– Можно я еще немного побуду здесь одна, а? Без меня ведь никто там не умрет. Но произнося последние слова, Анисия уже знала, что ее уединение нарушил Клим. Почувствовала его взгляд на себе еще до того, как открыла глаза. – Скажи, тебе правда настолько противно сидеть со мной за одним столом? Если это так, то возвращайся. Я сваливаю, – голос мужчины звучал недовольно, а глаза мерцали яростью в свете уличного фонаря. А вот Анисю уже понесло. Вскинув голову, девушка не менее гневно взглянула на Клима. Противно? Ей противно?! Да он сам кривится всякий раз, когда Анися оказывается рядом! – Это кому еще противно, надо разобраться! – усмехнулась девушка и рывком поднялась на ноги. Конечно же, она не приблизилась к Климу. Иначе придется задирать голову и смотреть на мужчину снизу-вверх. – Самого мучают рвотные спазмы, как только меня увидишь! – еще громче, со звенящей обидой в голосе, выкрикнула Анисия, сжав ладони в кулаки. Так и хотелось пустить их в ход. Но ведь она – не мелкая девчонка, чтобы лезть в драку. Она – взрослая и уверенная в себе женщина. Ну, допустим, не женщина пока. Но это все временно. – Чего?! – пророкотал Клим, захлебнувшись удивлением. – Да я…. Я… Млять! – Нет, ну тут мне даже возразить не чем, – в сердцах отвечала девушка. – Как есть блядун! – Какие мы слова знаем, а! – с сарказмом заметил Клим. – Мелкая еще, чтобы подобными фразами бросаться. – Зато ты у нас взрослый и опытный! – прищурилась Анисия. И сама понимала, что притормозить нужно. В идеале – уйти, пока ссора не дошла до критической отметки. Но ноги будто вросли в траву. А грудную клетку взрывало возмущением. – Уж поопытнее некоторых, – шагнул Клим ближе в пылу спора. Ну и да, дикой потребности в этой девочке. Будто на разрыв. И дышать тяжело. А может, у него инфаркт уже, с такими-то качелями? Кто разберет? Но уйти сейчас он не мог. Да и как от нее уйти? Когда вокруг – темнота, будто в целом мире они одни. А вдалеке слышатся томительные гитарные аккорды. Легче застрелиться, чем не смотреть на нее сейчас, когда она – такая. – В этом все дело, да? – вдруг очень тихо, едва слышно, прошептала Анисия. Девчонка будто растеряла весь пыл. Сдулась, как воздушный шарик. И плечи поникли. А Клима – точно бетонной плитой придавило, когда понял, что грустит она. Словно из самого вся жизнь начата утекать в пустоту. И вдруг взглянула на него исподлобья. В самое сердце, в душу зелеными глазами стрельнула, будто черствую и сухую. А на самом деле – полыхавшую эмоциями и чувствами. Страстью дикой и яростной. К ней, к этой хрупкой девушке. Наверное, он все-таки умудрился набраться, как и хотел. Потому что и сам не понял, как уже стоял рядом с ней, запутав руки в рыжие кудри. Сразу обе ладони – как в обжигающую лаву. И шелк между пальцами. А в голове – дурман. Жадный взгляд замер на запрокинутом лице. Всего лишь знак, пусть и едва различимый, увидит и сразу отпустит. Поймет, что неприятен ей, и тут же уйдет, исчезнет, если так нужно будет. Свалит на другой конец света, если поймет, что неприятен ей. А Анисия молчала. Смотрела зелеными глазищами, будто тянула жилы из него. Одну за одной. И вдруг ладони свои вскинула. Клим подумал – оттолкнет сейчас. Ведь не может она… к нему… Он далеко не идеал. И родословная у него – мрак да ужас. Пусть Платон и воспитал его, вырастил, усыновил, а биологический папаша – на «зоне» отдыхает. Словом, не пара он такой принцессе, как Анисия Адамиди. Но хрупкие ладошки коснулись его рубашки, осторожно и аккуратно, будто он рассыпаться вздумает, если она надавит чуть сильнее. Анисия задержала дыхание. А глаза закрыла. Крепко зажмурилась. Но не отстранилась, наоборот, как-то потянулась к нему всем телом, будто искала опоры. А он подхватил. До жути перепугался. Она в обморок вздумала рухнуть?! Да какого хрена, а?! Уже на помощь хотел звать. Но так и застыл с открытым ртом. Потому что девчонка потянулась к нему. Сама неумело прижалась к его губам, дернув его к себе, ухватившись за рубашки тонкими пальцами. А Климу ведь тридцать два. Не пацан. А будто в жизни не целовал никого. Будто все тело парализовало. Будто в кому впал. Все видит, все слышит, чувствует, а пошевелиться не может. Ступор длился до тех пор, пока Анисия, всхлипнув, не начала отстраняться. Боги, ну и кретин же он! Любимая девушка… сама… первая его целует. А он – в трансе. Ну идиот! * * * А Аниське хотелось рыдать. Слезы так и норовили вылиться из глаз. Но нет! Она ведь Адамиди! Не станет она рыдать прямо здесь. Только не на глазах у Клима. Лучше сбежать на край земли и никогда не видеть насмешки в этих глазах. И вот девушка уже отшатнулась, собралась действительно сбежать. Но крепкие руки удержали. Словно намертво вплелись в ее волосы. А под ладонями мощные удары сердца увеличивали свой ритм. Тук-тук… Тук-тук… А следом – взрыв. Потому что жадные губы сплелись в диком интимном танце. Словно дорвались до запретного и самого желанного лакомства. И дышать – уже не нужно. И весь мир исчез для этих двоих. Второй их поцелуй разительно отличался от первого. Все ограничения сняты. Теперь – можно. А безумная неуемная жажда друг в друге связывала их все сильнее, сплетала в одно целое. А потом, когда Клим сумел справиться с дикой потребностью в этой девочке, когда умудрился найти в себе силы, чтобы выпустить из плена нежные губы, а в голове немного прояснилось, все встало на свои места. Кто запретит им? Ведь не могут они порознь. Не могут друг без друга. Он точно никуда уже без нее. И плевать на все запреты. – Сядешь за руль? Я выпил, – пробормотал Клим, дрогнувшими пальцами отыскал в кармане ключ от тачки и вложил в хрупкую ладонь, обхватив ту пальцами. И не выпускал, словно в плен взял, обжигая кожей. А Анися распахнула глаза в удивлении. За руль? Да как? Она и сама точно пьяная. А ведь два глотка вина всего лишь и сделала. – Но ведь никому нельзя брать твою тачку, – опешив, возразила девушка. Ведь не говорить же ему, что у нее ноги подкашиваются от его поцелуев! А Клим крепко обхватил девушку руками, будто сорвался, не мог больше противиться желанию. Будто коснулся раз, и все, навсегда к себе припаял девчонку. А все нутро ревело: Моя! – Тебе все можно, малышка, – пробормотал прямо в губы с такой страстью, что Аниси понятно стало. Да, ей действительно можно все. Молодые люди убегали с вечеринки, держась за руки. А Клим чувствовал себя, будто ему лет семнадцать. Душу рвало на части, когда Анися смотрела на него, пряча улыбку. А взгляд – осоловевший. Черт! Хорошо, что живет он рядом совсем. Иначе ведь терпения не хватит, чтобы сидеть рядом с ней и не касаться. А оказавшись перед машиной, Клим помог Анисе устроиться за рулем, подогнал сиденье по росту, пристегнул девочку ремнями. И, не переставая, касался ее, в висок целовал, в макушку, в неприкрытое платьем плечико. Понимал, что безбожно отвлекает, что ей – за руль. Но не мог остановиться. А может, самому сесть? Он хоть и выпил, управлять тачкой сможет. Но нет, даже вопрос задавать не стал. Анисия не пустит его пьяным за руль. А он – чувствовал себя смертельно пьяным. Был под настоящим кайфом, ведь его любимая – с ним. * * * Стоило Климу и Анисии покинуть территорию владений Лера и Весты Адамиди, как охрана тут же доложила обо всех событиях хозяину. Лер Адамиди, выслушав сообщение начбеза, усмехнулся. Взглянул на Платона. Друг пожал плечом, мол, я предупреждал. Он тоже слышал все, о чем докладывали парни. Лер наигранно вздохнул и полез в карман за сложенными купюрами. Вынув те, протянул Ильдару. – На, держи, грабитель! – проворчал Адамиди. Камул усмехнулся, но выигрыш взял и спрятал в карман пиджака. А затем подхватил свой наполненный вином бокал и лаконично произнес: – Что ж, давненько у нас не было свадеб! Родные тост поддержали. Люся украдкой смахнула слезу, взглянула на мужа. А потом обменялась понимающими взглядами с Вестой. Хорошо, когда любящие сердца находят друг друга, а не мучаются поодиночке. – Свадьба – это хорошо, – кивнул Константин, одобряя выбор племянницы. * * * У Клима был свой дом. Просторный, пожалуй, даже чересчур большой для него одного. Но участок он купил давно, неподалеку от дома родителей. Да и самая первая мастерская была здесь же. До сих личные заказы Клим выполнял именно в своем личном гараже, для самых важных, так сказать, персон. Но заказов было все меньше, потому что приходилось отказывать. Клим теперь занимался только тачками семьи, да и то парни помогали.