Поезд Наместника Алексеева прибыл почти строго по расписанию. Все было как обычно, ковровая дорожка, духовой оркестр, толпа встречающих. Но Наместник на Дальнем Востоке адмирал Алексеев шестым чувством царедворца чуял что, что-то было не так. Во-первых, праздничный перезвон церковных колоколов. Побочный отпрыск царской фамилии был о себе довольно высокого мнения, но навряд ли так встречали именно его. Во-вторых, из окна вагона наблюдались толпы празднично одетых обывателей, стекающиеся к набережной, так что Порт-Артур сегодня сильно напоминал разворошенный муравейник. Из чего адмирал Алексеев сделал вывод, что сейчас его будут сильно радовать… — Ваше высокопревосходительство — гляньте, — адъютант указал на набережную, где из катеров и шлюпок выгружали на берег толпу понурых апатичных японских матросов. — Значит, у Макарова все-таки получилось побить макак! Интересно, какие потери по эскадре? — сказал Наместник своему адъютанту лейтенанту фон Боку, проходя к выходу из вагона, — Все выясните по возможности быстро и доложите. На перроне его встретил начальник морского отдела штаба эскадры контр-адмирал Молас. — Ваше высокопревосходительство, имею честь доложить, что подошедшая сегодня утром к Порт-Артуру японская эскадра полностью уничтожена. Наши корабли повреждений в бою не имеют, потерь в командах нет. Под конвоем двух вспомогательных крейсеров доставлены шесть пароходов с военными грузами, предназначавшимися японцам. — Погодите, контр-адмирал, кто из нас сошел с ума? — Наместник замер на месте, осмысливая услышанное. — Как это может быть, что японская эскадра полностью уничтожена, а наши корабли вовсе не имеют повреждений? Или макаки сами затопили свои броненосцы? — Никак нет, ваше высокопревосходительство, не сами. Не могу знать, как там точно было дело, в момент боя я находился в штабе, но вице-адмирал Макаров оставил для Вас запечатанное сообщение с указанием вручить лично в руки. — Контр-адмирал сунул Наместнику пакет так, будто тот жег ему руки. Наместник сломал большие сургучные печати и разорвал плотную бумагу, короткий текст написанный рукой самого Макарова гласил: Его высокопревосходительству адмиралу Алексееву Е. И., Наместнику Императора Всероссийского на Дальнем Востоке, от Командующего Тихоокеанским Флотом Российской Империи вице-адмирала Макарова С. О., лично в руки, конфиденциально. В восемь часов утра сего дня к внешнему рейду Порт-Артура подошла японская эскадра в составе шести броненосцев, двух броненосных и четырех бронепалубных крейсеров. По причине того, что противник имел над нашей эскадрой двойное преимущество, я не решился его атаковать. В восемь часов тридцать минут появившиеся в тылу японской эскадры два неопознанных корабля под андреевскими флагами вступили в артиллерийский бой с замыкающими японский строй бронепалубными крейсерами. В результате массированного и невероятно точного артиллерийского обстрела с недоступных для японцев дистанций все четыре японских бронепалубных крейсера были потоплены в течении десяти минут. Наблюдательный пост флота на Золотой Горе предоставил полный хронометраж. После бронепалубных крейсеров, невыясненным нами способом, предположительно новой разновидностью самодвижущихся мин, потоплены: броненосные крейсера «Асама» и «Якумо» и броненосцы «Микаса», «Асахи», «Фудзи» и «Ясима». Броненосцу «Сикисима» взрывом самодвижущейся мины оторвало пятнадцать сажен кормы с винтами и рулем. Броненосцу «Хацусе» мина угодила в борт, оборвала левый вал и заклинила перо руля в положении лево на борт, что вызвало неуправляемую левую циркуляцию. Оба оставшихся на плаву японских броненосца были небоеспособны и под угрозой расстрела со стороны нашей эскадры спустили флаги, после чего их командиры и старшие офицеры совершили обряд сеппуку. В настоящее время ведутся работы по спасению кораблей от окончательного затопления… Дочитав страничку послания до конца, Наместник рассеянно сунул листок в карман. — Эта бумага верх недоговоренностей, поэтому надо начинать разбираться самому, — подумал он и пожевав губами, он повернулся к Моласу, — Так, адмирал, что там еще? Я же понимаю, что вы чего-то не договариваете! — При выходе с внутреннего рейда столкнулись и получили повреждения броненосцы «Севастополь» и «Пересвет». В командах потерь нет, по предварительному докладу капитана над портом, корабли нуждаются в доковом ремонте или подведении кессона. — Ах ты кусача вошь, все-таки капнули дегтем в мед! — Наместник огляделся по сторонам, — Почему здесь нет самого адмирала Макарова, он что ранен или хуже того убит? — Ваше высокопревосходительство, адмирал Макаров, на крейсере «Аскольд», в сопровождении крейсера «Новик» и миноносцев «Страшный», «Решительный», «Стерегущий», отбыл вместе с прибывшим сегодня, вспомогательными крейсерами к островам Эллиота. Согласно последнего сообщения адмирала Макарова, целью рейда является захват японской маневровой базы, с целью воспрепятствовать дальнейшим действиям вражеского флота в этих водах. Причины, заставившие его так поступить, должны быть изложены в письменном рапорте, который я Вам только что передал. — Посмотрим? — Наместник Алексеев снова вытащил на свет письмо Макарова. Точно, на обратной стороне было продолжение: Как выяснилось после встречи с командирами неизвестных кораблей, это были построенные в САСШ на частные средства по русскому проекту прототипы быстроходных крейсеров первого ранга. В этой атаке, впервые применялись новые быстроходные дальнобойные самодвижущиеся мины конструкции русского изобретателя Тимохина. В результате грамотных и решительных действий опытных команд этих кораблей, полностью использовавшей преимущества своего нового оружия, японская эскадра прекратила свое существование. В связи с необходимостью окончательно очистить ближайшие воды от японского присутствия, и для организации места базирования для полностью секретных кораблей, убыл к островам Элиота в составе группы кораблей: крейсеров «Аскольд» и «Новик», миноносцев «Страшный», «Решительный», «Стерегущий», вспомогательных крейсеров с номерами «564», «715» и «081» а также судна обеспечения «Борис Бутома». Вице-адмирал С. О. Макаров. — Так! — подумал про себя Наместник, — Вот оно что, одни из порта выйти не могут, косорукие бездельники, другие — герои, приходят и вместо них воюют, эскадры топят!!! Понятно, когда броненосцы не могут без приключений даже выйти на внешний рейд, то чего ждать от таких вояк?! Так обязательно надо выяснить, что там к чему, история пахнет Большой Тайной. Неужели Сандро все-таки разыграл свою карту. Предупреждал всех, предупреждал, а когда его слушать не стали, взял и приготовил козырь в рукав. И сейчас бросил его на стол?! Сильный ход! Алексеев снова сунул письмо Макарова в карман. — Значит так, господин контр-адмирал, быстро найдите мне очевидцев всех сегодняшних событий, только тех, что сами, что-то видели, а не только слышали от кого-то. Опросите команды купцов, которых привели с собой эти «вспомогательные крейсера», может, всплывут какие интересные факты, И найдите мне среди пленных макак кого-нибудь, кто бы хоть немного говорил по-русски. Хочу послушать, их мнение, как они дошли до жизни такой. И передайте на «Баян», чтоб высылали катер, если гора не идет к Магомету, то Магомет сам пойдет к горе. А Мы пока подождем в здании вокзала. — Ваше высокопревосходительство, в штаб доставлен лейтенант с «Цесаревича», находившийся в момент боя на наблюдательном посту на Золотой горе. Ему, наверное, было видно лучше всех… — Давайте его сюда, нет лучше сразу на «Баян»… побеседовать с ним можно и в пути. И туда же кого еже успеете найти из очевидцев… — Ваше высокопревосходительство, куда? — опешил от неожиданности контр-адмирал Молас. — Вслед за вице-адмиралом Макаровым и таинственными вспомогательными крейсерами на острова Эллиота. Слишком серьезное это дело и название «вспомогательный крейсер», для кораблей, которые, вдвоем и не напрягаясь, потопили целую броненосную эскадру, мне кажется просто издевательским. И еще, я просто обязан телеграфировать об этом случае Государю Императору, но как это делать, если я не увижу все своими глазами. И, кроме того — подумал Алексеев, такие новости вызывают ливень наград и монарших милостей и надо успеть пробиться поближе к центру событий. Американцы они там или нет, но наместник чувствовал, что при надлежащей подготовке знакомство с этими людьми может принести ему в будущем большие политические дивиденды. Они же фактически выиграли войну, хотя может быть, сами этого до сих пор не осознают. Наместник никогда не катался по морю на гавайских досках, но что такое «оседлать волну» он чувствовал интуитивно. Час спустя, броненосный крейсер «Баян», отчаянно дымя всеми четырьмя трубами, двинулся на восток в сторону островов Элиот. Кочегары в поте лица скармливали раскаленным топкам одну тонну угля за другой, наместник не собирался плестись по морю экономическим ходом. А внизу, в адмиральской каюте, Наместник Алексеев заворожено выслушивал фантастический рассказ флотского лейтенанта о сверхскорострельных и сверхточных пушках и сверхметких самодвижущихся минах. Те рассказы, что неделю назад, или даже вчера, в обычной обстановке, вызвали бы усмешку, теперь воспринимались совсем по другому. — Может быть все что угодно! — крутилось в голове у Алексеева, — главное не упустить свой шанс. 14 марта 1904 года 17–37 по местному времени Окрестности маневровой базы японского флота на островах Эллиот. Боевая рубка БПК «Адмирал Трибуц». Капитан первого ранга Карпенко Сергей Сергеевич. До японской базы на островах Элиот осталось около пятнадцати миль. Мы подходим к ней со стороны садящегося в море солнца. Японские наблюдатели нас еще не обнаружили, или принимают за возвращающуюся эскадру Того, потому что среди японских кораблей пока не наблюдается никакой суеты. Уже сорок минут операторы радаров «Трибуца» и «Быстрого» наблюдают японскую якорную стоянку. Отметки кораблей на радаре можно пересчитать пальцем, жалко что этого не видит Степан Осипович. Вот эти восемь совсем маленьких отметок, как раз там где их и нанесли на карту вертолетчики. Наверняка это те два отряда номерных миноносцев по четыре вымпела, которые числились в Первой боевой эскадре у Того. Так, вот еще рядом четыре отметки покрупнее… а это что за хрень? Свиридов о таком не докладывал! Упс! Столько событий, память совсем дырявая стала. Это тот самый отряд истребителей в четыре вымпела, что участвовал в попытке закрыть проход этой ночью. Так, а это что за прекрасная маркиза у самого входа на внутренний рейд? Для трампа мало, для миноносца велико? Так это наверное то самое авизо «Тацута», любимая посыльная посудина Того. Собралась куда то бежать с донесением? А вот фиг! А вот это точно, на внутреннем рейде восемь единиц на якорях, от трех до восьми тысяч тонн. Скорее всего, пароходы снабжения, между прочим, с грузами для первой боевой эскадры японского императорского флота. Где-то здесь, в шестидесяти кабельтовых от берега островов, должно быть заграждение из двух ниток якорных мин. Только узкий зигзагообразный фарватер безопасно ведет к якорной стоянке. Наш ГАК Полином увидит эти мины где-то с дистанции в десять кабельтовых. Пора бы уже приводить эскадру в боевое положение. Я взял в руки трубку. — «Аскольд», на связи «Трибуц», Карпенко, до исходного рубежа атаки двадцать кабельтовых. Будьте добры вызвать в рубку Степана Осиповича и играйте тревогу, через семь минут мы начинаем. Эфир ответил. — «Трибуц», на связи «Аскольд», Грамматчиков, вас понял, боевая тревога. — Удачи вам, Константин Александрович, и с Богом! — сказал я, а про себя подумал: — Лишь бы сдуру по своим не попали, из своих допотопных. А вообще, у нас с «Быстрым», огневой мощи как у десятка «Аскольдов». Но миссия имеет еще и воспитательную цель, показать, так «как надо», не глядя со стороны, а так сказать, непосредственно участвуя. — Спасибо, Сергей Сергеевич, к черту! — ответил Грамматчиков, но я уже не обращал внимания на слова, сосредотачиваясь на предстоящей задаче. Самое главное, стоит ли обстреливать позиции японских батарей. Они построены? Вооружены? Снаряжены? После некоторого размышления я решил открыть огонь при первых признаках целенаправленного шевеления на позиции. А тем временем солнце багровым шаром упало почти к самому горизонту. Есть! На экране ГАКа высветились одна за другой две нити минных заграждений, искать проход некогда, дежурный отряд номерных миноносцев уже двигается к выходу с внутреннего рейда. Вызываю «Аскольд» — «Аскольд», ваш курс ведет к опасности — прямо по курсу, в девяти кабельтовых, минное поле. будьте осторожны. — «Трибуц», я «Аскольд», у аппарата капитан первого ранга Грамматчиков. Вас понял! — «Аскольд», на связи Карпенко. Примите чуть вправо, и заткните уши. сейчас мы их будем тралить! Не успел Грамматчиков ничего переспросить, как «Трибуц» взял градусов на двадцать вправо и с левой установки РБУ-6000 огненными каплями, одна за другой, полетели четыре реактивные бомбы. Описав дымную дугу, они упали, подняв высокие всплески, на ничем не выделяющийся участок моря. Несколько секунд было тихо, потом с ужасным грохотом вода встала верникально. — «Аскольд» это «Трибуц», удалось подорвать два-три букета, — Карпенко глянул на планшет, — проход шириной примерно в кабельтов, пристраивайтесь в кильватер за «Быстрым». — «Трибуц», вас понял, — Грамматчиков не догадался прикрыть трубку рукой и я услышал как он говорит Макарову, — Откуда они взялись, Степан Осипович? Сунулись бы мы сюда на радостях сами, потеряли бы крейсер. Ведь там и в самом деле не меньше трех букетов, из пяти мин каждый, было… — Константин Александрович, не гневите Бога, будьте любезны. Он и так даровал нам сегодня куда больше, чем мы заслуживали. Для вашего же благополучия, как верноподданный Императора Всероссийского, примите к сведению «американскую» версию и везде подтверждайте. Ибо, все, что сверх того, смогу поведать вам только с личного соизволения Его Величества. — Как вам будет угодно, Степан Осипович, но думать то вы мне не запретите… — Думайте что угодно, Константин Александрович. Но, во первых, вас люди слушают, понимать надо. А во вторых, смотрите внимательно, разворошили мы осиное гнездо, вон японские миноносцы на встречу спешат. И в самом деле, отряд номерных японских миноносцев, уже миновал вход на внутренний рейд и начал быстро разгоняться в сторону приближающихся русских кораблей. За маленькими, сто пятидесяти тонными, корабликами потянулись длинные хвосты черного дыма. Их командир повел свой отряд прямо поверх минных полей, должно быть зная, что заграждение выставлено на куда более крупную дичь, а его миноносцы с их двухметровой осадкой никак не смогут потревожить выставленных мин. Все было бы так, но и я тоже знаю свое дело не хуже его, а может и лучше, поэтому когда японский миноносный отряд проходил минное заграждение на несколько кабельтовых южнее того места где «Трибуц» уже проделал проход, снова заработал реактивный бомбомет, на этот раз с правого борта. Карпенко повторил свой трюк с тралением, но на этот раз море над минным заграждением не было пустынно. Короче, японцы шли строем пеленга. Головной, N69, успел проскочить и отделался, можно сказать, легким испугом. Средние N67 и N68 просто исчезли, поглощенные взрывами, а концевой N70 на полном ходу врезался в стену воды, поднятую сдетонировавшими минами. Через мгновение, его полузатопленный корпус мелькнул среди пенных водоворотов на месте подрыва. Еще секунда, и о номерном миноносце N70 больше никто и никогда не услышит, кроме разве что морских археологов. Но и флагманский N69 тоже недолго радовался своей удаче, восемь кабельтовых — дистанция прямо таки пистолетная для пушек «Трибуца». Я даже не стал просить «Быстрого» включиться в работу — незачем. Будь он в чуть более удобном ракурсе, то вообще бы обошелся шестьсот тридцатым комплексом, а так АК-100, так АК-100. Очередь осколочно-фугасными снарядами и четыре разрыва в воде и один на мостике у японца. Еще одна очередь, со второго орудия, и снова накрытие. На этот раз снаряд попал в носовой торпедный аппарат. Взрыв и только густое облако черного дыма, как отлетевшая душа погибшего миноносца. — ……, Степан Осипович, и что вы скажете на этот раз? — по голосу было слышно, что Грамматчиков не сдерживал эмоций, — Две очереди — два накрытия, и это, заметьте, безо всякой пристрелки. А темп стрельбы? Молотят как картечницы, право дело. — Константин Александрович, повторю вам, то же, что и говорил ранее. Просто принимайте все как есть и не задавайте лишних вопросов, со временем привыкнете. — Теперь понятно, почему на нем только два орудия. По темпу стрельбы, меткости и фугасному действию снаряда они равны примерно двадцати нашим пушкам калибра шесть дюймов, то есть в артиллерийском бою этот корабль превзойдет и «Аскольд» и «Новик» вместе взятые. Я… — Кхе-кхе, Степан Осипович, — я был вынужден прервать столь увлекательный диалог, — Там эта маленькая мерзавка «Тацута» пытается от нас сбежать. Не могли бы вы попросить Николая Оттовича сходить и прекратить это безобразие. К югу от нас минных полей нет, путь свободен. Мы со своей стороны немного собьем ей прыть… — Хорошо, Сергей Сергеевич, я распоряжусь, — ответил Макаров, — я даже не буду спрашивать, как и чем вы достанете цель, которая в шестидесяти кабельтовых от вас. — Ерунда эти шестьдесят кабельтовых, могли бы и пушкой, но не будем, пушки пригодятся для других целей, глядите… За трубами «Трибуца» вспыхнуло багровое пламя. Одна за другой в темнеющее небо поднялись две ракеты зенитно-ракетного комплекса «Кинжал». Радиокомандная система наведения точно вывела их на удирающий авизо. В конце концов стрельба по скоростной морской цели это один из штатных режимов. Обе боеголовки разорвались в непосредственной окрестности котельного отделения и натворили немало дел. Изрешеченные осколками трубы и вентиляторы, лопнувшие от сотрясения паропроводы, удушливый черный дым сочащийся по палубе из огромной дыры в первой трубе. И пожар, да-да, на верхней палубе вспыхнул самый обыкновенный пожар. Скорость сразу упала узлов до четырнадцати и вскоре «Новик» смог присоединиться к забаве со своими сто двадцати миллиметровыми орудиями. Еще несколько минут, и всем стало ясно, что «Тацута» обречена. Или гибель, или плен, третьего не дано. Хулиганистые комендоры «Новика» с азартом превращали изящный кораблик в бесформенную груду железа, и к тому же пылающего от носа и до кормы. Тем временем «Трибуц» и «Быстрый» открыли беглую стрельбу из обеих орудий по стоящим на якоре вдоль берега большого острова, японским эсминцам, или как их тогда называли «истребителям». Кочегары в отчаянной спешке пытались разогреть холодные котлы, но у них не было шансов, потому что вместе с сто миллиметровыми снарядами «Трибуца» на японцев обрушились куда более мощные фугасные снаряды с «Быстрого». Сначала по одному, а потом и группами японские матросы начали прыгать в воду и пытаться доплыть до острова, который был от них не более чем в кабельтове. Взрывы снарядов продолжали убивать и контузить людей прямо в воде. Вскоре бегство обрело массовый характер. Японские матросы не хотели умирать стоя на якоре, когда нет возможности нанести дополнительный ущерб врагу. Картина стала напоминать артиллерийский расстрел безоружных. — Дробь стрельбе! — я понял, что с миноносцами покончено, и дальнейший обстрел есть лишь пустая трата снарядов, — Степан Осипович, давайте разделимся. Сейчас с «Трибуца» и «Вилкова» будет выброшен десант, который возьмет под контроль острова и утихомирит бегающих по ним японцев. А Вы на «Аскольде» вслед за десантными катерами возьмите под контроль вон те пароходы. Сдается мне, там запасы для всей эскадры Того. — Хорошо, Сергей Сергеевич, только вы не увлекайтесь. На стоянке еще не все японские миноносцы затонули, одна мина выпущенная полоумным самураем и… вы сами говорили что ваш корабль абсолютно безбронен. — Степан Осипович, мы примем меры. На те миноносцы, что не затонули, тоже будет высажен десант. В принципе, Степан Осипович, наша военно-морская работа сделана, все корабли противника выведены из строя, все дальнейшее проходит по ведомству майора Новикова. Так что, устраивайтесь поудобнее, и смотрите представление. Где вам еще покажут такой цирк? Несколько минут спустя, с бортов «Трибуца» и «Вилкова», было сброшено по два десантных катера. По одному катеру пошли на малые острова, прикрывающие вход на внутренний рейд. Один катер нацелился на большой остров, на котором располагались угольная станция и телеграф. А четвертый, по широкой дуге рванул к полузатопленным корпусам японских миноносцев. Вслед за катерами, нащупывая безопасный путь сонаром, на внутренний рейд вошел «Трибуц», ведя за собой «Быстрого» и «Аскольд», который сразу направился к сгрудившимся в кучу пароходам… Вскоре с островов донеслись резкие щелчки винтовочных выстрелов из «арисак» и приглушенное татаканье автоматов. Пару раз резкой скороговоркой отметился Корд. В темнеющее на глазах небо взмыли осветительные ракеты. На юге море освещалось ярким костром по имени «Тацута». Когда матросы с «Аскольда» в шлюпках устремились к своей добыче, команды пароходов снабжения повели себя как благоразумные некомбатанты и даже пальцем не пошевелили для побега или сопротивления.