И вроде бы его слова были верхом приличия. Но вот тон… Таким не говорят, таким ласкают и соблазняют. Больше, чем просто флирт. Слишком откровенно. В горле моментально пересохло. Я сглотнула и непроизвольно закусила губу. Приличная эйра на такое предложение должна была дать однозначный ответ. И отнюдь не согласие. Глупая эйра, жаждущая потешить свое эго, — произнести «да». Умная — промолчать. Но, увы, где Нари и где очевидные вещи? — А ты правда готов нести ответственность за то, что я услышу? — Я сделала ударение на последних словах, выделив именно «я услышу». Вир хмыкнул. Видимо, мне попался опытный альв, который знал, что может услышать женщина из того, что мужчина не говорил. Посему Вир резюмировал: — Разговаривая с тобой, Нари, я понимаю, где нашим атташе нужно оттачивать мастерство переговоров. Если хотя бы треть адептов-алхимиков могут так же виртуозно уходить от ответов, то я не удивлен, отчего у альвийских дипломатов столько проваленных миссий. — Учти, ты еще с артефакторами не общался, — просветила я остроухого. А потом по дороге к дому пояснила, чем эти ребята так опасны: своими преподавателями. Один профессор Мрот чего только стоил. Ну, представьте себе адептов, лекции которым читал лич — существо крайне въедливое, с абсолютной памятью, имеющее презабавное хобби: выводить своих учеников из себя. Причем настолько, чтобы душа отлетала от тела. В итоге адепты-артефакторы каждый день на лекциях Мрота ходили практически по минному полю. Тут волей-неволей станешь не то что дипломатом, но и — о ужас! — высококлассным мастером своего дела. За нехитрым разговором мы и дошли до дома. В холле нас встретил Генри с фингалом, видимо, соседка таки отомстила за поруганный куст. Перехватив мой заинтересованный взгляд, кузен, предвосхищая ехидный комментарий, произнес: — Нари, вот только не надо говорить свою любимую фразу. — Какую же? — тут же заинтересовался альв. — Все, что дается нам даром, лучше брать деньгами, — отозвалась я. — В случае Генри форинт был бы гораздо симпатичнее гематомы. Еще раз посмотрела на мину Генри и спросила: — Что, опять проблема с регенерирующим заклинанием? — Эта троллиха ударила кастетом из стаурина, — нехотя признался кузен. — Магия больше суток будет бессильна. — Ладно, страдалец. Сейчас принесу тебе абсолютно немагическую настойку с бодяком. Фингал к утру сойдет. Пока ходила в комнату за настойкой, Вир поднялся к себе. Вспомнив, как альв говорил про поврежденную руку, я решила, что ему тоже не помешает помощь. Правда, эликсиры с магическим компонентом эффективнее. И у меня как раз имелась парочка подходящих. — Можно? — крикнула я из-за двери и стукнула в нее коленом: руки были заняты склянками с эликсирами. Дверь оказалась не заперта и распахнулась, а я смогла лицезреть весьма интересную картину: Вир поливал плечо зельем. И все бы ничего. Вот только там был свежий шов. Игла с ниткой, лежавшие на столе, без слов говорили, кто только что штопал сам себя. Но не это удивило меня больше всего. А то, как заживала рана, облитая зельем: очень быстро образовывался рубец. И, судя по скорости, через пару часов на месте свежей раны будет застарелый шрам. Я никогда не видела ничего подобного. Да нам даже о зельях с таким эффектом преподаватели не заикались. И учебники молчали. Это я могла утверждать точно, потому что перелопатила чуть ли не всю университетскую библиотеку. — Нари? — изумленно выдохнул альв. — Ты сам готовил? — Я восхищенно кивнула на склянку, которую он держал в руках. И нахмурилась, глядя на внушительный рубец на плече. — Ты же говорил, что слегка повредил руку? Вир поставил зелье на стол и поспешил пояснить: — Ну да, слегка. Когда я пошел за книгой, то выяснилось, что сосед снизу — оборотень. Весьма нервный оборотень. То ли фаза луны у него была не та… — При чем тут фаза-противофаза? — Я решительно зашла в комнату Вира. Альв сделал непроизвольный шаг назад. — При том, что когда он замахнулся на меня, это была еще мужская рука, а вот удар вышел уже когтистой лапой. До меня тут же дошла и причина «промерзания» альва, когда из общежития он вышел в куртке. Значит, просто не хотел мне ничего говорить. — Если у тебя возникнут проблемы, обязательно расскажи мне о них… — передразнила я Вира, напомнив о недавнем разговоре. Даже его тон в точности скопировала. — Нари, это не проблема, это просто царапина. — Такая, что зашивать пришлось? — прищурилась я. — Заживляющий эликсир не терпит иной магии, кроме той, что заключена в нем самом. Поэтому соединить края раны с помощью чар было нельзя. А вот шелковой нитью — запросто. Зато назавтра не останется и следа. И почему же мне показалось, что остроухий хитрец пытается меня отвлечь? — А что до эликсира, — между тем вещал Вир, — то это альвийская разработка. В военной академии, где я раньше учился, он был самым ходовым зельем у целителей… Альв говорил отрывисто и сухо, словно монеты чеканил. М-да… Судя по всему, воспоминания родом из его юности — не самые приятные. Я на миг даже смутилась. Но потом жгучее любопытство, которое идет в обязательной комплектации к дару алхимика, взяло верх. — Значит, альвийская разработка… А рецепт дашь? — Нари-и-и! — простонал Вир. Видимо, он узрел фанатичный исследовательский блеск в моих глазах и понял: попал. — Она самая. Так как насчет рецептика? — Дам-дам, — заверил Вир и уже было шагнул к кровати, чтобы взять рубашку, как я, подойдя к столу, сгрузила свою ношу и приблизилась к нему. — Что еще? — настороженно уточнил подселенец. — Подожди, дай понаблюдать. — Я сосредоточенно взирала, как корочка рубца на глазах начинает осыпаться, а под ней обнаруживается розовая тонкая кожа. Взгляд невольно скользнул выше. По плечу, потом переместился на грудь. Паутина тонких линий. Только сейчас я догадалась, сколько раз этот упрямец был ранен. Да не у всякого выпускника боевого факультета столько шрамов наберется. — Откуда это? — Я дотронулась до груди Вира и почувствовала под пальцами рваные толчки. Хотя об ответе уже догадывалась: из того оплота, где из магов готовили лучших воинов альвийской империи. — Нари… Его хриплый выдох, от которого по позвоночнику прошел разряд, растворившись в теле волной жара… Я сама поразилась своей реакции. Всего лишь на прикосновение. Всего лишь на его голос. На миг я будто увидела себя со стороны с затуманенным взглядом, расширенными зрачками, с бешено бьющейся жилкой на шее. Вот Вир склоняется к моим приоткрытым губам, его язык касается моего, дразня, возбуждая. Его ладонь сжимает мою грудь, вырывая стон удовольствия. Мы ловим дыхание друг друга, чувствуем вкус друг друга, касаемся, не в силах остановиться. Я выгибаюсь ему навстречу. Это было видение-вспышка, длившаяся секунду. Но меня бросило в жар. Вир так и стоял напротив. Замерший, напряженный, не сводящий с меня взгляда. И я поняла: если останусь в его комнате хоть на секунду, то картина, которую мне только что подкинуло разыгравшееся воображение, станет реальностью. Хотела ли я этого? Да. Боялась ли я этого? Да. Жизнь меня научила доверять осторожно. А Вир… Он мне нравился. Именно поэтому я боялась разочароваться. В нем, в своих чувствах, в решении. И я отступила. Произнесла какую-то ерунду в духе «зайду попозже» и быстро вышла из комнаты. Отчего-то возникло ощущение, что не только я особо не вникла в смысл сказанного, но и альв. Дверь за моей спиной закрылась, и едва я прошла несколько шагов по коридору, как услышала глухой звук, будто с размаху кулаком ударили в стену. Оказавшись в своей комнате, я выдохнула. Прислонилась к шкафу и, задрав голову к потолку, произнесла вслух: — Это какое-то безумие… Но кристалл связи напомнил, что специалист по сумасшествию тут вовсе не я: Алекс жаждала моих ушей. — Скотина! — Раздавшийся крик был способен стать причиной инфаркта. Рев Алекс сопровождала ее уменьшенная иллюзия, благодаря которой я поняла, что вопль адресован не мне, а водителю магомобиля. Тот только что окатил подругу грязью с ног до головы и рванул дальше по улице. Я могла видеть удаляющуюся красную точку сбоку от Алекс. — Да чтоб тебе пусто было, да чтобы у тебя из-под капота элементаль сбежал, да чтоб тебя на каждом углу жандармы останавливали, а в тещи досталась черная ведьма! Даже я прониклась таким перечнем проклятий. Но самое удивительное произошло спустя секунду. Такого быстрого исполнения проклятия я еще не встречала. В обидчика подруги на полном ходу врезался другой магомобиль, который вырулил из-за угла на бешеной скорости и буквально протаранил любителя окатывать грязью. Грохот, вой обережных заклинаний и… удирающий из-под капота элементаль. Алекс, лицезревшая эту картину вполоборота, удовлетворенно хмыкнула и отлепила от щеки мокрую, напоминавшую щупальце прядь. М-да… И это еще у подруги нет дара чернокнижника. А если бы в мире граней она ухватила его? Страшно даже представить. — Нари, ты уже здесь, — опомнилась Алекс. — Прости, это было не тебе, а одному недоумку. — И тут же без перехода: — Ты почему полдня сегодня не отвечала? — Забыла кристалл дома… — печально протянула я, уже зная, что Алекс скажет. И оказалась права. — Нари, совесть надо дома забывать, совесть! А не кристалл связи, кошелек или ключи. — Как-нибудь в следующий раз попробую, — пообещала я. Алекс только это и было нужно: прелюдию приветствия мы обе соблюли, и на меня обрушился ее гнев. — Нари, вот мы с тобой подруги? — начала она. Мне категорически не понравилась такая формулировка. Вообще подобные вопросы можно использовать в качестве оружия: они бывают настолько тяжелыми и тупыми, что ими можно нанести травму мозгу, а тонкую душевную организацию и вовсе убить. Причем так, что ни один некромант не поможет. — Конечно, подруги, — с самым серьезным тоном заверила я, но не удержалась от ехидства: — Ведь только ты, если я упаду, поможешь мне подняться… Как только просмеешься.