Поиск
×
Поиск по сайту
Часть 10 из 17 В начало
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
Николас закатил глаза: неужели его рок – находиться в окружении женщин с патологической тягой к убийству? Девушка улыбнулась: – С теми, с кем собираешься вести дела, не стоит говорить в таком тоне. София резко втянула воздух, раздувая грудную клетку, чтобы как следует взорваться, но Николас ее опередил. – Нам нет до вас никакого дела, кроме как вернуть письмо. Могу ли я рассчитывать, что вы окажете любезность дать хоть какое-то объяснение, зачем вы его взяли? Кто нанял вас его украсть? И зачем ты здесь, торчишь у нас перед носом, если тебе заплатили выкрасть его? Если, конечно, она не пыталась зачерпнуть сразу из двух горшков, надеясь, что они c Софией заплатят ей за право взглянуть на письмо. – Я никогда не говорила, что меня наняли, – заметила Ли Минь. – В моих интересах вникать в дела путешественников, с которыми я сталкиваюсь. Работу найти трудно, знаете ли, и временами мне приходится искать ее, не дожидаясь, пока она сама на меня свалится. Айронвудов здесь за последние месяцы перебывало множество. Но представьте мое удивление, когда я увидела стража Линденов, шмыгающего по пляжам, словно крабик. А потом появляетесь вы с каким-то своими делами… Не уверенный, что не пожалеет об этом, Николас опустил пистолет и убрал его за пояс. Слегка успокоившись, он начал рассматривать их положение в открывшемся новом свете. – Если вы украли его, чтобы вернуть за выкуп, то уже знаете, что платить нам нечем, – Николас развел руками, показывая свое бедственное положение. – Я хочу знать, о чем говорится в письме, – объявила девушка. – Оно какое-то странное. Я верну его вам при двух условиях. – Я заберу его у твоего трупа! – София выбросила руку, пронзая кулаком воздух. Николас видел, что случится, чувствовал смятение Софии, на добрый фут ошибившейся в оценке расстояния. Ли Минь играючи отклонилась, даже не изменившись в лице, а София, потеряв равновесие, растянулась на земле, подняв фонтан песка. Вскинув руку к повязке на глазу, девушка едва не завыла от обиды и разочарования. Не в первый раз Николас стал свидетелем того, как она не справляется со своим новым состоянием, и не в первый раз его сердце невольно, вопреки доводам разума, сжалось при виде этого. Ли Минь оторвала взгляд своих темных глаз от поверженной соперницы и повернулась к нему. – Я отдам вам письмо, а вы покажете мне, как его читать. Николас покачал головой: – Не пойдет. Если письмо было «каким-то странным», он подозревал, что Роуз зашифровала его так же, как шифровала письма Этте, – обдуманный риск с ее стороны: а что если бы Этта не показала ему, как их расшифровывать? Выносить секрет за пределы семьи ему не хотелось. Из-за ворота рубашки Ли Минь показался конверт: в бурых пятнах эля, помятый и потрепанный, но целый. То есть был целым, пока девушка не разорвала его пополам. Николас с Софией, вскрикнув, кинулись к ней. – Если его не прочитаю я, не прочитаете и вы, – предупредила Ли Минь тоном, ставшим из ангельского стальным. И, сложив половинки вместе, начала рвать их дальше. София повернулась к Николасу: – Ну и ладно. Пусть порвет это чертово письмо. У нас уже есть план. «Но это дало бы нам время… найти Этту было бы легче, узнай мы последний общий год сейчас, без промедлений». – Не делай этого, Картер, – негромким рыком предупредила София. – Я не покажу вам, как читать письмо, – Николас поднял руку, останавливая Ли Минь. – Но я прочитаю его вам. – Не пойдет, – передразнила его Ли Минь. – Ты можешь меня обмануть. – Вы обвиняете меня в бесчестии? – возмутился Николас. – Да что может Айронвуд знать о чести? – воскликнула девушка, махнув разорванным письмом в его сторону. – Мое имя – Николас Картер. Айронвуд я только наполовину по крови и ни капельки по духу. И в любом случае я связан честью с семьей Линденов и не раскрою чужаку их единственный способ связываться друг с другом втайне от Айронвуда. Полагаю, вы понимаете меня, учитывая характер вашей работы. – Семья Линденов мертва, – глаза Ли Минь осветились недоверчивым любопытством. – Осталась лишь горстка стражей. – Что ж, значит, их методы работают, – усмехнулся Николас, – если вам невдомек, что некоторые их путешественники по-прежнему очень даже живы. Ли Минь легко кивнула, принимая его объяснение. – Хорошо, я согласна на это условие. Но у меня есть еще одно. Девушка снова широко улыбнулась. Николас уже успел научиться бояться этой улыбки. Он стал судорожно перебирать в уме их скромные пожитки и готовить себя к расставанию с ними. – Я слушаю.
– В качестве платы я бы хотела получить поцелуй, – объявила Ли Минь, переводя глаза с одной на другого. – И чтобы как следует. Николас замер. Он ожидал чего угодно: кремневых пистолетов, обуви, услуги, долговой расписки, но… поцелуй? Николас уставился на нее, ожидая, когда же она назовет истинную цену, но девушка просто смотрела ему в глаза, не отводя взгляда. Николас целовал множество женщин за свои двадцать лет; конечно, не так много, как Чейз, но с ним не мог бы сравниться сам Лотарио[4]. Он был весьма – весьма – далек от святоши, но в последние несколько недель его сердце постановило, что отныне хочет целовать только одну девушку, и он всем своим существом противился самой мысли о поцелуе с кем-то еще. «Можно поцеловать ее в лоб», – торопливо подумал он. Она же не оговорила, куда именно. Давай, Картер. Он вытянул руки по швам, пытаясь успокоить нарастающее смятение. Покончи с этим, прочитай письмо и двигайся дальше, – все остальное сейчас не важно. Он не станет думать об Этте, вспоминать вкус дождя на ее губах, когда она поцеловала его в джунглях. Вспоминать, как он был готов поклясться, что видит звезды в ее волосах в ту ночь в Дамаске. Как она заставляла его чувствовать себя надежным и жутко храбрым. М-да, мысли помогали мало. – Хорошо, – решился Николас. – Тогда приступим, что ли. Ли Минь отступила на шаг, черные брови взлетели вверх одновременно насмешливо и надменно: – Я обращалась к ней. Последовавшее долгое молчание было физически болезненным. «О, – колесики в голове снова закрутились, – к ней». – Э-э… Ладно… конечно… София, уже начавшая было собирать раскиданные вещи, не стесняя себя в проклятиях и ругательствах, известных человечеству, при словах Ли Минь медленно выпрямилась. – Прошу прощения, мэм, – чистосердечно выговорил Николас, коротко поклонившись. – Простите мою ошибку. Ли Минь пренебрежительно махнула на него рукой: – Мужчинам трудно поверить, что они – не боги, спустившиеся на землю, когда к их ногам вынуждены припадать так много женщин. Он неуверенно пожал плечами. Что здесь не так? – А теперь ты ждешь, что я припаду к твоим ногам? – спросила София, тоже удивленная. – Этого никто не требует, – уточнил Николас. – У тебя есть выбор. Как ты говорила, у нас есть другие ниточки, которые надо распутать. Пусть берет письмо и катится к черту. – О, так ты даешь мне разрешение отказаться? – закатила глаза София. – Я только хотел расставить все по полочкам… – он закрыл рот, понимая, что «подправил» положение так, что уже не соберешь. – Чудесно, – отрезала София. Расправив плечи, она только раз обернулась к нему и шагнула к Ли. – Мы бы обошлись и без чертового письма, но если это поможет нам найти людей, которые… Ладно, давай побыстрее с этим покончим. От Николаса не укрылась ее уловка насчет «людей». – Приступим? – София сняла шляпу и подошла к Ли Минь, стоявшей с тем же стоическим выражением лица. У Николаса возникло любопытное ощущение, что он наблюдает за дуэлью, причем ни одна из сторон не намерена стрелять в воздух. Он не спускал руки с незаряженного пистолета на поясе, потому с удивлением обнаружил, что София этого не делает. Скорее, она удерживала свои позиции, ожидая действий другой девушки. София с видимым трудом сглотнула. Ли Минь погладила ее по щеке, заправив выбившуюся прядь темных волос ей за ухо. С нежностью, от которой Николасу захотелось отвернуться, китаянка наклонилась вперед. – Я подожду, – прошептала она Софии на ухо. – Однажды ты, возможно, захочешь заплатить, а я с радостью приму долг. Лицо Софии, и так раскрасневшееся на солнце, теперь стало просто пунцовым. Ли Минь протянула ей разорванное письмо Роуз, но она, выхватив его резким движением, сунула его Николасу, не отрывая глаз от наемницы. – Читай. Николас чувствовал, как спадает напряжение в легких, как в них поступает воздух, приправленный ароматом прелой плоти джунглей. Он немного отошел от девушек, сел на изогнутый ствол поваленной пальмы и тщательно совместил края разорванного послания. «Мое маленькое сердечко, центр всей моей жизни…» Дальше обсуждалась погода, король Георг III и прочие шедевры бессмыслицы на целый лист. Николас почувствовал, что у него брови лезут на лоб, когда поднял руку утереть пот. Обращение могло бы показаться стороннему глазу слишком уж нежным, но и только. Однако Этта объяснила ему, что в отсутствие ключа путь к расшифровке письма лежал в приветствии. Роуз уже использовала «звездочку», так что с «сердечком» вопросов не возникло, но что делать с «маленьким» и с любопытным добавлением про «центр всей жизни»? Если только… Он свел вместе указательные и большие пальцы, складывая их сердечком, и наложил его на центр листа. Получившееся послание по-прежнему пестрело чепухой, и Николасу не удавалось сделать его осмысленным, пока он не начертил мысленно совсем маленькое сердечко в самом центре письма.
Перейти к странице:
Подписывайся на Telegram канал. Будь вкурсе последних новинок!