Змей всегда отвечал односложно. Говорил неторопливо и без интонации, всегда выдерживал паузу. Это похоже на правду. Только я не видела никого света от телефона. — Может быть. — бормочу я, испытывая воодушевление. — Я попробую завтра съездить к Степану и поспрашивать у него про Змея. — предлагает Мишель. *** — Выглядишь неважно. — Сергей в прямом и переносном смысле ловит меня на кухне, не позволяя покинуть её, преграждает путь. — Что происходит с тобой? После разговора с Мишель мне удалось немного поспать, но этого не хватило, чтобы полноценно отдохнуть. Выглядела я и вправду усталой. — С каких пор тебя волнует моё состояние? — Сводный всегда готов был закопать меня заживо. Он ненавидел меня, презирал и жаждал открутить голову. Теперь же он был любезен и мил со мной. — Братик? Сергей, как и всегда, когда я называю его братом, морщится. Ему не нравится, когда я напоминаю ему о нашей родственной связи. Как я уже поняла, Сергей не любил мою маму и её брак с его отцом — не очень радовал, но Сводный терпел их брак. И вместе со всем, терпел и меня. — Ты выглядишь неважно. Не спала всю ночь, расхаживала по двору как психбольная. — Он игнорирует мой вопрос, настаивая на своём. Мне действительно плохо спалось всю ночь, я постоянно крутила в голове встречу со Змеем, разбирая её на атомы и пытаясь найти зацепки. — Следишь за мной? — Трудно не обратить внимание на фигуру, снующую из стороны в сторону во дворе под окнами. — Не переживай за меня, со мной всё хорошо. — пытаюсь обойти Сергея, но он делает шаг в сторону и не даёт пройти. Наклоняется к самому уху и говорит так тихо, чтобы его могла услышать только я: Василиса, что ты задумала? Подложила подругу под отца, зачем? — Ты о чём? — делаю старательно вид, что не понимаю про что он говорит. Нужно до последнего строить из себя дурочку, Мишель говорит — это помогает по жизни. Быть дурочкой. — Отец стал встречаться с твоей подругой, он ездит к ней на квартиру и ночует у неё, игнорируя претензии твоей матери. — Мишель не говорила, что отчим ночевал у неё вчера. Я искренне удивляюсь, надеясь, что Сергей ошибается или Миша просто не успела мне рассказать вчера новость. — Ты не знала? У отца и раньше были интрижки, он далеко не святой, но впервые он кладёт толстый болт на твою мать. Мне плевать на отношения матери и отчима, но не могу скрыть удивления. Сколько людей следят за отчимом? — Это их дело. — Знаю, тебе не жалко Светлану, но просто для информации, вдруг будет интересно… Их брачный контракт не предусматривает никакого выходного пособия для твоей мамы. Если они разведутся, она останется с голой жопой на улице. Жестоко даже для неё. — Не знаю, зачем Сергей рассказывает это всё мне. — Часть недвижимости и активов отца должны были отойти к маме. — Отец был состоятельнее Бориса в своё время. После его смерти мама получила всё, что не разобрали на части его конкуренты. Точнее, всё, что не успел Борис отхапать себе после того, как убил отца. — Да, но Светлана отписала всё на моего отца в первый год брака. — Это тоже стало для меня открытием. Я никогда не была высокого мнения о маме, но не знала, что она такая дура. — Согласен, не дальновидно, учитывая условия их брака, но это чистая правда. Не знаю, почему они так сделали, но понимаю, почему Света так нервничает. Она понимает, что может оказаться в любой момент на улице без гроша. Думаешь, папа отсыпет ей хотя бы чуть-чуть денег? Конечно, нет. На что она готова, чтобы защитить свою жопу? Сводный открыто намекал, что мама может причинить вред Мишель, чтобы защитить свой брак с отчимом. Благодарно киваю ему, нужно переговорить с подругой, предупредить и вытащить из того, во что я втянула её. — Отзови подругу. — на прощание бросает Сводный, отпуская меня. — Пусть оставит отца в покое. Нужно поговорить с Мишель вечером. А пока я заскакиваю в машину и еду в центр, чтобы увидеться с друзьями и разобраться в некоторый интересующих меня вопросах. Сначала звоню Антону из машины, чтобы узнать новый адрес Ярослава. Нам нужно было поговорить с Годзиллой, разобраться в конфликте, и я хотела убедиться, что он не Змей. — Скажи мне адрес брата. — прошу друга, не приветствуя его. Меня сжирает нетерпение. Если Антон решит воспротивиться, приеду в его крутой офис и сдеру кожу с его задницы. — Привет, Василиса. Скину по смс сейчас. — Антон обходится без лишних вопросов. — Не спросишь меня, зачем мне адрес Яра? — А нужно? — Жду адрес. — решаю не мучить друга, он не несёт ответственности за своего брата. Когда Антон сбрасывает мне адрес от квартиры Годзиллы, я меняю пункт прибытия в приложении такси. Хотелось разбудить Ярослава и задать ему жару. Если он Змей, то поймать его с поличным. Годзилла купил квартиру в центре в элитном жилищном комплексе. Я снова задалась вопросом, откуда у него деньги на всю эту роскошь? Чем он вообще занимается? Из его подъезда выходила милая девушка с собакой и мне удалось заскочить внутрь, я быстро забежала в лифт и нажала нужный этаж. В дверь я стала стучать кулаками, желая увидеть Ярослава поскорее. Было всего восемь утра и Яр точно спал в это время. Он не успеет придумать легенду для своего вранья. Колочу ногами, требуя поскорее открыть мне дверь, не задумываясь, что могу побеспокоить соседей. — Василиса? — друг открыл дверь через десять минут. Он был в одних трусах, обтягивающих его вызывающе выпирающее хозяйство. — Какими судьбами? Я не ожидала застать его в неглиже. У меня приоткрывается рот, и я глупо разглядываю совершенное тело старого друга. Годзилла и вправду Годзилла. Везде. Яр насмешливо захлопывает рот указательным пальцем. Щелчок зубов приводит меня в себя. — Не пригласишь к себе? — хочу проскользнуть в квартиру, но Яр хватает меня за плечо и не пускает. Его отказ пустить меня задевает. Он выходит на площадку босиком и закрывает за собой дверь. — Нам нужно поговорить. — Я не один. — Годзилла говорит со мной надменно как с нашкодившим ребёнком. Он скрещивает руки на груди. Невольно скольжу глазами по его татуировкам. Замысловатые. Хитрые. Не могу разобрать картинку, она интригует. Хочется посмотреть их поближе. — Твой друг нам не помешает. Разговор очень важный. — заставляю себя отлипнуть от его рук и посмотреть в глаза. Ярослав в ответ хрипло смеётся, стирая с моего лица уверенность. Покрываюсь пятнами, делая открытие. Сердце перестаёт биться. У Годзилла там женщина. Он голый, потому что трахался с кем-то там до моего прихода. Щеки начинают пылать от смеси смущения и праведного гнева. Быстро он забыл о своих намерениях. Бабник. Потаскун. Делаю рывок вперёд, ударяя ногой по двери. Хочу посмотреть на его очередную шлюшку и рассказать ей, что ебарь её не постоянен в выборе и обязательно кинет её, как и всех предыдущих. — Пусти меня! — рычу как дикая рысь, царапая ногтями бронированную дверь. — Хочу рассказать твоей шлюхе с кем она трахается! — Успокойся, Вася. Веди себя прилично. — шипит Яр и ловит меня под мышки, зажимает, не позволяя прорваться в квартиру. Мои ноги отрываются от земли, я глупо вешу в воздухе, барахтаясь на месте. — Не стоит ревновать, мы друзья и ничего больше. Между нами же ничего нет? — Всё верно. — кусаю его за плечо. Хочу хотя бы так сделать больно. — Но я хочу справедливости. Женщина должна знать с каким бабником имеет дело! Подлый потаскун, ни одной вагины не упустишь. Каждой присунешь, да? — Ауч! — Яр поворачивает меня спиной к себе и скручивает руки. — Ты больная на всю голову. Припёрлась ни свет ни заря. Кидаешься обвинениями, хотя не имеешь на это право. Что тебе от меня нужно? Хочешь позвоню Мотеньке и скажу, что может забирать тебя себе? Ничьи слова прежде так сильно не ранили меня. Ярослав наносил меткие удары в самое сердце, делая невыносимо больно. Чтобы не расплакаться, начинаю кусать губы, впиваться безжалостно зубами в мягкую плоть дрожащих от обиды губ. Не доставлю ему удовольствие лицезреть мою слабость. — Я пришла к тебе как к другу. — Сипло напоминаю Годзилле, что когда-то мы были как брат и сестра. По крайней мере я видела наши отношения именно такими. — А ты обходишься со мной, как с очередной своей девкой. — Ты никогда не была для меня другом или сестрой, Вася. Я оберегал тебя, защищал и ждал, когда ты станешь совершеннолетней. — Слова Ярослава уже так не шокируют меня, он и до этого обозначал, что хочет меня как женщину. Но я всё равно не могу принять, что Яр может стать моим мужчиной. Безумие какое-то. Он и я. — Мои виды на тебя были очевидны всем, кроме тебя самой. Потому что ты помешалась на своей мести и ненависти, переоделась в пацана и надеялась, что так тебя больше никто и никогда не захочет. Ещё один удар. Прямо в цель. По самому чувствительному местечку. Я доверила ему свой секрет, а Ярослав использует его против меня. Годзилла выпускает меня из захвата, и я чудом не прочёсываю носом по лестничной площадке. Сегодня видимо Ярослав решил атаковать меня словесно, настраивая все пушки к боевой готовности. — Оставь свои виды при себе. И прости, что никогда не думала о тебе, как о мужчине. Для меня ты всегда был плюс один к моему другу, тот кто всегда ходит с перекошенной рожей. Вечно всем недовольный. Как можно тебя рассматривать как мужчину? У тебя есть образование? Работа? Кто ты вообще такой? Я даже друзей никогда твоих не видела. — решаю ответить ему тем же. Если Годзилла бьёт наотмашь, я буду бить сильнее. — За какой счёт ты живёшь? Принимаешь подачки от Антона? Ты жалок, Ярослав. — Может ты ничего не знаешь обо мне, потому что кроме себя никого не замечала? — Я не эгоистка! — качаю указательным пальцем перед его надменным лицом. Я не позволю ему выставить меня самовлюбленной девчонкой. — Никто никогда не скажет, что я отказала в помощи или подвела. Я всегда умела делиться… — И получать тоже любила. — перебивает меня Годзилла и устало вздыхает. Он всем своим видом показывает, что устал от нашего разговора и не хочет его продолжать. — Зачем ты пришла, Вася? Ты чётко обрисовала своё отношения ко мне как мужчине. Возможной дружбы между нами я не вижу больше. Нельзя дружить с тем, кого хочешь трахнуть. Если хочешь стать моей женщиной, окей, обрывай все свои связи с Матвеями и Сергеями и переезжай ко мне. Если же ты пришла выносить мне мозг, то ты не по адресу… — Стать твоей женщиной после того, как ты трахал, всё, что движется? Я лучше сдохну, увольте меня. — развожу руками, чувствуя, как внутри всё клокочет. От чего-то мне хочется выть в голос. — И к твоему сведению, мне не интересны ни Матвей ни Сергей. У меня отношения с более серьёзным мужчиной, способным помочь мне с отчимом. Не такой блядун как ты. — Хотелось бы увидеть святого человека, готово терпеть твой характер. — Это Змей. Слышал про такого? — всматриваюсь в его лицо. Жду реакции. Лицо Ярослава не меняется. Ему пофиг. Или он талантливый актёр, или он не знает, кто это. — Совет да любовь. — пожимает плечами и уходит в квартиру, закрывая за собой дверь и оставляя меня в полном разочаровании. Глава 17 Мы договорились с Мишель встретиться в парке Горького, пройтись вдоль набережной и поговорить. Миша должна была попробовать узнать про Змея у Степана, она ездила утром в офис и раскручивала друга на признания. Я приехала немного раньше. Не думала, что разговор с Ярославом получится такой короткий. После встречи с Годзиллой чувствовала себя одинокой и потерянной. Я как-то не рассчитывала на такой холодный приём. В парке было шумно. Тут всегда много людей, но в летний период невыносимо много народу разного возраста. Здесь было проще всего раствориться с толпой. Я хотела поговорить с подругой про отчима, она забыла как-то упомянуть, что видится с ним регулярно. — Бонжур! — лёгкая и, как всегда, порхающая, Мишель в лёгком платье выскочила из автобуса, поцеловала меня в щёку и потянула вглубь парка. От подруги исходил лёгкий, благородный перегар. — Как дела, Али?