Еще бы, с таким-то партнером. Он двигал бедрами так плавно и грациозно, что Кьяра постепенно расслабилась и отдалась чувственному ритму танца. Шампанское сделало свое дело, и она решилась на более сложные шаги и повороты. Когда стихла музыка, Кьяра со смехом сделала последний поворот и упала в объятия Лаззеро. Оказавшись прижатой к его телу, она нервно сглотнула, когда зазвучала расслабляющая, медленная мелодия. — Может, пойдем выпьем, — сбивчиво дыша, предложила Кьяра. — Я умираю от жажды. — Сейчас, когда ты вся такая мягкая и податливая в моих руках? — с улыбкой спросил Лаззеро, притягивая ее к себе еще ближе. — В данный момент мы с тобой очень убедительны в нашей роли. И мне хочется насладиться этим переживанием прежде, чем в мою сторону снова полетят стрелы. — Ты наговариваешь на меня, — запротестовала Кьяра. — Ничего подобного. Думаю, в тебе срабатывают защитные механизмы. — И от чего я защищаюсь? — Я все еще пытаюсь узнать. Лаззеро задвигался в такт музыки, и она послушно последовала за ним, прижимаясь к его мускулистым бедрам и чувствуя, как бьется его сердце под ее ладонью и как он губами касается ее виска. — Лаззеро, — выдохнула Кьяра. — Расслабься. На нас смотрят Джанни с Каролиной. Но разве можно расслабиться, когда его чувственные губы касаются линии ее подбородка. У Кьяры кругом пошла голова, когда она поняла, что Лаззеро собирается поцеловать ее. И она не могла ничего сделать, чтобы остановить его. Ее сердце буквально выпрыгивало из груди, когда он большим пальцем приподнял ей подбородок и заглянул в ее глаза. А потом Лаззеро склонил голову и нежно коснулся ее губ. «Это все не по-настоящему», — подумала Кьяра. Но он так волнующе проводил пальцами по ее щеке, что она проиграла битву до того, как та началась. Кьяра закрыла глаза и робко ответила на поцелуй Лаззеро. А он притянул ее к себе еще ближе и заскользил губами по ее губам. Он раздвинул их и скользнул языком в ее рот, лаская ее так, что у нее начали подкашиваться ноги. Ища опору, Кьяра прижалась к нему еще крепче и обхватила его за шею. Лаззеро глухо зарычал, удерживая ее за талию так, что она ощутила его отяжелевшую плоть. Ей следовало возмутиться, но по ее телу прокатилась такая лавина желания, что она вжалась в Лаззеро еще сильнее. Она совершенно потеряла голову и была близка к тому, чтобы запротестовать, когда Лаззеро медленно оторвался от ее губ. — Песня закончилась, — прошептал он ей на ухо. — Как бы мне не хотелось это говорить. Ленивое удовлетворение, послышавшееся в его голосе, и зазвучавшие быстрые ритмы новой мелодии привели Кьяру в чувство. Что она наделала? Лаззеро поцеловал ее только для того, чтобы обмануть Казале. Он просто вел свою игру, и Кьяра была в ней всего лишь пешкой. А она чуть не набросилась на него. С громко стучащим сердцем она высвободилась из его объятий. — Кьяра, это всего лишь поцелуй, — пробормотал Лаззеро. Для него всего лишь поцелуй, а у нее земля уходила из-под ног. Даже с Антонио, искушенным в подобных делах, она не переживала ничего подобного. Ну почему она снова наступает на одни и те же грабли? — Да, — вскинув подбородок, согласилась Кьяра, — это всего лишь поцелуй. И теперь, когда мы заслужили награду после нашего представления, думаю, с меня достаточно. Глава 5 «Всего лишь поцелуй». Похоже, в тот момент его слова прозвучали ужасно, потому что Кьяра одарила его одним из своих убийственных взглядов, сошла с танцпола и до конца вечера держалась на расстоянии. Когда они сели в машину, чтобы вернуться в гостиницу, она пресекла все разговоры на корню и отвернулась к окну. Может, их поцелуй и был уместным, но в нем не было никакой необходимости. Просто Лаззеро решил насладиться моментом. Ему следовало остановиться до того, когда их тела слились в одно на танцполе. До того, как он убедился в том, что всегда подозревал, — что у них с Кьярой мог бы получиться головокружительный, страстный роман. Но она несправедливо судила его, и ему захотелось доказать, что он не последний человек, к которому она могла испытывать влечение, а единственный. Лаззеро не смог устоять перед искушением разрушить защитные стены, которыми она себя окружила, и обнаружить за ними страсть. И черт подери, он обнаружил ее. Его кровь начинала бурлить, стоило подумать о том, сколько чувственности было в поцелуе Кьяры. Он сходил с ума, ощущая соблазнительные изгибы ее потрясающего тела, в точности такие, как он себе представлял. Да, он потерял самообладание, но он был не единственным участником того, что произошло между ними на танцполе. Как только машина остановилась у гостиницы, Кьяра выскочила из нее и направилась в вестибюль, приводя Лаззеро в изумление тем, с какой легкостью она передвигалась на своих безумно высоких каблуках. Они молча поднялись на третий этаж. Кьяра сбросила туфли в прихожей, стремительно пересекла гостиную и направилась в спальню. Лаззеро поймал ее за руку, когда она взялась за дверную ручку ванной комнаты. — Кьяра, нам нужно поговорить. — О чем? Лаззеро, ты прав. Это был всего лишь поцелуй. А сейчас, если ты не возражаешь, я хотела бы лечь спать. Я валюсь с ног от усталости. — Она с вызовом посмотрела на него. — Если, конечно, я свободна от своих служебных обязанностей. Затем она вырвала руку из его ладони и скрылась в ванной, захлопнув дверь у него перед носом. Он убеждал себя развернуться и уйти, но не мог сдвинуться с места. Они оба знали, что в их поцелуе не было ничего наигранного. Они шли к нему очень долго, целый год, если быть точным, с тех самых пор, как Лаззеро переступил порог кофейни, где работала Кьяра, и застал ее в дурном расположении духа проклинающей кофемашину. Уже тогда их потянуло друг к другу. Это было очевидно. Оба были взрослыми людьми, так в чем же проблема, черт подери? Кьяра, скорее всего, думала, что он играл с ней. Может, так оно и было с самого начала, до того, как они поцеловались. Когда Лаззеро вышел из гардеробной, Кьяры в спальне не было. Она стояла на балконе, спиной к нему и явно до сих пор не остыла. Он подошел к двери и замер на пороге. Лаззеро не учел, что она может переодеться ко сну. А следовало бы, потому что при виде ее пижамы кровь забурлила в его венах. Простую маечку и шорты вряд ли можно назвать самой соблазнительной пижамой из всех, которые он видел, и они были не такими откровенными, как наряды большинства женщин на улицах Манхэттена. У Лаззеро пересохло во рту от того, как тонкий трикотаж облегал шикарное тело Кьяры. Ему безумно хотелось прикоснуться к ней, поддаться соблазну, с которым он боролся весь вечер, но он не смел сделать и шага. — Это был не просто поцелуй, — тихо сказал Лаззеро. Кьяра тут же повернулась, и у него перехватило дыхание. Он зачарованно смотрел на ее чистое, без косметики лицо, надутые губки и гладкую золотистую кожу ее бесконечных ног. — Этот поцелуй был потрясающим. И мы оба знаем это. Мне хотелось поцеловать тебя, как только я увидел тебя в этом платье сегодня вечером. Точнее, — хрипло признался он, — с того самого дня, когда я впервые увидел тебя в кафе. Кьяра, было бы глупо отрицать, что между нами что-то происходит. — Лаззеро, ты играл со мной, — тяжело сглотнула она. — Я удовлетворял свое любопытство насчет взаимного влечения между нами. Мне хотелось узнать, что я почувствую. И ты тоже проявляла любопытство, — добавил он. — Но ты не хочешь признаваться, потому что намерена защищать себя, не подпуская никого близко и навешивая на меня ярлыки. — Ты прав, черт подери, — взвилась Кьяра. — Лаззеро, я не хочу становиться твоим последним трофеем. Быть купленной за дорогую побрякушку. Идти у тебя на поводу и совершать еще более замысловатые цирковые трюки, чтобы потом оказаться в облаке пыли, когда во мне отпадет надобность. Знаем, проходили. — Ты говоришь глупости. — Ты сам сказал, что твои отношения длятся, покуда тебе интересно. Честно и откровенно. Она пригвоздила Лаззеро его же высказыванием, и он не нашелся, что ответить. — Считай, что свое любопытство я удовлетворила, — с вызовом бросила она. — Теперь в моем списке стоит галочка. Нанеся сокрушительный удар по его самолюбию, Кьяра вернулась обратно в спальню. Лаззеро молча последовал за ней и, войдя в гостевую ванную, включил холодный душ, чтобы немного остудить свое тело, до сих пор сходившее с ума после их с Кьярой слишком чувственных танцев. Нужно сосредоточиться на главной цели, ради которой он приехал в Милан, иначе он сам окажется в облаке пыли. Выйдя через какое-то время из ванной комнаты, Лаззеро бросил удрученный взгляд на такую большую и такую удобную кровать и очень удивился, обнаружив ее… пустой. Что за чертовщина? Кьяра крепко спала, свернувшись калачиком, на диване. Затаив дыхание, он смотрел на ее темные волосы, разметавшиеся на белоснежной подушке, и ее длинные, до неприличия роскошные ресницы. Лаззеро раздраженно подумал, что она явно совершила контрольный выстрел. Что ж, она совсем не знала его, если думала, что он позволит ей спать на диване, несмотря на то что ему хотелось нормально выспаться после того, как он вздремнул пару часиков в самолете. Он бесшумно пересек комнату, поднял Кьяру на руки и отнес ее на кровать. Она спала так крепко, что даже глазом не моргнула, когда перевернулась на живот и зарылась лицом в шелковую простыню. Лаззеро испытал настоящие муки, когда перед ним открылся вид ее потрясающих ягодиц в коротеньких шортиках. Он тяжело сглотнул, вспомнив, какими они были на ощупь, когда он касался их на танцполе. Лаззеро снова бросило в жар, и он, тихо выругавшись, поплелся к дивану. Напрасно он пытался найти удобное положение, потому что стоило ему выпрямиться во весь рост, как его ноги свисали с края дивана, а когда он подгибал их, начинало ныть колено после застарелой баскетбольной травмы. Минуты истекали одна за другой. До тренировки с футболистами мирового уровня оставалось максимум четыре часа. И если он не выспится, они загоняют его до смерти. Похоже, он сошел с ума, что согласился на эту игру. Наверное, он в десятый раз менял позу, когда Кьяра приподнялась на локте и сонно посмотрела в его сторону.