«Заберу Ларису, и бежать, — размышлял Тимур, не отрывая взгляда от черной ленты трассы. — Сперва в Чехию, сниму все деньги со счета — и в Панаму. Как чувствовал, позаботился заранее о гражданстве и недвижимости. Несколько лет придется отсидеться, а потом будет видно. Но сперва я из черепа этого сопляка сделаю ночную вазу». Машины выскочили на небольшую возвышенность, откуда открывалась трасса как на ладони на десяток километров. Белой «Таврии», которую они должны были догнать с минуты на минуту, нигде не было видно. «Черт, они где-то свернули», — догадался Тамерлан, задыхаясь от душившей его ненависти, и резко развернул машину. Да так резко, что Лариса, сидевшая за рулем «БМВ», едва успела среагировать, чтобы не врезаться в «Крайслер». Несколько секунд занял разворот, и автомобили помчались в обратном направлении. — Смотри, куда они могли свернуть, — зло приказал Тимур Джавдету. Кровожадный толстяк совсем был сбит с толку сегодняшними событиями. Он уже забыл о мечте соскочить с «поезда войны» и на время где-то затаиться. Сейчас Гонза был захвачен азартом погони, он уже чувствовал запах крови и даже представлял себе, как он освежует тушу этого мальчишки. «Московские газеты будут с содроганием писать об увиденном», — с упоением думал Джавдет. Тщеславие было присуще всем кровавым маньякам, и он не был исключением. — Вон колея, — заорал кто-то из боевиков с заднего сиденья. — Ну, все, конец ему. «Крайслер» соскочил с шоссе в разбитую колею и тут же запрыгал по ухабам, из-за чего скорость пришлось сбросить до средней. Вскоре была обнаружена «Таврия», возле которой стоял Савченко. Беглец не метался в поисках убежища, не убегал. Он стоял, выставив вперед руку, сжимающую пистолет. — Ну же, стреляй, неуч, — прорычал Тимур, почему-то уверенный в том, что беглец даже в машину не попадет. Но едва из ствола вырвался сноп пламени, как на лобовом стекле «Крайслера» вспыхнула паутина попадания. Джавдет при первом выстреле с неестественным для его комплекции проворством нырнул под автомобильную «торпеду». Две другие пули разнесли лобовое стекло на мелкие осколки, которые тут же засыпали весь салон. Позади Тимура дико закричал раненый боевик. — Щенок, — прорычал Гафуров, выворачивая руль. «Крайслер» выскочил из колеи и тут же заглох. -- Своличь, — путая буквы, заорал Джавдет, вываливаясь из салона автомобиля на землю. Короткоствольный «АКМСУ» уже был у него в руках, длинная очередь трассирующих пуль ударила в сторону «Таврии», его тут же поддержала пара «борзов» и «скорпионов». Гонза вскочил на колено и дал еще одну очередь, потом махнул левой рукой, приказывая боевикам двигаться вперед; выхватив правой пистолет из подмышечной кобуры, возле него растянулся Тимур. Невысокий, коротко стриженный боевик, держа у живота самодельный автомат, бросился к машине, пригибаясь едва ли не пополам. Он быстро достиг «Таврии» и прижался к двери. Оказавшись в безопасности, он махнул рукой. Гонза поднялся, сделал несколько шагов, и тут рванул бензобак, поглотив в огненном шаре укрывавшегося за машиной боевика. В следующую секунду взорвалась канистра, подброшенная взрывной волной в воздух. Толстяка окатило с ног до головы горящим бензином, превратив его в живой факел. — А-а-а, — заорал во всю мощь своих легких Гонза, уже ничего не соображая, он надавил на гашетку автомата. Длинная очередь хлестнула во все стороны, едва не зацепив своих же. — Гад, — выругался Тимур то ли в адрес беглеца, то ли в адрес горящего Джавдета. Вскинув свой «глок», он несколько раз выстрелил, пока объятая огнем туша не повалилась на землю. — Вперед, — рявкнул резидент на залегших боевиков. — Щенка брать живьем, чтобы потом... Рассеялись и вперед. Когда машина взорвалась, Виктор воспользовался передышкой и бросился к строению цеха. Сорвав со второй двери навесной замок, заскочил в помещение, встав под защиту бетонной сваи, служившей одной из опор строения. Сейчас наступал кульминационный момент, ближний огневой контакт. Майор Егоров, снайпер-альфовец, говорил: «Бой не драка, в отличие от драки в бою предпочтительнее бить по групповой цели, по одиночной, лишенной маневра». Деревянный сарай больше походил на смертельную мышеловку. Но опять же, бой всегда понятие неопределенное, на которое может воздействовать множество различных факторов от принципа зеркальности до чисто математического вычисления. Атакующие несут потери втрое больше обороняющихся. По крайней мере, идти в атаку Савченко не собирался, в отличие от боевиков он был на своей земле (за какой-никакой защитой), и время сейчас работало на него. Первый боевик появился не через зияющий проем вместо ворот, а перемахнул через ограду и укрылся за опорой навеса. Следом за ним перемахнул второй, за ним последовал третий. Подобно матерым волкам, они обкладывали жертву. Только жертва не собиралась сдаваться без боя. Виктор поднял пистолет и через щель в двери прицелился в появившуюся над оградой физиономию. Когда боевик наполовину перелез через забор, морпех надавил на спуск. На выстрелы из цеха чеченцы ответили огнем. Пули заколотили по деревянной обшивке здания. — Твою мать, — выругался вслух Тамерлан, глядя на повисшее на заборе тело одного из гвардейцев. Что происходит? Бой практически еще не начался, а его группа уже потеряла четверть личного состава. Безусый мальчишка гробит его людей, опытных бойцов, как фанерные мишени. — Ну, теперь все, ты сам себя в ловушку загнал, щенок. Гафуров взглянул на стоящего рядом Хохи, миниатюрный «скорпион» в руках здоровяка казался игрушкой. — Возьми пару человек, и обойдите его с тыла, — резидент указал на закрытую дверь с противоположной стороны строения. — Гранатами бы гада забросать, — скрипя зубами, произнес Хохи. — Нет гранат, — коротко ответил Тимур, сейчас он и сам не понимал, почему не взяли парочку гранат. Слишком он был уверен в благополучном исходе, но кто мог просчитать такой финал. — Самим придется брать этого урода. Действуй. Хохи жестом подозвал к себе трех чеченцев, и они перебежками направились к таившему смерть зданию деревянного барака. Двигались они легко и стремительно, меняя позиции и укрываясь за разбросанным по территории металлическим хламом. В несколько прыжков они охватили здание с двух сторон. Двое боевиков затаились возле двери, откуда минуту назад звучали пистолетные выстрелы. Хохи с третьим боевиком занял позицию у второй двери с тыла. Все было привычно, как всегда на войне, как было в Грозном, Гудермесе, Бамуте. Сейчас Хохи жалел только об одном, что вместо его любимого «Калашникова» с подствольником была чешская трещотка. Ничего настоящему джигиту не надо, чтобы убить врага, достаточно двух рук и храброго сердца. А вернется обратно в горы, снова возьмет в руки любимый автомат. — Пошел, — Хохи тронул за плечо замершего перед ним с «борзом» боевика. Тот понял и рванулся к двери, рванул ее на себя. В следующую секунду гулко грянул выстрел охотничьего ружья. Стальная гайка, ударив чеченца в грудь, отшвырнула его на несколько метров. — Что это? — Хохи, приготовившись последовать за только что погибшим, отпрянул за угол. — Шайтан тебя забери, — он никак не мог оторвать взгляда от дергающегося в предсмертных судорогах тела. Виктор заметил, как к цеху перебежками двигались четверо боевиков. Он узнал гориллоподобную фигуру Хохи, пытаясь взять его тушу на мушку. Но чеченец, несмотря на мощные телеса, двигался довольно резво. Боевики обошли здание с боков и затаились где-то за стеной. Сейчас стрелять через доски, не зная их расположения, было лишь глупой тратой боеприпасов, в обойме оставалось лишь три патрона. Савченко отступил в темноту цеха, где значительно прибавилось «стрел» солнечного света. Укрывшись за раскуроченным токарным станком, Виктор присел на корточки, вытащил из-за пояса второй «Макаров». С такой позиции, какую он выбрал, оба входа были под просмотром. Яркий пучок света от раскрывшейся двери слился с грохотом выстрела «самострела». Этот звук послужил сигналом к штурму. Двое чеченцев ворвались через другую дверь, действовали они спонтанно. Первый рухнул на пол и из положения лежа открыл огонь. Второй стрелял из положения с колена. Грохот выстрелов и визг рикошетящих пуль заполнили все пространство цеха. Виктору пришлось рухнуть на грязный, запыленный пол. Выставив руки с зажатым в них оружием, он нажал на спуск. Огневой бой достиг своего апогея, чеченцам, зажатым в узком коридоре, следовало вырваться на оперативный простор. Виктору, наоборот, нельзя было это допустить. Защищенный чугунной станиной, он бил в дверной проем. Чеченец, стрелявший с колена, выронил свой пистолет и, схватившись за живот, рухнул на спину. Второй, лежащий на полу, закричал на вайнахском, требуя поддержки. Теперь счет шел на секунды. Кувырок в сторону, и Савченко вскочил на ноги, дважды выстрелил лежащему в голову. Крик прервался, тело убитого боевика вытянулось, выронив разряженный пистолет. Савченко опустился обратно за станину. Оба пистолета были разряжены, из обнаженных стволов струился кислый дым. Отбросив один из «Макаровых», Виктор вытащил из носка вторую полную обойму и тут же вогнал ее в пистолет. Щелкнув, затвор вогнал патрон в патронник. Стоя у «БМВ», Лариса наблюдала за догорающей «Таврией», ожидая, когда вернется Тимур, уничтожив беглеца. Из-за ограды доносились звуки перестрелки, время шло, а никто не возвращался. Женщина взглянула на циферблат золотых «Картье» и со свойственной ей раздражительностью подумала: «Двенадцать минут они уже там возятся, сколько еще?» Достав из кармана кожаной куртки пачку сигарет, вслух проговорила: — Говорила Тимуру, чтобы он отдал мне этого мальчишку. Сейчас не было бы этой нервотрепки. Смяв пачку, Лариса со злостью швырнула ее себе под ноги и тут же направилась к багажнику машины. Подняв крышку, убрала фальшдно и извлекла наружу серебристый прямоугольный футляр. Щелкнув замками, Лариса открыла футляр, на синем бархатном ложе лежала ее любимая игрушка, карабин «манлихер» с бронебойными пулями. Расчехлив оптический прицел, молодая женщина передернула затвор и тут же ощутила накатывающую волну возбуждения, это было забытое, ни с чем не сравнимое чувство еще с войны. Несмотря на то что Тимур ей запретил строго-настрого ввязываться в эту драку, Лариса решительно направилась к ограде, про себя решив: «Там, где мужчины возятся, женщины справятся без труда». Когда звуки перестрелки внутри здания стихли, Хохи облизнул неожиданно пересохшие губы и посмотрел назад, туда, где засел Тимур с остальными гвардейцами. Если все его люди погибли, а он жив, получается, сам струсил и послал на смерть других. За это полагается публичный расстрел и позор на весь его тейп. Сжав изо всей силы рукоятку «скорпиона», Хохи медленно двинулся к распахнутой настежь двери. В узком коридоре, ведущем внутрь цеха, безжизненно свесилось двуствольное ружье «самострел». Сейчас оно не таило смертоносной угрозы, чеченец шагнул дальше, в темный провал цеха. Услышав стоны раненого, Хохи в душе надеялся, что это стонет беглец, верзила даже представил, как он будет пытать его. Чеченец сделал несколько шагов в глубь помещения и тут же ощутил тупой удар в затылок. Удар был не сильный, но весьма ощутимый. Хохи замер, почувствовав упирающийся в мощный затылок теплый ствол пистолета. — Что, джигит, хочешь умереть? — За спиной раздался знакомый ненавистный голос, только теперь вместо покорных ноток слышался насмешливый, издевательский тон. Чеченец молчал, понимая, что достаточно небольшого усилия крайней фаланги указательного пальца, и его голова разлетится на десятки больших и маленьких кусков. — Хохи, медленно подними руки. Верзила медленно выполнил команду, даже не стал сопротивляться, когда почувствовал, что рука Виктора ухватила за ствол «скорпиона». — Теперь медленно поворачивайся и иди на выход, — приказал недавний пленник. Они медленно двинулись к выходу. Теперь Хохи ощущал не только ствол пистолета, упирающегося в голову, но и ствол своего «скорпиона», упирающегося между лопаток. — Скажи своим, чтобы не стреляли. Будем переговоры вести, — спокойно проговорил Виктор, еще сильнее вдавливая оружие в мускулистое тело чеченца. Тот что-то прокричал по-вайнахски. Когда они вышли на крыльцо, из укрытия выглянул Тимур, за ним появились еще двое боевиков. «Ага, это все, что у тебя осталось», — усмехнулся Виктор, пересчитав оставшихся врагов. Тут же убрав от спины пленного «скорпион», направил его на ближайшего боевика, нажал на гашетку. Пистолет-пулемет дернулся, изрыгнув сноп огня, расчертил грудь гвардейца несколькими кровавыми точками. Остальные бросились обратно в свои укрытия, стреляя в ответ. Несколько пуль попали в Хохи, служившего живым щитом для Виктора. Боль от ранений вывела его из состояния шока, избавив от постыдного для джигита чувства испуга. Заревев по-медвежьи, он стал разворачиваться, решив, что и голыми руками разорвет мальчишку. Выстрел в упор из «Макарова», как и предполагал чеченец, разнес его голову на множество кусков. Виктор рухнул на пол и отполз обратно под защиту стен цеха. На войне нет подлости, есть лишь военная хитрость. — Это какой-то бред, — прошептал Тимур, стреляя в дверной проем. Он уже вообще ничего не понимал. Что же происходит? Его люди гибнут, а этот среднерусский лапоть как заговоренный, пули его не берут. — Надо спалить его вместе с сараем, — предложил лежащий рядом седовласый гвардеец. — Как помойную крысу. — Идея хорошая, — хмыкнул Тимур. — Только времени нет. — Закончить фразу Тимур не успел. Ошарашенно уставившись на проем в ограде, через который решительно шла, сжимая карабин, Лариса, он закричал: — Ты что, с ума сошла? — Подбежав, он грубо схватил женщину за руку и втащил в ближайшее укрытие. — Ну, если у вас ничего не получается, не лишай меня такого шанса, — с ядовитой усмешкой произнесла Лариса. В глазах Тамерлана вспыхнул бешеный огонь ущемленного достоинства горца, но тут же погас. Во-первых, она была права, во-вторых, ее слов никто не слышал, кроме него, а в-третьих, он и так опозорен по самую макушку... — Чего ты хочешь? — То, что просила раньше, — поглаживая рифленый ствол карабина тонкими пальцами с длинными алыми ногтями, промурлыкала женщина. — Жизнь этого морпеха. На мгновение Тимур задумался, они сейчас залегли на предельном расстоянии убойной силы «Макарова», а если отойти дальше, то и вовсе будут в безопасности. — Хорошо, — согласился наконец резидент, повернувшись назад, он указал на вкопанный в землю длинный стол. — Стрелять будешь с него, как раз площадка для такого охотника, как ты. — Только мне необходим обзор, — Лариса указала на заколоченные фанерными щитами цеховые окна, закрывавшие внутренний вид помещения. — Ладно, давай пока занимай позицию, а обзор я обеспечу... — И тут же окликнул седовласого: —- Ваха! Седой короткими перебежками подбежал к Тимуру.