И в машине полный бак, к слову. Так что Аарон даже с Джоном не успел закончить, когда я вернулся и загнал машину на стоянку, твердо решив с нею больше не расставаться. – Что? – повернулся ко мне хранитель автотехники. – Беру. – Тогда выгоняй ее со стоянки и иди в трейлер. Ты глянь, он тоже времени на лишние слова не тратит. Деловые все вокруг – спасу нет. Как он сказал, так я и сделал – выкатил с территории, выбрался из машины, только пошел не в трейлер, а вернулся к Джону, который вроде бы выбрал серый пикап «такома». Аарон его выбор похвалил, потом пошел с нами в трейлер, где уселся за стол и медленно, печатая одним толстым заскорузлым пальцем, ошибаясь и тихо ругаясь, вбил данные наших ай-ди в какую-то программу, после чего с заметным облегчением сказал: – Сейчас договор будет, – и с ожиданием уставился на лазерный принтер, стоящий на маленьком столике сбоку. Ничего не произошло, принтер стоял недвижимо. – Выключен, – кивнул на него Джон. – Как? – удивился Аарон. – Не должен, я его включал! Джон вздохнул, перегнулся через стол Аарона и нажал на кнопку. Подмигнул зеленый светодиод, принтер зашумел. – Я включал, – набычился Аарон. – Они иногда сами выключаются, это же электроника, – с ходу сочинил я утешительную версию. – Это же не трактор, – показал я на его кепку. – Точно, сынок! – обрадовался старикан. – Дерьмо эта вся электроника. Тут из принтера выползли два экземпляра контрактов, которые мы с Джоном взялись читать. Ничего, сойдет, тут даже мелкого шрифта нет. Вместо номера моего счета номер моего ай-ди. Или это и будет номером счета? Я положил лист бумаги на стол, выдернул ручку из стаканчика и подписал три экземпляра контракта. – Забирай машину, – довольно кивнул Аарон и спрятал контракт в папку. Глядя на его руки, я подумал, что он даже к обращению с бумагами непривычен. «Мне бы молот – я любого в своего перекую», – вспомнились слова из песенки. Точно, молот ему или баллонный ключ. Тракторный. – Завтра здесь? – попрощался я с Джоном у машин. – Да. Поеду в банк, чек обналичу. – Давай, счастливо, – протянул я ему руку. – Я к жене пока, гляну, что у них тут на аэродроме делается. На том и разошлись. Он на своем новом пикапе укатил в сторону города, а я поехал вдоль аэродрома, на другую сторону огромного «L», где в здании летной академии тихо пристроилась летная школа нового времени. Где начальствовала Настя, спасибо мне, такому умному, подсказавшему начальству, что следует делать с ее безусловными и неоспоримыми талантами. Вообще места под школу хватало с избытком. У въезда в ангар вытянулся ряд небольших самолетов, в самом ангаре, сейчас открытом, тоже всего хватало. Одна «сессна» стояла чуть отдельно, явно подготовленная к вылету. И возле нее я увидел Настю, а также молокососа Барнаби, подавшегося в пилоты еще на базе, и еще несколько человек, в камуфляже и гражданском. Там же, неподалеку от ангара, я увидел припаркованные машины и пристроил свой грузовик к ним. Настя меня заметила, помахала рукой – мол, подожди. Подожду, не вопрос, до пятницы я совершенно свободен, или как-то так выражался Пятачок. Или все же Винни? Уже забыл. Так, там, похоже, предполетный осмотр отрабатывают, лететь пока никто не собирается никуда. Один ходит с чек-листом вокруг самолета, везде заглядывает, остальные на него смотрят и тоже заглядывают. Ну ладно, а я пока вокруг осмотрюсь – чего так просто стоять? Хотя мне тоже неплохо было бы «сессну» освоить, что ли… Ладно, надо будет напроситься. При здешних расстояниях и ничтожной теперь численности населения самолет становится первейшим транспортом, тут уже не поспоришь. Настя сказала за завтраком, что ей сразу двадцать курсантов прислали, и множество людей хочет учиться за деньги. Кто-то должен над полями летать и пестициды распылять, кто-то дороги патрулировать, кто-то что-то еще должен делать. А самолетов здесь много осталось, очень много, особенно малых, таких, какие и нужны. Пошел неторопливо вдоль стены ангара, за поворотом нашел еще кучку самолетов. Опа – старые знакомые! «Фоксбэты», сразу шесть штук! Ну да, их же в Канаде собирали, почему бы им здесь не быть? Один, бело-синий, стоит чуть в сторонке, отдельно. К нему и подошел, оглядел, заглянул в кабину через прозрачный блистер – новеньким выглядит, совсем новеньким. Вот на чем с удовольствием взлетел бы, к слову, очень машина понравилась, спасибо за нее украинским инженерам. Интересно, для чего их так отдельно собрали? По цвету все разные – от черно-красных до оранжево-желтых. Оранжевые, наверное, в безлюдных местах лучше всего – проще искать, если что не так. На меня поглядывали, но никто шляться у машин не мешал – заметили, наверное, что Настя со мной «в контакт вошла». Еще люди работали в ангаре, мощный пикап тащил куда-то небольшой самолет незнакомой мне марки. Дальше на аэродроме были видны три зеленых «геркулеса», сиротливо стоящих словно бы в надежде на то, что их кто-то когда-то поднимет в воздух, у следующего ангара пристроились два оранжевых «оттера» с красными оконцовками крыльев – собратья того, что летал на нашей Базе, тоже полярной раскраски. За следующим ангаром, куда я неторопливо дошел, увидел несколько вертолетов, штук шесть. Пара совсем маленьких, два гражданских «белла» и два довольно больших военных, незнакомого мне вида. Серьезные такие, явно больше, чем Ми-8, насколько я тот помню. Ворота в ближний ангар открыты, и там вижу еще вертолеты. А вот на них летать пока некому, получается. Кстати, вот на таком бы большом – да на аэродром Баффало попробовать? Хотя нет, далеко дотуда, он просто не долетит, пожалуй. Туда, насколько я по карте смог прикинуть, где-то две с половиной тысячи километров отсюда, это если до базы в Ниагара-Фоллзе. А вертолет на сколько летит? Километров на семьсот? Где-то так, наверное, если большой. А может, и меньше, я не специалист, но точно помню, что такая дистанция для него непосильна без дозаправок. Кстати, «твин оттер» тоже так далеко не дотянет, даже без груза… а как они на ту Базу смену возят? Есть промежуточная заправка? Ну да, в Грэнд-Форксе, в Северной Дакоте. Мне же Теренс говорил тогда, просто из памяти выпало. Там большая База. Вертолетом бы – тогда плевать, насколько аэродром захламлен. Загрузить там его под завязку, прыгнуть на Базу в Ниагара-Фоллз, куда рукой подать, долетит как-нибудь, а оттуда уже частями вывозить сюда. Но лететь некому. И не на чем. Но все равно надо подумать, даже над этим. А может, мне самому научиться? Я смогу, я точно знаю. В смысле, не учиться самому – пусть учат другие, – а просто научиться. Ну вы поняли, короче. Вполне даже мысль, почему бы и нет? Я бы на небольшом вертолете мог тут по всем трем нашим городкам носиться. Самолетом управлять как-то научился – и вон сколько пользы принес. И мне от этих самолетов тоже сплошная польза была. И вертолет не помешает. И вообще мне летать нравится, если уж совсем честным быть. Зашел в ангар, кивнул какому-то технику, тот кивнул мне. Остановился у небольшого вертолета с кабиной пузырем, с пятилопастным винтом. Заглянул в кабину – а классно так, все видно из него будет, стекло аж под ноги уходит, и приборная панель маленькая, как гриб на ножке. Четыре места. Нет, пять. Правда, сзади тесновато троим. Так, вот надпись сбоку… «MD500E». Не знаю такого, однако что-то подобное, но вооруженное, стояло у нас на базе в Гарден-Сити. Правда, тот черным был, а этот ярко-красный с белыми расходящимися полосами. Тут вообще все летающее яркое. Почему? Думаю, из-за того что плотность населения здесь никакая, сядешь где-то на вынужденную – и такой яркий самолет или вертолет искать будет легче. Та-ак… Сложным он вообще-то не выглядит, разве что циферблатов раза в два больше, чем в самолете. Ну да не страшно, я бы разобрался, запомнил бы где чего. Гением для этого быть не требуется. – Я внутрь залезу, не возражаешь? – спросил я у техника. Тот подумал секунду, затем махнул рукой. Я решил, что это знак согласия. Открыл легкую дверку, вскарабкался в кабину, точнее – как в машину сел. Кресло удобное, все под рукой… ну и чего такого здесь суперсложного? Да научусь, без вариантов, никаких сомнений. Взялся за ручку управления. А что, вполне удобно, рука на самом деле у себя на бедре лежит, надо будет только кистью двигать. Так, а вот этим рычагом мы наверняка будем подниматься и опускаться, его бы лучше под левую руку… так что мне лучше на правое сиденье. Вот так, ага, сразу куда удобней. Нет, дай только научиться – и полечу. Однозначно. Настя освободилась минут через сорок, оставив курсантов заниматься под руководством то ли техника, то ли еще кого-то. Я к тому времени из вертолетного ангара ушел, внаглую прихватив всякие руководства по этому самому «MD500E», которые и нес сейчас под мышкой. Встретились у входа в учебный корпус. Она подошла, улыбаясь, обнялись, поцеловались. – Это что у тебя? – спросила она с ходу. – Я решил податься в вертолетчики, – сознался я совершенно честно. – С самолетами наигрался, теперь туда хочу. – Зачем? – За тем, что их не хватает. И для меня это будет нужнее. Она как-то совсем не удивилась, лишь слегка пожала плечами, убрала рукой с лица прядь волос, которую бросил ветер, затем сказала: – Лети в Вайоминг. Или жди, когда наши первые пилоты вернутся. Только из них инструкторы… – Других не ожидается, – усмехнулся я. – Это уж точно. Если не провалится кто-то. – И когда они вернутся? Она задумалась, что-то подсчитывая, потом ответила: – Первоначальный курс, до самостоятельных полетов – сорок часов. Потом шестьдесят часов практики с инструктором как с грузом, это интенсивная программа. Потом обучение по типу самолета еще примерно столько же. По прикидкам должны уложиться в шесть недель, они же целый день занимаются, с утра до вечера, и ничего больше не делают. Потом как-то должны полететь. – И учиться я буду уже от них, так? – Самого толкового сделают инструктором, – сказала она, хотя идея ее явно не вдохновила. Но опять вспоминается поговорка про простую бумагу и гербовую. И как-то вспомнились фронтовые летные училища «взлет-посадка», выпускники которых редко на войне долго заживались. У меня дед по отцу так и погиб – окончил училище, прибыл на фронт, сделал два боевых вылета на «Яке». Потом похоронка. Впрочем, здесь не война… в основном, так что не все так печально. – Ладно, ты во сколько заканчиваешь? – спросил я. – И когда у тебя ланч? – Ланча нет, я здесь поем, а закончу в пять примерно. Все равно курсанты больше не выдержат, мы тут в интенсивном режиме занимаемся. А что? – Ну как что? – удивился я такому вопросу. – Вечер вдвоем и все такое. Насладиться отпуском. – После пяти, – был выдан краткий ответ. – После пяти, – преувеличенно грустно кивнув, повторил я следом. – А до пяти что мне делать? – Придумай что-нибудь, ты уже большой. – А может… – я посмотрел на нее с сомнением, – найдем пятнадцать минут и темный уголок? Ждать будет легче. – Здесь нет темных уголков. В темных уголках сам знаешь что заводится. – Там заводится секс, – засмеялся я. – Ладно, ты мне вот что скажи: там у вас «фоксбэты» стоят в рядок, во-он там вон, – показал я пальцем. – Белый с синей полосой – мой. – Просто твой? – Просто мой. – А что ты раньше не сказала? – А ты и не спрашивал. Забыла, если честно, я на нем практически и не летала, – махнула она рукой и неторопливо пошла как раз в ту сторону. – Когда вывозили сборочные комплекты, я просто сказала, что один заберу себе. Никто не возражал – самолетов много, пилотов мало. Заплатила только техникам за сборку. Хочешь воспользоваться? – А можно?