– Кончишь для меня? – бормочу я, двигая языком медленно и уверенно. Ее голова мечется по кровати, она издает жалобный звук, когда я делаю еще один засос, а после мой язык обводит ее чувствительную плоть. В следующее мгновение ее руки зарываются мне в волосы, и она кончает. Ее тело напрягается, а с губ срывается проклятие, тогда как ладони сжимают мой затылок. Мать его, да. Она такая сексуальная. Пока она все еще дрожит в моих руках, я целую ее, продвигаясь вверх по ее телу, утыкаясь в ее шею носом и мягко поцелуя, тогда как моя рука быстро расстегивает ширинку. Спустив брюки вниз ровно настолько, чтобы освободиться, я обхватываю рукой свой набухший член, подергивая его, пока ее ладони бегают вверх-вниз по моим спине и плечам. Еще несколько медленных движений, и я кончаю, изливая на ее живот струю за струей горячей жидкости. Я дрожу, с трудом выдыхаю ей в шею: – Черт… Когда я неохотно приподнимаюсь над ней на одной руке, она встречается со мной взглядом. – Прости, – бормочу я, опуская глаза на то безобразие, что я устроил на ней. – Не стоит извиняться. Ленивая, полная желания улыбка появляется на моих губах, и Сара опускает взгляд к моему все еще твердому члену, который я сжимаю в кулаке. – Дай я возьму что-нибудь, чтоб привести тебя в порядок, – говорю я, поднимаясь с постели. Из ванной, приведя в порядок себя, я возвращаюсь с теплой мочалкой, которой вытираю с ее живота следы моего оргазма. Я не уверен, не возникнет ли сейчас между нами неловкость, но, к счастью, этого не происходит. С удовлетворенным вздохом Сара встает и начинает одеваться, пока я переодеваюсь в джинсы и футболку. Сара никогда не была одной из тех, кто превращает секс во что-то неловкое, и это еще одна вещь, которой я в ней восхищаюсь. Как только мы приводим себя в порядок, она поворачивается ко мне, приподнимаясь на цыпочки, чтобы запечатлеть на моих губах быстрый поцелуй. – Ничего, если я попробую мороженое в другой раз? Я улыбаюсь, глядя на нее сверху вниз: – Конечно. Приберегу его для тебя. – Ты лучший. – Можно отвезти тебя домой? – спрашиваю я и беру ключи. Она кивает и снова надевает свои туфли на высоких каблуках, никто из нас не говорит о том, что только что произошло в моем кабинете или моей спальне. Пока мы идем к машине, одна мысль все крутится и крутится в моей голове по кругу: «Свидание, может, и было фейковым, но оргазмы? Они казались очень настоящими». Глава 9 Сангрия и тайны САРА Утро понедельника в «Кэрролл и партнеры», и, хотя я почти час просидела за столом, потягивая холодный кофе и разглядывая переполненный почтовый ящик, сделала я примерно… ничего. Хотела бы я сказать, будто не знаю, что на меня нашло, но это будет неправдой. Я прекрасно понимаю, что именно меня отвлекает. Шесть футов и три дюйма, точеная фигура, рот – словно пылесос «Дайсон», и это все не покидает моих мыслей. Вне зависимости от того, насколько забит мой почтовый ящик сегодня, я не могу заставить свой разум сосредоточиться на работе. Мысли то и дело возвращаются к вечеру пятницы. У меня не было намерения спать с Тедди, но, когда он нажал «воспроизвести» на том видео, я поняла, что мое тело меня предаст. Я сказала себе, что это было давным-давно, все в прошлом, но, глядя на то, как мы двигаемся на записи, я ощутила электричество в своих венах, то же самое электричество, которое пульсировало внутри меня в ту ночь, когда мы снимали то видео. И я не могла не уступить ему. Хотя я все еще злюсь на то, что Тедди соврал мне, будто удалил все копии нашего маленького домашнего порно, в одном он прав. Это видео сексуально. Достаточно сексуально для того, чтобы мне захотелось повторить. Но каким бы веселым ни был вечер пятницы, мне нужно помнить, что прежде всего Тедди – мой клиент. А значит, что мне собраться с мыслями и убедиться в том, что мы – единственные, кто когда-либо увидит наш маленький кинематографический эксперимент. Если не считать придурка, который его хакнул. Кстати говоря… В моем забитом почтовом ящике в утро понедельника выделяется одно письмо. Случайные буквы и цифры, составляющие адрес электронной почты, с которого оно отправлено, мгновенно указывают, что это именно то сообщение, которого я ждала. Ответ на письмо о прекращении противоправных действий, которое я отправляла. Я открываю электронное письмо и получаю именно то, чего ожидала. Он пытается нажиться на этом. По крайней мере, я предполагаю, что это – «он». Этот идиот хочет миллион долларов. В обмен на что? На обещание, что он не разнесет это видео по всей сети? Как будто я поверю, будто человек, который взламывает чье-то облако ради грязного белья, сдержит свое обещание. Это так не работает. Ответ короток и мил. «Мой клиент предлагает не возбуждать уголовное дело в обмен на ваше сотрудничество. Если вы откажетесь, мы выдвинем обвинения. Выбор за вами». Это не самый профессиональный мой ответ, но, с другой стороны, я обычно не занимаюсь делами о шантаже. К сожалению, моя угроза на самом деле больше похожа на блеф. Нанятый мной частный детектив не смог отследить IP-адрес шантажиста, оставив нас в неведении насчет того, кто это или хотя бы, где он находится. Что касается судебных исков, то мы точно не можем преследовать кого-то в судебном порядке, если для начала не идентифицируем личность, а если окажется, что он находится за пределами страны, все это усложнится в десять раз. Кем бы ни был этот подонок, он качественно замел следы. Я вздыхаю, затем нажимаю кнопку «отправить». Пока я не получу ответ, или у частного детектива не появится зацепка по этому парню, я мало что могу сделать, и у меня есть дюжина других дел, над которыми надо работать. Я хмуро смотрю в монитор, взвешивая варианты, с чего начать, но прежде чем я успеваю принять решение, в дверном проеме появляется тень. Это Дэвид, мой босс, сжимающий кофейную кружку и глядящий на меня с пристальным прищуром: – Доброе утро, мисс Доусон. Как продвигается то дело об интеллектуальной собственности? Мне требуется секунда, чтобы хотя бы вспомнить, о каком деле он говорит. Дерьмо. Я сегодня совсем не в форме. – Я еще не смотрела его сегодня, – признаюсь я с легкой улыбкой. – Этим утром я была очень занята несколькими другими клиентами. – В животе у меня скручивается узел. Я не должна лгать своему боссу, но что я могу сказать? Что у меня был чертовски сильный оргазм? Дэвид уверенно кивает в ответ: – Понимаю. Надеюсь, ты добьешься какого-то прогресса по этому делу сегодня. Мы обсудим его на следующей неделе, на нашем с тобой обзорном совещании. Я тут же смотрю на календарь. Дерьмо. Это обзорное совещание, которого я ждала многие месяцы. День, когда я выложу на стол все, что у меня есть, в надежде уйти с этой встречи в новой должности в компании «Кэрролл и партнеры», подкрался как-то незаметно. Я надеялась, что повышение уже у меня в кармане, но сегодня утром я не чувствую этой уверенности. Здравствуй, дело об интеллектуальной собственности. Похоже, остаток дня мы проведем вместе. – Конечно же. С нетерпением жду, – я улыбаюсь, когда он снова кивает мне и выходит из кабинета. После десяти часов непрерывной работы, я заканчиваю свой день и направляюсь в винный бар ниже по улице. Где-то тридцать минут назад я должна была встретиться с девчонками, чтобы отдохнуть, но лучше поздно, чем никогда, так ведь? Пока я иду к бару, замечаю в окно Обри, Элизу, Бекку и Бейли и коротко махаю им, пока открываю дверь. Они уже разлили по бокалам кувшин сангрии, и я едва улавливаю финал истории об огромном анонимном пожертвовании, поступившем в благотворительный фонд, где работает Обри. Скользнув на диван рядом с ней, я делаю мысленную пометку позже попросить ее пересказать начало. – Прошу прощения за опоздание. – Я тянусь за кувшином и пустым бокалом, наливая себе побольше сангрии. – Работы вал. – Это же норма, когда ты юрист? – спрашивает Бейли, выуживая малину из своего бокала и кладя ее в рот. – Как там дела в мире юриспруденции, Сара Доусон, эсквайр? Я улыбаюсь, делая первый глоток сангрии, фруктовый вкус которой смывает стресс рабочего дня: – Как всегда, ошеломляюще. На полсекунды я задаюсь вопросом, не рассказать ли им о домашнем порно, но решаю вместо этого глотнуть еще сангрии. Я сразу сказала, что хочу, чтобы в этом деле было замешано как можно меньше народу. Однако, наверное, будет хорошей идеей рассказать им о нас с Тедди. Лучше пусть они услышат это от меня, чем через две недели прочитают на каком-нибудь сайте спортивных сплетен. – На самом деле, девчонки, есть кое-что, о чем я хотела бы вам рассказать, – говорю я, водя соломинкой по льду в своем бокале. Все четверо внимательно склоняются ко мне, готовые выслушать любую сплетню из тех, что я могу предложить. Давно уже у меня не было секретов, которыми я могла бы поделиться с подругами. – Итак, в пятницу я была на свидании, – говорю я, выдержав короткую паузу, прежде чем бросить в них бомбу: – На свидании с Тедди. Мне мгновенно отвечают четыре пары широко распахнутых глаз и четыре упавшие челюсти. Другой реакции я и не ожидала. – Эй, погоди. – Обри поднимает руку, будто ждет, когда учитель позволит ей задать вопрос. – Я в замешательстве. Ты и ТиКей? Известные как самая конфликтующая пара в нашей компании? Вы же постоянно спорите. Я пожимаю плечами, нервно покусывая соломинку, чтобы не выдать всех подробностей этой пиар-акции. Это прежде всего потребовало бы рассказать им, почему вообще нужно такое пиар-шоу. Лучше позволить им думать, будто у меня с Тедди – нечто особенное. Во всяком случае так эти фейковые отношения станут намного правдоподобнее для публики. – Ему нужна была пара на вечеринку по случаю помолвки его бывшей, – говорю я, чтобы пояснить ситуацию. Это не полная ложь. – Я согласилась подсластить ему вечер, чтоб он не отправился туда совсем один. Это было весело. Мы немного выпили. Немного посмеялись. Ничего особенного. Мне не очень нравится мысль о том, что я вру своим подругам, но я решаю, что это не совсем ложь. Лишь полуправда. Своего рода то, чем я занимаюсь как адвокат: нахожу лазейки и использую их. – Ничего особенного? – задыхается Элиза. – Это так чертовски странно, – говорит Бекка с недоверием качая головой. – Вы с Тедди вообще два последних человека, которых я могу представить вместе. – Мы говорили то же о вас с Оуэном, когда вы начали встречаться, – напоминаю я. Я не уверена, почему я так защищаю отношения, которые ведутся исключительно для публики, но почему-то делаю это. – Допустим, – сдается Бекка, доливая сангрию и себе, и мне. – Я просто хочу сказать. Вы, ребята, постоянно сталкиваетесь лбами. Трудно представить вас двоих как пару. – Мы не пара, – отвечаю я, поправляя ее, хотя от слова «пара» по спине пробегают мурашки. Мне нравится, как это звучит, сильнее, чем следовало бы. – Мы просто разок сходили вдвоем на вечеринку. Вот и все.