Алексис кивнул, сделал радио погромче и тронулся с места. Глава шестнадцатая Окна их номера выходили на парк, на окраине которого выстроились в ряд шале. Одетый в халат Алексис стоял у окна и любовался пейзажем. Около часа назад у него закончился сеанс массажа, тело было расслабленно, но ум – по-прежнему неспокоен. Приближалось обеденное время, Клеманс делала макияж в ванной комнате. Он лег на кровать, которая казалась ему огромной, и еще раз быстро просмотрел фотографии, сохраненные в телефоне: женщина с мальчиком в толпе и улыбающаяся Оливия с красным рюкзаком. «Невероятная история». У селфи было высокое разрешение, Алексис увеличил его при помощи большого и указательного пальцев. Лицо заполнило весь экран. Он завороженно смотрел на фотографию, когда в комнату вернулась Клеманс. На ней было платье, которое ему нравилось, а макияж оттеняла маленькая сережка с камушком, вставленная в крыло носа. Он сам подарил ей эту сережку, сказав, что простенькое молодежное украшение придает ей невероятное очарование. Алексис был настолько поглощен телефоном, что не заметил ее приближения. Клеманс наклонилась, чтобы поцеловать его, и увидела фотографию Оливии: – Она похожа на тебя, кто это? Всматриваясь в лицо Оливии, он внезапно обнаружил сходство с чертами лица его деда. И чем дольше смотрел, тем более явным становилось это сходство. Алексис невольно вздрогнул и вскочил с кровати. «Неужели это возможно?» За долю секунды перед его мысленным взором пронеслись сообщение в «Психее», дата расставания с Кларой и предположительная дата рождения Оливии. Он с трудом выдавил из себя: – Кажется, это моя дочь… Клеманс онемела, вытаращив глаза от удивления. Чувствуя, как страшная сила сжимает сердце, Алексис повернулся к ней. И быстро выложил часть истории: знакомство с Кларой, расставание с ней и, наконец, ДТП с автобусом. Клеманс, не шевелясь, выслушала его. – Когда ты собирался мне об этом рассказать? – Прости, дорогая… Алексис лихорадочно сжимал в руках телефон, силясь выдержать ее взгляд. Он должен был сказать ей правду. – Клара умерла от рака, и вскоре после этого со мной связался некто вроде нотариуса, который передал мне сообщения, написанные ею перед смертью. Вопреки всему Клара считала, что Оливия по-прежнему жива, и создала эти сообщения, чтобы помочь мне отыскать ее… Она хотела, чтобы я отправился на ее поиски. Это ее последняя воля. Клеманс замерла: – Вне всякого сомнения, эта женщина манипулирует тобой. Не столь важно, что ею движет – месть или отчаяние. Подобное мог придумать только коварный ум. Что же такого особенного произошло между тобой и Кларой, если ты намереваешься пуститься в подобную авантюру спустя столько лет? Клара умерла! И если Оливия жива, то почему она не дала знать о себе матери? Алексис покачал головой: – Прошу, выслушай меня. Уже несколько дней я прокручиваю все это в голове. Вплоть до мигрени. Он подошел к кровати и сел рядом с ней, взяв ее за руку. – Представь на мгновение, что Оливия действительно моя дочь и что сейчас ей грозит какая-то опасность. Неужели ты думаешь, что, пребывая в полной неизвестности относительно ее судьбы, я смогу продолжать жить как ни в чем не бывало? Что джакузи в спа-салоне заставит меня забыть о ней? Клеманс попыталась отдернуть руку, но Алексис еще крепче сжал ее. – Мне нужно лишь несколько дней, чтобы прояснить это дело. – А как же наша свадьба, ЭКО?! Ты подумал о нас и о нашем будущем ребенке? Кошмар! Алексис, не делай этого! – Всего несколько дней, – прошептал он, опустив голову. – У меня нет выбора. – Выбор есть всегда. Всегда. Ты ничего не должен призраку из прошлого. Подумай о будущем. – Вот именно, Клеманс. Я еду туда именно ради нас двоих, а вскоре, надеюсь, нас станет трое. Чтобы покончить с этим тягостным сомнением. Иначе оно будет отравлять мне всю оставшуюся жизнь и наш брак… Клеманс закрыла лицо руками. Алексис не хотел дотрагиваться до нее, опасаясь, что она оттолкнет его. После долгого молчания, которое он не решался прервать, Клеманс вздохнула и вытерла две крупные слезы, катившиеся по ее щекам. – Я возвращаюсь в Нант, – сказала она. – И буду ждать, когда ты вернешься, получив все необходимые сведения. Сердце Алексиса разрывалось от ее рыданий, но в то же время было исполнено благодарности. Только любовь Клеманс поможет ему не потерять рассудок от этой истории. Глава семнадцатая Сидя в большой машине, арендованной в Виши, и неподвижно глядя на дорогу, Алексис испытывал одновременно стыд и вину; чтобы сохранить остатки хладнокровия, он старался прогнать прочь мысли о Клеманс. «Ты совершаешь самую большую глупость в своей жизни!» Но колебаться было поздно. Стоило ему представить, как Клеманс обреченно ждет его возвращения, весь его энтузиазм улетучивался. Он приближался к пункту взимания платы за проезд. Одна его часть умоляла развернуть машину, а другая выставляла дилемму в благородном свете: «Если Оливия мертва или же мне не удастся найти ее, я расскажу Клеманс о „Психее“. Она простит меня, потому что между нами настоящая любовь». Он отключил телефон, так как не вынес бы постоянных звонков или сообщений от невесты. И после двухчасовой езды снова опустил стекло, чтобы взять проездной талон. Перед придорожным кафе неподалеку от Каора он заглушил двигатель и потянулся за смартфоном. С нетерпением прокрутил список последних сообщений и неожиданно увидел месседж от компании «Анаэль Текнолоджис». Вы собираетесь установить неизвестное приложение. Вы уверены, что хотите продолжить? Да Нет Не раздумывая, он нажал на «да», и чат-бот вновь оказался в его телефоне. И тут же прилетела приветственная фраза Клары: Алексис, ты здесь? Его сердце сжалось, как в первый раз. Оливия – моя дочь? Оливия – твоя дочь, Алексис. Утвердительный ответ произвел на него эффект пощечины. Самым первым порывом было оскорбить ее, но он сдержался: какой в этом смысл, ведь это всего лишь робот.