается, и улыбнулась. — Хорошо, давайте пройдем внутрь. Вы остановились в «Мунфлауэре»? — Да. — Боюсь, я не могу предложить вам выпить. Бар пока еще не открыт. Но если вы хотите чаю… Они вместе вошли в отель. Разумеется, на самом деле этого человека звали вовсе не Саймон Кокс. Въехав в страну, он изменил свое имя на английский лад. Скорее всего, на родине он именовался Симеон, Семён или еще как-нибудь столь же неблагозвучно. Агент познакомил Мелиссу с ним в Лондоне, представив Саймона как успешного бизнесмена, который нажил состояние в страховом и банковском бизнесе, а теперь желает войти в киноиндустрию. Мелиссе подобные типы встречались во множестве, но этот, честно признаться, пошел дальше других и купил права на экранизацию одной книги, а потом заказал сценарий. И он хотел видеть Мелиссу в главной роли. Фильм назывался «Выкуп королевы» и представлял собой историческую мелодраму, действие которой происходило в XII веке. Мелиссе предстояло сыграть Алиенору Аквитанскую, ставшую королевой Англии благодаря браку с герцогом Нормандским, впоследствии Генрихом Вторым Плантагенетом. Сценарий строился вокруг ее отношений с любимым сыном, Ричардом Львиное Сердце. Ей, тогда уже вдовствующей королеве, выпал труд собирать огромный выкуп за сына, плененного на пути домой из Третьего крестового похода. Съемки должны были начаться через два месяца, все условия были оговорены, но контракт Мелиссы так и лежал неподписанный у нее на столе. Она пришла к заключению, что не хочет сниматься в этой ленте. Сначала затея ее впечатлила. Сценарий получился удачный, его написал бывший преподаватель истории, работавший, до того как взяться за перо самому, научным консультантом у Роя Боултинга и Энтони Эсквита. Персонаж Алиеноры находился в самом центре действия. Точнее говоря, она почти не покидала кадра… Это явно была картина из числа тех, что привлекают внимание, как только начинается сезон присуждения наград. Годы прошли с тех пор, как Мелисса снималась в английском фильме, и агент обещал, что вопреки невысокому бюджету ее поклонники будут просто в восторге. Он твердил, что это идеальный механизм для ее возвращения на экран и для возрождения былой славы. К несчастью, получилось так, что намеченное для съемок время пересекалось с производством фильма Альфреда Хичкока. Картина «В случае убийства набирайте „М“» (кажется, так, Мелисса не была уверена насчет названия) представляла собой проект более крупный, громкий и лучше оплачиваемый. Да и к тому же международного уровня: съемки будут происходить в Америке, под солнцем Калифорнии, а не на унылых задворках киностудии «Шеппертон». Глядя на рассевшегося на кожаной банкетке Саймона Кокса, Мелисса в равной степени злилась и на него, и на себя. Ну с какой стати ей вздумалось связаться с начинающим продюсером, не имеющим ни опыта, ни репутации? И как он смеет заявляться сюда и требовать личной встречи с ней? Ему следовало созвониться с ее агентами в Лондоне или Нью-Йорке. Если ему есть что сказать, пусть скажет им. Ладно, придется пройти через это, и чем быстрее, тем лучше. Едва ли между ними состоится еще одна встреча, напомнила она себе. — Мелисса… — начал он. — Простите, Саймон, — перебила она. — Не думаю, что этот разговор уместен. Не здесь. Не сейчас. Кокс недоуменно посмотрел на нее: — Что вы имеете в виду? — Так дела не делаются. Будь у вас больше опыта работы в киноиндустрии, вы бы поняли. Говори не с талантом — говори с коммерсантом! — Я пообщался с вашим агентом, и тот сказал, что все передал вам. Но от вас я новостей так и не дождался. Ни словечка! А до съемок осталось всего три месяца, даже и того меньше — десять недель. У нас все готово, кроме вас. Где ваш контракт? Почему вы не едете на встречу с режиссером, не смотрите костюмы, не читаете сценарий? Мелисса потеряла терпение. — Мне жаль, — заявила она. — Но обстоятельства переменились, и я больше не заинтересована в вашем предложении. — Что? — Вид у продюсера сделался такой, словно его ударили по лицу. — Я не буду сниматься в «Выкупе королевы». — Мелисса! — У вас хороший сценарий. Там много всего замечательного. Но меня он не устраивает. — Но он написан специально для вас! Ваш агент сказал, что сценарий идеально вам подходит! — Есть много других актрис, способных сыграть эту роль. — Мелиссе хотелось встать и уйти, но Саймон смотрел на нее в упор. — Я не подписала контракт, потому что, признаюсь честно, у меня есть более заманчивое предложение, и этот проект мне без надобности. При всем при том я желаю вам всяческих успехов… — Вы меня разорили! — Слова застревали у него в глотке, ему с трудом удавалось выдавливать их. — Все эти деньги, что я занял, взяты под ваше имя. Режиссер, костюмер, студия, сценарий, подбор актеров. Мы же целый дворец отстраивать, башню, иерусалимские стены… И все оно ради вас только. Если откажетесь вы сейчас, мне будет конец! Это просто в голове укладываться никак не может! — Чем сильнее Саймон злился, тем хуже становился его английский. — Вот именно об этом я вам и говорю. Вращайся вы в киноиндустрии, знали бы, что такие вещи происходят постоянно. Люди могут передумать. Я вот передумала! — Мелисса попыталась найти в себе хоть толику сочувствия. — Но мой агент работает и с другими известными актерами. Допустим, я переговорю с ним. Если вам нужны громкие имена… — Не нужны мне громкие имена! Мне нужны вы. Именно об этом мы договорились. — Ни о чем мы не договорились. Это я и пытаюсь вам втолковать. Если начистоту, Саймон, все это ошибка. Вам не следовало приезжать сюда. Не следовало на меня давить. Кокс выглядел как человек, у которого вот-вот случится сердечный приступ. С Мелиссы было довольно. Она решительно поднялась. — Я советую вам вернуться в Лондон и поскорее найти замену, — сказала она. — Пожалуйста, не предпринимайте новых попыток договориться со мной. Мелисса ушла. Саймон Кокс продолжал сидеть неподвижно, словно бы врос в кресло. Рука его лежала на столе, но пальцы медленно сжимались в кулак. С улицы донесся звук захлопнувшейся автомобильной дверцы, потом негромко фыркнул мотор. Но продюсер не шевелился. В бар вошел кто-то еще. Это была девушка-администратор, Нэнси. — Могу я чем-нибудь вам помочь, сэр? — озабоченно спросила она. — Нет. Нет, спасибо. Кокс встал, обогнул ее и покинул отель. Пара гостей, входящих в двери, испуганно шарахнулась в сторону, уступая ему дорогу. Немного позднее они скажут, что в глазах у мужчины, которого они встретили, читалась жажда убийства. Со своего места за стойкой администратора Нэнси Митчелл слышала большую часть разговора Мелиссы Джеймс с незнакомцем. То была не ее вина. Она не собиралась подслушивать, но дверь была открыта, и звук без препятствий разносился по безлюдным помещениям «Мунфлауэра». Девушка видела, как мисс Джеймс вышла из бара, а потом исчезла в парадных дверях отеля. Затем, когда она подошла проверить, все ли в порядке, коротышка, зарегистрировавшийся как Саймон Кокс, последовал примеру Мелиссы. Из любопытства Нэнси вышла следом за ним, и как раз вовремя, чтобы увидеть, как он садится в приземистый черный автомобиль и отъезжает. Насколько она могла судить, продюсер двигался к выезду из Тоули и по направлению к Кларенс-Кип. Уж не преследовал ли он хозяйку отеля? В любом случае это ее не касалось. Нэнси смотрела вслед, пока машина не скрылась из виду, и заметила, что дождь снова прекратился, хотя вода продолжала капать с деревьев и на подъездной дорожке стояли лужи. Девушка поглядела на часы и вернулась за стойку администратора. Было без четверти шесть: до конца смены оставалось всего пятнадцать минут. Миссис Гарднер предстояло дежурить до десяти вечера, а затем ее придет сменить ночной портье. Нэнси взяла ручное зеркальце и посмотрела на себя, припомнив слова хозяйки. Волосы находились еще в некотором беспорядке, но ничто не указывало на то, что она недавно плакала. Девушка очень переживала, что не кто-нибудь, а именно мисс Джеймс заметила ее состояние. И представить себе только, будто они могут быть друзьями! Нэнси такого наслушалась про богатую и знаменитую Мелиссу Джеймс, что никто в Тоули и вообразить не мог. Эта женщина делала вид, будто она добрая. Однако на самом деле это не так. А ведь, говоря по совести, друг Нэнси не помешал бы, особенно сейчас. При одной мысли об этом слезы брызнули у нее из глаз. Как могла она допустить такое? Как могла быть такой дурой? Две недели прошло после ее визита к доктору Коллинзу. Нэнси тогда даже родителям не сказала, что записалась на прием. Отец был из той породы людей, что за всю жизнь ни единого дня не болеют и от остальных ожидают того же. Девушка не допускала, что это может оказаться что-то серьезное, и озвученный Коллинзом диагноз потряс ее. — Не знаю, Нэнси, обрадует ли это вас, — сказал врач. — Но вы беременны. Нэнси никогда прежде не слышала такого слова из уст мужчины, пусть даже врача. Привычный мир разом перевернулся с ног на голову. Известие изменило все так, как она и помыслить не могла. — Это невозможно! — прошептала девушка. — Почему вы так говорите? Хотите сказать, что никогда… не были с мужчиной? Нэнси не в силах была ответить. Чувствовала только, как пылают ее щеки. — Если вы с кем-то встречаетесь, непременно скажите ему, — продолжил доктор. — Какое бы решение вы ни приняли, этого человека следует поставить в известность. Что ей делать? Что будет, когда отец узнает правду? Такие вопросы вертелись у Нэнси в голове. А вот ответов не было. Если только, конечно, все это правда. Доктор мог и ошибиться. — Это ведь всего один раз было, — произнесла Нэнси, готовая разрыдаться. Она потупила глаза, не в силах встретиться с собеседником взглядом. — Боюсь, одного раза вполне достаточно. — Вы уверены, доктор Коллинз? — На сто процентов. Вы, быть может, поговорите с моей супругой? Вероятно, вам легче будет довериться женщине? — Нет! Я не хочу, чтобы еще кто-нибудь знал. — Ну, вряд ли у вас получится долго скрывать это. Уже становится заметно, еще месяц и… Заметно! Она обеими руками обхватила живот. — Нам нужно еще сделать анализы, и я хочу, чтобы вы съездили в больницу в Барнстепле, — продолжил доктор. — Вы девушка молодая, здоровье у вас отменное, так что оснований для беспокойства нет… Ага, как бы не так! «Оснований для беспокойства нет…» Есть, да еще и какие! Откровенно говоря, бедняжка была в полном ужасе. — Ничего не хотите мне сказать по поводу отца ребенка? — Нет! — Нэнси решила, что не расскажет никому. Пока не поговорит с ним. Вот только сможет ли она признаться хотя бы ему? — Было бы неплохо, если бы вы пришли ко мне оба. — Доктор Коллинз видел, в каком расстройстве пребывает пациентка, и ободряюще улыбнулся. — Как его зовут? — Джон, — выпалила девушка. — Местный парень. Я познакомилась с ним в Байдфорде. Мы… — Она закусила губу. — Это всего только один раз было, правда. Я и не думала… — Не хотите чаю? Нэнси покачала головой. По щекам ее струились слезы. Доктор Коллинз подошел ближе и положил руку на плечо пациентке.