– Здесь тоже надо что-то делать. И у нас много новых людей. Из Флориды. – О чем я вообще? – Помогай, в общем, по дороге поговорим. Оставалось три сумки всего, так что помощь потребовалась на одну ходку. Дал ей самую легкую, со всякий мелочовкой, она донесла ее до машины и отдала снова мне, чтобы я затолкал назад. Вот и все. – Садись, – кивком пригласил ее на переднее сиденье. – Спасибо. – Она чуть усмехнулась, явно ощущая мою растерянность. – Куда едем? – На аэродром, там у нас временная база. Увесистая дверь «хамви» захлопнулась за мной, глухо заворчал дизель. А тут мне проще, сиденья друг от друга далеко, трансмиссионный тоннель эдаким барьером, добавляет уверенности. Радио, кстати… тихо, никаких шумов. – Расскажи, как ты сюда попала. – Я повернулся к ней. – Не знаю… легла спать… – …А проснулась – и уже здесь. – Да. Все так? – Нет, только ты и Пикетт. – Пикетт? – удивилась она. – Тоже сегодня? – Не сегодня. Неделю назад примерно. – Я его вчера видела, он три дня назад в Баффало прилетел. – Она посмотрела на меня с явным недоверием. – Пришел в кабинет, раскрыл свой лэптоп и работал. – Пикетт провалился неделю назад, – тихо сказал я, глядя ей в глаза. – В Гарден-Сити. Мы прилетели туда, чтобы выгрести все, что есть полезного, и он нас встретил в аэропорту. Сейчас он в Боннивиле, провинция Альберта, назначен начальником полиции. – Пикетта я видела вчера вечером в «Оксидентал салун», – вздохнув, медленно и почти по слогам, словно разговаривая с младенцем, сказала она. – Мы выпили по пиву и пошли по домам. Он жил в отеле, а я в квартирке неподалеку отсюда. – Она махнула рукой куда-то вдаль по улице. Я легла спать и проснулась… здесь. – Он тоже лег спать в своем доме в Гарден-Сити и проснулся… здесь. – Тогда я ничего не понимаю. – Время совершает странные вещи. – Я потер лицо ладонями, словно стараясь согнать сон. – В том мире, где я был раньше, все люди были из одного года. Хотя попадали туда в течение двадцати лет. Парень, который меня там встретил, провалился позже, чем я, на три месяца. Но к моему появлению прожил там уже три года. – Ну… не знаю. – Она развела руками. И все же что-то тут чуть-чуть не так. Потому что мы с Федькой были из разных действительностей, так что все достаточно легко объяснялось. А вот Люси и Пикетт – из одной. Так что логика выдерживается не очень. – Ой! – вдруг подскочила она, схватившись за автомат, который стоял у нее между коленями стволом вниз. – Это что? Черт, я даже свой «радар» чуть не проспал, глубоко задумавшись, хотя внутри головы уже вовсю мигал сигнал тревоги. Два старых добрых мартыхая, знакомых по Углегорску, крались в нашу сторону. Один по земле, второй по стене дома, как по земле же. – Жди, не вылезай! – сказал я, рывком выдергивая себя из кабины и вскидывая АК. Можно просто уехать, но… Разложил приклад, вскинул оружие, поймал в прицел того, что был на стене, выстрелил одиночными раза четыре, попал всеми пулями. Тварь взвизгнула, сорвалась и со стуком упала на дорогу. Второй рванул в мою сторону, забирая влево, по пологой дуге. Первыми двумя промахнулся, потом попал сразу несколькими. Мартыхай покатился, затих. Я оглядываться и искать другие цели не стал, а просто заскочил в кабину, поставив автомат на предохранитель и сложив приклад снова. – И зачем? – с недоумением спросила Люси, все еще испуганная. – А не хрен, – емко ответил я. Да хрен знает зачем. Эмоции слить от твоего появления. Отрицательные. Не знаю, слились ли, но чуток отпустило. И добавил: – Поехали. 18 Пф-ф-ф… Сюрпризики. И что дальше делать? Отправлять ее срочно конвоем в Колд-Лэйк, пока у меня самого возможность это сделать есть, или, наоборот, держать тут под любым предлогом? Дать работу? Ой, какой же абзац… Я от этого через океан улететь хотел на крошечном самолетике, а тут вот так… настигло. Мы так и не поговорили по дороге обратно. Нет, разговаривали, но не о том, о чем следовало. Не расставили точки ни над «i», ни над «ё». Как-то не смог так вот сразу, потому что она испугана и все же явно, не знаю как правильно выразиться, тянется ко мне, пожалуй. И это хуже всего. И я себе сказал, что вот ляпнешь лишнего, она вспылит, выскочит из машины, а там твари, и на нее нападут… заменжевался, короче, чего уж там. Нашел причину. И теперь вот опять нашел, машину разгружаю, туда-сюда, потом как-то работа вдруг случилась. Ее в домик отвел Слик, освоившийся здесь в полные старожилы, а мы с момента приезда и не говорили еще, но бесконечно оттягивать этот момент тоже не получится. Нельзя даже оттягивать, хуже будет. Оттянешь слишком далеко, отпустишь и обратно прилетит, и по башке даст, или по заднице, но мало точно не покажется. И все же, если отвлечься чуть-чуть от случившегося кошмара, то что же выходит? Люси. Пикетт. Слик. Уже трое. И все как-то связаны со мной. Почему именно они? Почему не… ну кто? Ну не Джо, например? Или не Поплавски? Что общего между ними? И как Люси могла видеть Пикетта там вчера? Вот это вообще любую логику рушит. Надо или новую логику изобретать, типа неевклидовой геометрии, или искать какие-то другие объяснения в рамках существующей. Но они что-то не находятся никак. Итак, что общего? Да, в общем, ничего особо общего и нет. Вообще. С Люси я спал, пусть и без всякой страсти, с Пикеттом дружил, Слика спас и заодно пощадил. С последними двумя не спал, со Сликом не дружил, первых двух не спасал и не щадил. Да, еще всех троих нашел не кто-то еще, а именно я. В этом ничего странного нет? Вообще-то есть. Впрочем, я не знаю материалов статистики по новым людям в анклаве, может, среди них тоже есть такие, что «уснули-проснулись»? Черт, и радио не работает, так не поинтересуешься теперь. Но даже здесь, в этом самом месте, должен был появиться кто-то, кого я не знаю. Или чтобы его нашел не я. Статистика какая-то странная выходит в любом случае. Что-то со мной не так? Я работаю как магнит для людей… ну, как-то со мной связанных? Затаскиваю их в свой слой. Воронка, та самая, суть которой объяснял мне Милославский, привязана ко мне и где я, там и она? Нет, опять не работает. До Пикетта мне была тысяча километров, когда он провалился. Да и до Слика не ближний свет. И, когда он провалился, я вообще был в Колд-Лэйке. Тут что-то другое. Что-то я упускаю. Или чего-то банально не знаю. Стук в дверь. Угадай с трех раз, кто там? Подошел, открыл. Люси. – Заходи. – Я отступил в сторону. – Устроилась? – Да, все нормально. Там еще одна женщина в домике. Но и комнат две. Что дальше? – Послезавтра, предположительно, отсюда поедет колонна. Тебе будет место в «Грейхаунде». В анклаве сразу просись к Пикетту, в Боннивиль, будет хорошая работа. – А ты? – Кофе хочешь? – Я потом не усну. Что у тебя еще есть? – Чай и кола. Пива нет, я тут на работе, – усмехнулся я. – Дай просто колу. – Она расстегнула куртку, но снимать ее не стала, просто уселась боком на высокий стул на кухоньке. Я выудил из холодильника большую бутыль диетической пепси и взял с полки два высоких стакана. Неторопливо налил оба, один поставил перед ней. – Так что у нас дальше? – спросила она. – Люси, у меня другая женщина. – Я зашел за стойку, встав вроде как за бармена, и посмотрел ей в глаза. – Я уехал от тебя, помнишь? И еще у нас был разговор о взаимных обязательствах. Я надеялся, что его ты тоже помнишь. И даже помнишь, кто его начал. – Ты использовал меня. Почему-то именно этой фразы я и ждал. – Нет. Но запретить тебе так думать я не могу. – Конечно, использовал, но не говорить же об этом вслух. И вообще надо в наступление переходить. – Я давал какие-нибудь обещания? Люси, я – чужой. Как я мог вообще там оставаться, вот как ты думаешь? – То есть ты с самого начала знал, что ты уедешь? – Не с самого. Но с того момента, как понял, что вы меня в клетку запрете, – знал. – У тебя нормальные анализы. Никто бы тебе ничего не сказал. – И как я должен был знать об этом заранее? Люси, я не давал тебе никаких обещаний о том, что у нас будет какое-то совместное будущее. Никогда. И ты сама сказала, что это понимаешь. Сказала первой, когда хотела, чтобы я остался у тебя на ночь. Так что разберись с этим дерьмом сама, хорошо? – Твоя женщина знает про наш роман?