— И какой у нас план, если не получится? Крифф приподнял гребень на голове, что равнозначно пожатию плечами. — Спрячемся под землю на минус первый или второй уровень и примем бой там. Сверху тут цалларунга все сожгут на тридцать-сорок метров от ворот, потому что внутрь эти «дома на колесах» не заедут… В общем, план, где расставить заслоны, чтобы нам ни по какому коридору в спину не зашли, у нас давно есть, но будет труднее, чем тут. Леонид кивнул и позвал Касса и нескольких старших офицеров: — Давайте заскочим в штаб и там на тактическом столе согласуем план, если остановить эти громадины не удастся. Пока они совещались, рядовые криффы под прикрытием спецназа сссла выдвинулись к разрушенным воротам и оттуда начали обстрел приближающихся вражеских сил. Как и предсказал их командир, громадные щитоносцы просто не почувствовали попаданий, хотя несколько легких боевых машин и пару четырехногих дредноутов они подбили. Спецназ неплохо поработал по таргам, но несколько десятков убитых — ничто, а основная масса идет рядом со щитоносцами, надежно защищенная от стрелкового оружия их барьерными щитами. Ко всему прочему, у легата дело пошло туго, как им передали, прорваться к щитоносцам ему не удалось. Медленные громадины приближаются неудержимо, осталось всего метров пятьсот, так что свалки в тесных коридорах не избежать. И тут один из радалгастов, глядя в монитор наружного наблюдения, произнес: — Эй, вы только посмотрите! Леонид взглянул и крепко удивился. В пятистах метрах в стороне от базы, там, где находится рельсотронная батарея, открылся огромный длинный люк и из него на поверхность поднялся в горизонтальном положении один из рельсотронов, а с него на плиты космодрома начали прыгать сафатхи в полном боевом облачении. Они не очень стремительно, но очень четко и организованно развернулись в боевой порядок вроде фаланги, и цалларунга внезапно обнаружили, что у них на фланге появился готовый к бою противник. — Охренеть, вот так маневр! — присвистнул Касс. — Они использовали поднятый для замены рельсотрон в качестве лифта! — На что они рассчитывают⁈ — спросил сам себя Леонид. Ответом ему стал залп бронебойных винтовок. Дистанция между сафатхами и массами таргов составила метров четыреста, и на этой дистанции длинные винтовки «боевых хомяков» оказались чрезвычайно эффективными. Иглы прошивали таргов, не особо хорошо бронированных, насквозь, часто не одного, а даже двух, и хотя этого оказалось мало, чтобы свалить не чувствующую ни страха, ни боли тварь, за первым залпом последовал второй. Цалларунга немедленно отправили в атаку волну таргов, но внезапно просчитались с количеством направленных против сафатхов сил: боевые хомяки, ведя весьма точный и плотный огонь, выкосили всю волну почти подчистую, не подпустив их даже на сто метров к своей фаланге. И тогда в атаку поперли многие тысячи. — Кажется, время для контратаки, вы не находите? — спросил Леонид. — Это точно! — проурчал крифф. — Синкай, отправь с бронебойщиками пятьдесят человек с полным боекомплектом и щитами, а сам быстро переоснастись с остальными и жди сигнала! — Понял, — ответил по коммуникатору Синкай. Большая часть гарнизона высыпала из ворот и укрылась среди остовов подбитых машин, ведя интенсивный огонь по наступающим. Цалларунга ответили скорострельными пушками дредноутов и попытались пойти в атаку таргами, но те, выйдя вперед, попали под плотный обстрел и понесли потери. И хотя их превосходство в числе было многократным, цалларунга поостереглись наступать одновременно вперед и в строну. Леонид, находясь в штабе, наблюдал за развитием событий, поражаясь тому, как сильно он недооценивал сафатхов за их мелкие размеры и забавный внешний вид. «Мелкие грызуны» внезапно проявили необычайную стойкость перед лавиной несущихся на них таргов, и продолжали вести огонь четко и эффективно. Их винтовки не могли стрелять очередями: ну какие там очереди, если для погашения отдачи всего одного выстрела нужны усилия двоих — «лафета» и «стрелка». Однако тарги падали многими десятками от каждого залпа. Ответный огонь оказался для фаланги весьма губительным. Несмотря на то, что стена из щитов была сплошной, физическая слабость сафатхов предопределила меньший вес щита и меньшую мощность генератора силового поля. В их фаланге начали появляться бреши, но резервные бойцы немедленно занимали места павших. По подошедшим в упор таргам полетели гранаты, брошенные сафатхами-щитоносцами, и первая атака захлебнулась. Цалларунга перенесли на них огонь нескольких скорострельных пушек, и тогда фаланга начала таять. Но сафатхи вопреки всему и вся продолжали стойко удерживать позиции и вести огонь. — Не сдержать им натиск, — пробормотал Касс, — но как же дорого они продают свои жизни… И в этот момент космодром от края до края перегородила стена огня, мгновением позже жуткий грохот сотряс, казалось, даже каменные стены. — Какого хрена?!! «Это был выстрел из рельсотрона», сообщил искин. Несколько секунд спустя стало понятно, что произошло. Сафатхи вели огонь по противнику до того момента, когда один из двигающихся к базе гигантских танков не оказался на одной линии с рельсотроном, и тогда сафатх-оператор, находящийся на батарее, каким-то образом произвел выстрел. Болванка, способная навылет прошить тяжелый крейсер на орбите, барьерного щита просто не заметила. От многотонной громадины осталась только часть остова, массой едва ли в треть целого — а все остальное разлетелось в щепки и было унесено вдаль на многие километры следующим за «болванкой» потоком воздуха и пламени. Сила удара была колоссальной, фактически произошел взрыв без взрывчатки, и множество таргов вблизи от пораженного щитоносца погибли. Ударная волна докатилась даже до «псов» и криффов у входа на базу, потоки воздуха буквально сдули и унесли вдаль множество врагов, которе оказались под пролетающим снарядом. Те, которые были дальше, просто легли, словно трава от ветра. Сам рельсотрон, находясь в положении, непригодном для стрельбы, и не имея как погасить отдачу, улетел в обратном выстрелу направлении, сорвавшись с креплений и частичто оторвав эти самые крепления. Леонид облизал пересохшие губы: план сафатхов предстал перед ним во всей своей красе — и во всей своей жути. Поднявшись на поверхность на платформе рельсотрона, они создали у всех впечатление, что намерены вступить в бой — и вступили в него, неся потери и стойко отражая атаку. Никто ничего не заподозрил, и цалларунга просто отправили против них часть таргов, продолжая наступление. Но рельсотрон был заряжен и подключен к энергоблоку, и когда один из громадных щитоносцев поравнялся с ним, оператор выстрелил и стер с лица планеты и неуязвимую боевую машину, и сопровождающие ее силы. Этот выстрел также унес жизни десятков, если не пары сотен самих сафатхов, тех, которые стояли под линией выстрела. Их просто сдуло вслед болванке. Понимали ли они, что погибнут от собственного оружия? Да, они понимали, они ведь знали свою «материальную часть». Но если б они не стояли там, под дулом рельсотрона — цалларунга догадались бы, что готовится выстрел. Такова была их сознательная жертва. Сразу после выстрела выжившие сафатхи, исполнив свой замысел и исчерпав гранаты и боеприпасы, принялись прыгать вниз, в открытый сервисный люк рельсотрона. И тут Леонид с ужасом понял, что люк поврежден и не закрывается. И к нему устремились полчища таргов: цалларунга наконец-то нашли легкий путь в сердце базы. И там, внутри, в тесноте и уже почти без оружия, маленькие грызуны будут беспомощны против толп кровожадных монстров-киборгов. — Синкай!!! Сбор у тоннеля, ведущего к батарее!!! — завопил Леонид и бросился из штаба, на ходу проверяя винтовку. Сафатхи сделали так много для общего дела, и теперь Лютый Пес чувствовал, что должен хоть что-то сделать для них. Верней, для тех, кто еще остался в живых. Бой закипел внутри батареи, и теперь он уже был сильно не в пользу сафатхов. Леонид домчался до тоннеля, махнул рукой своим бойцам — и в этот момент искин вывел в визор видеосообщение с общего канала. Он увидел окровавленного сафатха у пульта управления. Его вид был ужасен: скальп частично содран, один глаз вытек, перечеркнутый страшной раной от хватательной конечности-клинка тарга. Сафатх пронзительно и отчаянно завизжал, барабаня руками по кнопкам пульта. — Господи боже мой… Синкай, вперед! Мы должны спасти хоть… Пол буквально заходил ходуном, по потолку поползли трещины, из тоннеля жахнуло пламенем. — Проклятье! Что это⁈ — завопил Леонид, когда звон в ушах поутих. — Взрыв реактора батареи, — ответил Касс по интеркому. «Последние слова командира батареи были „Они не пройдут!“», перевел искин. — Боже мой… — выдохнул Леонид. — Спасать больше некого? — мрачно спросил Катана. — Некого… — подтвердил Леонид. И в тот момент, когда он задумался, что делать дальше, поступил сигнал тривоги снизу. Тарги каким-то образом оказались внизу, внутри колонии. В голове у Леонида молнией мелькнула мысль. «Лаш!» * * * Сигнал тревоги вырвал Ская из объятий Морфея как раз в тот момент, когда ему начала сниться Занн. — Какого лешего⁈ Две минуты спустя он уже знал ответ. — Ну вот, сбылась твоя мечта, — мрачно сказал он Дирк, занимая место в «Оползне». — Ага! — радостно отозвалась та, надевая шлем и пристегиваясь. — Орбитальный сброс? — Ага! — Черт… Черт оказался не так страшен, как его малюют: высадка прошла гладко. Даже лучше, чем во время «боевого крещения»: тогда Скай думал, что его просто швыряют в мясорубку. Теперь почти то же самое, но все не так плохо, а он сам куда более подготовлен. Противодействия противника не было, потому что вражеские корабли поспешно удрали от транспорта, а у наземных сил при себе средств противовоздушной обороны не было. — Против кого мы хоть воюем? — спросил он, на автомате перегруппировывая свой легион вокруг коммцентра.