– Привет, Эд. Ты чего такой взволнованный? Случилось что-нибудь? Кто-то умер или заболел? С мамой и сестрой все в порядке? – Пауль усадил друга в самый дальний угол. – Да. В порядке. Никто не умер. – Тогда не страшно. Все остальное поправимо. Чего-нибудь выпьешь? – Я же на дежурстве. – Так я тебе предлагаю чай или кофе. – Не знаю. – Тогда кофе, и покрепче. Минутку. Фауст принес кофе и пирожок с яблочным джемом: – Это для мозгов. Сначала выпей, потом поговорим. Когда человек находится в состоянии стресса, его надо обязательно чем-то занять, пусть даже совсем ненужным. Оставаясь наедине со своими мыслями, он еще глубже погружается в проблему и легко может в ней утонуть. При отсутствии внешней поддержки подсознание идет по пути усугубления проблемы. По этому принципу работает механизм зарождения слухов. Если в сферу сознания не поступает информация, возникает ее дефицит, психика начинает сама генерировать предположения. Природа не терпит пустоты. И эти предположения всегда носят отрицательный характер. Эта защита от опасности досталась нам с древних времен. Вы когда-нибудь слышали, что цены будут снижаться? Только наоборот. Поддержка, как и сами факты, могут прийти только извне. – Ты мне можешь рассказать или это секрет? – предположил Фауст. – Вообще-то секрет, – согласился Эдвард. – Тебя беспокоят последствия? – Да. – От тебя что-нибудь зависит? Ты должен принять решение? – продолжал собеседник. – Теперь уже, наверное, нет. Я уже дал согласие. – Тебя заставили силой? – Нет, – уверенности в голосе Палака стало больше. – Тогда прими все как есть. Лично я живу по принципу «что ни делается, все к лучшему». – Всегда? – Даже тогда, когда кажется, что будет только хуже. Принимай все как есть. Это как конструктор, который тебе подарили: есть детальки, из них ты собираешь машинку, потому что из того набора, который у тебя есть, ты можешь собрать только машинку. А если ты захочешь собрать самолет, то есть пойдешь наперекор судьбе-инструкции, то ничего путного не получится или выйдет ерунда. – Плыть по течению? – У тебя есть силы плыть против течения? Сейчас, в твоей ситуации? – Вряд ли. – Тогда плыви по течению и постарайся получить от этого максимальную выгоду. Эдвард в задумчивости крутил в руках пустую чашку. – Не знал, что ты философ, – наконец улыбнулся юноша. – Давно живу. Так что ты решил? – Знаешь, принеси мне еще кофе с пирожком, а лучше с котлетой. Как это у вас здесь называется? Что-то у меня аппетит появился. «Пациент пошел на поправку», – с облегчением подумал начинающий разведчик. Глава восьмая Погода стала портиться еще накануне, а в субботу утром туман уже плотно накрыл аэропорт. Вылеты были приостановлены, на вынужденную посадку шли последние самолеты. В транзитной зоне скопилась масса застрявшего народа. Квентин Сакс, чуя хороший барыш, дергал Питера и требовал дополнительной поставки. Очередная тележка с провизией и напитками быстро опустела. Компаньоны отошли в тихий уголок, подальше от любопытных глаз. Павел выгребал из карманов деньги, Квентин расфасовывал валюту по кучкам. Выручка оказалась приличная, можно было немного расслабиться. – Что нового слышно? – задал традиционный вопрос Фауст. – Полная бестолковщина. Садятся не только наши борта, но и те, кто идет на вынужденную. Вон там, видишь? – охранник кивнул головой на летное поле. Через панорамное стекло были видны стоянки самолетов. Их двигатели разгоняли клочья тумана. – «Геркулес» в защитной ливрее. Это американский военный транспортник. Он сел на вынужденную минут сорок назад. – Что же здесь необычного? – поинтересовался любопытный доставщик гамбургеров. – Когда он подрулил, к нему сразу же подскочили три машины – начальник безопасности аэропорта и очень непростые американцы. Это первая странность. Теперь вторая. Всегда первым из самолета спускается экипаж во главе с командиром. А здесь первым вылез техник с девочкой на руках, а следом американцы вывели женщину, которая еле стояла на ногах. Их посадили в машину и отвезли в гостиничный домик для ВИПов недалеко от входа в терминал. Знаешь? – Бывал, – задумчиво кивнул юноша. – Только когда они отъехали, спустился экипаж и пешком отправился в терминал. – Откуда в военном транспортнике женщина и ребенок? – заинтересовался стажер. – Вот и я про то. И почему в машину службы безопасности посадили только техника и бабу с довеском, а не весь экипаж? – Кстати, что это за рейс? Откуда? Куда? – Откуда я знаю? – отрубил охранник. Информация была необычная, но не более того. Однако у Павла почему-то зародилась тревога. Американцы проводят какую-то секретную операцию, случайно приоткрылся ее краешек. Хорошо бы ее подсветить по возможности. По внутреннему телефону Фауст позвонил в «башню» Футболисту. Он, к счастью, оказался на смене, Павел попросил его на минуту спуститься ко входу. Информатор появился буквально через две-три минуты. – Что хотел? Пока туман, у нас временная передышка. – На вынужденную сел военный транспортник. – Американец? – Да, откуда он и куда направляется? – Летел из Москвы в Рамштайн. Сердце у Фауста забилось чаще. Тревога достигла максимального уровня. – Что еще известно? – Больше ничего. – Ладно, и на этом спасибо. Возвращайся. Ситуация показалась Павлу экстраординарной, и он телефонным звонком на определенный номер вызвал куратора на экстренную встречу. Дежурный по резидентуре, конечно, не знал, кто такой Фауст и что обозначает его кодовая фраза. Он по справочнику определил, что этот Источник закреплен за майором Сазоновым. Несмотря на субботу, все сотрудники КГБ должны были оповещать о своем местоположении на случай нештатной ситуации. Дежурный тут же связался с Русланом Евгеньевичем, выдернув его из гостей, и сообщил кодовую фразу. Через полтора часа на автостоянке к нему в автомобиль подсел Фауст и обрисовал ситуацию. – Футболист не мог ошибиться или чего-то напутать? Он же говорил тебе по памяти об этом рейсе? Ты же его заранее не предупреждал? – Не мог. У него отличная память, иначе он не работал бы диспетчером в аэропорту. Павел прекрасно понимал, что самая логичная разгадка этого ребуса заключалась в том, что американцы могут тайно вывозить только кого-то очень для них важного. Гонять здоровенный «Геркулес» ради какого-то диссидента никто не будет. Значит, это предательство и, судя по всему, – очень высокого уровня. Но это слово старались не произносить. Кроме того, как известно, гонца, доставившего хорошую весть, одаривают благами, а за плохую новость могут и на кол посадить. Гонцом ужасной вести перед руководством разведки должен стать Руслан Евгеньевич. Так как это информация от его агента, то и план действий по минимизации ущерба тоже должен будет представить он, а также взять на себя ответственность за его реализацию. А что он мог сделать? Время шло. – Значит так, твоя смена уже закончилась? – Да. – Остаешься здесь, наблюдаешь и пробуешь собрать дополнительную информацию. Я еду и поднимаю резидента. Может быть, это наша игра. Тогда через два часа ты снова набираешь тот же номер и услышишь: «Отбой». Но если тебе скажут обычное: «Вы ошиблись», ты ждешь меня с инструкциями здесь. Все. Время пошло. Куратор завел мотор и, не прощаясь, рванул в посольство. Несмотря на субботний вечер, резидент работал в своем кабинете. Выслушав Руслана Евгеньевича, он тут же запросил Москву о необычном рейсе. Через пятнадцать минут пришла исчерпывающая информации. Чартерный рейс Рамштайн – Москва – Рамштайн был срочно запрошен посольством США для замены аварийного оборудования. Экипаж – пять человек. Список прилагается. Было выгружено два контейнера, загружено три. Дипломатический груз досмотру не подлежал. Погрузка и разгрузка осуществлялись силами сотрудников посольства и экипажа самолета. Это значило, что никаких женщин и детей там быть не могло. – Специально выбрали время в ночь с пятницы на субботу, перед выходными, – заметил оперативник. Учитывая эти тревожные обстоятельства, резидент своим личным шифром отправил срочную телеграмму начальникам ПГУ и контрразведки. Многое зависело от скорости принятия решения. Да и какие действия он мог предпринять? Пробраться в ВИП-гостиницу и спросить подозреваемых: «Кто вы такие и что тут делаете?» Так нет же шапки-невидимки. От лица руководителя разведки поступила ответная телеграмма, что никакие оперативные мероприятия ни госбезопасность, ни военная разведка не проводили. Судя по всему, в Центре тоже не было плана действий, поэтому там отделались общими рекомендациями: наблюдать, сообщать, ждать. – Что будем делать, товарищ полковник? – прервал тяжкие размышления оперативник.