Старик взял у него стакан и выпил кофе. — Они одолели меня, Манолин, — сказал он. — Они меня победили. — Но сама-то она ведь не смогла тебя одолеть! Рыба ведь тебя не победила! — Нет. Что верно, то верно. Это уж потом случилось. — Педрико обещал присмотреть за лодкой и за снастью. Что ты собираешься делать с головой? — Пусть Педрико разрубит ее на приманку для сетей. — А меч? — Возьми его себе на память, если хочешь. — Хочу, — сказал мальчик. — Теперь давай поговорим о том, что нам делать дальше. — Меня искали? — Конечно. И береговая охрана, и самолеты. — Океан велик, а лодка совсем маленькая, ее и не заметишь, — сказал старик. Он почувствовал, как приятно, когда есть с кем поговорить, кроме самого себя и моря. — Я скучал по тебе, — сказал он. — Ты что-нибудь поймал? — Одну рыбу в первый день. Одну во второй и две в третий. — Прекрасно! — Теперь мы опять будем рыбачить вместе. — Нет. Я — несчастливый. Мне больше не везет. — Да наплевать на это везенье! — сказал мальчик. — Я тебе принесу счастье. — А что скажут твои родные? — Не важно. Я ведь поймал вчера две рыбы. Но теперь мы будем рыбачить с тобой вместе, потому что мне еще многому надо научиться. — Придется достать хорошую острогу и всегда брать ее с собой. Лезвие можно сделать из рессоры старого форда. Заточим его в Гуанабакоа. Оно должно быть острое, но без закалки, чтобы не сломалось. Мой нож, он весь сломался. — Я достану тебе новый нож и заточу рессору. Сколько дней еще будет дуть сильный brisa?[6] — Может быть, три. А может быть, и больше. — К тому времени все будет в порядке, — сказал мальчик. — А ты пока что подлечи свои руки. — Я знаю, что с ними делать. Ночью я выплюнул какую-то странную жидкость, и мне показалось, будто в груди у меня что-то разорвалось. — Подлечи и это тоже, — сказал мальчик. — Ложись, старик, я принесу тебе чистую рубаху. И чего-нибудь поесть. — Захвати какую-нибудь газету за те дни, что меня не было, — попросил старик. — Ты должен поскорее поправиться, потому что я еще многому должен у тебя научиться, а ты можешь научить меня всему на свете. Тебе было очень больно? — Очень, — сказал старик. — Я принесу еду и газеты. Отдохни, старик. Я возьму в аптеке какое-нибудь снадобье для твоих рук. — Не забудь сказать Педрико, чтобы он взял себе голову рыбы. — Не забуду. Когда мальчик вышел из хижины и стал спускаться вниз по старой каменистой дороге, он снова заплакал. В этот день на Террасу приехала группа туристов, и, глядя на то, как восточный ветер вздувает высокие валы у входа в бухту, одна из приезжих заметила среди пустых пивных жестянок и дохлых медуз длинный белый позвоночник с огромным хвостом на конце, который вздымался и раскачивался на волнах прибоя. — Что это такое? — спросила она официанта, показывая на длинный позвоночник огромной рыбы, сейчас уже просто мусор, который скоро унесет отливом. — Tiburon, — сказал официант. — Акулы. — Он хотел объяснить ей все, что произошло. — Вот не знала, что у акул бывают такие красивые, изящно выгнутые хвосты! — Да, и я не знал, — согласился ее спутник. Наверху, в своей хижине, старик опять спал. Он снова спал лицом вниз, и его сторожил мальчик. Старику снились львы. * * * notes Примечания 1 Что ты! (исп.). 2 Спортивные игры (исп.). 3 Чемпион (исп.). 4 Вид акулы (исп.). 5 Вид акулы (исп.).