Я повернулся назад и наконец увидел того, кто решил поиграть с квадом ренесантов и нами. Всего на один краткий миг увидел-то, но и этого мне хватило, чтобы его узнать. — Лепила! — схватил я Нат за плечо. — Кто это такой? — спросил меня Коба. — Наш недавний знакомый, — поморщившись, за меня ответила Нат. — И вам лучше с ним не знакомиться, — продолжил я. — Это точно он? — спросила меня Нат. — Сомнений нет. Сама взгляни. Борис Борисыч! — ответил я, указывая на появившегося из стелс-режима бырдаха. — Сука! — выдохнула Нат, а потом внезапно заорала во весь голос: — В круг, в круг, блять! Стрелять на слух! Борису Борисовичу эти крики видно не понравились, он возмущенно приподнял свои маленькие лапки на груди, весь скривился и исчез. Ренесантам — респект и уважуха. Похер, что ими вдруг может покомандовать какая-то деваха. Команду Нат они выполнили так, словно им приказывает если не Коба, то отец-командир всего «Ренесанта», их пресловутый генерал. Круг вокруг меня и Нат образовался мгновенно. Мы тоже чинно не стояли. По крайней мере, Нат. Я же слегка затупил. Слишком яркими были воспоминания о последней нашей встрече с Борисом Борисовичем. Аж послышалось, как вновь заскрипели переломанные ребра, да хлюпающее перешептывание губ у моей шеи. Хорошо хоть, что я просто вздрогнул и покрепче перехватил пистолет, а не завизжал, как девчонка. Хотя очень хотелось. А еще больше хотелось драпать куда подальше. Но из круга квада было не выйти, не скрыться... Пара секунд ожидания. Томительных, страшных, но одновременно бодрящих. А потом… — На девять часов! — На пять! — Шустрый, сука! Не разрывать круг! — Работаем по секторам, парни! Работаем, работаем спокойно! — На два часа… Ах ты же в душу бога, мать-пере… — знакомый рев, мгновенно прерванный не менее знакомым хлюпаньем, перебил крик одного из ренесантов и я мгновенно развернулся в ту сторону. Выстрел… Пистолет в моей руке дернулся, в шкуре бырдаха на спине появилась дырка, из которой струйкой выбилась темно-бурая кровь… А Борису Борисовичу хоть бы хны. Он кушать изволит. Держит в своих огромных клешнях трепыхающегося ренесанта и аккуратненько так присосался к шее парня. Спустя мгновение Борису Борисовичу стало вовсе не пофиг на нас. Меня поддержали огнем все ренесанты и Нат. Пять стволов, не считая мою пукалку — это всегда грозная сила. Борису Борисовичу пришлось не сладко. Как только пули коснулись его могучего тела, он взревел, отбросил в сторону пожеванного ренесанта, попробовал перейти в стелс-режим, а когда не получилось, просто драпанул. При этом умудрился разбросать нас по сторонам. Да так, что у одного из ренесантов берц соскочил с ноги. — Ёшкин кот! Силен, образина! — рявкнул Коба, поднимаясь с земли и взглядом отыскивая свою обувь — это он умудрился ее потерять после столкновения с бырдахом. Борис Борисович тем временем метнулся за угол ближайшего из домов, порычал там гневно, а потом неожиданно ринулся обратно в нашу сторону. Наверное, надеялся на то, что мы слегка потерялись. Отчасти это было так, только не совсем. Четверо стволов из шести встретили бырдаха. Это ему не понравилось, но сделать он ничего не мог. Залп из стольких стволов сработал как таран. Бориса Борисовича отшвырнуло назад и бросило на землю. Он заревел, но теперь уже не гневно, а как-то жалобно, словно котенок, которого бросили хозяева помирать на помойку. — За что вы так зверюшку?! — раздался знакомый нам с Нат голос и на поле боя из тени здания вступил Лепила. — Кто такой? — ренесанты шутить плохо умеют и на любую угрозу привыкли отвечать жестко. Сначала стреляй, потом думай — такая тактика в Пустошах многим бродягам жизнь спасла. — Мы его знаем, — на вопрос Кобы отозвалась Нат. — Лепила, хозяин вот этого, — она указала на Бориса Борисовича, что возник рядом с Лепилой. — Хозяин? — удивленно протянул Коба, повернувшись к Нат. — Да, это мой питомец, — усмехнулся Лепила. — Борис Борисович его зовут. А меня, как сказала барышня, Лепилой кличут. Только я не доктор, если что. И у меня, господа ренесанты, к вам нет претензий. А вот к ним, — он указал на меня и Нат. — есть. И немалые. Они Бориса Борисовича второй уже раз терроризируют. — Ха. А на мой взгляд это ты своего ручного бырдаха на них натравливаешь. И у нас тоже есть к тебе предъява. Твой питомец моего бойца чуть не задрал. — Возмещу ущерб. Только вы мне этих двух отдадите. Договорились? — Не согласен, — покачал головой Коба. — Они идут с нами. Их пригласил генерал. Хочешь поспорить с «Ренесантом»? — Ни с кем я ссориться не собираюсь. Отдадите мне этих двух и я уйду. Нет — тогда останетесь здесь. Все. Мертвые. — Ответ — отрицательный, — усмехнулась Нат и вскинув автомат, дала одиночный выстрел. Посредине лба Лепилы расцвела маленькая багровая розочка, а его затылок и часть мозга украсили стену дома. Нат тихонько сглотнула, долговцы шумно выдохнули, пародируя Дарт Вейдера, а я едва не блеванул. Чего-чего, а такого расклада я вообще не ожидал. Да и ренесанты, как мне показалось, тоже. Но самым удивительным образом повел себя тот, от кого мы вовсе не ожидали. Наши — ренесантов, меня и Нат — действия после выстрела моей партнерши были предсказуемы. Мы бродяги, но еще мы все-таки люди. А вот Борис Борисович вместо того, чтобы кинуться на нас и отомстить за своего хозяина, сделал нечто другое. Он взревел, но не горестно, а как-то ликующе и, тут же перейдя в стелс-режим, куда-то умчался. — Охренеть, — тихо произнесла Нат. — Ага. Надеюсь, мы с ним больше не встретимся, — сказал я, потом посмотрел на Нат. — Скажи мне, Нат, что это сейчас вообще было? На кой хер ты грохнула Лепилу? — Только не доебывайся до меня с моральными ценностями и общечеловеческими заповедями, — с едва заметной горечью усмехнулась Нат. — Монки, я не знаю, зачем я его убила. Просто включила интуицию. — Шикарный ответ! — засмеялся вдруг Коба. — Слушай, а твоя интуиция не подскажет перестрелять меня со всем квадом? — Посмотрим на ваше поведение, — повернулась к нему Нат. — Монки, прости, но Лепила давно перестал быть человеком. Его и бродягой не назовешь. Он бы позволил своему ручному бырдаху сожрать нас всех… — Знаешь, когда я также свихнусь, пусть меня съест Джерри, ладно? — проворчал я, перебив Нат. — Это лучше, чем ты меня застрелишь как какого-то преображенного. — Джерри? Что еще за Джерри? — спросил Коба. — Мой курунах, — ответил я, не задумываясь. А потом вспомнил, с кем разговариваю. Любое порождение Пустошей, преображенный или бродяга, червоточина или осколок для «Ренесанта» подлежали уничтожению. И мой курунах Джерри тоже. Они с нами-то сотрудничали только потому, что мы понадобились на какой-то хер их генералу. А тут я беспечно рассказываю, что у меня есть ручной преображенный… Нат покрутила пальцем у виска — моих откровений о Джерри она тоже не одобрила. А Коба неожиданно остался спокойным: — Курунах, говоришь? Небось мышкой обычной был, да? — Ну да, белой мышью. Он и Морти. Только Морти я убил. Случайно. А ты откуда знаешь про мышей? — Видели, как они превращаются в курунахов, — ответил за Кобу один из долговцев. — Погодите, я что-то не поняла. Вы не объявили Монки злобным порождением Пустошей? — удивилась Нат. — За что? За курунаха что ли? — Я кивнул, а Коба засмеялся. — Моя задача — до генерала вас довести. А из-за курунаха вас травить… Стремно это как-то. — Но вы же из «Ренесанта», нет? — Ну да, — пожал плечами Коба. — Только причем тут группировка? Если из-за ее идеологических принципов, то тут вы не на того бочку катите. Мне пофиг, что у Монки есть питомец-преображенный. Это его проблема. Если Джерри не попытается никого из нас сожрать, то пусть себе спокойно путешествует с нами. А если случится такое, что эта мышка попытается поточить о наши ботинки зубы, то не обессудьте, мы ее прихлопнем. Все понятно? — Да. — Тогда топаем дальше и не тормозим, мы уже опаздываем. Дальнейший путь до базы группировки «Ренесант» был до безобразия спокоен. Пару раз на горизонте мелькнули какие-то бродяги, один раз мимо нас пробежала стая ытов, но и те и другие обошли нас стороной. Все-таки когда куча народа, до зубов вооруженная, целеустремленно топает куда-то, лучше уступить ей дорогу. База «Ренесанта» находилась на окраине Южного промышленного округа. В тех районах всегда было много заброшенных ангаров, тихо ржавеющих на останках советской истории. Вот в нескольких из таких, наспех и с горем пополам огороженный подобием забора из листового железа, нескольких баррикад из обрезков труб и другого мусора, и устроили себе базу ренесанты. Место они себе выбрали довольно хорошее. Оно не только было на отшибе, что позволяло спокойно себе развиваться, не ожидая бесконечных атак преображенных и бродяг, но и найти его было сложно. Даже тем, кто там проводил большую часть времени. Коба, к примеру, со своим квадом, вывели нас туда не сразу, а лишь не слабо поплутав по району и тыкаясь как слепые котята в пустые, никем не приватизированные ангары и гаражи. Наверное, надеялись, что угадают, но не везло. В одном из таких ангаров мы даже немного постреляли. Граждане бандиты этому были не очень рад и нам еще долго в спину доносились ругательства и завывания о том, что кто-то все-таки маслину поймал. Но наконец-то мы достигли цели. На входе на территорию «Ренесанта» нас встретил предупреждающий выстрел и не очень обрадованный нашим визитом ренесант. Понять причину его хмурой хари при виде нас было несложно. У меня бы была точно такая рожа, если бы на вверенный мне пост притопала куча народа. И пофиг, что большая часть из них — свои, все равно придется ведь досматривать. Чем бедный постовой и занялся. Бойцов квада и Кобу он досмотрел так, на отъебись. Все такие свои, как никак. Было бы странно, если бы Коба с парнями подвергся тщательному досмотру. Со мной тоже проблем особых не возникло. Меня помацали там, где я и не предполагал, что можно парня мацать, изъяли на минутку мой КПК и что-то сделав с ним, отдали телефон обратно. Наверное, ренесант заблокировал все мое оружие. После этого меня пропустили. Нат постовой досматривал последней. Я его, как парень, конечно, понимаю, но вот Нат… Она не поняла тяжкой судьбы бродяги. Если по простому — когда ренесант решил помять ей сиськи, наверняка ища там оружие, Нат проверила его простату. Дала по яйцам, если кто не понял. На том ее досмотр был завершен. И мы все благополучно прошли на базу «Ренесанта». Генерал нас ждал в самом дальнем от первого КПП ангаре. Это был даже не ангар, а небольшая пристройка рядом с ним. У этой пристройки нас вновь остановили и досмотрели. На этот раз при досмотре Нат обошлось без отбитых яиц. Только, к ее сожалению, спалили, что оружие у нее не заблокировано. Скандала из-за этого не было, но наверняка сегодня для постового с основного КПП будет очень тяжелый день. Не только яйца отбила какая-то девка, но и начальство голову оторвет, что не доглядел за этой девкой. Нат настойчиво попросили, даже потребовали, заблокировать оружие и после того как она это сделала, ее и меня все-таки пустили к генералу. Почему-то из-за этих досмотров мне все время казалось, что не генерал ренесантов ищет встречи с нами, а мы с ним. Генерал «Ренесанта» оказался колоритным персонажем. Все время пути я представлял его себе как сурового, седовласового мужчину, одетого в потертый временем мундир. Но на деле все оказалось не так. Генерал был обычным парнем в замызганной футболке, рваных джинсах и замусоленной сигаретой в зубах. На взгляд он был одного со мной и Нат возраста. Удивлению нашему с Нат не было предела, особенно когда этот «генерал» открыл свой рот: — Здорово, пиплы! Чё каво? — спросил он, ухмыльнувшись и подняв руку в приветствии. — Это ты генерал, что ли? — спросила его Нат. — Ну да, — ответил он, пожав плечами. — Есть сомнения? — Есть. И большие, — произнес я. — Андестендю. Но это ваши траблы. Я — генерал «Ренесанта». Есть предложение к вам. — И какое же? — Вы хотите знать, кто вас закинул в Пустоши. Я тоже. Объединимся? — Нет, — мой ответ «генералу» не понравился, но мне было пофиг. Мне вот этот «генерал» не понравился. Только кто меня спрашивал, нравится мне этот пацан или нет. — В чем трабл? — спросил меня «генерал». — Проблема в том, что если ты — генерал, то я — примадонна Большого Театра. — И все что ли? — спросил «генерал».