– Она абсолютно и безоговорочно влюблена в Кая. Я вздохнул. – Знаю. Она повернулась ко мне. – Так сделай с этим что-нибудь, ты напрасно тратишь время, если думаешь, что когда-нибудь она бросит его. – Не притворяйся, будто знаешь, что я чувствую и что мне с этим делать. – Ты идиот, – рассмеялась она. – У такого парня, как ты, есть куча вариантов. Найди кого-нибудь еще. Занимайся сексом. Веди жизнь, которая не будет сосредоточена вокруг Кеннеди и их дома. Возьми свою жизнь в свои руки. Тебе решать, что ты будешь с ней делать и с кем проведешь ее. – Послушать тебя, так это просто. Но вдруг мне стало любопытно, мы вообще обо мне сейчас говорим? Она многозначительно помолчала, прежде чем ответить, и я готов был поклясться, что на мгновение в ее глазах блеснули слезы. – Я знаю, что это не просто. Но нет ничего более важного. – Откуда тебе знать? – рискнул спросить я, взглянув на нее по-новому. В ее красивых карих глазах отражалась боль. – Я все еще пытаюсь понять, каково это, но думаю, что у меня получается. – И как? – прошептал я, подходя ближе. Я всматривался в ее глаза, будто в них мог быть ключ к искоренению моих страданий. Она взглянула на меня, размышляя, как ответить. В это мгновение Рэйчел была открытой книгой для меня, и боль, свидетелем которой я стал, выглядела слишком реальной. Этой девушке действительно больно. – Я пью и трахаюсь. Обычно именно в таком порядке. Только так у меня получается выкинуть все из головы. От удивления я широко распахнул глаза. Не из-за ответа. Вечером накануне я видел достаточно, чтобы не сомневаться. Меня поразила честность. Мы были практически незнакомы, ничто не обязывало ее откровенничать. – Помогает? Ее рука опустилась поверх моей, и от прикосновения даже через рубашку по моей коже побежали мурашки. – И да, и нет. – Она подошла ближе. Ее грудь коснулась моей. – Притупляет боль в тот конкретный момент. – Ее руки скользнули по моей груди, и я обнял ее за талию. Мое сердце забилось быстрее. – И в моменте становится чертовски здорово. Не думать ни о каком дерьме. Просто чувствовать себя, – ее взгляд устремился в пустоту, – нормально. Даже если это мимолетное, сумасшедшее ощущение. – Ты хочешь ощутить это сейчас? – прошептал я, пристально глядя на ее губы, чтобы избежать недопонимания. – Я даже не нравлюсь тебе. – И я не нравлюсь тебе. – Верно. – Она улыбалась, когда ее маленькие ладони скользнули к моей шее. – Ты придурок. – Большинство парней, с которыми ты трахаешься, тебе нравятся? – Я прижал ее к себе, чтобы она смогла почувствовать напряженную выпуклость у меня в штанах. Она ненадолго задумалась. – Нет. Практически никогда. Я ухмыльнулся. – Тогда, пожалуй, у нас нет никаких препятствий. Согласна? Она слегка нахмурилась, и я сразу догадался, почему. – Не думай об этом. Ты же сама сказала. Она любит его. Ей будет наплевать. – Но ей не плевать на тебя. – Пожалуйста. Не надо. – Мой тон сочился мольбой. Теперь, когда было посеяно семя надежды, мое тело пребывало в полном согласии с планом. Если она пойдет на попятную, мне придется испытать совершенно новый вид боли. Убрав руки с моей шеи, она просунула одну в узкую щель между нами и положила на мой вставший член. – Тебе это нужно? Тебе нужна я? – Да, – прорычал я, толчком прижимаясь к ее руке. Стальная решимость появилась на ее лице. – Трахни меня, Брэд. И я трахнул. Это был лучший секс в моей жизни. Прижав ее к стене и убедившись, что нас не видно из окон, я сорвал с нее трусики, пока она расстегивала пуговицу на моей ширинке. Наши губы сошлись в неистовом слиянии боли, похоти, гнева и отчаяния. Вкус ее губ отдавал пивом и мятой, а прикосновения были мягкими, как шелк. Мои пальцы вошли в ее влажное лоно, и она тихонько застонала, выдохнув, став такой же возбужденной, как и я. Скинув джинсы и боксеры, я быстро натянул презерватив и грубо вошел в нее, а она впилась в мою спину ногтями. Я заглушил ее стоны, прижавшись губами к губам, когда она крепко обхватила меня ногами за талию, а я имел ее. Мои руки были грубыми, когда я ласкал ее грудь сквозь ткань платья, и я чувствовал, что ее тело на грани. – Боже, Брэд, не останавливайся. Трахай меня сильнее. Сделай это. Сильнее. Быстрее, – выдохнула она, и я чуть не кончил. Когда кончила она, все ее тело содрогнулось, прижимаясь ко мне, и она прошептала мое имя мне прямо в ухо. За ней последовал и я, продолжая извергать сперму до тех пор, пока не был полностью опустошен. При одном воспоминании об этом у меня встает. Переспав, мы просто разошлись, не обсуждая сделанного. На следующий день она уехала, не попрощавшись. Хотел бы я сказать, что с тех пор даже не вспоминал о ней, но какой смысл обманывать себя? Я вспоминал часто. Гадая, какая боль мучает ее. Гадая, с каким количеством случайных парней она переспала с тех пор, как я видел ее в последний раз, и принесло ли ей это какое-то облегчение. Я невесело посмеиваюсь, когда ко мне приходит понимание. Я невольно последовал ее совету. Напиваюсь и трахаюсь, но она права. Это на мгновение избавляет от боли. Когда все заканчивается, боль возвращается. Только теперь к душевной боли присоединяются еще и чувство вины, и отвращение к себе. Чувствует ли она то же самое? Ненавидит ли Рэйчел себя так же сильно, как я? Теперь она переезжает сюда. Переводится из своего ирландского колледжа в Массачусетский колледж искусства и дизайна. Алекс Кеннеди, мать Кая, помогла это устроить. На правах лучшей подруги Фэй и ее новой соседки по комнате Рэйчел частенько станет присутствовать в моей жизни. Не то чтобы я хотел усложнять, но думаю, что скоро найду ответы на свои вопросы. Глава 1 Несколько недель спустя Брэд Мне вспоминаются прекрасные голубые глаза Фэй, и я издаю стон. – Не сейчас. Отвали. – И так достаточно плохо, что я влюблен в девушку своего лучшего друга, но тот факт, что она играет главную роль в моих ежедневных фантазиях, заставляет меня чувствовать себя больным извращенцем. Честно говоря, теперь я начинаю искренне тревожиться за себя. Ногти впиваются в мою задницу, и я толкаю сильнее, зарычав, когда волна удовольствия проходит сквозь меня. – Кто такая Фэй, черт возьми? – рявкает блондинка подо мной, очевидно, взбесившись. – Никто… – Черт, как же ее зовут?.. Кэсси? Карла? Кайла, вот оно, я вполне уверен. – Кайла. Прости, детка. Было очень хорошо. Я рвусь вперед еще более мощными толчками, как домашний перфоратор. Понимаете, что я имею в виду? Я окончательно схожу с ума, если произношу имя Фэй, трахая другую цыпочку. Меня слегка тошнит от собственных мыслей. Как я дошел до этого? Как я так низко опустился? Она закрыла глаза, и ее спина выгнулась на кровати. – Так хорошо, детка. А меня зовут Кэлли, придурок. Я усаживаю ее себе на колени, упираясь одной рукой в подголовник, и подаюсь бедрами вперед навстречу ей. Целую ее страстно, жадно, полностью фокусируясь на горячей блондинке, которая в данный момент скачет на мне как в последний раз. Мы занимались тем же еще половину ночи, и я, похоже, уснул, прежде чем успел ее выпроводить. Не то чтобы я жалуюсь. Быстрый утренний секс – редкое удовольствие. Я склоняю голову к ней и втягиваю ртом ее сосок.