— Тоже обратил внимание? — Такое сложно не заметить. Что думаешь? — Думаю, он из наших, — честно ответил я. — Девчонка, которая нам дверь открыла, рассказала, что когда бесы выть начали, он на стене какой-то символ нарисовал, и все успокоились. — Я ему несколько вопросов задал, но он ничего не знает о посвящённых. В общем, странный какой-то. — До недавних событий я тоже мало что знал обо всей этой херне. — Да, но нас-то с тобой инициировали, у нас наставник был… — Рус, ты к чему клонишь? — Хрен его знает, — честно признался следак. — После встречи с Ваней как-то не сильно хочется доверять всем подряд. — Всем подряд? — усмехнулся я. — Да пацан едва на ногах стоять может от истощения. Думаешь, это такой хитрый ход со стороны бесов? — А вдруг? — Слушай, я рад, что не у меня одного паранойя, но здесь ты перегибаешь. Они с первых дней не покидали общагу, питались только тем, что найдут. Одному богу известно, сколько сил им пришлось приложить, чтобы не начать жрать друг друга. Не думаю я, что бесы спланировали столь долгоиграющий план, это не в их стиле. — Сергей Николаевич! — громко окликнула меня Любовь. — Блядь, да что она ко мне прицепилась? — буркнул я. — Ты же здесь босс, — усмехнулся Маркин и, хлопнув меня по спине, свернул на соседнюю тропу, оставляя наедине с раскосой красавицей. Я вновь невольно на неё засмотрелся. Была бы она чуть мягче характером, точно бы приударил. Но вот эта её манера вечно командовать просто вымораживала. — Вы что, серьёзно собираетесь завтра уезжать⁈ — голосом, не терпящим возражений, заявила она. — А что, с этим тоже какие-то проблемы? — А вы сами не понимаете? Неужели не видите, что люди, которых вы привезли, слишком слабы? — Я что, на медика похож? Это ваша работа, определить тех, кто сможет пережить дорогу, а кого следует подлечить. Поставьте им капельницы или что вы там делаете в таком случае… — Мне нужно больше времени, — смутилась Любовь. Видимо, до неё наконец дошло, что с данной претензией она перегнула. — Мы сможем задержаться здесь хотя бы на пару дней? — Хорошо, — согласился я, — делайте всё, что нужно. Если что-то потребуется, обращайтесь, я попробую это достать. — Кстати…— Девушка отвела взгляд. — А почему вы набросились на того человека? — Потому что он мудак, — ответил я. — Этого объяснения вам достаточно? — Вам обязательно быть таким? — поморщилась она. — Я пытаюсь извиниться. — Извинения приняты. У вас всё? — сухо отреагировал я. — Всё, — буркнула в ответ Любовь и поспешила ретироваться. Я задумчиво смотрел ей вслед, но мысли витали вовсе не вокруг её упругого зада. Меня волновали слова Маркина о Константине. То, что он не витязь, я уже понял. Однако на знахаря или хранителя парень тоже не тянет. Тогда кто он? Откуда в его голове знания о символах? Может, я чего-то не знаю или не до конца понимаю. Впрочем, как всегда. С этих посвящённых лишнего слова не вытянешь, всё приходится постигать самому, по ходу пьесы. С другой стороны, может, так действительно лучше… Ладно, пусть медичка его прокапает и слегка откормит, а там уже будем разбираться. В любом случае отец Владимир или Всеволод подскажут, кто он такой и чего от него ожидать. По крайней мере, его ауру я смог считать без особых проблем и не заметил в ней тёмных пятен. А значит, в плане подсадной утки рассматривать его нет смысла. Возможно, Маркин не смог пробиться через его защиту, потому как находится уровнем ниже. Всё-таки он пока ещё первая ступень, в отличие от меня — трёшки. Время покажет. Нет смысла сейчас голову забивать. Я направился к центру лагеря, что расположился возле часовни. Пора начинать подсчитывать провизию и другие вещи, которые нужно как-то упаковать и вывезти. Работа рутинная, но сделать её нужно, чтобы впоследствии не упустить что-нибудь важное. — Главный по хозяйственной части кто? — спросил я, подойдя к людям. — Это смотря что именно вас интересует, — ответила женщина в синем спортивном костюме. — Всё, что у вас есть. Нужно определить степень важности вещей, у нас не так много места, чтобы вывезти всё. — Тогда это к матушке вопросы. Она записывала. — Скажите, а как так вообще получилось, что Перепёлкин всех вас под себя подмял? — Да оно как-то само… — смутилась женщина. — А матушка и не противилась. — И за это вы её изгнать хотели? Не стыдно вам? — А что мы можем? Мы ведь люди простые… — Женщина тяжело вздохнула и отвела взгляд. — Жизнь идёт — нихуя не меняется, — отмахнулся я. — Ладно, разберёмся. * * * Предрассветное время сильно отличалось от того, к чему я уже успел привыкнуть. Никто не суетился, не спешил пополнять запасы и вообще покидать уютное кладбище. Я вылез из палатки, повинуясь настойчивому сигналу будильника, и даже не поверил своим глазам: лагерь мирно спал! Даже удивительно, как они дожили до настоящего момента. Наверняка запасы до сих пор ещё те, что успели натаскать под началом матушки Анастасии. Я подошёл к общему столу и зажёг походную плиту, на которую водрузил чайник. Сыпанул в первую попавшуюся кружку пару ложек растворимого кофе и одну сахара. После чего уселся и уставился в никуда. Небосвод постепенно окрашивался серым у горизонта, а вокруг тишина, даже птицы ещё не проснулись. В такое время звуки разносятся очень хорошо, а потому, едва заслышав шорох за спиной, я тут же обернулся. К столу, потирая глаза, приближалась медичка. Уже в который раз я невольно на неё засмотрелся, а когда она сладко потянулась, обнажая плоский животик, почувствовал, что начинаю возбуждаться, и смущённо отвёл взгляд. — Доброе утро, — тихонько поздоровалась она. — Угу, — буркнул я в ответ. — Не хотите разговаривать? — Не умею по утрам, — хриплым голосом ответил я. — А я-то подумала, что вы всё ещё на меня злитесь. — В этом нет смысла. Кофе будете? — Если вас не затруднит. Я подвинул к себе бокал и в точно таких же пропорциях всыпал в него гранул из банки. Любовь села напротив и молча наблюдала за моими действиями. Разговор снова не клеился. Ну не умею я общаться с женщинами, и где-то их даже побаиваюсь. Единственный человек, с кем мне это далось более-менее легко — Алиса. Но, как оказалось, уже в тот момент в ней сидел демон. — Как себя вчерашние студенты чувствуют? — залив кипятком содержимое кружек, я всё же нашёл тему для продолжения беседы. — Нормально. К вечеру им уже бульон дали, думаю, к концу дня пищеварительная система снова заработает. Но сил у них всё ещё недостаточно. — Дорогу переживут? — Разве есть необходимость в спешке? Дайте им пару дней, пусть хоть вставать начнут. — Как скажете. — Почему вы всегда такой хмурый? — А чему радоваться? — Неужели нет ни одного повода? Вы вот вчера спасли шесть человек… — И вас не беспокоит, что это единственные выжившие из тридцати тысяч⁈ — А разве мы можем как-то это изменить? — резонно заметила она. — Вот поэтому и не вижу повода для радости, — усмехнулся я и сделал первый глоток обжигающего кофе. — Вам что-нибудь нужно? Я собираюсь сегодня осмотреть посёлок. — Если сможете достать растворы для вливаний, буду признательна. — Записку, пожалуйста, напишите, что именно требуется. Я подхватил кружку, выбрался из-за стола и направился к палатке, которую выделили для ночлега Коляну с Мишкой. Подойдя, я бесцеремонно пнул выпирающее сбоку тело и с улыбкой выслушал матерную ругань. А вскоре появилась и голова приятеля с недовольным выражением на роже. — А понежнее никак? — буркнул он. — Вылезайте, рассвет скоро. Нужно в рейд сходить, кое-что по медицине требуется. — Э, харястый, подъём, — прогудел внутрь палатки Колян.