— Эти ключи вы украли у Марины Евсеевой. Зачем? — Ну уж точно не для того, чтобы убить Илью! Я об этом даже и не знала, — возразила она. — Об этом мы поговорим уже в полицейском участке, — ответил ей Вадим. Джед как раз вышел из той комнаты, где находилась мама со своей дочкой и подошел к следователю. На Риту одели наручники. После они втроем дошли до машины, Хогина была посажена назад, а следователь снова сел за руль. Но Вадим все-таки не верил, что она, могла напасть на человека и убить его. Да и судя по той бредовой записке, Хогина явно была не сумасшедшей. Она вела себя более чем адекватно. Да и ключи лежали на видном месте. Странно все это. Но если, она, конечно, сама признается в содеянном, то уже никаких вопросов к ней не будет. IV. Блокнот «Сообщение: отправлено Марку Игнатьеву в 15:11, Получено в 15:11. Везем Маргариту в полиц. участок, ключи нашли, они лежали у нее на столе. Свою вину она, естественно, отрицает. Надеюсь, ты нас встретишь. ВИ». «Как всегда, Вадим. Ты как маленький ребенок, всегда отчитываешься перед мамой», — сказал Марк, выключая телефон. ВИ — автоматическая подпись, которая оставалась у подножия каждого сообщения, расшифровывалась она просто — Вадим Игнатьев. Он чувствовал себя намного лучше. Теперь можно было всеми руками схватиться за работу. Марк положил телефон к себе в карман и отправился на первый этаж, так как увидел издалека приближающуюся свою машину. Черная машина припарковалась на свободное место, как раз на то, где она раньше и стояла. Открылась сначала левая передняя дверь, откуда вышел Джед, потом он открыл заднюю дверь, чтобы вышла Хогина, и отвел ее в полицейский участок. Вадим предупредил Джеда, что Марк их встретит, а он приведет в порядок кое-что. Все покинули машину кроме следователя. Он тогда увидел, когда они ехали искать ключи у Риты Хогиной, как упал блокнот и хотел посмотреть, что в нем. Хотя обычно, когда Вадим так делал, то натыкался на пустые листы. У Марка повсюду были какие-то записные книжки, блокноты и все то, куда можно что-либо записать. Его обычно окружало очень много всего этого, можно было сказать, что у него была какая-то мания на этот счет, ну, по крайней мере, так только думал следователь. Он поднял блокнот, который завалился каким-то образом за резиновый коврик и открыл первую страницу, уверенно понимая, что она точно будет пустой. Он хотел найти какие-нибудь зацепки, о которых Марк мог умолчать. Детектив часто так делал. Хотя блокнот был и пустым, но на первой странице было отчетливо что-то написано. «20 — убит Илья Евсеев. 21 — …». «Ерунда какая-то… Его подчерк всегда был таким ужасным…. И что это за цифры? Да и как он не путается в своих блокнотах?» — пробормотал Вадим себе под нос и положил блокнот себе во внутренний карман, забыв о том, что он хотел положить его обратно в бардачок. Закрыв машину, он пошел в полицейский участок. Следователь поднялся по лестнице, по которой чуть ранее не грохнулся, открыл дверь в полицейский участок и вошел. Далее следовала дорога на третий этаж, и он, оглянувшись по сторонам, в надежде увидеть где-нибудь Марка, который должен был его встретить, понял, что в фойе он один. И, не обнаружив никого, он просто пошел вверх по лестнице. Преодолев ее, Вадим шел по коридору, два раза свернул налево и, наконец-то, нашел дверь в кабинет, о котором когда-то еще говорил Марк. Следователь был уверен, что они именно там. Вадим, как всегда, не стучась, раскрыл дверь и вошел внутрь. Видимо, это у них с Марком было семейное. Комната состояла из двух частей. Входя, ты попадаешь в одно небольшое помещение, из которого можно попасть в другую комнату, здесь не было прозрачного стекла, через которое можно было увидеть все, но только с одной стороны. Это была просто маленькая комната, скажем, комната для переговоров с телевизором. Во внутреннюю комнату обычно сажали преступника, допрашивали его, а потом шли в эту комнату для переговоров и обсуждали то, что видели и то, что дальше делать. Когда Вадим вошел, то он увидел Марка немного побледневшего и Джеда с победным лицом, который судя по тому, в какой стойке он стоял, явно собирался уходить. Следователь вошел и закрыл за собой дверь. — Рита внутри? — спросил следователь Игнатьев и указал на вторую дверь. — Да, она там. Ладно, удачи вам! — сказал Джед и, обойдя Вадима стороной, вышел. — Ты бледный. У тебя все хорошо? — спросил следователь. Оба они уставились на экран, в углу комнаты, в котором было видно Маргариту. Вадим не сразу заметил его. — Живот прошел. И я отдал ту записку. На ней, мне сказали, ничего нет, — сказал Марк Игнатьев. — Меня это не удивляет, — уже с неким оживлением произнес Вадим, потому что видел, что его брату становится лучше. — Да, — начал детектив, он хотел что-то сказать еще, но передумал. — Убийца найден, поздравляю. Но не стоит ее сразу терроризировать этой запиской. Сначала спроси ее про ключи, а потом только про записку, — сказал Вадим. Но тут его осенило, внутренний голос в его голове просто взорвался: «Ну конечно же! Почему же я сразу не догадался? В том блокноте Марка: «20 — убит Илья Евсеев. 21 — …». «Двадцатое и двадцать первое — это числа. Сегодня он не дописал чего-то, сегодня же двадцать первое февраля? Но почему он поставил именно сегодняшнюю дату? Боюсь, что это могло быть связанно как-то с этой запиской. Потому что либо он знал про нее заранее, может подслушал кого-нибудь, поэтому он написал это знаменательную дату, либо он просто написал это число, которое совсем никак не связанно с запиской, Марк же ничего там после числа 21 не написал. А с другой стороны, если я ошибаюсь, а я ведь могу ошибаться, я рискую с ним поругаться из-за этого, и он просто будет вести это дело один, без меня. Все-таки очень странно подозревать людей из нашего участка, если это те, единственные, которым ты обязан доверять. Просто нужно выкинуть эти мысли из головы. Как я вообще мог об этом подумать? Бред какой-то,» — рассудил про себя Вадим. Следователь решил спросить Марка: — Где сейчас Марина Евсеева? — Понятия не имею, я не смог даже до нее дозвониться, — ответил Марк, опустив голову. — В смысле? — После твоего сообщения я пытался позвонить ей и сообщить эту новость, но она не брала трубку, причем я звонил ей не один раз, — говорил Марк, смотря на экран телевизора в углу. — Ты прямо сейчас не пытался ей позвонить, может она подошла? Дай телефон, а сам иди к Маргарите, она и так уже долго тебя ждет, — сказал Вадим. — А со своего позвонить ты ей не можешь? — спросил Марк, не вынимая руки из кармана, в которой, по всей видимости, лежал телефон. — А она мне не давала номера, в отличие от тебя, — с намеком ответил Вадим. Детектив ему дал телефон и сказал: — Не надо мне здесь делать такое обиженное лицо. Если она не ответит, тебе придется ее навестить, — лицо Марка помрачнело. — Ну это понятно, только я поеду сначала в их новый дом, он ближе, — ответил следователь Игнатьев. — Я буду сейчас занят, так что, как освободишься, приезжай сразу сюда, — сказав это, Марк кивнул в сторону двери, где была Рита Хогина. — Ну ладно, потом я заеду сюда, — повторил за ним Вадим. — Постарайся только побыстрее, а то я тебя знаю, — сказал Марк и улыбнулся. Вадим открыл в телефоне «контакты» и нашел нужный номер. Он позвонил с телефона детектива, так как ему было лень доставать свой, и теперь было точно ясно, что Марина не просто не отвечает, а у нее вообще отключен телефон. Детектив Игнатьев хотел попробовать позвонить еще раз, поэтому открыл «журнал вызовов» и заметил одну интересную вещь. Марк сказал, что до этого несколько раз пытался позвонить Марине, но почему-то в «журнале» не было других звонков. Пока что Вадим не обратил на этого особого внимания и просто-напросто переписал номер к себе в телефон на всякий случай. Марк уже собирался открыть дверь, куда собирался отправиться, а именно к Рите, но Вадиму вдруг опять пришла какая-то идея в голову, и он почти крикнул Марку в след, когда тот уже почти что добрался до двери и успел уже ухватиться за ручку. — Стой! Дай мне записку. — Так она же мне нужна будет, — сказал Марк, шаря в своем кармане, в ее поисках. — Мне на минутку, я хочу ее сфотографировать. И свой телефон возьми, — сказал он и подбросил телефон в воздух так, чтобы он попал прямо к Марку в руки. Хоть это и было точное попадание, но по лицу Марка можно было сказать, что от этой выходки он остался немного в шоке, ведь если бы он не поймал телефон… — Ну ты даешь! Ладно, фотографируй ее, — Марк достал из кармана записку, сложенную в три раза, она была уже не в пакете, и немного помята с краев. Вадиму это показалось очень странным, это все-таки была хоть какая-то улика. Марк ее развернул и повернул так, чтобы Вадим ее сфотографировал, что он и сделал. На фото попали еще два пальца детектива. Марк Игнатьев убрал все обратно в карман. И, ничего не сказав, вошел в другую комнату, где была Рита. Вадим почувствовал на мгновение себя забытым. V. Сюрприз