— Что, черт возьми должно измениться между нами до того времени? — я притягиваю ее ближе к себе. Она заглядывает мне в глаза. — Я не хочу, чтобы ты говорил мне то, чего не имеешь в виду. — Я имел это в виду, София. — Как ты можешь быть уверен? — в ее голосе слышится страх. — Если ты говоришь эти слова, мне нужно знать, что ты имеешь в виду именно их. Ты не можешь забрать их обратно. Чтоб меня. Эта женщина. Она боится отдать мне свое сердце. Я откидываю ее голову назад, чтобы заглянуть ей в глаза. — Не сомневайся в моих чувствах, София. Они реальны. Все это по-настоящему. — Я хочу тебе верить, — шепчет она. — Хочу этого, потому что мое сердце хочет сказать тебе то же самое. — Скажи мне. Скажи это. Она открывает рот, затем закрывает, а потом снова открывает, прежде чем заговорить. — Я люблю тебя, Николас. Пожалуйста, никогда не причиняй мне боли. *** — Потерять его из виду неприемлемо, — я чувствую, как сжимаю челюсть. — Я же сказал, что хочу, чтобы ты присматривал за Франко двадцать четыре на семь. Если он прямо сейчас направляется в Нью-Йорк, тебе лучше быть готовым найти другую работу. Я гарантирую, что ты никогда в жизни больше не будешь работать в охране. Я швыряю телефон на стол в своем кабинете. Группа охраны, с которой меня связал Крю во Флориде, потеряла Франко Абано из виду два часа назад. Ни за что на свете он не мог бы быть прямо сейчас в Нью-Йорке. Если он появится здесь, чтобы потревожить Софию, я позабочусь о том, чтобы он понял, что сначала ему нужно будет связаться со мной. — На ком ты сейчас отыгрался в роли плохого полицейского? — входит Шайенн, держа в руках по кофейному стаканчику. — Ты прокручивал сцену вслух, не так ли? Думаю, тебе следует переписать ее. Для меня это прозвучало совсем не правдоподобно. Я качаю головой и тянусь за одном из стаканчиков. — Ты принесла кофе? Если подумать, то зачем ты вообще здесь? Я дал тебе неделю отпуска. — Я тоже рада тебя видеть, Ник. Мне удается улыбнуться. Я планировал провести день, погрузившись в свою новую рукопись. Тяжелое испытание с Джо выбило меня из колеи на месяц. У меня крайний срок через две недели, и я изо всех сил стараюсь уложиться в него. Сегодня утром я покинул квартиру Софии вместе с ней. Как только вернулся к себе домой, начал работать, пока парень из службы безопасности из Флориды не испортил мне весь день. — Чего ты хочешь, Шайенн? — спрашиваю я, зная, что она не обратит внимания на мою прямоту. Она привыкла к этому, и я плачу ей достаточно хорошо, чтобы женщина могла не обращать на это внимания. — Хочу назад тот ключ, который дал тебе, когда ты остановилась здесь, когда я улетал в Бразилию. — Ты никогда не получишь этот ключ обратно, — она дует на дымящийся кофе. — Мне нужен доступ к тебе в любое время. — Тогда я поменяю замки. — Ты этого не сделаешь, — она плюхается в потрепанное кожаное кресло рядом с моим столом. — У нас свидание в следующий вторник вечером. — Я предан Софии, — я подмигиваю ей. Знаю, что у нее будут вопросы, но я отвечу на все. София сейчас – важная часть моей жизни, и мой публицист должен это понимать. Между моими книжными турами каждые две недели приходится возвращаться сюда, в Нью-Йорк. Я отказываюсь находиться вдали от Софии дольше этого срока. — Ты женишься? — ее глаза загораются. — Можно я буду вместо твоего шафера? — Если бы я собирался жениться, а это не так, выбрал бы шафером одного из своих братьев. Я сомневаюсь, что ты даже попала бы в список приглашенных. — Ты кретин, — ее улыбка противоречит резкости слов. — Итак, если ты предан ей, но не собираешься жениться, что именно это значит? — Я люблю ее, — говорю я убежденно. — Я влюблен в нее. — Кто бы мог подумать в тот вечер, когда твоя рукопись стала общедоступной, что в будущем у нас будет такой разговор? — Никогда не знаешь, что ждет тебя впереди, — я откидываюсь на спинку кресла. — А теперь объясни, что у нас с тобой намечается на следующий вторник. Глава 27 София — Ты хочешь, чтобы я пошла с тобой в школу, чтобы читать книги вслух? — я содрогаюсь от этой мысли. — Публичные выступления – не мой конек, Николас. — София, ты дизайнер линейки «Элла Кара», — он кладет обе руки мне на плечи. — Не думаешь, что тебе придется давать интервью или делать объявления в день запуска? Я изучаю его лицо. — Черт. Черт возьми. Я об этом не подумала. Николас качает головой и смеется. — Это средняя школа, София. Они устраивают вечер по профориентации. Я один из ведущих спикеров, и частью соглашения было то, что я останусь и прочитаю несколько глав «Причины действия». — Эта книга вообще подходит для группы детей такого возраста? — я подозрительно смотрю на него. — Это ведь графический детектив, не так ли? — Я гарантирую, что видеоигры, в которые они играют каждый день после школы, намного хуже, чем моя книга. Мои оправдания заканчиваются. — Я должна остаться дома и поработать над своими дизайнами. Он терпеливо смотрит на меня. — Я говорил с Габриэлем ранее, и он сказал, что ты опережаешь график. У меня нет абсолютно никакого способа избежать этого. — Если это важно для тебя, я сделаю это, но хочу, чтобы ты знал, что я враждебный читатель. — Ты читала ту рукопись, которую я тебе дал, не так ли? Читала, хоть и не планировала. Мой план с самого начала состоял в том, чтобы вернуть эту флешку Николасу, но я решила оставить ее себе. Знаю, что для него много значило то, что я вообще попросила эту книгу, поэтому я поклялась, что прочту ее до конца. Я почти закончила, и она даже более впечатляющая, чем я ожидала. Неудивительно, что Джо нажился на этом таким образом. Николас пишет с подкупающим напряжением в истории. Я не раз терялась в его словах. — Я почти прочла, — признаюсь я. — Мне нравится. Я горжусь тобой. — Ты гордишься мной? — он скрещивает руки на груди. — Я испытываю к тебе те же чувства, София. Твоя жизнь изменится, когда «Элла Кара» выйдет в свет. Моя единственная надежда – что ты не забудешь обо мне. Не оставляй меня позади глотать твою пыль. — Я никогда не стану такой знаменитой, как ты. Он отстраняется и смотрит мне прямо в глаза. — Когда я с тобой, то просто хочу быть Николасом. Я не хочу быть знаменитым. — Для меня ты просто Николас, — мои губы подергиваются. — Несколько недель назад я ходила к Ною Фостеру, чтобы сделать новый портрет, и мы говорили о тебе. — Ной хороший парень. Он делал мне портрет год или около того назад. Я взглядом блуждаю по висящей у него на стене фотографии красивой обнаженной женщины, которую сделал Ной. — Он сказал мне, что я напоминаю ему его жену. Я ее не знаю, но в тот момент это показалось мне огромным комплиментом. — Он не часто их раздает. Теперь слова Ноя значат еще больше. — Он сказал мне, что это хорошо, что мне было все равно на то, что ты Николас Вульф, но мне не все равно. Меня волнует, что у тебя такая страсть к своей работе, что ты очаровываешь людей по всему миру. Мне небезразлично, что тебе потребовались годы, чтобы отточить свое мастерство, и что ты посвятил себя тому, чтобы рассказать историю как можно лучше. Его взгляд смягчается. — Твое мнение важно для меня, София. Если ты гордишься мной, я способен на все.