– Хочешь поговорить об этом? – Это было ужасно, Арман. Кровь повсюду. Она старалась не заплакать, но слезы потекли по ее щекам, и он встал на колени рядом с ванной и держал жену за руки, пока она снова рассказывала о том, что увидела. Ей нужно было выговориться. А ему – выслушать ее. Для утешения. – Кто ее убил, Арман? Кобрадор? Рейн-Мари знала, что у него нет ответа, но надеялась, что в интимной обстановке их ванной комнаты у него может появиться свежая мысль, которой он поделится с ней. – Да, я думаю, он в эпицентре событий. Она взглянула ему в глаза: – Ты ничего не мог сделать. – Именно это я и сделал. Ничего. Впрочем, я здесь не для того, чтобы говорить о себе. Поговорим о тебе. Он погладил ее кожу большим пальцем. – Кое-что ты все же сделал, – сказала она, игнорируя его слова. – Ты его предупредил. Ты не можешь арестовать человека за то, что он стоит на деревенском лугу. Слава богу. – Слава богу, – пробормотал Арман. Он знал, что Рейн-Мари права. Но не мог не чувствовать уколов своей больной совести. Обвинял себя в том, что следовал букве закона, а не его духу. И прошел мимо здравого смысла. Кэти Эванс убита. Кобрадор пропал. А Рейн-Мари отмокает в ванной, и хотя кровь давно смыта, но пятно осталось. – Закон иногда глуп, – сказал он, сжимая ее теплую руку. – Ты так не думаешь. – Думаю. Есть законы, которые никогда не следует претворять в жизнь. – Но ты не вправе решать, – возразила она, садясь в ванне и глядя ему в глаза. – Ты глава полиции. Ты должен следовать законам, даже если это неудобно. – Она не сводила с него взгляда и говорила не спеша, четко. – Ты не можешь прогнать кого-либо из общественного места перед твоим домом только потому, что этот человек тебе не нравится, Арман. Из ее уст это прозвучало так ясно, так рассудительно. – Я только не могу понять, как убийца узнал о кладовке, – сказала Рейн-Мари. – Туда почти никто не заходит. – А почему зашла ты? – У меня было несколько цветков физалиса. С длинными стеблями. Я хотела поискать там подходящую вазу, пусть и со сколами. – Она задумалась на мгновение. – Ты думаешь, кобрадор по ночам уходил туда? – Это вполне возможно. Очень вероятно. Криминалисты скажут нам больше, но в этом есть смысл. Там удобно прятаться. Там есть туалет, кухня. В маленькой кладовке нет окон. – Вы нашли орудие убийства? Он посмотрел на нее озадаченно: – Что ты имеешь в виду? Теперь настала ее очередь смотреть с недоумением: – Ты знаешь, чем убили Кэти? – Битой, конечно. – Конечно? Гамаш молча смотрел на нее, потом его глаза расширились. – Опиши еще раз, что ты увидела, когда нашла тело. Рейн-Мари еще больше выпрямилась в ванне, уловив, как изменилась интонация его голоса. Стала вспоминать: – Когда я включила свет, мне бросилось в глаза что-то темное, словно тень в углу. Мне показалось, это груда темной одежды. А потом я увидела кровь. Он сжал ее руку, фиксируя ее слова. – Что еще ты увидела в кладовке? – Ему не нравилось делать это, но приходилось. Рейн-Мари нахмурилась: – Банки с консервами. Несколько ваз, в основном со сколами и щербинами. Несколько сломанных подсвечников. Такие вещи даже на блошином рынке не продашь. – Что-нибудь еще? На земле? Сильнее давить на нее он не мог. Она должна была сказать сама. Или не сказать. Рейн-Мари снова обвела кладовку мысленным взором: – Non. А что я должна была увидеть? Я что-то упустила? – Non, но мы почти упустили. Ты не возражаешь? – Он поднялся. – Конечно-конечно, иди. Арман наклонился и поцеловал ее. – Это не твоя вина, – прошептала она. Уходя, он думал о том, сколько раз слышал эти слова от других. «Это не моя вина». Хотя почти всегда тот, кто говорил это, был виноват. Глава двадцатая – Что ты ищешь? – поинтересовался Гамаш, остановившись в дверях своего кабинета. – «Властелина Колец», – ответил Бовуар. Он закрыл книгу. – Не «Повелителя мух»? – спросил Гамаш. – Верно, верно, «Повелителя мух». Я дошел до того места, когда Фродо и Ральф находят волшебное кольцо в голове свиньи. Но я не очень понимаю, почему на острове оказался римский папа. – «Википедия», – пробормотал Гамаш, направляясь к входной двери. – Мне нужно еще раз взглянуть на церковную кладовку. – Зачем? – спросил Бовуар, следуя за тестем. – Рейн-Мари только что сообщила мне одну деталь. – Какую? Гамаш передал ему свой разговор с Рейн-Мари. – Вы шутите, – сказал Жан Ги, хотя Гамаш, конечно, не шутил. – Я иду с вами. – Сестра мадам Эванс и ее родители не знают о случившемся, и было бы полезно осмотреть дом Эвансов в Монреале. Бовуар помолчал, потом коротко кивнул: – Я поеду. Вам нужно оставаться здесь, с мадам Гамаш. – Merci, Жан Ги. Для обыска дома нам, вероятно, понадобится судебный ордер. Я подозреваю, что мистер Эванс все еще спит. – Вы имеете в виду, отключился? – уточнил Бовуар, когда они надевали куртки. – Он явно принял больше одной таблетки. Его просто снесло. Вырубило.