Полковник Богданов вооружил группу автоматами, загрузил в машины весь боекомплект, который предоставил ему майор Яковлев, но надеялся, что стрелять бойцам не придется. Он, как и генерал-майор Старцев, рассчитывал, что задержание пройдет тихо, без лишнего шума. Для связи майор предоставил носимые малогабаритные УКВ радиостанции Р-148 «Малыш», которые начали выпускать в Советском Союзе всего пять-шесть лет назад. Весил такой агрегат три килограмма, но его безусловным преимуществом было то, что он мог работать на пересеченной местности в радиусе шести километров без какой бы то ни было предварительной подготовки, причем одинаково хорошо и при движении бойца, и при остановке. Еще одно преимущество «Малыша» — аккумуляторная батарея, которая при своих малых размерах обеспечивала непрерывную бесперебойную связь в течение десяти часов. Майор Яковлев вызвался поехать на операцию, мотивируя тем, что восемь человек всегда лучше, чем семь, но Богданов отказался. Ему было важно, чтобы кто-то сохранял трезвую голову и в случае провала операции мог связаться с Управлением и доложить обстановку. К нужному дому в районе Завуни группа подъехала почти впритык к назначенному времени. Бойцы выгрузились из машины и в спешном порядке начали занимать позиции, которые были обговорены еще в Ариндже. — Радиостанции держать наготове, настроить на прием. Без моей команды никому не двигаться, даже не дышать, — напутствовал Богданов. Его позиция находилась ближе всех к объекту. Солнце зашло три часа назад, и темнота была на руку бойцам спецподразделения. Богданов без труда занял свой пост, замер и приготовился ждать. Члены тайного собрания оказались не слишком пунктуальными людьми, они тянулись в дом добрых пятнадцать минут. За это время Богданов насчитал восемь человек, не считая тех, кто мог приехать до их появления и находиться в доме задолго до начала встречи. «Предположим, что их больше на треть, тогда получается, что на каждого моего бойца приходится по четыре объекта. Не такой плохой расклад. Если разыграть карты правильно, воспользоваться элементом внезапности, тогда проблем быть не должно», — размышлял Богданов, выжидая время. С четверти до половины десятого к дому не приблизился ни один человек, и полковник посчитал, что новых членов они уже не дождутся. Он включил на рации режим «передача» и вызвал капитана Дорохина. — Коля, твой выход, — скомандовал он. — Двигай к дому и доложи обстановку. Дорохин выдал короткое «есть», и Богданов снова приготовился к ожиданию. Через несколько минут Дорохин вышел на связь. — Все в доме, командир. Постов охраны на улице нет, на крыльце пусто. Можем приступать. — Отлично, Коля. Жди, — ответил Богданов. — Парни, слышали? На счет «три» начинаем. Богданов досчитал до трех, отключил рацию и двинулся к дому. Вскоре вся группа оказалась в поле его зрения. Дорохин и Уфимцев заняли позиции у двери, Казанец остановился у северной стены, где ярко светило окно. Зуйков и Дубко перекрыли отход к автомашинам и дороге, Лепилин ждал у южного окна. Богданов удовлетворенно кивнул и перебазировался к крыльцу. — На счет «три», парни, — одними губами скомандовал он. — Дверь моя. Отсчитав положенное, Богданов резко открыл дверь на себя и ворвался в дом. За ним по пятам следовал Дорохин. Уфимцев замер в дверном проеме. — Всем на пол! — выкрикнул Богданов. — На пол, я сказал! Он поднял над головой автомат, наблюдая за происходящим. В комнате, в которую они с Дорохиным ворвались, он насчитал пятнадцать человек. До появления бойцов спецподразделения они сидели за столом и мирно беседовали. Теперь же часть из них вскочила со своих мест, часть застыла в прежних позах, и только некоторые последовали приказу Богданова мгновенно. — Ну, живее! На пол, лицом вниз, руки за голову, — повторно скомандовал Богданов. Он видел, что члены собрания приходят в себя от шока и начинают тянуться к поясным ремням и карманам, в которых, как он предполагал, лежало оружие. «Это плохо, — пронеслось у него в голове. — Очень плохо. Похоже, без стрельбы не получится». Не успел он об этом подумать, как один из присутствующих вытащил пистолет. — Осторожно, командир, — выкрикнул Дорохин. — Черт, я ведь предупреждал, — вырвалось у Богданова, и он нажал на спусковой крючок. Длинная автоматная очередь запустила цепную реакцию. Люди, минуту назад сидевшие за столом, начали вскакивать с мест, и, размахивая оружием, палить во все стороны. При этом они начали разбегаться в поисках путей отхода. — Работаем, парни, — прокричал Богданов, чем дал добро на использование оружия. В доме поднялась невероятная суматоха. Пятнадцать человек метались из стороны в сторону, пытаясь пробиться через кордон, организованный бойцами спецподразделения. Уфимцев держал оборону у двери, отслеживая тех, кто слишком рьяно рвется к выходу. Богданов и Дорохин работали прикладами направо и налево, выбивая оружие из рук противника, посылая в нокаут разоруженных, стараясь не подставляться при этом под пули. Казанец и Лепилин работали у окон. Им приходилось отстреливаться, так как те, кто рвался в окна, не спешили нырять в неизвестность, пока не высадят всю обойму в темноту. Уфимцев увидел, как два человека скрылись в соседней комнате, и подал сигнал Дорохину. Тот прошмыгнул между распластанными телами и нырнул в дверной проем. Он успел заметить, как закрывается чердачный люк и метнулся к окну. — Юрок, двое на чердаке, — прокричал он товарищу. — Предупреди Дубко, пусть готовятся. Скоро они будут на крыше. — Сделаю, Коля, — услышал он ответ Казанца. Отвлекшись на разговор, он чуть не прозевал удар. Из угла темной комнаты на него выскочил мужчина, в руках у него блеснул нож. — Вот ведь паршивец. — Дорохин отшатнулся в сторону, лезвие прошло по предплечью, разрезав куртку. — Откуда ты взялся? Мужчина не собирался отступать. Он набросился на Дорохина, выбил из его рук автомат и ногой отбросил его в сторону. Дорохин произвел обманный маневр, поднырнул под руку нападавшего и произвел захват. Они покатились по полу, мужчина отчаянно боролся, пытаясь избавиться от мощного захвата, но безуспешно. Так они докатились до стены. Дорохин усилил давление на руку, мужчина закричал от боли и ослабил хватку. В этот самый момент Дорохин приподнял его тело над полом и с силой приложил затылком о стену. Мужчина застонал и отключился. — Так-то лучше, приятель! — удовлетворенно произнес Дорохин, поднялся и рванулся в комнату, где происходили основные события. Войдя в комнату, он увидел такую картину: пол комнаты был усеян телами, кто-то стонал, кто-то лежал без движения. Огнестрельные раны в груди и в голове не оставляли сомнений в том, что они не жильцы. Богданов и Уфимцев, прислонившись к стене, следили за живыми. Лепилин сидел на подоконнике, наведя автомат на лежавшие на полу тела. Казанец смотрел на происходящее через оконный проем, его лоб прочертил внушительных размеров порез, из которого текла кровь. — Все кончено? — спросил Дорохин. — Пересчитай поголовно, — попросил Богданов. — Их должно быть пятнадцать. Дорохин выполнил приказ. — Здесь двенадцать, один в соседней комнате. Я его вырубил, и, думаю, надолго, — отчитался Дорохин. — Где-то еще двое, — оттолкнувшись от стены, поморщился Богданов. — Надо их найти. — Не нужно. Они на улице, с ними Дубко и Зуйков разбираются, — доложил Казанец. — Проверить, как они справляются? — Давай. — Богданов снова поморщился. — Командир, ты ранен? — Уфимцев подошел к полковнику. — Не думаю. — Богданов расстегнул куртку и ткнул пальцем в сторону крупного мужчины, распластавшегося на столе. — Этот бугай мне сильно врезал. Головой в живот пробил, прежде чем я его нокаутировал. — Тебе лучше присесть, — посоветовал Уфимцев. — Ерунда, пройдет, — отмахнулся Богданов. — Рассиживаться некогда, нужно довести дело до конца и уходить. — Работаем по плану? — уточнил Уфимцев. — Давайте, парни, действуем. Все трое принялись за работу. Богданов начал методично обыскивать ящики столов и шкафов, выгребая из них документы и бумаги, которые могли оказаться важными доказательствами противозаконных действий противника. Уфимцев и Дорохин обходили тела, отыскивая живых. Их они связывали по рукам и ногам, вставляли в рот кляп и относили ближе к дверям. Пока в доме занимались расчисткой, на заднем дворе происходила борьба. Двое преступников, выбравшись на крышу, попытались незаметно уйти. Им бы это удалось, не успей Дорохин вовремя предупредить Дубко и Зуйкова. Из чердачного окна они сбросили веревочную лестницу, припасенную на чердаке как раз для такого случая. По ней они спустились во двор и начали медленно пробираться к забору. В темноте Дубко и Зуйков не заметили движущиеся тени, и только крик Казанца помог им сориентироваться. Дубко увидел фигуры мужчин, когда до забора им оставалось не больше трех метров. — Серега, слева, — крикнул Дубко и бросился вперед. Он быстро сократил расстояние, но первый мужчина успел взобраться на забор и перенести вес тела на противоположную сторону. Дубко понимал, что времени мало. Он не оглядывался и не видел, сумел ли Зуйков добраться до второго. Его целью был тот, что на заборе. — Стой, паршивец, — выкрикнул он без особой надежды, что его послушают. Дубко подпрыгнул и ухватил беглеца за лодыжку. Тот начал отчаянно лягаться, пытаясь сбросить руку преследователя. Пару раз он попал Дубко по пальцам, рифленой подошвой ботинок разбив костяшки в кровь, но Дубко не ослабил хватку. — Не уйдешь, дружочек, — приговаривал Дубко и продолжал с силой тянуть беглеца за лодыжки. Беглец понял, что преследователь его не отпустит, и тогда он освободил одну руку и достал из-за пазухи пистолет, который сунул туда перед прыжком на забор. Прицелиться он не мог, но начал отчаянно палить, просто опустив пистолет вниз. И Дубко пришлось отпустить ноги беглеца. По инерции беглец резко накренился вперед и полетел с забора. Дубко услышал громкий крик и хруст ломающихся костей. — Все, конец ему, — произнес Дубко и полез на забор. Он не ошибся: тело беглеца лежало по другую сторону забора с неестественно вывернутой шеей. — Больше ты мне неинтересен, — заключил Дубко и спрыгнул с забора. Оказавшись на земле, он посмотрел по сторонам. Чуть дальше у забора он увидел Зуйкова. — Серега, ты как? — спросил подполковник. — Я в порядке. — Зуйков тяжело дышал. — Где второй? — Здесь. Похоже, я ему череп проломил. — Зуйков посторонился, давая Дубко возможность рассмотреть тело второго беглеца. Подполковник подошел ближе. Беглец лежал на земле лицом вниз, из раны на затылке сочилась кровь, но он дышал. — Вяжем его и тащим в дом, — скомандовал Дубко. — Ты молодец, Серега. Они связали беглеца и понесли к дому. Навстречу им шел Казанец. — Справились? — спросил он. — Разумеется, — пожал плечами Дубко. — У вас как? — Все в ажуре, — ответил Казанец. — Осталось подчистить вокруг и подготовить сцену. — Тогда не будем терять время. Дубко прибавил шаг, за ним поспешили и остальные. Связанного пленника подполковник оставил на крыльце и, отдав Зуйкову распоряжение его охранять, вошел в дом. Там работа шла полным ходом. Богданов собрал внушительную стопку документов и упаковывал их в коробки. Уфимцев раскладывал тела убитых так, чтобы внешне произошедшее здесь напоминало внутреннюю разборку. Пистолеты он не трогал, так как разобраться, где чей, не представлялось возможным. Он лишь собрал лишние, чтобы количество стволов совпадало с количеством убитых. — Дима, возьми два автомата, вложи кому-нибудь в руки, — распорядился Богданов. — Раны от автоматных патронов нужно как-то оправдать. — Сделаю, командир, — бросил Уфимцев и продолжил невеселое занятие. — Сколько убитых? — задал вопрос Дубко.