– Привет, – сказала Блэр, приоткрывая дверь и высовывая голову. – Привет, – ответил Нейт. В руке он держал розу, его волосы намокли, а щеки порозовели. – Я голая, – сказала ему Блэр. – Правда? – удивился Нейт, с трудом вникая в ее слова. – Можно войти? – Конечно. – Блэр широко распахнула дверь. Нейт уставился на нее, застыв на месте. Ее щеки вспыхнули и она обхватила себя руками. – Я же говорила, что голая. – Она потянулась за цветком. Нейт вложил его в руку Блэр. – Это тебе, – сухо сказал он, откашлявшись, и уставился в пол. – Мне здесь разуться? Блэр засмеялась и впустила его. Нейт нервничал даже больше, чем она. Как мило. – Заходи скорее и раздевайся. – Она взяла его за руку. – Все нормально. Идем. Нейт последовал за ней в спальню, но вел себя совсем не так, как должен парень на его месте. Не пялился на голую задницу Блэр, не беспокоился, с собой ли презервативы, не волновался, свежее ли у него дыхание, не пытался сказать что-нибудь романтичное. Он вообще ни о чем не думал. Комната Блэр утопала в свечах. На полу стояла открытая бутылка вина. Блэр опустилась на колени, как маленькая гейша, и наполнила два бокала. Здесь, в темной комнате, она уже не так сильно стеснялась своей наготы. – Какую музыку включить? – спросила она Нейта, протягивая ему вино. Тот выпил напиток шумными глотками. – Музыку? Любую. Какую хочешь. Разумеется, плейлист Блэр был уже наготове. Первой шла песня группы Coldplay – Нейту они нравились. Блэр писала и переписывала сценарий этого момента в своем фильме так много раз, что теперь чувствовала себя актрисой, играющей самую важную роль в карьере. Она положила руки на плечи Нейта. Он старался не глазеть, но ничего не мог с собой поделать. Она была абсолютно голой и такой прекрасной. Она девушка, он парень. Об этом написано столько песен. – Сними с себя все, Нейт, – прошептала Блэр. «Может, лучше рассказать ей, когда все случится», – подумал Нейт. Это было не очень-то справедливо, но он начал ее целовать и уже не мог остановиться. * * * Проснувшись, Серена обнаружила, что Чак смотрит MTV2 и громко подпевает песне Jay-Z. Платье от Pucci задралось выше талии, открывая синее кружевное белье. Серена приподнялась на локтях, вытерла остатки блеска для губ в уголках рта и одернула платье. – Который час? – поинтересовалась она. Чак взглянул на нее. – Время раздеваться и залазить в кровать, – нетерпеливо ответил он. Ему пришлось ждать слишком долго. Серена проснулась с тяжелой головой и умирала от жажды. – Как же плохо, – простонала она, садясь и потирая лоб. – Я хочу домой. – Перестань, – стал уговаривать ее Чак, выключая телевизор. – Можем принять горячую ванну. Тебе станет лучше. – Нет, – настаивала Серена. – Хорошо, – сердито сказал Чак и встал. – Вода на столе. Обувайся, я поймаю тебе такси. Серена натянула сапоги и посмотрела в окно гостиничного номера: лил холодный дождь. – Дождь идет, – заметила она, делая глоток воды. Чак протянул ей свой знаменитый синий кашемировый шарф с монограммой Ч. Б. – Накроешься им, – сказал он. – Идем. Серена взяла шарф, и они направились к лифту. Спускались молча. Серена знала, что Чак расстроен из-за того, что она уходит, но ей было все равно. Она мечтала только о том, чтобы выйти на свежий воздух и оказаться в своей кровати. Подъехало такси, на крыше светился плакат братьев Реми. Серена подумала, что изображение похоже на губы крупным планом. – Это что? Марс? – пошутил Чак, указывая на плакат. А затем повернулся к Серене и совершенно серьезно сказал: – Нет, это твой анус! В ответ Серена лишь моргнула. Она не знала, пошутил он или на самом деле так думал. Чак придержал для нее дверцу, помогая забраться на заднее сиденье. – Спасибо, Чак, – добродушно сказала она. – Увидимся, да? – Как скажешь, – пожал плечами Чак. Он наклонился и прижал Серену к сиденью. – В чем проблема? – вдруг прошипел он. – Ты трахаешься с Нейтом Арчибальдом с десятого класса, со всеми студентами пансиона и с парнями во Франции тоже, я уверен. Я что, хуже их всех? Серена посмотрела Чаку прямо в глаза, впервые увидев его настоящего. Он никогда ей не нравился, но теперь она его ненавидела. – Ну и ладно, не очень-то и хотелось, – усмехнулся Чак. – Слышал, у тебя целый букет. – Убери от меня руки, – прошипела Серена, оттолкнув его. Она захлопнула дверь у него перед носом и назвала водителю свой адрес. Когда машина отъехала, Серена обхватила себя руками, глядя сквозь забрызганное дождем ветровое стекло. На светофоре на углу Бродвея и Спринг она открыла дверь, высунулась из машины, и ее вырвало в сточную канаву. Будет знать, как пить на голодный желудок. Концы шарфа Чака, свисавшего с шеи, угодили прямо в лужу розовой рвоты. Серена стянула его с себя, вытерла рот и сунула в сумку. – Гадость, – сказала она, снова захлопнув дверцу машины. – Салфетку, мисс? – предложил водитель такси, передавая ей упаковку. Серена вытащила платок из коробки и вытерла рот. – Спасибо, – сказала она, откинулась на спинку кресла и закрыла глаза, благодаря вселенную за доброту незнакомцев. * * * – Что насчет защиты? – пробормотала Блэр, уставившись на эрекцию Нейта. Ей казалось, что перед ней оружие, способное завладеть всем миром. Блэр удалось снять с него всю одежду, и теперь они лежали на застеленной кровати и ласкали друг друга уже почти час. Играла песня Дженнифер Лопес Love Don’t Cost a Thing, и Блэр возбуждалась все сильнее и сильнее. Она поднесла руку Нейта к губам и начала облизывать его пальцы, жадно посасывая каждый. Она была уверена, что заниматься сексом будет даже приятнее, чем предполагалось. Пока Блэр возилась с пальцами, Нейт перевернулся на спину. Он был так взволнован перед встречей с ней, что даже не поужинал и теперь чувствовал ужасный голод. По дороге домой можно будет зайти в мексиканский ресторанчик на Лексингтон-авеню и купить буррито. То что надо: буррито с курицей, черной фасолью и дополнительным гуакамоле. Блэр сильно укусила его за мизинец. – Ай! – вскрикнул Нейт, и эрекция начала спадать, словно сдувающийся воздушный шарик. Он сел и провел руками по волосам. – Я не могу, – пробормотал он, переводя дыхание. – Что? – удивилась Блэр, тоже садясь. – Что случилось? Ее сердце упало. Этой сцены не было в плане. Нейт все испортил.