Когда дверь за майором закрылась, Гуров сказал: – Вот видишь, что я говорил? План людей, организовавших убийство Кожемякина, уже сработал. Если бы не я, следствие в лице Дрыгина уже двигалось бы в направлении «разоблачения конкурентов Забелина». – А нам по какому направлению нужно двигаться? – спросил Крячко. – Думаю, двигаться нужно по двум направлениям, – ответил Гуров. – Во-первых, нужно искать киллера. А во-вторых, разыскивать того, кто хотел устранить водителя Кожемякина. Кому он так мешал? – Да, интересный вопрос… – согласился Крячко. – И как мы распределим эти направления? – Покупку «Ленд Крузера» и все, что с ней связано, возьмет на себя Дрыгин, – сказал Гуров. – А ты попробуй подойти к убийству водителя с другой стороны. Откуда он брал деньги? Может быть, что-то знает его жена. Конечно, она сейчас убита горем, и не лучшее время с ней разговаривать. Но что делать – беседа с ней наша обязанность, раз мы расследуем смерть ее мужа. А у тебя, я знаю, талант общаться с женщинами. Умеешь ты их располагать к себе. Так что займись вдовой. Ну, а я буду осуществлять общее руководство расследованием. А заодно, чтобы не сидеть без дела, попробую помочь коллегам в поисках киллера. Есть у меня кое-какие соображения на этот счет. Глава 18 Крячко отправился на Профсоюзную улицу, чтобы поговорить с вдовой Сергея Кожемякина, а Гуров позвонил своему коллеге, полковнику Зимину из убойного отдела. – Приветствую тебя, Иван Павлович, – сказал он. – Слушай, мне вот какая помощь требуется. Ты, конечно, слышал про убийство на Профсоюзной? – Разумеется, слышал, – ответил Зимин. – Убийство совершил киллер, приехавший на японском мотоцикле, – продолжал Гуров. – Стрелял он из пистолета «магнум» с глушителем. Стрелял, как я понял, довольно метко, и вообще убийство было организовано профессионально. Однако оружие киллер не выбросил, как обычно делают профи – увез его с собой. Скажи, пожалуйста, есть ли в твоей базе данных люди, подходящие под эти признаки? – В нашей базе чего только нет… – пробормотал Зимин, и Гуров услышал какой-то шорох – как видно, полковник перемещался ближе к компьютеру. – Сейчас посмотрим… Значит, говоришь, молодой, быстрый, меткий, но прижимистый, оружие с собой забрал? – Все верно, только я не говорил, что убийца молодой, – ответил Гуров. – Ну, если на байке, не на машине, значит, молодой, – сказал Зимин. – Старики вроде нас с тобой байками не пользуются. Значит, слушай. Под описанные тобой признаки у меня попадают пять… нет, шесть человек. Трое из них сейчас находятся в местах лишения свободы, так что нас они вряд ли заинтересуют. Один, кажется, завязал со своим криминальным промыслом – во всяком случае, за последний год ни в чем противоправном не замечен. Остаются двое. Записывать будешь? – Естественно, буду, – сказал Гуров. – И данные того, кто завязал, тоже давай, для полноты картины. – Тогда записывай, – сказал Зимин и продиктовал сыщику фамилии трех мужчин, их клички, телефоны, адреса и имена ближайших друзей и знакомых. – Только учти: адреса и телефоны в нашей базе довольно условные, – предупредил Зимин. – Как ты понимаешь, эти люди их постоянно меняют. Да, и на всех троих есть фотографии и отпечатки пальцев. Они тебе нужны? – Отпечатки вряд ли, киллер никаких отпечатков на месте убийства не оставил, – сказал Гуров. – А вот фотографии нужны. Так что я к тебе сейчас подойду. Если сможешь, распечатай фотографии этих мужчин. И Гуров отправился в соседний коридор, в кабинет Зимина. Подождал, пока тот изготовит ему копии фотографий троих интересовавших его людей. После чего вышел из Главка, сел в машину и поехал по одному из полученных адресов. А если точнее, он поехал в полицейское управление того округа, в котором проживал «завязавший» с ремеслом киллера Георгий Чуркин. В управлении сыщик рассчитывал получить более полные данные об этом человеке, чем те, что имелись в Главке. И действительно, такие данные он получил. Он выяснил, что последний год Чуркин работал монтажником систем связи на различных высотных объектах – жилых и офисных зданиях, трубопроводах и тому подобном. А позвонив в фирму, в которой работал Георгий, и представившись отцом Георгия, только что приехавшим из Сыктывкара и желавшим увидеть сына, он узнал, где в настоящее время трудится Чуркин. – Он в районе Строгино на высотке оборудование устанавливает, – сообщила Гурову девушка-диспетчер. – Только Жора сейчас на самой верхотуре, вам до него не добраться. И на звонки он сейчас отвечать не будет – не до того. Так что лучше вы поезжайте к сыну домой и ждите его там. Вы адрес Жорика знаете? – Адрес я знаю, спасибо, милая, – поблагодарил Гуров. – Так и сделаю, как ты советуешь. Куда мне на такую верхотуру лезть? Ты только вот что мне скажи: он сегодня давно там сидит, на верхотуре? – Можно считать, что с восьми утра, – ответила диспетчер. – Спасибо, милая, – еще раз поблагодарил Гуров девушку. Он сел в машину и поехал как раз туда, в Строгино. Высотку, о которой ему говорила диспетчер, он увидел издали – в ней было 37 этажей, и еще шпиль наверху. На этом шпиле и трудился бывший киллер, с которым хотел увидеться Гуров. Сыщик вошел в лифт и добрался до 30-го этажа – выше лифт пока не ходил. Дальше он стал подниматься по лестнице и вышел на крышу. Над ним возвышался шпиль высотой с пятиэтажный дом. Лестницы на шпиле не было – только пожарные скобы, расположенные далеко одна от другой. Наверху, на самом конце шпиля, копошилась маленькая фигурка – монтажник Чуркин устанавливал оборудование. Гуров покачал головой (залезать на такую высоту ему еще не приходилось), но делать было нечего. И он полез. Вниз он старался не смотреть, вверх тоже. И так карабкался, пока не уперся головой в чьи-то ботинки. – Эй, друг, ты куда ползешь? – услышал Гуров густой низкий голос сверху. – Ты что, берега попутал? Ползи обратно! – Обязательно поползу, – сказал Гуров. – Но не раньше, чем ты ответишь мне на несколько вопросов. – Ну и дела! – воскликнул обладатель густого голоса. – Такого в моей практике еще не было. Ты кто, журналист, что ли? Или блогер? В любом случае – ползи отсюда, пока цел! Ни на какие вопросы я тебе отвечать не буду, пока с работой не закончу. Да и потом не буду. Так что ползи обратно. – Нет, Георгий, тут ты ошибся, – заявил сыщик. – Я не журналист и не блогер. Я полковник полиции Гуров. И мне необходимо с тобой поговорить об убийстве, которое произошло сегодня на Профсоюзной улице. Бывший киллер, а ныне монтажник Георгий Чуркин ответил на эту речь не сразу. Он закончил завинчивать болт и только потом внимательно посмотрел вниз, на сыщика. А Гуров, в свою очередь, поднял голову и посмотрел в глаза своему собеседнику. Однако этот обмен взглядами вовсе не настроил Георгия Чуркина на мирный лад – совсем наоборот. – Да чтоб тебя, мать твою так! – загремел он. – Это же надо так обнаглеть, явиться ко мне на рабочее место и начать задавать вопросы! Не буду я на них отвечать, полковник! А ты, между прочим, создаешь мне опасные условия для работы. И будешь за это отвечать! Лезь назад, я говорю! И он лягнул ногой, метя по руке сыщика, держащейся за скобу. Однако Гуров отбил этот удар другой рукой и ответил упрямому монтажнику так: – Я никуда не полезу, пока ты со мной не поговоришь. Так и будем оба здесь сидеть, навроде горгулий в Париже. Ты человек упрямый, но я тоже упрямый. Ты не сможешь слезть, пока я здесь под тобой сижу. Подумай об этом, Георгий. Так что давай лучше мирно поговорим. Работу Георгий закончил и не выдержал. – Слышь, ты, полковник! – усмехнулся он. – Хрен с тобой, отвечу на твои вопросы. Только давай все же слезем на крышу – дует здесь больно сильно. – Конечно, давай слезем, – откликнулся Гуров. Спускаться оказалось еще тяжелее, чем подниматься. Но наконец Лев Иванович достиг крыши. Вслед за ним на крышу спустился и Георгий Чуркин. Теперь сыщик мог хорошенько разглядеть бывшего киллера. Чуркин был человеком лет тридцати восьми, очень загорелый, небритый, с суровым выражением лица. В свою очередь, и Чуркин тоже внимательно разглядывал оперативника. И, видимо, внешний вид полковника произвел на него благоприятное впечатление. Потому что тон его сделался мягче. – Ну, и какие будут вопросы? – спросил он. – Сначала я повторю вводную, – сказал Гуров. – Сегодня утром на Профсоюзной улице неизвестный на мотоцикле расстрелял водителя Сергея Кожемякина. Водитель умер на месте. Я знаю, что в прежние времена ты сам занимался таким промыслом, за что понес заслуженное наказание. Знаю я и то, что к сегодняшнему убийству ты непричастен: как мне сообщили в твоей фирме, ты с раннего утра трудишься на этом объекте. Вот, а теперь вопрос: кто из двоих твоих бывших коллег может быть к этому причастен – Рома Погибелов или Игорь Амелин? Георгий Чуркин вновь рассердился. – Это же надо, такого нахальства набраться! – вновь загремел он. – Требовать, чтобы я за здорово живешь продал своих дружбанов! Да с какого бодуна я должен это делать? – А с такого бодуна, что один из этих дружбанов убил честного человека, простого водителя, – зло ответил ему Гуров. – Человек на работу ехал, а твой дружбан его убил! – И тут ты врешь! – все так же напористо проговорил Чуркин. – Ты ведь сам знаешь, что честных людей киллеры редко убивают. Если кто-то нанял специалиста, чтобы устранить этого водителя, – значит, он был где-то в доле, перешел кому-то дорогу. Вот и ищи, где этот твой водитель свою долю благ отщипнул. И у кого ее отщипнул. – Не хочешь нам помочь даже самую малость? – сердито заметил сыщик. – Так имей в виду: мы тоже к тебе будем без снисхождения относиться. Сам знаешь: такие ситуации, как сегодня, будут еще не раз возникать. Сегодня у тебя железное алиби, никто на тебя и не подумает. А в другой раз такого алиби не будет. Наоборот, все стрелки будут на тебя указывать. И может случиться так, что загремишь ты, Георгий, на новый срок, хотя будешь и ни в чем не виноват. А вот стоит тебе хоть маленький намек мне сделать – и у нас к тебе будет другое отношение… – Маленький намек… – пробормотал монтажник. – Знаю я, какие у вас маленькие намеки… Вам подавай все адреса, явки, номера телефонов… – Не буду я от тебя требовать ни адресов, ни номеров телефонов, – пообещал сыщик. – Мне и правда хватит только намека. Дальше я уж сам соображу. Ну? – Ну, если только намек… – протянул Чуркин. – В таком случае… Сегодня из какого ствола человек шмалял – с глушителем или без него? – С глушителем, – сказал Гуров. – Оружие выбросил или с собой увез? – Увез с собой. – Ну, тогда могу сказать, что Игорек глушителем редко пользуется. И оружие обычно выбрасывает, не жмотится. А Рома человек прижимистый, выбрасывать оружие не любит. Вот тебе, полковник, целых два намека. А теперь извини, мне в фирму возвращаться надо. Там меня небось новое задание ждет. И монтажник Чуркин направился к двери, ведущей на этажи. Гуров не стал за ним спешить. Он достал из кармана мобильный телефон и позвонил майору Дрыгину. – Слушай меня, майор, – сказал он. – Человека, который убил сегодня Сергея Кожемякина, скорее всего, зовут Романом Погибеловым. Подробные сведения о нем есть у полковника Ивана Павловича Зимина из убойного отдела. Вооружайся этими ориентировками – и вперед. Прошерсти все контакты этого Ромы, подними все данные. Ну, не мне тебя учить. – А сведения точные? – недоверчиво спросил Дрыгин. – Зря время не потеряем? – Сведения точные, – заверил Гуров. – Точнее не бывает. Очень надежный человек эти сведения дал. Глава 19 Теперь ему можно было возвращаться в Главк. Гуров покинул высотное здание в Строгино и поехал на работу. Едва он поднялся на этаж, как столкнулся в дверях кабинета со Стасом Крячко. – Как удачно, что мы встретились! – воскликнул Крячко. – А у меня для тебя есть новости. – Вернемся в кабинет, расскажешь свои новости, – предложил Гуров. – А заодно я бы не отказался от стакана горячего чая. Был на крыше на сильном ветру, а сквозняк для здоровья не очень полезен. Он вскипятил воду, заварил крепкий чай и разлил его по стаканам. Себе отрезал ломтик лимона, а Крячко предпочитал чай без лимона. – Ну, рассказывай, что у тебя за новости, – сказал Гуров, сделав первый глоток чая. – Сумел поговорить с вдовой? – Да, я последние два часа беседовал с Татьяной Аркадьевной Кожемякиной, – сказал Крячко. – Смерть мужа она переживает, но нельзя сказать, что убита горем. И у меня такое впечатление, что без супруга она не пропадет. Но не буду ходить вокруг да около, сразу расскажу о том, что нас интересует. Прямо вдова мне ничего стоящего не сказала. Но по некоторым косвенным признакам складывается вполне определенная картина.