Поиск
×
Поиск по сайту
Часть 5 из 72 В начало
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
Один из них подходит к стене огня – так близко, что он неминуемо должен сгореть. Но он не горит. Пламя раздвигается перед ним, как занавеска. Только один человек на это способен. Мэйвен стряхивает угли со своего дурацкого плаща. Шелк превращается в пепел, но доспехи остаются целыми. У него еще хватает наглости улыбаться. И тут каким-то чудом сила возвращается к Кэлу. Вместо того чтобы разорвать Мэйвена на части голыми руками, он смыкает обжигающе-горячие пальцы у меня на запястье. Мы пускаемся бежать вместе, уже не заботясь о том, чтобы прикрыть спину. Мэйвен не противник нам, и он это знает. Он возмущенно вопит. Невзирая на корону, на пролитую им кровь, он еще так юн. – Беги, убийца! Беги, девочка-молния! Бегите быстрей и как можно дальше! – Его смех эхом отдается от рушащихся стен и звенит в ушах. – Нет такого места, где я бы вас не нашел! Я смутно сознаю, что молнии подводят меня – мой щит слабеет, по мере того как я удаляюсь от него. Гаснет и пламя Кэла. Мы оказываемся на виду у всего легиона – но тут же прыгаем и летим в реку, которая течет тремя метрами ниже мостовой. Мы приземляемся – но вместо всплеска слышим громкий лязг металла. Мне приходится перекатиться, чтобы не сломать лодыжки, но тем не менее ноющая тупая боль от удара отдается во всех костях. «Что такое?» Фарли ждет, стоя по колено в холодной воде, рядом с каким-то металлическим цилиндром, который открыт сверху. Без единого слова она забирается внутрь и исчезает в этой штуковине, похожей на трубу. Некогда спорить, некогда задавать вопросы – мы молча следуем за ней. По крайней мере, у Кэла хватает здравого смысла закрыть крышку, оставив реку и побоище позади. Крышка шипит и пневматически замыкается, не пропустив ни капли воды. Но она не защитит нас надолго, не устоит против легиона. – Снова туннели? – едва дыша, спрашиваю я. От быстрого бега у меня перед глазами мелькают точки. Я приваливаюсь к стене. Ноги дрожат. Фарли, как раньше, просовывает руку мне под мышку и принимает мой вес на себя. – Нет, это не туннель, – отвечает она с загадочной улыбкой. И тут до меня доходит. Как будто где-то гудит аккумулятор, только большой. Очень сильный. Электричество пульсирует вокруг, в странном коридоре, полном мерцающих кнопок и тусклого желтого света. Я замечаю мелькающие вдали алые платки, которые скрывают лица бойцов Гвардии. Они напоминают пунцовые тени. Вдруг весь этот коридор, издав стон, вздрагивает и… ныряет, устремляясь вниз. В глубину. – Лодка. Подводная лодка, – говорит Кэл. Его голос кажется далеким и слабым. Я чувствую себя ничуть не лучше. Никто из нас не успевает пройти и нескольких шагов. Мы просто сползаем по стене на пол. Глава 3 Совсем недавно я проснулась в тюремной камере, потом в поезде. Теперь подводная лодка. Где я проснусь завтра? Мне начинает казаться, что все это сон, или галлюцинация, или еще что-нибудь похуже. Но можно ли во сне ощущать усталость? Я вот ощущаю. Я страшно измучена, до последнего мускула и нерва. У сердца свои проблемы – оно еще кровоточит после предательства и разгрома. Когда я открываю глаза и вижу обступившие меня серые стены, все, о чем мне хочется забыть, возвращается разом. Как будто королева Элара снова проникла в мою голову и воскресила худшие воспоминания. Как бы я ни пыталась, невозможно их отогнать. Моих молчаливых горничных казнили, хотя они были виноваты только в том, что делали мне макияж. Тристана проткнули копьем, как кабана. Уолш – ровесница Шейда, служанка из Подпор, моя подруга, одна из нас – умерла страшной смертью, покончив с собой, чтобы защитить Алую гвардию, наше общее дело и меня. Множество бойцов Гвардии пало в туннелях под площадью Цезаря – причиной их гибели стали солдаты Кэла и наш нелепый план. Воспоминания о пролитой красной крови обжигают душу, но мучительно вспоминать и о серебряной. Лукас, мой друг и защитник, Серебряный с добрым сердцем, казненный за измену, на которую его толкнули мы с Джулианом. Леди Блонос, обезглавленная из-за того, что она учила меня правильно сидеть. Полковник Макантос, Рейнальд Айрел, Беликос Леролан. Люди, принесенные в жертву нашему делу. Мне чуть не становится дурно, когда я вспоминаю сыновей Леролана, четырехлетних близнецов, погибших от взрыва, который последовал за стрельбой. Мэйвен сказал, что это был несчастный случай – пробитый газопровод, – но теперь я знаю, что он солгал. Его злой план уходил корнями слишком глубоко, и это не могло быть простым совпадением. Чем больше жертв, тем лучше, лишь бы убедить мир, что Алая гвардия – скопище чудовищ. Он убьет и Джулиана и Сару. Они, возможно, уже мертвы. Я не в состоянии думать о них. Наконец мои мысли возвращаются к самому Мэйвену, к его холодным синим глазам, к той минуте, когда я поняла, что он – чудовище с очаровательной улыбкой. Койка подо мной твердая, одеяло тонкое, подушки нет, но мне хочется лечь и не вставать. Головная боль возвращается – она пульсирует в такт электрическому дыханию необыкновенной лодки. Это недвусмысленное напоминание: мне не будет тут покоя. Не время отдыхать. Еще столько нужно сделать. «Список. Имена. Я должна найти этих людей. Должна спасти их от Мэйвена и его матери». Жар распространяется по моему лицу, щеки горят при воспоминании о маленькой записной книжке Джулиана, полной нелегко добытых тайн. Там перечислены те, кто похож на меня – обладатели странной мутации, которая соединяет Красную кровь и Серебряные способности. Этот список – наследство Джулиана. И мое. Я спускаю ноги с кровати, чуть не стукнувшись головой о верхнюю койку, и нахожу на полу аккуратно сложенную стопку одежды. Черные брюки слишком длинны, у темно-красной рубашки протерты локти, ботинки без шнурков. Эти обноски не похожи на удобную одежду, которую я обнаружила в темнице, зато приятны на ощупь. Я едва успеваю натянуть рубашку через голову, когда дверь отсека, висящая на массивных железных петлях, с грохотом распахивается. На пороге, с натянутой мрачной усмешкой, возникает Килорн. Ему не стоило бы краснеть – он каждое лето наблюдал меня в разных степенях неглиже – но тем не менее щеки у него заливаются румянцем. – Не похоже на тебя – так долго спать, – говорит он, и в голосе Килорна я слышу тревогу. Я жму плечами и встаю на подгибающихся ногах. – Мне было нужно выспаться. В ушах звенит – громко, но не болезненно. Я, как мокрая собака, встряхиваю головой, пытаясь прийти в себя. – Это от крика банши, – поясняет Килорн, подходит ко мне и касается моей головы нежными, хотя и мозолистыми руками. Я подчиняюсь, раздраженно вздохнув. Килорн поворачивает меня туда-сюда и рассматривает окровавленные уши. – Повезло, что не попало прямо в голову. – У меня много достоинств, но, кажется, везением я точно не отличаюсь.
– Ты жива, Мэра, – резко говорит он, отстраняясь. – Не все могут похвастать тем же. Его сердитый взгляд заставляет меня мысленно вернуться в Наэрси, в ту минуту, когда я сказала Шейду, что не верю ему. Где-то в глубине души я знаю, что не верю до сих пор. – Извини, – поспешно произношу я. Разумеется, я в курсе, что многие погибли ради нашего дела и ради меня. Но я тоже умерла. Мэры из Подпор не стало в тот самый день, когда она упала на электрический щит. Мариэна, пропавшая много лет назад Серебряная принцесса, погибла в Чаше Костей. И я не знаю, что за новый человек открыл глаза в поезде подземки. Знаю лишь, кем он был и что потерял – и это почти невыносимая тяжесть. – Ты скажешь мне, куда мы направляемся, или это очередной секрет? – Я стараюсь говорить без горечи в голосе, но тщетно. Килорну хватает деликатности проигнорировать мой тон; он откидывается назад, прислонившись к двери. – Мы покинули Наэрси пять часов назад и поплыли на северо-восток. Честное слово, больше я ничего не знаю. – И тебя это совсем не волнует? Он просто жмет плечами. – А с чего ты взяла, что начальство доверяет мне, ну или тебе, раз на то пошло? Ты лучше всех знаешь, сколько глупостей мы наделали и какую цену заплатили. И вновь я ощущаю боль воспоминаний. – Ты сама сказала, что не можешь доверять даже Шейду. Сомневаюсь, что в ближайшее время кто-нибудь тут будет делиться секретами. Эта шпилька оказывается не так болезненна, как я думала. – Как там Шейд? Килорн запрокидывает голову, кивком указывая в сторону коридора. – Фарли устроила отличный маленький лазарет для раненых. Ему лучше, чем многим другим. Здорово ругается, но точно не умирает. Его зеленые глаза темнеют. Килорн отворачивается. – Вот только нога… Я испуганно втягиваю воздух. – Заражение? Дома, в Подпорах, заражение равнялось увечью. У нас было мало лекарств; если уж кровь испортилась, оставалось только резать и резать, надеясь обогнать жар и чернеющую плоть. К моему облегчению, Килорн качает головой. – Нет. Фарли накачала его лекарствами. И вдобавок Серебряные стреляют чистыми пулями. Очень великодушно с их стороны. – Он мрачно смеется, ожидая, что я к нему присоединюсь. Однако вместо этого я дрожу. Здесь, внизу, холодно. – Но некоторое время он будет хромать, – завершает Килорн. – Ты отведешь меня к брату или мне самой придется искать дорогу? Снова мрачный смех – и Килорн протягивает руку. К собственному удивлению, я обнаруживаю, что нуждаюсь в его поддержке, чтобы встать и пойти. Наэрси и Чаша костей не прошли для меня даром. «Подводка» – вот как Килорн называет наше странное судно. Каким образом оно способно плыть под водой – для нас обоих непостижимо, хотя не сомневаюсь, что Кэл сумеет разобраться. Он – следующий в моем списке. Я разыщу его, вот только увижу, что мой брат еще дышит. Я помню, что Кэл был почти без сознания, когда мы спаслись. Но я сомневаюсь, что Фарли отправила его в лазарет, где полно раненых бойцов Алой гвардии. Там слишком много взрывных характеров. Никому не хочется, чтобы в закупоренной железной банке начался ад. Вопль банши по-прежнему звенит у меня в голове – тупой вой, на который я стараюсь не обращать внимания. С каждым шагом я обнаруживаю у себя новые синяки, новую боль. Килорн замечает, как я морщусь, и замедляет шаг, позволяя мне опереться на его руку. Он не обращает внимания на собственные раны, глубокие порезы, скрытые под свежим слоем бинтов. Руки у него всегда были истерзаны, покрыты синяками и порезами от рыболовных крючков и лески, но то были знакомые раны. Они значили, что все в порядке, что Килорн занят делом и призыв ему не грозит. Если бы не один мертвый рыбак, мелкие шрамы остались бы единственной проблемой. Некогда эта мысль вселила в меня грусть. А теперь я ощущаю только ярость. Главный коридор подводки длинен, но узок; его разделяют несколько металлических дверей с массивными петлями и герметичными замками. Они нужны, чтобы перекрывать отсеки, если понадобится. Они не позволят всему судну наполниться водой и затонуть. Но эти двери тем не менее меня не успокаивают. Я постоянно думаю о смерти на дне океана, в замкнутом гробу. Даже Килорн, выросший на воде, кажется, встревожен. Тусклые лампочки на потолке светят странно, отбрасывая тени на его лицо, которое кажется старым и измученным. Другие бойцы Гвардии как будто нимало не волнуются. Они целеустремленно расхаживают по лодке. Алые шарфы и платки сброшены – я вижу лица, полные мрачной решимости. Люди куда-то несут карты, подносы с медицинскими принадлежностями, бинты, еду, иногда даже оружие, все спешат и переговариваются. Но при виде нас они останавливаются и прижимаются к стенам, давая мне столько места, сколько возможно в узком коридоре. Самые смелые смотрят на меня, пока я хромаю мимо, но большинство держат глаза опущенными. Некоторым, кажется, очень страшно. Они боятся меня.
Перейти к странице:
Подписывайся на Telegram канал. Будь вкурсе последних новинок!