Glass Sword Copyright © 2016 by Victoria Aveyard Jacket art © 2016 by Toby & Pete Jacket design by Sarah Nichole Kaufman Endpapers illustrated by Amanda Persky All rights reserved. No part of this book may be used or reproduced in any manner whatsoever without written permission except in the case of brief quotations embodied in critical articles and reviews © Сергеева В. С., перевод на русский язык, 2019 © Издание на русском языке, оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2020 Глава 1 Я вздрагиваю. Тряпка, которую она мне подает, чистая, но по-прежнему пахнет кровью. Впрочем, чего я волнуюсь? Вся моя одежда в крови. Красная – разумеется, моя. Серебряная принадлежит другим. Эванжелине, Птолемусу, нимфу… всем тем, кто пытался убить нас на арене. Наверное, есть тут и кровь Кэла. Он чуть не умер там, на песке, избитый и израненный нашими несостоявшимися палачами. А теперь он сидит напротив и смотрит в пол, позволяя ранам медленно исцеляться самим собой. Я гляжу на один из многочисленных порезов у себя на руках (это постаралась Эванжелина). Он еще свежий и достаточно глубокий – наверное, останется шрам. Отчасти мне даже приятно. Эту неровную рану не уберут, как по волшебству, холодные пальцы целителя. Мы с Кэлом больше не в мире Серебряных, где кто-нибудь может с легкостью стереть наши честно заработанные шрамы. Мы сбежали. Ну или, по крайней мере, я сбежала. Цепи Кэла зримо напоминают о том, что он пленник. Фарли слегка подталкивает меня, но ее прикосновение на удивление ласково. – Закрой лицо, девочка-молния. Вот что им нужно. В кои-то веки я делаю, что велят. Остальные следуют моему примеру и закрывают красными повязками рты и носы. Только Кэл остается с открытым лицом, но ненадолго. Он не сопротивляется, когда Фарли завязывает на нем маску. Теперь принц выглядит, как один из нас. О, если бы. Электрическое гудение воспламеняет мою кровь, напоминая о пульсирующем, скрипучем поезде подземки. Он неумолимо несет нас вперед, направляясь к городу, который некогда был гаванью. Поезд мчится, визжа колесами по древним рельсам, как быстр, пожирающий пространство. Я прислушиваюсь к скрежету металла – он отдается глубоко в костях, где угнездились холод и боль. Мои гнев и сила, которые проявились, там, на арене, кажутся далекими воспоминаниями – от них остались только мука и страх. Не могу даже вообразить, о чем сейчас думает Кэл. Он потерял все – все, что ему когда-либо было дорого. Отца, брата, королевство. Понятия не имею, как он сейчас держится и чего ему стоит сидеть неподвижно, лишь покачиваясь от движений поезда. Не нужно объяснять причины спешки. Фарли и ее гвардейцы, напряженные, как пружина, служат достаточным объяснением. Мы спасаемся бегством. Мэйвен уже проделал этот путь однажды – и он вернется. На сей раз с армией солдат, своей матерью и короной. Вчера он был принцем, сегодня стал королем. Я думала, что он мой друг, мой нареченный… теперь я знаю правду. Некогда я доверяла ему. Теперь я научилась ненавидеть и бояться Мэйвена. Он погубил своего отца ради короны и подставил собственного брата. Он знает, что радиация, окружающая разрушенный город, – это ложь, фокус. Он знает, куда направляется поезд. Убежище, которое выстроила Фарли, перестало быть безопасным. Во всяком случае, для нас. «Для тебя». Возможно, мы направляемся прямо в ловушку. Меня крепко обхватывает чья-то рука. Шейд ощутил мою тревогу. По-прежнему не верится, что мой брат здесь, живой и, самое странное, такой же, как я. Одновременно Красный и Серебряный – сильнее тех и других. – Я не позволю им снова отнять тебя, – бормочет он так тихо, что я едва слышу его слова. Очевидно, верность кому-либо за пределами Алой гвардии, даже родным, не приветствуется. – Обещаю. Присутствие брата успокаивает меня и возвращает в прошлое, до того как Шейда призвали. Я вспоминаю дождливую весну, когда мы еще могли притворяться детьми. Тогда не было ничего, кроме грязи, родной деревни и нашей дурацкой манеры не думать о будущем. Теперь я только о нем и думаю, пытаясь понять, какую судьбу навлекли на нас мои поступки. – И что мы теперь будем делать? – Я обращаюсь с вопросом к Фарли, но взглядом ищу Килорна. Он стоит рядом с ней, словно верный страж, в окровавленных бинтах, стиснув зубы. С ума сойти, совсем недавно он был учеником рыбака. Как и Шейд, Килорн выглядит здесь неуместно. Призрак давних времен. – Всегда есть от чего бежать, – отвечает Фарли, не сводя глаз с Кэла. Она ожидает, что он будет бороться, сопротивляться, но он не делает ничего. – Не оставляй Мэру, – приказывает она после долгого молчания, повернувшись к Шейду. Брат кивает, и его ладонь на моем плече тяжелеет. – Мы не можем ее потерять. Я не генерал, не великий стратег, но логика Фарли ясна. Я – девочка-молния, живое электричество, небесный огонь в человеческом обличье. Люди знают, как меня зовут, как я выгляжу и на что способна. Я – ценна, я – могуча, и Мэйвен пойдет на что угодно, чтобы помешать мне нанести ответный удар. Понятия не имею, как мой брат сумеет защитить меня от чудовищного нового короля, пусть даже мы с Шейдом похожи, пусть он быстрее всех на свете. Но я должна верить, хоть это и кажется чудом. В конце концов, я повидала столько невозможных вещей. Еще один побег – сущие пустяки. Щелчки затворов эхом разносятся по поезду: Алая гвардия готовится. Килорн придвигается ко мне, слегка покачиваясь. Его рука крепко сжимает винтовку, висящую на груди. Он опускает глаза и слегка смягчается, даже пытается ухмыльнуться, повеселить меня, но его ярко-зеленые глаза серьезны и полны страха. Кэл, напротив, сидит тихо, почти безмятежно. Хотя ему как раз и есть чего бояться – он скован, окружен врагами, ненавидим собственным братом – держится принц спокойно. Неудивительно. Он прирожденный солдат. Война – это то, что Кэл понимает, а мы сейчас, несомненно, на войне. – Надеюсь, ты не намерена сражаться, – говорит он, раскрыв рот впервые за долгое время. Кэл смотрит на меня, но его резкие слова обращены к Фарли. – Надеюсь, ты намерена бежать. – Не трать силы, Серебряный, – отвечает та, расправив плечи. – Я знаю, что нам делать. Я не в силах удержаться. – Он тоже знает. Взгляд, который Фарли устремляет на меня, полон пламени, но я видала и пострашнее. Я и бровью не веду. – Кэл знает, как они дерутся. Он знает, каким образом они попытаются остановить нас. Используй его. «Каково это, когда тебя используют?» Он бросил эти слова мне в лицо в тюрьме под Чашей Костей, и в ту минуту я хотела умереть. А теперь боль еле ощутима. Фарли молчит, и Кэлу этого достаточно. – У них есть драконы. Килорн смеется. – Серьезно? – Я имею в виду самолеты, – отвечает Кэл, и его глаза искрятся отвращением. – Оранжевые крылья, серебряный корпус, один-единственный пилот. Легкая, маневренная машина, в самый раз для атаки на город. Каждый такой самолет несет четыре бомбы. Каждая эскадрилья – это сорок восемь снарядов, от которых вам придется увернуться, плюс легкое вооружение. Вы справитесь? Ответом ему – тишина. Нет, не справимся. – Драконы – меньшая из наших проблем. Они будут просто кружить и охранять периметр, удерживая нас на месте, пока не подоспеют войска. Он опускает глаза и задумывается. Кэл пытается понять, как поступил бы, будь он на другой стороне. Будь он, а не Мэйвен, королем. – Они окружат нас и предъявят условия. Мэра и я – в обмен на вашу свободу. Еще одна жертва. Я медленно втягиваю воздух. Утром – и вчера – пока не случилось всего этого безумия – я бы охотно пожертвовала собой, чтобы спасти хотя бы Килорна и Шейда. Но теперь… теперь я знаю, что отличаюсь от остальных. Теперь мне нужно защищать других. Теперь я не могу погибнуть. – Мы не согласимся, – отвечаю я. Горькая правда. Взгляд Килорна буквально давит на меня, но я не поднимаю глаз. Я не в силах вынести его осуждение. Кэл не настолько резок. Он кивает, соглашаясь со мной. – Король и не ожидает, что мы сдадимся, – произносит он. – Самолеты обрушат остатки зданий нам на головы, а солдаты подчистят выживших. Это будет просто бойня. Фарли – воплощенная гордость, даже теперь, когда ее загнали в угол. – А что ты предлагаешь? – спрашивает она полным презрения голосом, склонившись к Кэлу. – Всем сдаться? На лице принца возникает нечто похожее на отвращение. – Все равно Мэйвен вас убьет. В тюрьме или на поле боя, но он никого не оставит в живых. – Тогда лучше мы умрем, сражаясь. – Голос Килорна звучит с необычайной силой, хотя руки у него дрожат. Он неотличим от остальных мятежников – и готов умереть за общее дело, – но все-таки моему другу страшно. Он по-прежнему мальчик, которому едва исполнилось восемнадцать, ему есть ради чего жить – и слишком мало поводов умирать. Кэл хмыкает в ответ на эту наигранную смелость, но больше ничего не говорит. Он знает, что красочное описание нашей неминуемой гибели не поможет делу. Фарли не разделяет его чувств и отмахивается от обоих. Мой брат, у меня за спиной, тоже держится весьма уверенно. Они знают что-то, чего не знаем мы, что-то, чего они пока не скажут. Мэйвен нас всех научил, какова цена обманутого доверия. – Сегодня умрем не мы, – вот и все, что говорит Фарли, а потом отправляется в головной вагон. Ее ботинки стучат по металлическому полу, как молотки, и каждый шаг полон упрямой решимости.