— Не знаешь, Дженни уже в курсе? Она скоро спустится? — Я поворачиваюсь к ее жениху, и он поднимает голову, однако на вопросы не отвечает, а просто хмуро смотрит на меня. — Я пыталась ей дозвониться, но в родильном отделении настаивают, что по графику она пока не работает. Джонас лишь качает головой, не сводя с меня глаз. — Ничего не понимаю, — произносит он. — И я тоже! Я им сказала, что сестра должна заступить на смену сегодня, но они продолжают твердить свое. — Почему ты пытаешься связаться с Дженни? — вставая с места, спрашивает Джонас. Его удивление заставляет меня нервничать еще сильнее. — Она — моя сестра. Само собой, я хочу сообщить ей о Крисе. — А что с Крисом? — хмурится Джонас. Как это, что с Крисом? Теперь уже я ничего не понимаю. — В каком смысле? Мне позвонили из больницы и сказали, что он попал в аварию. Иначе зачем я здесь? Джонас судорожно сглатывает, потирая руками лицо. Его глаза снова наполняются тревогой, хотя казалось, что больше уже некуда. — Морган, — он делает шаг вперед, — я приехал сюда, так как мне сообщили, что Дженни попала в аварию. Если бы я уже не сидела, то упала бы. У меня нет слов. Я просто молча смотрю на жениха сестры и пытаюсь все осознать. Затем качаю головой, откашливаюсь и пытаюсь заговорить, но выходит лишь со второй попытки: — Ты, наверное, не так понял. Они не могли оба… — Жди здесь, — велит Джонас и торопливым шагом подходит к стойке. Пытается опять привлечь внимание, нажимая на звонок. Я же достаю телефон и набираю номер Дженни. Голосовая почта. Вбиваю контакт Криса. Может, произошел сбой в системе? Тоже автоответчик. Здесь точно должна быть какая-то ошибка. Когда спустя несколько минут к нам никто так и не подходит, Джонас несется прямиком в приемное отделение экстренной помощи. Там он подходит к одному врачу за другим, пока в зал ожидания не отправляют медсестру. Ее я узнаю. Это Сьерра. Наши дочери учатся вместе. Она по очереди смотрит на нас с Джонасом. — Думаю, произошла какая-то ошибка, — нервно заявляет он. Я немедленно подхожу к стойке, держа на руках Элайджу. Ног я не чувствую и даже не осознаю, как встала со стула и очутилась здесь. — Кто попал в аварию? Кого доставили в больницу? — вопросы так и срываются с языка. — Моего мужа или сестру? Сьерра поворачивается ко мне, затем косится на Джонаса и в конце концов опускает взгляд на бумаги перед собой. — Давай я приведу того, кто сможет тебе помочь, Морган. — Черт побери! — Джонас изо всех сил бьет по стулу, когда медсестра уходит. Я начинаю понимать, что нас намеренно избегают, и это пугает до смерти. Никто не хочет сообщать плохие новости. — Они не могут оба пострадать, — шепчу я. — Просто не могут. — Однозначно, случилась какая-то путаница, — произносит Джонас. Его голос спокоен и звучит так уверенно, что я готова ему поверить. Однако сразу после этих слов он закрывает глаза рукой и опирается на стену, словно ноги больше не держат. — Кто с тобой связался? Что они сказали? — Звонили из больницы. Минут двадцать назад. Они четко назвали имя Криса. Про Дженни речи не было. — То же самое, только сообщили о Дженни. В это мгновение мы замечаем Сьерру. На этот раз она выходит из дверей приемного отделения и подзывает нас. — Идемте. Однако ведет она нас не в палату, а в еще один холл, поменьше и дальше по коридору, внутри отделения экстренной помощи. Джонас забирает у меня сына, хотя я даже не замечаю, когда это произошло. Сьерра предлагает присесть, но никто из нас не следует ее указаниям. — Информация об их состоянии пока отсутствует. — Значит, все-таки пострадали оба, — уточняет Джонас, — Крис и Дженни? Медсестра кивает. — Боже мой, — шепчу я, затем закрываю лицо ладонями. По щекам льются слезы. — Сочувствую, Морган, — произносит Сьерра. — Вы можете подождать здесь, а я сообщу, как только что-нибудь узнаю. — С этими словами она покидает нас и закрывает дверь. Джонас опускается на стул рядом со мной. Мы пробыли в отделении экстренной помощи всего десять минут, но они кажутся часами в отсутствие новостей. — Может, у одного из них сломалась машина, — высказывает предположение жених Дженни. — Это бы объяснило, почему они были вместе. Я киваю, но его голос едва долетает до моего сознания. Я не знаю, почему сестра и муж ехали на одном автомобиле. Не знаю, зачем она соврала, что работает сегодня. И мне все равно. Мне просто нужно знать, что с родными все в порядке. Джонас укладывает спящего Элайджу в креслице и начинает мерить комнату шагами. Я смотрю невидящим взглядом на экран телефона. Нужно кому-то позвонить, чтобы привезли Клару. Кому-нибудь из моих подруг. Или Лекси. Не хочу, чтобы дочь узнала об аварии от посторонних. А еще необходимо свзяться с родителями Криса. Обязательно. Вот только чуть-чуть еще подожду. Надо убедиться, что с их сыном все будет хорошо. Они живут во Флориде и все равно ничего не могут сделать оттуда. Зачем лишний раз беспокоить пожилых людей? Джонас звонит своей матери и спрашивает, не могла бы она забрать из больницы Элайджу. Прежде чем он вешает трубку, я привлекаю его внимание. — А она не будет против подбросить сюда Клару? Жених Дженни кивает и передает мою просьбу. Затем набирает номер школы и вручает мне телефон. Я объясняю администратору, что миссис Салливан заберет Клару с уроков. Думаю, дочь будет удивлена, так как, несмотря на ее знакомство с матерью Джонаса, это странный выбор взрослого для сопровождения. Но мне не хочется, чтобы Клара вела машину сама. Справиться с тревогой и паникой не так-то просто, а она совсем недавно получила права. Проходит еще несколько минут. Джонас пытается дозвониться до полицейского участка и разузнать про аварию больше. Однако там не сообщают особых подробностей. Только марку автомобиля. Это была «Тойота Хайлендер», принадлежащая Дженни. За рулем находился мужчина. И на этом все. — Почему Крис вел ее машину? — недоумевает Джонас. Я воспринимаю это как риторический вопрос, но он продолжает бормотать: — И почему она солгала насчет работы? Я невидящим взглядом продолжаю гипнотизировать телефон, словно жду, что позвонят муж и сестра и сообщат: с ними все хорошо. — Морган, — привлекает мое внимание Джонас. Однако мне совершенно не хочется на него сейчас смотреть. — Как думаешь, у них был… — Не произноси этого, — выплевываю я. Не желаю ничего слышать. Или думать о подобном. Это просто глупо. Немыслимо. Я подскакиваю и принимаюсь ходить по другой стороне зала ожидания. Любой звук приводит меня в бешенство. Пиканье, доносящееся из коридора. Стук клавиш, когда Джонас набирает сообщения Крису и Дженни. Громкоговоритель, объявляющий имена медсестер и докторов. Поскрипывание обуви по деревянному полу помещения. Эта какофония меня раздражает и в то же время позволяет отвлечься от тяжких мыслей. Не собираюсь строить предположения относительно причин, по которым Дженни и Крис были вместе. — Скоро придет Клара. И моя мать, — произносит Джонас. — Нужно будет как-то все им объяснить. — Зачем? Уверена, ситуация объясняется общим местом работы. Джонас смотрит в пол, но я ясно вижу сомнение на его лице. Беспокойство. Страх. Я вытираю слезы и киваю, соглашаясь с ним. Несмотря на желание верить в лучшее, дочери понадобятся ответы. И нужно будет поведать ей все подробности, иначе она может прийти к тем же выводам, что и Джонас. Сказать, что мы не знаем причины, по которой ее отец и тетя оказались вместе, — не вариант. Иначе Клара начнет подозревать худшее. — Можно сообщить, что Дженни подвозила Криса до работы, — предлагаю я. — По крайней мере, пока они сами не объяснят, что произошло. Мы встречаемся взглядами. С тех пор как мы очутились здесь, я практически не смотрела на него. Джонас кивает, поджав губы. Наш молчаливый диалог что-то во мне переворачивает. Словно почувствовав, что я сейчас рухну… сломаюсь… исчезну, он делает шаг и притягивает меня в утешающем объятии. Я прижимаюсь к нему изо всех сил, закрыв глаза и сходя с ума от ужаса, когда дверь в зал ожидания распахивается. Мы отшатываемся друг от друга. Джонас выходит навстречу прибывшим. Я же, наоборот, отступаю назад, увидев доктора. Он начинает что-то говорить, но его слова сливаются в сплошной шум, не имеющий смысла. Однако я вижу, каким сожалением наполнены его глаза. Как опускаются уголки его губ. Как сострадательны его жесты. И понимаю вердикт. Когда доктор произносит, что ничего нельзя было сделать, Джонас падает на стул. Я же просто… падаю. Глава шестая