Утром следующего дня, когда супруга Вандендаллеса, обеспокоенная долгим отсутствием мужа, собралась уже заявить о его исчезновении, из-за океана пришла шифрованная телеграмма: Вандендаллес сегодня утром обнаружен задворках Уолл-стрита в сильно испачканном виде как очутился здесь объяснить не может или не хочет во всяком случае как показала тщательная проверка прибыл ни самолётом ни на пароходе срочно вызывает домой госпожу Вандендаллес. XXX. ДОЛОГ ПУТЬ ДО СТАДИОНА… В этот весёлый и солнечный летний день, когда наши друзья отправились на футбольное состязание, приключения начались ещё в вестибюле метро. — Не понимаю, к чему стоять в очереди у кассы, когда можно свободно воспользоваться автоматом, — сказал Волька и побежал разменять трёхрублёвку. На троих требовалось мелочи на полтора рубля, по полтиннику на брата. В парфюмерном киоске Вольке просто отказали: женщина, торговавшая мороженым, объяснила ему, что мелочь нужна ей самой для сдачи, продавец в кондитерском киоске заинтересовался, зачем мальчику понадобилась мелочь, и, узнав, в чём дело, посоветовал купить билеты в кассе, у которой сейчас не было ни одного человека. Действительно, к этому времени очереди у кассы не стало, но Волька всё же стал в очередь у нарзанного киоска и минуты через три, выпив стакан шипучей воды, получил всю сдачу двугривенными и пятиалтынными. — Ну вот, видите, как всё это просто, и совсем не нужно стоять в очереди у билетной кассы, — бодро кинул он своим друзьям и выдал каждому из них на руки по двугривенному и по два пятиалтынных. Уже Волька и Женя давно держали в руках вкусно пахнущие типографской краской продолговатые кусочки тонкого картона, а Хоттабыч всё ещё возился у своего автомата. Он без устали опускал в щель монетки, и они тотчас же со звоном вываливались оттуда, откуда должен был выпасть, но никак не выпадал билет. Старик даже вспотел от усердия, он сдвинул шляпу на затылок и трудолюбиво продолжал свои попытки, но каждый раз всё с тем же печальным исходом. Наконец он не выдержал, сдался и сокрушённо промолвил: — Увы, о достойнейшие мои друзья, вам придётся поехать без меня, ибо я бессилен против этого красивого железного ящика. Он заколдован и непрестанно выплёвывает обратно деньги вашего смиренного слуги. Уверяю вас, это всё происки моего заклятого врага Джирджиса. — Ох, и дался же тебе этот Джирджис! — рассмеялся Волька. — Дай-ка мне твои монетки, сейчас я их опущу в автомат, и всё будет в порядке. С этими словами он опустил два пятиалтынных и двугривенный в щель ближайшего автомата и билет тотчас же появился. — Ты велик и могуч, о Волька! — сказал ему тогда старик с благоговением. — Я преклоняюсь перед твоими поистине неизъяснимыми способностями. — И совсем я не могуч, — честно ответил Волька. — Просто надо пользоваться исправными автоматами. — Всё равно ты велик, — убеждённо повторил Хоттабыч. — Ты велик, ибо сразу, никого не расспрашивая, разгадал, какой из этих ящиков исправен, а какой не работает. Ребята чуть было не фыркнули, услышав эти наивные слова, но вовремя вспомнили, что старик неграмотен и не мог прочитать надпись, гласившую, что аппарат не работает. — Учиться тебе надо, Хоттабыч, вот что, — серьёзно сказал старику Волька. XXXI. ВТОРОЕ ПРИКЛЮЧЕНИЕ В МЕТРО Против всяких ожиданий, Хоттабыч очень спокойно отнёсся к спуску на эскалаторе. Он с любопытством ступил на движущуюся бесконечную ленту, которая тут же превратилась в лестницу с красивыми металлическими рёбрами, и уже внизу на перроне скромно сказал своим молодым спутникам: — Движущаяся лестница — это ведь очень просто. Если тебе, о Волька ибн Алёша, это доставит удовольствие, я сегодня же превращу в движущуюся любую лестницу твоего дома, да будут благословенны его фундамент, крыша и в особенности третий этаж, на котором ты столь счастливо проживаешь. — Потом поговорим, — уклонился Волька от прямого ответа. Он сомневался, получится ли что-нибудь путное из предложения Хоттабыча. — Я подумаю. Но подумать не пришлось, потому что как раз в это время из чёрной глубины туннеля донёсся глухой лязг приближающегося поезда, в темноте засверкали прожекторы головного вагона, предостерегающе загудела сирена, и к перрону подкатил нарядный, ярко освещённый голубой поезд. — Айда во второй вагон! — озабоченно скомандовал Волька и тут же обнаружил, что Хоттабыч исчез. Тогда они ринулись сквозь толпу с тревожными криками: — Хоттабыч, Хоттабыч! Куда ты девался, Хоттабыч? — Я здесь, о друзья мои! Я здесь, ваш несчастный слуга! — донёсся откуда-то сверху печальный голос пропавшего старика. Вскоре они его увидели. Он пытался выбежать на улицу по тому самому эскалатору, который только что доставил их на перрон. Все старания Хоттабыча ни к чему не приводили, потому что пока он делал ослабевшими от страха ногами несколько шагов вперёд, лестница на такое же расстояние спускалась вниз. И получалось, что старик перебирал ногами, оставаясь на одном месте, как белка в колесе. — Слезай с эскалатора! — крикнул ему внизу Волька. Но старик, очевидно, никак не мог догадаться, как это сделать, хотя для этого достаточно было просто повернуться лицом к перрону. Пришлось Вольке взбежать по эскалатору, поднимавшемуся вверх, чтобы спуститься затем к топтавшемуся на месте Хоттабычу. Волькин билет стал уже недействительным, но покупать новый билет некогда, так как старик мог за это время окончательно выбиться из сил. — Я только что снизу, — сказал Волька, задыхаясь, контролёрше. — Видите, во-он там у меня старик застрял! — Наверно, впервые в метро? — сочувственно покачала головой контролёрша и пропустила Вольку со старым билетом. Через несколько секунд Волька добрался до Хоттабыча, повернул его лицом к перрону и благополучно спустился с ним вниз. — Чего ты удрал, чудак человек? — спросил он у старика. — Я увидел, повелитель мой, как из подземелья выползало гремучее чудовище с огненными глазами, и я не мог не бежать. Я не труслив, но укажи мне хоть одного джинна, который бы не испугался, увидев эти страшные глаза. — Ну что это такое, в самом деле! — жалобно захныкал Волька. — Ну, ты же сам клялся мне, что не будешь бояться метро! — Нет, не клялся. Я обещал тебе не бояться и действительно не боюсь уже автобусов, троллейбусов, грузовиков, трамваев, самолётов, автомашин, прожекторов, эскалаторов, пишущих машинок, патефонов, радиорупоров, пылесосов, электрических выключателей, примусов, дирижаблей, вентиляторов и резиновых игрушек «уйди-уйди». А про метро даже разговора не было. Старик был прав: про метро Волька тогда забыл. — Никакое это не чудовище, это обыкновенный поезд метро, и давай, пожалуйста, не задерживай нас больше своими глупыми страхами! Они побежали по перрону к только что прибывшему поезду и, работая локтями, стали пробираться внутрь вагона. Народу было много, поезд шёл переполненный, и когда издали донёсся голос начальника поезда: «Готов!», — автоматические двери вагонов бесшумно закрылись, и поезд ушёл, оставив Хоттабыча на опустевшей платформе. Он опоздал на одну секунду — он хотел посмотреть, кто это кричит «Готов!» XXXII. ТРЕТЬЕ ПРИКЛЮЧЕНИЕ В МЕТРО Хоттабыч не выдержал обрушившегося на него нового несчастья. Он стал бегать взад и вперёд вдоль опустевшей платформы, яростно вырывая клочья волос из своей бороды и вопя во весь голос: — Горе мне, горе мне, несчастному джинну Гассану Абдуррахману ибн Хоттабу! Что я здесь буду делать один, в этом таинственном подземном дворце? Подошёл дежурный по станции, увидел разбросанные по перрону клочья бороды и сказал: — Гражданин, в метро надо соблюдать тишину… и чистоту… «Погиб! — подумал Хоттабыч. — Совсем погиб!». Он испугался этого вежливого молодого человека в красной фуражке не меньше, чем поезда. Сам Волька относился к дежурному по станции с почтением. Старик почувствовал, что дело совсем плохо, и решил дорого продать свою жизнь. К счастью, дежурный снова вступил в разговор, и старик немедленно изменил своё решение. — Гражданин старичок, — участливо сказал ему дежурный, — вы совершенно напрасно огорчаетесь. Сейчас будет другой поезд, и вы чинно-благородно поедете себе к месту назначения. Старик хотел ему что-то ответить, пожаловаться на горькую свою судьбу, но вдруг почувствовал, что от страха и сильных волнений позабыл, как говорят по-русски. Он что-то забормотал по-арабски, и дежурный с огорчением развёл руками: — В таком случае, гражданин, пойдёмте-ка со мной в диспетчерскую, посидите там, а я пока что схлопочу человека, разговаривающего по-вашему. Он мягко взял Хоттабыча под руку, чтобы отвести в диспетчерскую, и неизвестно ещё, сколько времени старик проторчал бы там, если бы к противоположной стороне перрона не подкатил новый поезд, из которого выскочили Волька с Женькой и со всех ног бросились к Хоттабычу. — Вот он, вот он! — кричали они. — Ох, и хлопот же с тобой, Хоттабыч! Откуда-то появилась уборщица с метёлкой. Она подмела клочья стариковой бороды и высыпала их в урну как раз в тот самый момент, когда Хоттабыч со своими друзьями уселись наконец в ярко освещённый вагон метро, в котором они и доехали благополучно до станции «Динамо».