— Аматэру-сан… — начал Рафу. — Там тысячелетия гордости, милая. Она может и не согласиться. К тому же, камонтоку принадлежит не ей и заблокировали его не в наказание за то, что мы к ней влезли, а раньше. То есть она и морального права не имеет пойти с нами на сделку. — Даже ради своего Рода? — повернулась она к нему лицом. — Какое ей дело до Бунъя и Кояма? Мы же не будем кричать об этом на каждом шагу? — Все равно, она… — замолк он. Похоже, не знал, как ей доступно объяснить. — Гордость — это иррациональная штука, милая. К тому же, с чего ты взяла, что она доверит род сыну тех, кто пытался ее ограбить? — Это да, — вновь повернулась она к зеркалу. — Но шанс на успех все же выше, чем если пойти с этим к Кенте. — Да, — согласился с ней Рафу. — Тут ты права. — В крайнем случае, есть план "В". Все-таки поговорим с Кентой и… — не договорила она. — Отдадим маску, — выдавила из себя Этсу. — Тут главное в живых остаться. — Да уж, — покачал головой Рафу. — Но завтра идти к нему все равно придется. — Сходим, — пожала она плечами. — Заодно, может, и узнаем, почему они не взяли Синдзи в клан. Не критично теперь, но интересно. О! А может, это Акено? — вновь развернулась она к нему. — Ты о чем? — не понял Рафу. — Акено. Он же у нас тот еще идеалист. Он вполне мог помешать… хотя да, письмо-то мы оставили. — Письмо могло и потеряться. Синдзи все-таки был слишком мал, — задумался Рафу. — Тогда да, Акено мог и вмешаться. Не хотел, чтобы у нас забрали ребенка. — Да не, все равно ерунда, — отвернулась Этсу. — Такое возможно, только если Кента не рассказал ему о Синдзи. — Ты не права, — покачал головой Рафу. — Акено это не остановило бы. Возможно, даже наоборот. Кстати, из-за этого Кента мог и не рассказать ему ничего. — Думаешь? — безразлично пожала плечами Этсу. — Ну и ладно. Нам-то теперь это не важно. — Ну да… — пробормотал Рафу. — Не важно… Выглядел он в этот момент довольно грустным. Видимо, подумал о преданности и дружбе. Подвел-то Акено именно он. Дальше они сидели молча. Я еще понаблюдал за ними какое-то время, но после того, как Рафу заикнулся о том, что надо спать ложиться, достал блокнот и написал там номер телефона и время, после чего стал дожидаться удобного момента, дабы умыкнуть маску. В общем-то, можно и так ее забрать, не заметят, но лучше, чтобы они потом не пытались понять, что за чудеса тут творятся. Мне бы хоть минуту, хоть полминуты в пустой гостиной…. И они дали мне это время. Этсу зашла в комнату к дочери, а Рафу пошел в туалет. — Фантик, контроль камер. Сейчас, — произнес я, врубив связь в шлеме. — Принято…. Готово. После чего поменять маску на бумажку и тихонько выйти в коридор не составило проблем. Размышлял, где оставить маску, я недолго, так что уже через пару кварталов от гостиницы, сделав пересадку в другую машину, скомандовал Тану Горо: — Давай, Вася-тян, в центральное отделение Имперского Банка. Так как пользоваться я этим артефактом все равно не могу, главное теперь — сохранить его как можно дольше и не потерять. А где у нас самое надежное место для этого? В Государственном Имперском Банке, конечно. Его, в общем-то, тоже, бывает, обкрадывают, — ответственно заявляю, — но не держать же маску у себя на базе? Разве что закопать где-нибудь. Но об этом потом — сейчас в банке надежнее. Пока ехал, раздумывал об услышанном. Точнее, уже в который раз прогонял в уме. Во-первых — меня хотели тупо продать. Планы поменялись, но не сильно — теперь меня хотят продать старухе Аматэру. Но с ней мне будет проще договориться, чем с Кентой. Во-вторых — Рафу с Этсу что-то хотят именно от Аматэру, а Кента — лишь средство давления на нее. В-третьих — завтра они меня сдавать Кенте не будут, так как хотят сначала договориться со старухой. По сути, они вообще могут теперь не идти к нему, но с технической точки зрения это будет не очень умно. Кента, если надо, а ему, похоже, надо, и силком может их к себе приволочь. Как они будут крутиться, пытаясь формально оставаться моими родителями, я, честно говоря, не знаю, но похоже, они не сильно на этот счет переживают. В-четвертых — Повелитель огня. Я абсолютно не представляю, что это может значить. Это явно какая-то параллель со сказками, где эти самые Повелители и фигурируют, но что это значит в реальности — без понятия. Способность, сила, особые гены? Не знаю. Но то, что ради этого аристократы пойдут на многое, понять было легко. В-пятых — та самая цена за мою тушку. Признаться, до сих пор толком не понимаю, но, похоже, камонтоку можно заблокировать, что и произошло с Рафу, и теперь они хотят вернуть способность назад. И — возвращаясь к пункту два — сделать это может только Аматэру. Как заблокировали? Есть ли камонтоку у меня? Зачем Рафу и Этсу такие риски ради того, чтобы его разблокировать? Бог его знает. Вопросов на самом деле полно, но сейчас меня интересует лишь одно — моя свобода. Разберусь с этим, и можно будет работать дальше. Мне хотя бы шесть-семь месяцев выторговать, чтобы эмансипироваться. Ну и узнать, что такое Повелитель огня. Если это связано с силой, то тащить меня силком в клан — себе дороже. Если же это что-нибудь вроде способности Патриарха, то есть ценность, скажем, в генах, ну или в чем-нибудь другом не боевом, тогда мне придется туго. Так что об этом тоже надо бы узнать как можно скорее. Позвонили они четко в написанное на бумажке время — в семь утра. Я как раз в это время ехал в машине со своей базы, где и ночевал. — Слушаю, — ответил я на звонок. А в ответ тишина. — Это случайно не вы, мои дорогие родители? — Синдзи? — услышал я мужской голос. — Единственный и неповторимый. — Но… — замолчал он. Могу понять. Кого-кого, а меня он услышать не ожидал точно. — Я ведь говорил, чтобы вы уматывали из страны? Говорил. Вы послушались? Конечно, нет. Так что теперь нам предстоит обстоятельный разговор на моих условиях. Сегодня в шесть часов вечера жду вас на своей базе, и не дай боги, вы за это время подарите права на меня кому-нибудь другому. Пауза была достаточно длинной. — Мы не знаем, где твоя база. И тут я решил все же рискнуть и немного надавить на них. — Ну Войцех же нашёл её как-то, и вы найдёте. У вас целый день впереди — дерзайте. — Синдзи… — раздался еще более неуверенный голос. — Вы только учтите, что о вашем поляке никто не знает. Пока не знает. А Акено-сан очень хотел бы. — Он не должен был причинить тебе вреда! — произнес Рафу торопливо. — Сегодня. В шесть вечера. Всего хорошего, — отрезал я и нажал на отбой. Возле школы кроме Райдона и Анеко меня вновь ожидала Шина. Я уж было напрячься успел, просчитывая, что она собирается отчебучить на этот раз, но девушка сумела меня удивить. — Сакурай-сан, — начала она и, низко поклонившись, — а дело происходило на глазах у очень многих, — продолжила: — Я приношу искренние извинения за все те неудобства, что принесла вам. Могу ли я надеяться, что вы, как прежде, позволите обращаться к вам по имени? — закончила она, разогнувшись. Анеко не дала мне и слова сказать. — Думаешь, одних извинений будет достаточно? — процедила она, поджав губы. — Я была не права, — поклонилась еще раз Шина. — Анеко-тян, — произнес я, стараясь скрыть пусть и легкое, но все-таки раздражение. — Извини, что влезла, Синдзи, просто… — покачала она головой. — Я пойду. Не опаздывайте на уроки. Проводив взглядом блондинку, я вновь посмотрел на брюнетку. Нехило на нее моя победа на турнире подействовала. А больше причин так меняться я и не вижу. Странно только, что она на следующий день не подошла, но, видимо, и ей нужно было собраться духом. — Я принимаю твои извинения, Шина, — обратился я к ней. — Надеюсь, больше между нами нет вражды? — Нет. Я была неправа и признаю это, Сакурай-сан. Я же вроде намекнул, обратившись к ней по имени. — Давай все же по именам. Соседи, все-таки. — Благодарю за доверие, Синдзи, — поклонилась она еще раз, но уже не так низко. — Я помню твои слова про дружбу и могу только надеяться, что когда-нибудь все вернется в прежнее русло. — Я тоже, — кивнул в ответ. — А теперь прости, нам и правда нужно идти. — Конечно. Извини, что задержала. Странно все это. Даже если предположить, что в Шине сильна кровь ее матери, и полностью забыть про отца, который очень даже Кояма, то и в роду Кагами все равно вроде после женитьбы женщины успокаиваются. Что там вообще в голове у Шины творится? — Тебе не кажется все это странным? — спросил я у Райдона, когда мы отошли подальше. — Ты про что? — Шина. Резковато она на мировую пошла. — Кагами-сан из рода Гангоку. Видимо, Шина в нее пошла, — пожал он плечами. — А как же женитьба? Я слышал, Гангоку только после нее… — Да не, — отмахнулся Рей. — Все гораздо тоньше. Скорее, на авторитет завязано. Просто до свадьбы… Скажем так — надавить на женщин из Гангоку можно, но женщины такие существа, что только они решают, вправе ты на нее давить или пора тебя послать куда подальше. А после свадьбы все становится просто — муж выше жены вне зависимости от того, что это за мужчина. Ты доказал свой авторитет в ее глазах, вот она и признала тебя… — запнулся он. — Достойным? — вставил я. — Выше себя, — поправил меня Рей. — Женщины Гангоку и достойных тиранят. — Но Шина-то — Кояма. — Ее ребенок будет стопроцентным Кояма, а в ней все еще сильна кровь Гангоку. Честно говоря, для меня это все равно диковато звучит. Прямо магия какая-то. Чтобы кровь родителей настолько сильно влияла на детей? Да еще и настолько четко выражено? Неужто бахир и на такое способен? В смысле… а что еще, как не бахир?.. После школы, понятное дело, я отправился прямиком на базу. Горе-родители не подвели и подъехали ровно к шести часам. Оба. Ну да было бы странно, появись тут только один из них. Дежурный по КПП доложил о них в штаб, оттуда информация дошла до Лены, и уже она известила меня о посетителях. — Свяжись с Щукиным, пусть проводит их ко мне. И передай ему, что мужчина имеет ранг "мастер". Пусть намекнет им как-нибудь, что он тоже… ну ты поняла… не лыком шит. — Сделаю, Сакурай-сан, — кивнула секретарша, и вышла из кабинета.