Тут я сообразил, что несколько перегнул палку. Для местных жителей секретарь горкома по статусу примерно равен греческим богам. Пусть не первого ранга, но где-то рядом. — Да ладно. Он с моим начальником постоянно обедают вместе. И вообще в жизни товарищ Ахундов очень приятный и добрый человек, всегда здоровается со мной за руку. Слушатели завороженно открыли рты, настолько их поразил мой рассказ. Такая история покруче каких-то там шпионов, даже вооруженных. Ну раз зрителям нравится, то не стал их разочаровывать. Поделился впечатлениями о посещении дворца первого секретаря. Наплел про бассейн с подогревом, фонтан из шампанского, павлинов, гуляющих по саду, и нильского аллигатора в личном зоопарке. Про сантехнику из чистого золота решил не рассказывать. Люди здесь непривычные к таким вещам, может случиться культурный шок. На самом деле, конечно я ничего этого не видел, всего лишь слухи, а домашний крокодил — это вообще из девяностых годов пример, но для красного словца чего не скажешь. Поверили мне сразу и абсолютно, такие подробности сочинить невозможно в их мире, тем более про товарища Ахундова. Короче, развлекался я от души, но ровно до того момента, как во двор закатился армейский ГАЗ-бб. Не успел порадоваться такой оперативности, как из кабины выбрался незнакомый мне капитан-пограничник, а из кузова посыпались бойцы в камуфляже, вооруженные автоматами. По моим прикидкам, никак не могли они добраться сюда так быстро из Ленинорана. Как всякий нормальный параноик, воспитанный на книгах о попаданцах в 1941 год, я тут же заподозрил в них переодетых диверсантов, которые решили отбить своих. Истории о полке «Брандербуг» у каждого второго такого автора встречаются. Но оказалось все проще некуда. Пограничники оказались с десятой заставы, той самой, которая ответственная за данный район. Товарищ милиционер, обладатель зачетного брюшка, оказывается дозвонился к ним и сообщил о ЧП. У них тут оказывается прямая связь с погранцами есть. Капитан возжелал тут же забрать моих шпионов, а герою границы еще и замечание сделал за неподобающий внешний вид. Согласен, после бурной ночи и резвых передвижений на пузе по грязной земле, вид мой не согласуется с уставным эталоном, но отбирать мою добычу? Это ни в какие ворота не лезет! О чем я и сообщил наглому халявщику. Его понять можно, прошляпить целую бандгруппу. да еще с оружием! Это вам не фунт изюму, как говорил Козьма Прутков, покупая полкило фиников. — Ты кто такой? — взревел капитан, окончательно озверев от «возрастающей неопределенности». — Что здесь вообще происходит? Черт побери! Где убитый, где раненый? Тут в осадок выпал уже я. Оказалось, что мои новые друзья милиционеры так красочно и образно описали ситуацию, что на том конце провода их поняли с точностью до наоборот. Потерявшийся старший лейтенант из разведотдела преобразовался сначала в «пропавшего без вести», а затем и просто в погибшего. Контуженный боевым молотом бармалей неведомым образом трансформировался в раненного пограничника. Видимо сказалось отсутствие гугл-переБодчика с русского на азербайджанский и обратно на корявый русский. Вместо этого капитан обнаружил чумазого бойца с тремя арестантами, восседающего за накрытым столом в окружении милиционеров. Вино успели спрятать, иначе его вообще мог хватить когнитивный диссонас. Впрочем, в этом времени эта болезнь еще мало кому известна, поэтому не опасна. Объяснять я ничего не стал, напустил туману и образно посоветовал не производить лишних движений и громкого шума. Отозвав в сторону поделился с ним своим видением ситуации: — Товарищ капитан. Операцию проводит республиканское управление КГБ, совместно с Особым отделом Каспийской флотилии. Все подробности только с разрешения товарища Жилинского. Обращайтесь непосредственно к нему. Задержанные никуда не поедут, за ними уже выехали. И действительно, старший лейтенант Кулик куда-то пропал. Надеюсь с ним ничего страшного не случилось, но в отряд сообщить надо, пусть организуют поиск. Такой поворот событий капитану очень сильно не понравился. Он сюда мчался на всех парах с явным намерением хоть как-то исправить свой косяк, ведь бандитов взяли в зоне их ответственности. Конечно, можно вспомнить, что это ничейная земля на стыке двух застав, но это мало поможет — начальство «поимеет» и тех и других. И если бы у него получилось забрать задержанных к себе на заставу, то это совсем другой расклад. Можно примазаться к успеху, в отчете будет фигурировать, что бандиты доставлены именно к ним. При должном умении можно так составить отчет, что и не поймешь, как все происходило и чья эта заслуга. Ключевой момент — абреки сидят на десятой заставе, а не на какой-нибудь одинадцатой. Поэтому и вопроса, кто виноват и кого наказывать уже не возникнет. Есть конечно шанс, что начальство будет зело сурово и такой аргумент его не убедит, но в любом случае смягчит участь. Особенно если соседи с одиннадцатой ничего не смогут предъявить в противовес. Поэтому задержанные нужны были капитану — кровь из носу. И какой-то рядовой срочной службы, у которого кроме военного билета и предъявить нечего, ему не препятствие в этом деле. — Выводите задержанных, — скомандовал представитель десятой заставы, наплевав на мое мнение. — Гражданин, якобы капитан. Вы не предъявили никаких документов! Может вы и не советский офицер вовсе, а переодетый диверсант? Товарищи милиционеры, он вам удостоверение предъявлял? Милиционеры дружно захлопали глазами потеряв дар речи и способность к движению. Оторопели от необычно извилистого поворота сюжета. — Значит, никаких документов они не предъявили? И при этом хотят забрать трех особо опасных преступников? Может, это и не пограничники вовсе? А переодетые диверсанты? — Ты чего несешь?! — заорал капитан, выйдя из ступора. — Да я тебя на губе сгною… — Вот. Еще один прокол. Советский офицер никогда бы не стал ругаться и угрожать советскому солдату. Точно — переодетый иранский шпион. Своих подельников хочет вытащить! Ситуация оказалась настолько абсурдной, что капитан не нашелся ничего сказать в ответ, лишь бешено вращал глазами и жадно глотая воздух, нервно дернул кобуру. — Надеюсь, вы не станете вытаскивать оружие? За это под трибунал можно загреметь. Если вы конечно настоящий офицер, а не персидский шпион. Предъявите документ с печатью, что мы должны отдать вам арестованных. Или ничего не получите. — Вот мое удостоверение, придурок! Убедился? — для наглядности он показал его и милиционерам. Те дружно и одобрительно закивали, признав документ убедительным. — Ничего не знаю. У меня прямой и четкий приказ майора Жилинского — охранять задержанных до прибытия опергруппы из Ленинорана. Или ММГ из отряда. Удостоверение может и настоящее, но документа с разрешением на передачу вы не предъявили. — Какое нахр… может быть? Удостоверение настоящее! Ты как с офицером разговариваешь? — При современном уровне полиграфии подделывают даже облигации государственного займа. Нет предписания — нет арестантов. У меня приказ никому их не отдавать. Звоните в отряд. Или начальнику особого отдела Каспийской флотилии капитану второго ранга Громову. Все претензии к ним. Но потом не обижайтесь, ежели что не так. Капитан немного успокоился и сообразил, что крыша у меня серьезная, история мутная, и нахрапом ничего не возьмешь. В этот момент я предложил прекрасный выход из патовой ситуации. Бандитов я не отдам — это не обсуждается. Мой трофей, честно заработанный. Зря что ли мерз ночью и голодал? В обмен предложил капитану индульгенцию от начальства и полное искупление грехов. И вместо нагоняя получить награду, как активному участнику поимки банды. Собственно, этого он и хотел, для этого и примчался ни свет ни заря. — У задержанных нашли два ружья. И больше ничего! Улавливаете мысль, товарищ капитан? — Нет. не улавливаю. Что здесь не так? — Они шли в город. Зачем им берданка? По идее им нужны пистолеты, но их не нашли. Дальше идем. Какой главный ресурс и инструмент у разведчика? Правильно — деньги. У этих гавриков в карманах два рубля на троих. Где остальное? Ну и по мелочи. Радиостанция, шифры — где это все? — И где это счастье спрятано? — у капитана заблестели глаза. О таком подарке он и мечтать не мог. Где-где? Откуда мне знать? Помню, что рядом с избушкой где-то в камнях зарыто. Нашли захоронку без моего присутствия, поэтому могу только приблизительно сказать в каком месте она была. Под камнями завалена, недалеко от кошары. Об этом и сообщил капитану. У него четверо бойцов, плюс водитель — если их заставить усердно трудиться, то за пару часов обязательно найдут. Не так уж и много подходящих мест рядом. Самое главное — я точно знаю, что склад есть. Найти его — лишь дело техники. — Товарищ капитан. Когда найдете клад, все ценное вам. а остальное барахло в кузов фургона закиньте. Припасы, одежду, одеяла, керосинку и печку тоже. И мой аккумулятор заодно. Ключ от двери под передним колесом лежит. — Зачем оно? — искренне удивился капитан. — Неправильные вопросы задаете. Граждане бандиты могут захотеть помочь органам безопасности. Вдруг им обратно идти придется. Или кто-то вместо них дальше пойдёт. Барахло пригодится. Капитан не обиделся, после того, как перед ним замаячила перспектива найти ценный хабар и ускользнуть от гнева начальства, он подобрел и стал приятным во всех отношениях человеком. — Бывай, герой. В отряд мы уже сообщили. Представляю, что они там доложили. Грядет вторая часть сериала: «убитые и раненые, с последующим воскрешением». Глава 20 Офицеры, офицеры, ваше сердце под прицелом. За Страну и свободу до конца. Офицеры, вы славяне, пусть свобода воссияет. Заставляя в унисон звучать сердца. — Нет. со славянами еще хуже получается. — разочаровано оценил я свое рифмоплество. Вот же. талантливый халтурщик, этот Газманов, а мне теперь мучайся, переделывай. Ну. не знают в этом времени слова «россияне», его беспалый алкоголик ввел в начале девяностых. Решил не терзать свои извилины понапрасну, и уверенно заменил слово «славяне» на «солдаты». Офицеры и солдаты, пусть свобода воссияет. Заставляя в унисон звучать сердца. Получилось коряво, но хорошую песню одной строчкой сильно не испортишь. Правда, теперь у меня песня об офицерах и солдатах, что несколько противоречит главной концепции произведения, да и с названием плохо сочетается. Но моя совесть смирилась с неизбежным, поскольку я твердо пообещал сам себе, что обязательно верну оригинальный вид этой песне, когда-нибудь в будущем, если получится. В меру твердо пообещал. В поэты-песенники я подался не от хорошей жизни, а от избытка свободного времени. Злосчастный конденсатор, такое ощущение, что по всему району искали. Хотя двигатель моего ЕРАЗа — точная копия обычного ЗМЗ. Заволжского моторного завода. Их ставят на автомобиль ГАЗ-24, поэтому трудностей, по идее, не должно было возникнуть. Но конечно же. они возникли. В нашем ротном автохозяйстве, а тем более на заставе ГАЗ-24 «Волга» — очень редкий зверь, практически не встречающийся, и запчастей на него днем с огнем не найти. Лишь у командира части такой агрегат есть, черного цвета, для торжественной встречи гостей. В городе этот автомобиль встречается чаще, но детали к нему — жуткий дефицит, а поскольку машина представительская и престижная, то и цена на расходники в три-пять раз выше государственной. Лишь личное вмешательство майора Жилинского как-то сдвинуло с мертвой точки поиск несчастного конденсатора, и через четыре часа его. наконец привезли. Что примечательно — сразу три штуки. Видимо, кто-то на складе попался опытный и добросовестный. Ибо конденсаторы Агдамского завода — это как лотерея, может повезет, а может и нет! Так оно и вышло. Рабочим оказался лишь один из трех. Да и тот надо бы заменить сразу, как получится. Во избежания повторения, так сказать. Но до отряда доехать можно. Денек выдался еще тот. Сразу после отъезда капитана с десятой заставы, буквально разминувшись с ним в воротах, появился 'УАЗик с майором Жилинским. следом, ревя мотором выполз УРАЛ-375. На нем прибыл капитан Иванов с усилением. Десяток бойцов, с РПК и огромной рацией в кунге. Хорошо, что БТР не пригнали, с них сталось бы. Подозреваю только из-за тихоходности не взяли. В горах это бронированный монстр по скорости уступает даже знаменитым карабахским ослам, славящимся неторопливостью. — Что я говорил! Целехонький. Этого пройдоху угробить невозможно. — крепко обнял меня капитан Иванов, после чего вполсилы треснул меня же по уху. намекая, что слова словами, а понервничать за меня пришлось. Я не обиделся, он же искренне.