— Записка у вас? — К счастью, доктор положил ее в карман — теперь она у меня. — Прекрасно. Кэри достал пожелтевший от старости бланк с нацарапанной карандашом строчкой: Не смагу придется дать Эрни. В. А. — Почерк его, — сказал он. — Это точно. — А возможно предположить, что он почувствовал себя лучше и все-таки решил играть и поэтому подъехал по пути с этой леди? — Сыновья так и думают. Да он им сам сказал, когда приехал. — Неужели! — Вообще-то рассуждать было особенно некогда. Ведь Эрни уже нарядился в Шута, и ему пришлось срочно переодеваться для роли Разгонщика толпы, а сын Даниэля, который занял его место, попросту оказался в дураках. Ему оставалось только присоединиться к зрителям. Кстати, он все подтверждает. Мол, все так и было, когда неожиданно приехал старик. — То есть совершенно точно, что во время представления Шута исполнял старик? — А как же иначе, мистер Аллейн? Разумеется. Они же все там были — Пятеро Сыновей, Скрипач, Бетти, Конек и Шут. Сыновья были как сыновья. Я велел им при мне вытереть лица. Бетти исполнял внучатый племянник госпожи Алисы — молодой мистер Стейне. Он работает в Биддлфасте адвокатом, а сейчас живет у своего отца — местного пастора. Конек, или, как они его называют, Щелкун — это Симми-Дик Бегг — у него еще автостоянка в Йоуфорде. Эти все тоже при мне сняли все свои причиндалы. Значит, Шута мог играть только Лицедей, причем все время. Больше некому. Восемь человек готовы поклясться, что видели, как он одевался в костюм и выходил вместе со всеми. — И оставался все время на виду, до тех пор пока… Мистер Кэри основательно приложился к пивной кружке, после чего поставил ее, вытер рот и хлопнул по столу. — Вот именно! — громыхнул он. — До тех пор, пока во время своего танца, или — как ее там — пьесы, они не обнаружили, что отрубили старику голову. Брр! — Мистер Кэри поежился. — До сих пор перед глазами стоит. Эта глупая рожа — маска — торчит из скрещенных мечей, а потом — дзынь! — и мечи в стороны. Падает кроличья голова, а потом и сам Лицедей — за камень. Это же уму непостижимо! На виду больше чем полусотни зрителей… — Вы хотите сказать… Да нет… — пробормотал Аллейн, — такого не может быть. — Я как раз собирался спросить вас, — вмешался Фокс. — Ведь вы не хотите сказать, что они могли отрубить ему голову в тот момент, когда… — Как бы они смогли! — взорвался Кэри, как будто именно Фокс и Аллейн настаивали на такой возможности. — Ну подумайте сами, мистер Фокс. Это же просто смешно. Конечно же не могли. Вопрос в другом: когда они это сделали? Если это вообще они. — А вы думали на Андерсенов-младших? — спросил Аллейн. — Да нет, вряд ли это они. Скорее нет. Доктор говорит — да это и любому ясно, кто хоть что-нибудь смыслит, — что удар был один, оружие тоже одно и делал все один человек. — А какие были мечи? Я, конечно, осмотрю их, но все-таки? — Прямые. Около двух футов длиной. С деревянными ручками, а на концах клинков — дырки, и в них продеты красные тесемки… — Острые? — Тупые — все, кроме одного. — Чьего же? — поинтересовался Фокс. — Могу поклясться, что это был меч Эрни, — заявил Аллейн. — И вы, черт побери, правы, сударь. Именно Эрни — его меч был острее бритвы, даже несмотря на то, что он скосил им столько чертополоха. — Значит, неминуемо встает вопрос: а не скосил ли также и голову своего отца? — И мы отвечаем: нет, черт его возьми! Не мог! А почему? А потому, что после того, как старик свалился за камень, Эрни вместе с Бетти затеял веселую игру — роль Бетти, как я уже говорил, исполнял мистер Ральф Стейне. Сначала он собирал пожертвования, а потом выхватил у Эрни меч и стал убегать от него. Так они и носились по двору — то выбегали через одну арку наружу, то опять через другую вбегали. И все это время у Эрни не было меча, только потом мистер Ральф вернул его. А после этого выступал Дэн Андерсен. Он у них всегда танцует. И это точно был он — других таких кривых ног во всей деревне не сыщешь. А потом Сыновья все вместе танцевали еще один танец, и вслед за этим старик должен был подниматься из-за камня, но не поднялся. — А что все это время делал Конек? — Скакал по двору и приставал к девушкам. То выбегал со двора, то вбегал обратно. — А это ходячее недоразумение? — допытывался Фокс. — Ни рыба ни мясо, гибрид в юбке? Сынок пастора… Он же завладел острым мечом? — Да, мистер Фокс. Да еще носился с ним сюда — только что на голове не ходил. — А подходил близко к камню? — спросил Аллейн. — Гм… Да, подходил. Когда Эрни за ним гонялся. Точно, подходил. Но только это не он — быть того не может, чтоб он… — взволнованно помотал головой Кэри и добавил: — Каким-то образом он передал меч обратно Эрни, потому что потом тот уже был опять с мечом. Кстати, на мече никаких следов, кроме пятен от сухостоя, который Эрни косил. Это говорит о том, что лезвие не вытирали! — Очень тонко подмечено, — согласился старший инспектор. Мистер Кэри заметно просиял. — А мистер Ральф — то есть Бетти — стоял совсем близко, когда старик падал, и говорит, тот просто сполз вниз. Там на земле небольшая впадина — вы увидите, — и она всегда в тени. Они прыгали там вдвоем — Симми-Дик и Ральф — во время последнего танца, и оба говорят, что видели, как он там лежал. Симми-Дик, конечно, не мог четко видеть, потому что сидел в своем лошадином панцире. Говорит, видел, как белела его одежда. Мистер Ральф тоже вроде видел, но, говорит, не обратил внимания. — На что — на голову? — Не, ее-то им было не видно. Во всяком случае, они не задумывались над этим, пока не выяснилось, что старик никак не может воскреснуть. А потом Дэн пошел туда и подозвал остальных братьев. Вы будете смеяться, но знаете, что он говорит? Будто сначала он подумал, что все это какая-то шутка — кто-то подбросил туда куклу и оторвал ей голову. Как бы не так! — Глаза Кэри сверкнули небесной голубизной. — Все оказалось гораздо хуже… В комнате повисло молчание. Было слышно, как в камине потрескивает огонь, где-то в другом конце зала включили, а затем выключили радиоприемник. — Что ж, — сказал наконец Аллейн. — Вот такая, значит, история. Должен заметить, Кэри, изложено очень добросовестно. А теперь пойдемте осмотрим место. 2 Лучше уж мороз, чем такая сырая промозглая мерзость, которую лишь по недоразумению можно назвать оттепелью, подумал Аллейн. Сугробы во дворе замка Мардиан на глазах превращались в грязные ручьи, Мардианский дольмен напоминал теперь поставленные друг на друга куски неочищенного сахара. В зубцах каменных стен завывал северный ветер, а среди выгоревших факелов в макинтоше с поднятым воротником стоял продрогший насквозь полицейский. Кэри представил его: — Сержант Обби. Окинув взглядом полукружье крепостной стены, Аллейн вгляделся в фасад викторианского особняка и обнаружил, что за ними наблюдают. В окне первого этажа старший инспектор заметил старомодную чопорную особу весьма преклонных лет. Из-за ее плеча выглядывала другая — несколько помоложе и с рыжеватыми волосами. — Кто это? — спросил он. — Госпожа, — сказал Кэри. — И мисс Мардиан. — Полагаю, придется их побеспокоить. — Похоже, она сегодня не в духе, — пробурчал Кэри. — Ничего страшного. — А мисс Мардиан… как бы это сказать… ну не совсем хорошо соображает, что ли. — Вроде Эрни? — Да нет, сударь. Не совсем. Скорее всего, — осторожно заметил он, — это результат кровосмешений, которые долгое время были приняты в роду Мардианов. А вот о госпоже этого не скажешь, хотя ей уже девяносто четыре. Тот еще подарок! — И все-таки я попытаюсь — может, пронесет? Идемте. И он прошел мимо самого окна, в нескольких дюймах от ядовитого взгляда старухи. Когда он поднимался на крыльцо, Дульси выглянула в приоткрытую дверь. — Мисс Мардиан? — поклонился Аллейн. — Могу ли я поговорить с госпожой Алисой Мардиан? — Боже мой! — запричитала Дульси. — Уж я не знаю, можно ли. Что-то я смотрю на вас и никак не пойму, кто вы такой. В последние дни здесь появлялось столько народу, что всех не упомнишь. В какой-нибудь другой день тетя Акки с радостью бы приняла вас — она обожает гостей. Но сегодня… Она так расстроена, что сказала, не будет говорить ни с кем, кроме полицейских. — Я как раз полицейский. — В самом деле? Ну надо же, — всплеснула руками мисс Мардиан. — А вы, случайно, не из тех, кто интересуется Мардианским моррисом и всем таким прочим? — Случайно нет. Вот моя карточка. — Боже! Хорошо, я сейчас позову тетю Акки. Поскольку она забыла прикрыть за собой дверь, Аллейн невольно подслушал их разговор.